Она просто хотела выяснить правду. Но, как всегда в разговоре с ним, ей в итоге пришлось заткнуть рот. Господи что она хотела доказать?
Ее вдруг охватил стыд. Она уже собиралась извиниться перед Тайлером, но тут он крепко схватил ее за плечи, прижал к себе, однако целовать не стал, а просто улыбнулся ей сверху вниз холодной, еле заметной улыбкой, отчего дрожь пробежала по ее спине.
– Ты уверена, что знаешь меня, не правда ли? – спросил он почти с угрозой, – Это не так. Ты вообще меня не знаешь. А что касается мнения Кевина… Ведь именно ты его наделила пониманием того что такое на самом деле мой характер и каковы мои стремления. Спасибо тебе большое за это. Хотя признаюсь, моя мужская сущность в случае с тобой просто взыграла. Как и твоя, женская, тоже. О, разумеется, у тебя очень большое «Я», моя милая девочка. И ты не хочешь его терять. Ни за что. Именно поэтому ты хочешь вернуть Кевина.
Мишель знала: в том, что он сейчас сказал, была большая доля правды. Но она негодовала на него. И очень сильно.
– А что ты хотела услышать, Мишель? – добавил Тайлер насмешливо – Что я влюбился в тебя с первого взгляда? Что я жаждал быть с тобой вместе – как в постели так и не в постели в течение всех десяти лет? Что я подбирал бы крошки, которые бы ты бросала мне – и оскорбления вместе с ними, – потому что был от тебя без ума?
Его насмешка причинила ей больше боли, чем пальцы, впивающиеся в ее плечи.
– Это не исчерпывающий ответ, – бросила она, больше не испытывая смущения. Ее переполнял лишь гнев.
– Здесь не может быт исчерпывающего ответа, милая моя, – прорычал он. – Только неисчерпывающий. Я могу с уверенностью сказать только одно: в первый же день, когда я увидел тебя, я испытал непреодолимое желание залезть к тебе под юбку. Да, я буквально бесился от того, что ты не обращала на меня внимания. Да, меня тянуло блевать, когда я видел, как вы нежно воркуете с Кевином. Да, я приходил в ярость каждый раз, когда он к тебе возвращался.
– Но почему же ты не сделал ни единого шага, когда я в очередной раз расходилась с ним?
– Потому что знал: ты еще не покончила с Кевином, и не верил в то, что не пошлешь меня куда подальше.
– И тогда бы у тебя исчезло желание залезть ко мне под юбку? Я же видела какую ты проявлял активность, когда хотел кого-нибудь соблазнить. И скажу честно, братец мой тебе трудно было сопротивляться.
– Ты мне льстишь. Но вынужден признаться, что вскоре желание заняться с тобой сексом перестало быть для меня приоритетной жизненной целью.
– О-о-о… – Ее лицо вспыхнуло от боли и унижения, и она вырвалась из его объятий. – Ты, оказывается, еще и подлец. – Мишель замахнулась, чтобы ударить его, но он перехватил ее руку, а затем и другую, которую она тоже занесла для удара.
– Но так было до прошлых выходных, – пробормотал Тайлер, плотнее придвигая ее к автомобилю, так что она больше не могла пошевелиться. – Теперь желание заниматься с тобой сексом становится угрожающе непомерным. Оно затмило все другие мои желания – процедил он сквозь зубы, налегая на нее всем телом. – Я подозреваю, что оно становится жизненной необходимостью – как еда, вода, воздух… Как сама жизнь. Бог мой, Мишель…
Его поцелуй был больше простой жажды, он превосходил все, что когда-либо испытала Мишель. Он выражал не только физическое желание Тайлера, но лишний раз показывал ей самой ее слабость, в чем она так нуждалась.
Тайлер же нуждался только в одном – в сексе. И именно поэтому он целовал Мишель с такой страстью, с какой ее, никогда не целовал Кевин. Этот поцелуй был обращен к ее первобытной женской сущности, он требовал от нее подчиниться мужскому превосходству Тайлера.
Ее спина непроизвольно выгнулась, когда он крепче прижал ее к своей груди, а голова откинулась назад.
Он застонал, а затем прошептал что-то невнятное в ее полуоткрытые губы и слегка отпрянул.
Протестуя, она издала стон, но Тайлер уже не мог остановиться. Его губы скользнули вниз к основанию шеи, и серьга из черного хрусталя, ставшая помехой, больно вонзилась в ее внезапно покрывшуюся мурашками кожу. Он не обратил внимания на испуганный вскрик Мишель и впился в нее.
Мишель застонала от страстного засасывающего поцелуя, и ее голова еще больше откинулась назад. Когда Тайлер внезапно отпустил ее руки, она была вынуждена упереться ладонями в дверцу автомобиля, иначе ее ватные ноги подогнулись бы, и она сползла бы на запыленный пол гаража. Освободившимися руками Тайлер принялся гладить ее бедра, затем скользнул ниже и стал поднимать юбку – выше колен, еще выше. Она знала, что он собирается делать, и ее уже ничто не волновало. Ее не заботил больше окружающий мир, осталось только одно желание – дать ему то, чего он хочет. И чего теперь хотела она.
