Лео поинтересовался его самочувствием.
— Я уже забыл, что значит быть самым ненавидимым «поп» — архитектором в мире, — не без самоиронии заметил Кэш.
— Завтра ты будешь на первых страницах всех европейских газет, — жизнерадостно заметил Роджер.
— Не понимаю твоего оптимизма — эти люди жаждут моей смерти.
— Мой народ, — произнес Лео, — итальянцы, и особенно флорентийцы, очень страстные и экспансивные люди. Ты должен простить нас. Сегодня они тебя ненавидят, а через четыреста лет будут обожествлять.
Кэш бросил на друга угрюмый взгляд.
— Моим бренным останкам будет очень приятно.
— Он все видит в мрачном свете, — объяснил Роджер Лео. — Но сейчас, Кэш, я сообщу тебе действительно неприятную новость. — Белозубая улыбка померкла. — Ты потерял нью-йоркский заказ.
Кэш опустил голову на руки, испытывая так хорошо знакомое ему чувство творческого кризиса и профессиональной несостоятельности.
— Твой манхэттенский проект был великолепен, Кэш. Все так говорили, — решил утешить его Роджер. — Просто то, что ты делаешь, как бы.., опережает время. Но посмотри на это с оптимистической точки зрения — манхэттенцы не станут требовать твои гениталии на барбекю, а я не останусь без еще одной пары дорогих туфель. Знаешь, американцы куда более злые и агрессивные, чем итальянцы.
— Может, и так. Зато они более восприимчивы ко всему современному и необычному.
Не зря говорят: не стоит возвращаться туда, где был когда-то счастлив. Стоило Кэшу оказаться внутри галереи Уффици, как он немедленно пожалел об этом. Стены музея давили на него, он задыхался среди прекрасных картин итальянских мастеров, потому что воспоминания нахлынули на него с новой силой. Призрак Сюзанны виделся ему повсюду.
— В последний раз я был здесь вместе с Сюзанной, — прошептал он.
— Я знаю, — понимающе ответил его друг, который сам потерял первую жену в автокатастрофе.
Их шаги гулко отдавались под сводами полутемного музея, закрытого в этот час для посетителей, пока они не пришли в зал, где висела «Венера» Боттичелли.
Сейчас на улице шел мелкий теплый дождь и догорал закат, а когда он был здесь в последний раз, снаружи светило жаркое летнее солнце, от которого волосы Сюзанны переливались и сияли такими оттенками, передать которые было бы не под силу самому Боттичелли. Кэшу хотелось просто погулять по старинным улицам и площадям, залитым солнцем, покормить голубей и полюбоваться зданиями, но он, как всегда, не смог устоять перед просьбами Сюзанны зайти в галерею.
Во Флоренции они провели медовый месяц. Но даже в те дни, наполненные страстью и радостью познавания друг друга, она каждый день вытаскивала его из кровати, чтобы снова любоваться творениями Боттичелли. Она обожала его картины.
— Если бы Боттичелли был жив, я бы сошел с ума от ревности, — пошутил он однажды.
Сюзанна засмеялась, уверенно ведя его залами галереи. Как всегда, последним пунктом их посещения была картина «Рождение Венеры».
— Это самое прекрасное воплощение рождения любви, — тихо сказала Сюзанна.
— Это воплощение моей любви к тебе, — нежно ответил Кэш.
— Правильно, что ты решил прийти сюда, — раздался рядом голос Лео. — Пора распрощаться с призраками, друг мой.
— Разве это возможно? — с сомнением спросил Кэш.
— Я готов познакомить тебя с женщинами, которые столь искусны в вопросах любви, что ты забудешь обо всем.., во всяком случае, на какое-то время.
Кэш подумал об Изабелле, надеясь, что она сможет разбудить его спящее сердце.
— Вы, итальянцы…
— Мужчины везде одинаковы, — перебил его Лео. — Когда я увидел тебя на похоронах…
— Не будем об этом.
Повисла тишина, а Кэш как будто снова услышал голос мачехи, просящей закрыть гробы.
— Венера Боттичелли — самая красивая и сексуальная обнаженная натура, нарисованная в эпоху Возрождения, — как ни в чем не бывало продолжил Лео. — Ты помнишь миф?
— Смутно, но картина действительно хороша.
— Хороша? У вас, американцев, это самое ходовое слово — что ни спроси, все «хорошо».
— Не правда. Насколько я помню миф, он ужасен.
Лео кивнул с усмешкой, а Кэш наклонился, чтобы прочитать информацию на табличке, прибитой рядом с картиной. Гея, мать Кроноса, каким-то образом убедила его оскопить своего отца. Урана, и выбросить его гениталии в море. Море вспенилось, и из этой пены родилась прекрасная Афродита. У римлян она почиталась под именем Венера, и, поскольку Боттичелли был итальянец, он так и назвал свою картину — «Рождение Венеры».
Кэш напрягся и посмотрел на захватывающую дух рыжеволосую красавицу. Согласно мифу, пену долго носило ветрами по бушующим морям, и рождение произошло у берегов Кипра, где Афродита предстала перед богами.
Тишину нарушил голос Лео:
— Я каждый раз замираю от восхищения, глядя на эту картину. Не зря боги влюбились в Афродиту с первого взгляда.
Кэш неожиданно для себя достал из кармана маленькую коробочку и со щелчком открыл ее.
— Я купил кольцо для Изабеллы. — Огромный бриллиант хищно блеснул в лучах заходящего солнца.
— Изабелла Эскобар… — задумчиво протянул Лео своим бархатным голосом с едва уловимым итальянским акцентом.
— Она очаровательная, очень живая и сексуальная. Она заставляет меня смеяться.
Лео не мог скрыть своего удивления.
— Разумный шаг — жениться на дочери Марко.
Правда, это будет скорее похоже на слияние, чем на брак.
— Это будет самый настоящий брак, черт побери!
— Да? Значит, ты любишь ее?
Не глядя в глаза другу. Кэш резко ответил:
— Сегодня я улетаю в Лондон, а через несколько дней — на Юкатан. Она живет в Мериде.
— Ты не ответил на мой вопрос.
— Будучи дочерью архитектора, она сможет понять мои мечты и увлеченность работой. У нас общие интересы и общие друзья. Любовь придет позже.
— Понятно. — В голосе Лео звучало сомнение.
— Изабелла идеальна во всех отношениях, — излишне возбужденно произнес Кэш, как будто пытался убедить в этом не столько друга, сколько себя самого. — Любовь вспыхнет, я уверен…
— А если нет? Что ты будешь тогда делать с идеальной во всех отношениях Изабеллой? Станешь заводить любовниц?
Кэш захлопнул бархатную коробочку.
— Не стоило тебе говорить.
— Она знает о твоем намерении?
— Она знает, что я приезжаю. Но не догадывается о том, что я собираюсь сделать ей предложение.
— Какой же ты наивный, Кэш! — Лео рассмеялся. — Женщины всегда знают о подобных вещах.
Особенно такие женщины, как Изабелла. Она наверняка уже продумала и интерьер, в котором прозвучит твое предложение. Лунный свет или свечи и тихая музыка… А может быть, это произойдет на ночном пляже или у бассейна, и на ней будет самый ее сексуальный наряд… Зная Изабеллу, могу с уверенностью сказать, что она наденет или черное, или красное, в зависимости от ее настроения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33