Он копил это в себе долгое время, ожидая подходящего момента. Она винила в этом себя, как и в том, что Сьюзан меняет имена. А Уилл – она знала это – винил себя в том, что случилось с Фрэдом.
Ноги не мерзли в тапочках, обшитых овечьей шерстью, пока Элис бродила по темным залам, как измученный бессонницей полуночник. Сьюзан сейчас у Уилла, и можно заглянуть в ее ящики, чтобы посмотреть, какая одежда ей необходима. Приближалось Рождество, и Джулиан хотел купить девочке что-нибудь особенное.
Подойдя к комнате Сьюзан, она остановилась. В коридоре стояли прислоненные к стенной панели из орехового дерева две картины Гейнсборо, которые ей подарил Джулиан. Элис смотрела на них, на эти две красивые картины в больших позолоченных рамках. Маленькая девочка, две маленькие собачки. Она вспомнила, что Джулиан сказал в машине по дороге на аукцион об Уилле, который не мог себе позволить такие приобретения.
Элис понимала, что дочь несчастлива, и это тяжким грузом лежало на ее плечах. Она села, прислонившись спиной к стене. Холодный воздух скользил по полу. Обняв себя руками, она опустила голову. Мысли о Сьюзан подавляли ее, а она хотела быть именно той уверенной в себе женщиной, которую полюбил Джулиан. Иначе все будет потеряно: новый брак, уважение своей дочери.
Сидя в каменном замке Джулиана, Элис прошептала лишь одно слово: «Помогите».
Глава 6
Открыв магазин в субботу утром, Сара сразу же услышала звон колокольчика над дверью. В окно лился свежий желтовато-белый солнечный свет. На пороге стояли Уилл Берк и его дочь, держа в руках два белых пакета.
– Мы приходили вчера вечером, но у вас было уже закрыто, – сказала девочка.
– Я хотела пойти в кино в Уилсонию, поэтому и закрыла немного раньше.
– Мы принесли тебе завтрак, – сказал Уилл.
Зеленая охотничья куртка очень шла ему. Уши его покраснели от холода, солнечный свет играл в уголках серо-синих глаз.
– Вы, должно быть, прочитали мои мысли, – улыбнулась Сара. – Я умираю от голода.
– В самом деле?
– Да, Сноу. У меня даже урчит в животе.
Сьюзан театрально вздохнула, прикрыв рот рукой в варежке. Она выглядела бледной с темными кругами под глазами.
– Как вы узнали, что я поменяла имя?
– Ты же сказала, что зимой изменишь свое имя на «Сноу». А теперь посмотри на улицу.
Снег уже покрыл улицы, крыши домов, ели, статую генерала Джеймсона Кромвеля.
Сняв с шеи шотландский шарф, девочка провела им по кровати, заправленной узорчатым покрывалом.
– Присаживайтесь, – сказала Сара, расчищая место на столе для пирожков, кофе и сока.
Пирожки не входили в список здорового питания, они были слишком сладкими и пережаренными, но сейчас никакая сила не могла удержать ее от того, чтобы попробовать хоть один из них Гости наблюдали, как она остановила свой выбор на французском пирожке и наслаждалась каждым его кусочком. У нее был девиз: «Если вы решаете что-либо сделать, то делайте это с любовью». Не всегда такое решение дается с легкостью, но оно того стоит.
– Я слышала, вы отправляетесь в Мэн? – спросила Сьюзан, ставя на стол маленькую белую коробочку.
– Да.
– Прогноз погоды на ближайшие пять дней вполне благоприятен: будет холодно, но ясно, – сказал Уилл. – Сильного ветра не предвидится.
– А зачем в Мэн?
– Чтобы повидаться с сыном.
– У вас есть сын? – Сьюзан чуть не уронила пирожок.
– Да. Майк. Он ненамного старше тебя.
– Он с вами не живет? Как же так вышло? Он живет с отцом?
– Сноу… – начал Уилл.
– Все в порядке, – перебила его Сара. – Я люблю говорить о нем. Он человек строгих правил и убеждений, яркая индивидуальность. Год назад он бросил школу и уехал домой на остров Элк, чтобы помогать моему отцу на ферме.
– Вы выросли на ферме? – спросила Сьюзан.
– Да. – Сара указала на груду стеганых одеял, сложенных в углу: – Они все сделаны на нашей ферме. Около девятнадцати лет назад я открыла свой первый магазин в Бостоне, так как ферма практически погибала. Моя мама заболела, когда я была еще маленькой, а когда мне исполнилось четырнадцать, она умерла. Отец очень переживал ее смерть и ничем не мог заниматься. Он нашел покупателя гусей из Томастона и покупателя земли из Кэмдена. Но меня это не устраивало, поэтому я бросила колледж, чтобы заняться бизнесом и поддержать ферму.
– Яблоко от яблони недалеко падает, – улыбнулся Уилл.
– Да, и в этом некого винить, кроме самого себя. Ты это хотел сказать?
– Нет, я хотел сказать, что твой отец счастливый человек.