Звук открывающихся гаражных ворот принес с собой пугающую тишину. Руки и губы Тайлера замерли. Так же как и сердце Мишель. И если бы ее глаза не были уже закрыты, она бы тотчас же зажмурила их.
В дверном проеме стояла Клео, и ее голубые глаза, казалось, превратились в лед, когда она увидела открывшуюся перед ней сцену. Клео выглядела холодно-элегантной в бледно-голубом шелковом брючном костюме, с жемчугами на шее и в ушах. Ее светлые волосы были зачесаны наверх, но не пышно, как у Мишель, а гладко и строго. Мало кому могла пойти такая прическа, для нее требовались очень правильные черты лица.
Наконец сестра Тайлера заговорила ледяным и чрезвычайно едким тоном:
– Я бы не хотела вас прерывать, дорогой брат, но матушка удивляется почему вы задерживаетесь Могу ли я ей сказать, что вы скоро будете?
Мишель хотела бы в эту секунду умереть. Смущение, слово паук, с ног до головы обвило ее паутиной.
Тайлер слегка пожал плечами, медленно опустил юбку Мишель, а затем рывком оторвал ее от машины.
– Не надо так высокомерно лицемерить Клео, – раздраженно вымолвил он, поворачиваясь к сестре. – Я заставал тебя в более затруднительном положениях. Мне надо было здесь немного задержаться. Я не видел Мишель целую неделю, поэтому все это очень естественно. Прости дорогая – обратился он ко все еще ошеломленной Мишель и тепло улыбнулся, обнимая ее за талию. – Ты сможешь несколько позже пожать мою руку. Хорошо, Клео. Иди. А мы придем сразу же за тобой.
– Мишель не может предстать перед нашими родителями в таком виде, – процедила Клео прежде чем Тайлер успел сделать хоть шаг.
– В каком виде? Она прекрасно выглядит.
– У нее на шее засос от поцелуя размером с Техас!
Рука Мишель потянулась вверх, чтобы прикрыть преступное пятно и щеки ее заалели.
Тайлер отвел ее трепещущую ладонь и внимательно осмотрел шею.
– М-м-м… У тебя есть с собой какая-нибудь косметика? – спросил он мягко.
– Только… только помада. Но она в машине.
Тайлер посмотрел на ее губы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
Ее вдруг охватил стыд. Она уже собиралась извиниться перед Тайлером, но тут он крепко схватил ее за плечи, прижал к себе, однако целовать не стал, а просто улыбнулся ей сверху вниз холодной, еле заметной улыбкой, отчего дрожь пробежала по ее спине.
– Ты уверена, что знаешь меня, не правда ли? – спросил он почти с угрозой, – Это не так. Ты вообще меня не знаешь. А что касается мнения Кевина… Ведь именно ты его наделила пониманием того что такое на самом деле мой характер и каковы мои стремления. Спасибо тебе большое за это. Хотя признаюсь, моя мужская сущность в случае с тобой просто взыграла. Как и твоя, женская, тоже. О, разумеется, у тебя очень большое «Я», моя милая девочка. И ты не хочешь его терять. Ни за что. Именно поэтому ты хочешь вернуть Кевина.
Мишель знала: в том, что он сейчас сказал, была большая доля правды. Но она негодовала на него. И очень сильно.
– А что ты хотела услышать, Мишель? – добавил Тайлер насмешливо – Что я влюбился в тебя с первого взгляда? Что я жаждал быть с тобой вместе – как в постели так и не в постели в течение всех десяти лет? Что я подбирал бы крошки, которые бы ты бросала мне – и оскорбления вместе с ними, – потому что был от тебя без ума?
Его насмешка причинила ей больше боли, чем пальцы, впивающиеся в ее плечи.
– Это не исчерпывающий ответ, – бросила она, больше не испытывая смущения. Ее переполнял лишь гнев.
– Здесь не может быт исчерпывающего ответа, милая моя, – прорычал он. – Только неисчерпывающий. Я могу с уверенностью сказать только одно: в первый же день, когда я увидел тебя, я испытал непреодолимое желание залезть к тебе под юбку. Да, я буквально бесился от того, что ты не обращала на меня внимания. Да, меня тянуло блевать, когда я видел, как вы нежно воркуете с Кевином. Да, я приходил в ярость каждый раз, когда он к тебе возвращался.
– Но почему же ты не сделал ни единого шага, когда я в очередной раз расходилась с ним?
– Потому что знал: ты еще не покончила с Кевином, и не верил в то, что не пошлешь меня куда подальше.
– И тогда бы у тебя исчезло желание залезть ко мне под юбку? Я же видела какую ты проявлял активность, когда хотел кого-нибудь соблазнить. И скажу честно, братец мой тебе трудно было сопротивляться.
