Однажды Коннор подплыл к белуге и коснулся ее спинного гребня. А другой раз, в зимнее солнцестояние, они выследили снежных сов и подобрались к ним на расстояние всего пятнадцати футов.
Он включил сотовый телефон и удостоверился, что тот работает, в надежде, что Лили хотя бы позвонит ему, если что-то изменится.
Мысль о том, что Лили – природное явление, не раз приходила ему в голову. На самом деле она удерживала их неустойчивые, неопределенные и совершенно бестолковые отношения. Он вспомнил, как девять лет назад впервые увидел ее.
Она въехала в город на раздолбанном старом «вольво», с дырявым дном и капотом, обмотанным проволокой, чтобы окончательно не отвалиться. У Лили были очень коротко стриженные волосы и очки, причем совершенно ей не нужные. Поскольку практически все дела в Кейп-Хок были сосредоточены в руках семьи Нилов, первой, с кем Лили пришлось общаться, оказалась Камилла, тетушка Лаэма, патриарх и владелица всей недвижимости Нилов. Лили искала жилье. Камилле это показалось странным: молодая, миловидная, а главное – чрезвычайно беременная женщина, скорее всего американка, желает поселиться здесь, в Кейп-Хок. Есть о чем потолковать за столом во время семейного ужина в пятницу. Несмотря на то что женщина изо всех сил пыталась скрыть свою беременность под просторной одеждой, это просто бросалось в глаза.
– Главное – подешевле, – сообщила Камилла, – таково основное ее требование.
– Где ее муж? – спросил Джуд, сын Камиллы.
– Он рыбак, – ответила та. – Уходит в море постоянно и надолго.
– На каком судне?
– Вот и я спросила ее о том же. Но она, похоже, темнит. Может быть, это контрабанда наркотиков?
– Наверное, он морской торговец героином, – без тени улыбки сострил Лаэм. Он не собирался на ужин – и никогда на нем не бывал, – но в тот раз тетушка почему-то настояла. Сидя рядом с Энн, он почувствовал, как она толкнула его локтем в бок. Но попала по жесткому протезу, и весь стол услышал стук.
– Не паясничай, Лаэм, – сказала Камилла, раздраженно взглянув на невестку. – По правде сказать, я просила тебя сегодня прийти именно по этому поводу.
– Вы полагаете, что я эксперт по контрабанде наркотиков?
– Нет. Эта женщина ищет что-нибудь подешевле, и я подумала о той холупе, что стоит в дальнем углу твоего участка.
У Лаэма в желудке все стало комом. То, что тетушка окрестила холупой, в детстве было для них с Коннором самым настоящим фортом. Со временем этот двухкомнатный домик родители превратили в очень приличный гостевой коттедж.
– Может, сдашь ей свою хижину? Только сначала тебе нужно с ней повидаться. Если она тебе не понравится или ты что-то заподозришь за ней и ее мужем, тогда пусть подыщет что-нибудь другое. А знаете, что я думаю?
– Расскажите, пожалуйста, Камилла, – сказала Энн.
– Я думаю, что никакого мужа у нее нет. Сдается мне, она незамужняя мать!
– Ах, как это низко, – фыркнула Энн.
На этот раз пришла очередь Лаэма толкнуть ее в бок. Но Камилла приняла реплику Энн за чистую монету и мрачно кивнула:
– Вот именно. Я думаю, она приехала в Канаду, чтобы воспользоваться преимуществами нашего здравоохранения. В Штатах оно ужасно. И хотя я не склонна помогать жуликам…
– Но это все же лучше, чем контрабанда наркотиками, – вставил Лаэм.
– Ты прав, дорогой. Ну, оставляю этот вопрос на твое усмотрение. Живет она здесь, в гостинице, в номере 220. Поведешь ее смотреть свою собственность?
– Не забудь прихватить револьвер, – посоветовал Джуд. – Так, на всякий случай.
– Перестань валять дурака, – сказала ему мать, позвала официантку и велела ей протереть десертные тарелки.
Лаэм собрался в номер 220, но его остановила Энн.
– Очень хорошо, что ты сегодня пришел на ужин. А то Джуд только недавно говорил, что ты как чужой.
– Я оказался не в силах сопротивляться соблазну поужинать в обществе Камиллы, не устоял, – засмеялся Лаэм.
– Ну, ясное дело. Ужин с Камиллой – кульминация недели, – поддержала Энн. – Мне кажется, все ее проблемы проистекают из того факта, что, выйдя замуж за Фредерика, она стала Камиллой Нил. Вот в чем корень всех проблем. Все это выглядит, как какая-то комедийная пародия.
Они прикусили языки, оглядываясь, нет ли поблизости Камиллиных соглядатаев из числа любимых ею официантов и горничных, не подслушивает ли кто их разговор.
– А теперь давай серьезно, – продолжала Энн. – Почему тебя так давно не видно? Неужели ты так увлекся той дамой-ихтиологом, специалистом по акулам, которая приезжала сюда прошлым летом?
Лаэм покачал головой:
– Нет, она просто коллега из Галифакса.
– Она хорошенькая. И ты ей нравился, Лаэм. Мы с Джудом оба это заметили.
Лаэм хмыкнул.
– Ну ладно, по крайней мере ты на меня хоть не рычишь, как обычно, за мои расспросы по поводу твоей личной жизни. Я от души желаю тебе удачи на этом фронте. Ты мой любимый родственник.
– Я тоже во всем желаю тебе удачи, – сказал Лаэм. – А теперь мне пора по делам.
– Ах, да! Провести контрольный смотр загадочной незамужней контрабандистки.
Лаэм шел по коридору, не зная, чего ему ждать, и просто торопясь как-то покончить со всем этим. Гостиница была большая, со сложной сетью коридоров и двумя большими флигелями. Комната № 220 находилась в самом дальнем конце одного из них, на втором этаже того фасада здания, который выходил окнами на парковку, а не на залив.
Он постучался, ответа не последовало. Он предпринял еще одну попытку. На всякий случай посмотрел на часы. Половина девятого. Может быть, там уже спят? В Кейп-Хок мало что оставалось делать после ужина. Возможно, пошла прогуляться. Он наклонился ближе к двери. Из комнаты доносились какие-то слабые звуки.
Затаив дыхание, он прислушался. Поначалу ему показалось, что это работает телевизор. Из-за двери раздавался высокий заунывный голос. Но звучал он как-то неестественно, не по-человечески, и скорее напоминал протяжный резкий клич морской птицы. Или пение кита, каким его обычно улавливает гидрофон. Но что-то подсказывало сердцу Лаэма, что источником звука было все же очень даже человеческое существо, а именно – женщина, и эта женщина плакала.
Такого рода плач Лаэму довелось слышать единственный раз в жизни: это был плач мамы, когда погиб Коннор. Доктор Нил поднял руку, приготовившись постучаться еще раз, но остановил себя. Горе незнакомки за дверью выглядело таким душераздирающим и таким интимным, что нельзя было тревожить его. Поэтому он отошел от номера и решил прийти сюда снова завтра утром.
Но ему не пришлось этого делать.
Камилла оставила записку у него в офисе: «Можешь не беспокоиться по поводу сдачи жилья. Она уже нашла себе место где-то еще».
У Лаэма отлегло от сердца. Что бы ни значили звуки за дверью, ему это было не по силам. Всю ночь он провел в раздумьях и сам себе велел не вмешиваться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85