– И вы спасли ферму? – спросила Сьюзан.
– Да, она все еще работает, – ответила Сара, вспоминая полуразрушенные дома, измученных старых гусей, тетю Бэсс со своей древней швейной машинкой с ножным приводом. – Отец и тетя Бэсс делают десять стеганых одеял в год, и я плачу им за них. И еще они продают гусей.
– Ваш отец, должно быть, вас сильно любит! И он наверняка на седьмом небе от счастья, что Майк живет с ним, – сказала девочка.
Она откусила от пирожка два кусочка и, разместив их за щеками, закрыла глаза, наслаждаясь осознанием чувства благодарности, которое мог бы испытывать пожилой отец.
– Я не знаю, что он чувствует…
– Так спросите его!
Звучало-то это совсем просто. Но Сару и ее отца разделяли годы страданий и непонимания: разногласия по поводу лечения матери, ее смерть, тот факт, что дочь уехала с острова.
Сара попыталась улыбнуться.
– В чем проблема? – забеспокоилась Сьюзан.
– Помнишь, я говорила насчет строгих убеждений Майка? У него это от деда. И большинство его убеждений совпадает с моими.
– Да, непросто вам, – сказал Уилл, как будто все поняв.
– Да уж.
– Но это не причина, чтобы не спросить, – настаивала Сьюзан. – Он ведь тоже человек. Если бы я отказалась от тебя, папа, то не знаю, где бы мы были. Даже думать не могу об этом.
– Отцам это нелегко дается, – вздохнула Сара.
И вдруг вспомнила Зика. Когда она сообщила ему о своей беременности, он не захотел ее больше видеть, а отец просто взбесился.
– Они не стараются относиться ко всему легко, – возразила Сьюзан.
– Ты считаешь, я что-то не так делаю? – спросил ее Уилл.
– Мне кажется, ты зря оставил военно-морские силы и утащил нас с мамой к черту на кулички в эти нелепые доки, – сказала Сьюзан, гневно сверкнув глазами. Испугавшись, что могла обидеть Сару, она дотронулась до ее руки: – Простите, они хороши для некоторых людей, но нам нужен океан.
– Я тебя прекрасно понимаю. Мой сын раньше говорил то же самое, и он был прав. Из-за меня мы переехали из Бостона в эти, как ты их назвала, нелепые доки. Майк называл это место серединой неизвестности.
– Если бы у меня была семейная ферма, куда можно было бы убежать, я бы так и сделала.
– Не надо, не убегай! – Голос Уилла дрогнул.
Сара поняла, что он чувствовал: страх, что его ребенок вдруг исчезнет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69
Ноги не мерзли в тапочках, обшитых овечьей шерстью, пока Элис бродила по темным залам, как измученный бессонницей полуночник. Сьюзан сейчас у Уилла, и можно заглянуть в ее ящики, чтобы посмотреть, какая одежда ей необходима. Приближалось Рождество, и Джулиан хотел купить девочке что-нибудь особенное.
Подойдя к комнате Сьюзан, она остановилась. В коридоре стояли прислоненные к стенной панели из орехового дерева две картины Гейнсборо, которые ей подарил Джулиан. Элис смотрела на них, на эти две красивые картины в больших позолоченных рамках. Маленькая девочка, две маленькие собачки. Она вспомнила, что Джулиан сказал в машине по дороге на аукцион об Уилле, который не мог себе позволить такие приобретения.
Элис понимала, что дочь несчастлива, и это тяжким грузом лежало на ее плечах. Она села, прислонившись спиной к стене. Холодный воздух скользил по полу. Обняв себя руками, она опустила голову. Мысли о Сьюзан подавляли ее, а она хотела быть именно той уверенной в себе женщиной, которую полюбил Джулиан. Иначе все будет потеряно: новый брак, уважение своей дочери.
Сидя в каменном замке Джулиана, Элис прошептала лишь одно слово: «Помогите».
Глава 6
Открыв магазин в субботу утром, Сара сразу же услышала звон колокольчика над дверью. В окно лился свежий желтовато-белый солнечный свет. На пороге стояли Уилл Берк и его дочь, держа в руках два белых пакета.
– Мы приходили вчера вечером, но у вас было уже закрыто, – сказала девочка.
– Я хотела пойти в кино в Уилсонию, поэтому и закрыла немного раньше.
– Мы принесли тебе завтрак, – сказал Уилл.
Зеленая охотничья куртка очень шла ему. Уши его покраснели от холода, солнечный свет играл в уголках серо-синих глаз.
– Вы, должно быть, прочитали мои мысли, – улыбнулась Сара. – Я умираю от голода.
– В самом деле?
– Да, Сноу. У меня даже урчит в животе.
Сьюзан театрально вздохнула, прикрыв рот рукой в варежке. Она выглядела бледной с темными кругами под глазами.
– Как вы узнали, что я поменяла имя?
– Ты же сказала, что зимой изменишь свое имя на «Сноу». А теперь посмотри на улицу.