– Ты мне льстишь. Но вынужден признаться, что вскоре желание заняться с тобой сексом перестало быть для меня приоритетной жизненной целью.
– О-о-о… – Ее лицо вспыхнуло от боли и унижения, и она вырвалась из его объятий. – Ты, оказывается, еще и подлец. – Мишель замахнулась, чтобы ударить его, но он перехватил ее руку, а затем и другую, которую она тоже занесла для удара.
– Но так было до прошлых выходных, – пробормотал Тайлер, плотнее придвигая ее к автомобилю, так что она больше не могла пошевелиться. – Теперь желание заниматься с тобой сексом становится угрожающе непомерным. Оно затмило все другие мои желания – процедил он сквозь зубы, налегая на нее всем телом. – Я подозреваю, что оно становится жизненной необходимостью – как еда, вода, воздух… Как сама жизнь. Бог мой, Мишель…
Его поцелуй был больше простой жажды, он превосходил все, что когда-либо испытала Мишель. Он выражал не только физическое желание Тайлера, но лишний раз показывал ей самой ее слабость, в чем она так нуждалась.
Тайлер же нуждался только в одном – в сексе. И именно поэтому он целовал Мишель с такой страстью, с какой ее, никогда не целовал Кевин. Этот поцелуй был обращен к ее первобытной женской сущности, он требовал от нее подчиниться мужскому превосходству Тайлера.
Ее спина непроизвольно выгнулась, когда он крепче прижал ее к своей груди, а голова откинулась назад.
Он застонал, а затем прошептал что-то невнятное в ее полуоткрытые губы и слегка отпрянул.
Протестуя, она издала стон, но Тайлер уже не мог остановиться. Его губы скользнули вниз к основанию шеи, и серьга из черного хрусталя, ставшая помехой, больно вонзилась в ее внезапно покрывшуюся мурашками кожу. Он не обратил внимания на испуганный вскрик Мишель и впился в нее.
Мишель застонала от страстного засасывающего поцелуя, и ее голова еще больше откинулась назад. Когда Тайлер внезапно отпустил ее руки, она была вынуждена упереться ладонями в дверцу автомобиля, иначе ее ватные ноги подогнулись бы, и она сползла бы на запыленный пол гаража. Освободившимися руками Тайлер принялся гладить ее бедра, затем скользнул ниже и стал поднимать юбку – выше колен, еще выше. Она знала, что он собирается делать, и ее уже ничто не волновало. Ее не заботил больше окружающий мир, осталось только одно желание – дать ему то, чего он хочет. И чего теперь хотела она.
Звук открывающихся гаражных ворот принес с собой пугающую тишину. Руки и губы Тайлера замерли. Так же как и сердце Мишель. И если бы ее глаза не были уже закрыты, она бы тотчас же зажмурила их.
В дверном проеме стояла Клео, и ее голубые глаза, казалось, превратились в лед, когда она увидела открывшуюся перед ней сцену. Клео выглядела холодно-элегантной в бледно-голубом шелковом брючном костюме, с жемчугами на шее и в ушах. Ее светлые волосы были зачесаны наверх, но не пышно, как у Мишель, а гладко и строго. Мало кому могла пойти такая прическа, для нее требовались очень правильные черты лица.
Наконец сестра Тайлера заговорила ледяным и чрезвычайно едким тоном:
– Я бы не хотела вас прерывать, дорогой брат, но матушка удивляется почему вы задерживаетесь Могу ли я ей сказать, что вы скоро будете?
Мишель хотела бы в эту секунду умереть. Смущение, слово паук, с ног до головы обвило ее паутиной.
Тайлер слегка пожал плечами, медленно опустил юбку Мишель, а затем рывком оторвал ее от машины.
– Не надо так высокомерно лицемерить Клео, – раздраженно вымолвил он, поворачиваясь к сестре. – Я заставал тебя в более затруднительном положениях. Мне надо было здесь немного задержаться. Я не видел Мишель целую неделю, поэтому все это очень естественно. Прости дорогая – обратился он ко все еще ошеломленной Мишель и тепло улыбнулся, обнимая ее за талию. – Ты сможешь несколько позже пожать мою руку. Хорошо, Клео. Иди. А мы придем сразу же за тобой.
– Мишель не может предстать перед нашими родителями в таком виде, – процедила Клео прежде чем Тайлер успел сделать хоть шаг.
– В каком виде? Она прекрасно выглядит.
– У нее на шее засос от поцелуя размером с Техас!
Рука Мишель потянулась вверх, чтобы прикрыть преступное пятно и щеки ее заалели.
Тайлер отвел ее трепещущую ладонь и внимательно осмотрел шею.
– М-м-м… У тебя есть с собой какая-нибудь косметика? – спросил он мягко.
– Только… только помада. Но она в машине.
Тайлер посмотрел на ее губы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38