Снег уже покрыл улицы, крыши домов, ели, статую генерала Джеймсона Кромвеля.
Сняв с шеи шотландский шарф, девочка провела им по кровати, заправленной узорчатым покрывалом.
– Присаживайтесь, – сказала Сара, расчищая место на столе для пирожков, кофе и сока.
Пирожки не входили в список здорового питания, они были слишком сладкими и пережаренными, но сейчас никакая сила не могла удержать ее от того, чтобы попробовать хоть один из них Гости наблюдали, как она остановила свой выбор на французском пирожке и наслаждалась каждым его кусочком. У нее был девиз: «Если вы решаете что-либо сделать, то делайте это с любовью». Не всегда такое решение дается с легкостью, но оно того стоит.
– Я слышала, вы отправляетесь в Мэн? – спросила Сьюзан, ставя на стол маленькую белую коробочку.
– Да.
– Прогноз погоды на ближайшие пять дней вполне благоприятен: будет холодно, но ясно, – сказал Уилл. – Сильного ветра не предвидится.
– А зачем в Мэн?
– Чтобы повидаться с сыном.
– У вас есть сын? – Сьюзан чуть не уронила пирожок.
– Да. Майк. Он ненамного старше тебя.
– Он с вами не живет? Как же так вышло? Он живет с отцом?
– Сноу… – начал Уилл.
– Все в порядке, – перебила его Сара. – Я люблю говорить о нем. Он человек строгих правил и убеждений, яркая индивидуальность. Год назад он бросил школу и уехал домой на остров Элк, чтобы помогать моему отцу на ферме.
– Вы выросли на ферме? – спросила Сьюзан.
– Да. – Сара указала на груду стеганых одеял, сложенных в углу: – Они все сделаны на нашей ферме. Около девятнадцати лет назад я открыла свой первый магазин в Бостоне, так как ферма практически погибала. Моя мама заболела, когда я была еще маленькой, а когда мне исполнилось четырнадцать, она умерла. Отец очень переживал ее смерть и ничем не мог заниматься. Он нашел покупателя гусей из Томастона и покупателя земли из Кэмдена. Но меня это не устраивало, поэтому я бросила колледж, чтобы заняться бизнесом и поддержать ферму.
– Яблоко от яблони недалеко падает, – улыбнулся Уилл.
– Да, и в этом некого винить, кроме самого себя. Ты это хотел сказать?
– Нет, я хотел сказать, что твой отец счастливый человек.
– И вы спасли ферму? – спросила Сьюзан.
– Да, она все еще работает, – ответила Сара, вспоминая полуразрушенные дома, измученных старых гусей, тетю Бэсс со своей древней швейной машинкой с ножным приводом. – Отец и тетя Бэсс делают десять стеганых одеял в год, и я плачу им за них. И еще они продают гусей.
– Ваш отец, должно быть, вас сильно любит! И он наверняка на седьмом небе от счастья, что Майк живет с ним, – сказала девочка.
Она откусила от пирожка два кусочка и, разместив их за щеками, закрыла глаза, наслаждаясь осознанием чувства благодарности, которое мог бы испытывать пожилой отец.
– Я не знаю, что он чувствует…
– Так спросите его!
Звучало-то это совсем просто. Но Сару и ее отца разделяли годы страданий и непонимания: разногласия по поводу лечения матери, ее смерть, тот факт, что дочь уехала с острова.
Сара попыталась улыбнуться.
– В чем проблема? – забеспокоилась Сьюзан.
– Помнишь, я говорила насчет строгих убеждений Майка? У него это от деда. И большинство его убеждений совпадает с моими.
– Да, непросто вам, – сказал Уилл, как будто все поняв.
– Да уж.
– Но это не причина, чтобы не спросить, – настаивала Сьюзан. – Он ведь тоже человек. Если бы я отказалась от тебя, папа, то не знаю, где бы мы были. Даже думать не могу об этом.
– Отцам это нелегко дается, – вздохнула Сара.
И вдруг вспомнила Зика. Когда она сообщила ему о своей беременности, он не захотел ее больше видеть, а отец просто взбесился.
– Они не стараются относиться ко всему легко, – возразила Сьюзан.
– Ты считаешь, я что-то не так делаю? – спросил ее Уилл.
– Мне кажется, ты зря оставил военно-морские силы и утащил нас с мамой к черту на кулички в эти нелепые доки, – сказала Сьюзан, гневно сверкнув глазами. Испугавшись, что могла обидеть Сару, она дотронулась до ее руки: – Простите, они хороши для некоторых людей, но нам нужен океан.
– Я тебя прекрасно понимаю. Мой сын раньше говорил то же самое, и он был прав. Из-за меня мы переехали из Бостона в эти, как ты их назвала, нелепые доки. Майк называл это место серединой неизвестности.
– Если бы у меня была семейная ферма, куда можно было бы убежать, я бы так и сделала.
– Не надо, не убегай! – Голос Уилла дрогнул.
Сара поняла, что он чувствовал: страх, что его ребенок вдруг исчезнет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69