— Не утруждай себя, — сказала девушка, — лучше найди на роль сторожевой собаки кого-нибудь другого.
В течение следующих нескольких дней Лори и сама попыталась найти компаньона, но никто из ее знакомых не соглашался ходить с ней на пляж. Все были заняты подготовкой к Рождеству.
Рождество! Праздник быстро приближался, хотя Лори и забыла о нем. Но как-то к ним приехала Руфь с продуктами и охапкой гирлянд.
— У вас нет елка, — с укором проговорила Руфь, — и я принесла вот это. Купить в магазин. Так лучше для молодые люди, — добавила женщина, хихикнув.
Лори с Бретом смотрели на гирлянды, как на ядовитый плющ.
— Надо повесить здесь, понимаете? — сказала Руфь, видя, что никто не собирается забрать у нее из рук гирлянды, и указала на дверь между гостиной и кухней. — Потом можно много целоваться, так?
— Нам нужно работать, Руфь, — сказал Брет.
— Много работа не есть хорошо для вас, — сказала женщина и добавила: — Это сейчас повесить здесь.
И пока Брет не повесил гирлянду, Руфь не подавала обед.
— Хорошо. А теперь целоваться. — Она отошла в сторону и выжидающе глядела на смутившихся молодых людей.
Лори стояла, потупившись. Она не знала, куда глядел Брет, пока вдруг не раздался крик Руфи:
— Не меня, глупый парень! Ты целовать мисс Лори!
— Она не хочет целовать меня, — сказал Брет.
— Конечно, хочет. Все девушки любить целовать красивый мужчина, разве не так, сладкая? — обратилась Руфь к Лори.
Видя, что в ближайшее время провалиться под землю невозможно, Лори независимо пожала плечами.
— Она говорить «да», — перевела ее жест Руфь, — теперь ты целовать ее. И Брет поцеловал.
Он должен только сделать вид, что целует, протестующе подумала Лори. И Брет сначала хотел поступить так. Но произошло что-то невообразимое, одновременно простое и почему-то непонятное, неподдающееся объяснению. На какое-то мгновение их губы легонько соприкоснулись и сразу же жадно впились друг в друга, будто только и ждали этого поцелуя.
— Да-а, есть хороший поцелуй! — обрадовалась Руфь, когда Брет наконец отпустил потрясенную Лори. — А теперь идти обедать. Я приготовить хороший рыба на обед.
После поцелуя под рождественской гирляндой они почти не разговаривали. Любые слова могли все испортить.
Через несколько дней, когда Лори редактировала очередную порцию рукописи, снова послышался шум подъехавшей машины и раздался шлепок упавшей на доски почты. Девушка посмотрела на часы и улыбнулась: еще не было и двенадцати.
— Что-то рановато для почты, — объявила она. — Пойди возьми, я не могу отвлекаться.
Брет отложил в сторону статью, которую читал, попытался сначала протестовать, затем пожал плечами и вышел на веранду. Лори в это время проговаривала про себя переделанное предложение, проверяя, как оно звучит. Написав над строчкой несколько слов, она вновь зачеркнула их.
Лори подняла голову от рукописи. Брет возвратился с пустыми руками.
— А где же почта? — поинтересовалась Лори. — Я слышала, как подъехала машина.
Брет, очень бледный, молча смотрел на нее. Непонятно, как за несколько минут человек мог так измениться.
— В чем дело? — встревоженно спросила девушка.
— Это не почта! Это… ребенок!
Глава 5
— О чем ты говоришь? Откуда у меня может взяться ребенок? — прокричал Брет. Как она осмелилась задавать такие вопросы! Он нервно прошел в дальний конец веранды и, резко обернувшись, уставился на Лори. — Неужели я не знал бы, что у меня есть ребенок!
— Это совсем не обязательно, — произнесла девушка так спокойно, что Брету захотелось ударить ее. — Если бы ты был женщиной, тогда другое дело, но…
— Ты думаешь, я только тем и занимаюсь, что заделываю женщинам детей?
Лори промолчала, давая понять, что думает по этому поводу. Брет затравленно посмотрел на нее, потом на ребенка.
Господи! Ребенок! Он все еще не мог поверить!
— Ради Бога, перестань метаться! — крикнула Лори. — Ты напугаешь малыша.
Ребенка мои шаги вовсе не беспокоят, угрюмо подумал Брет. Но все же остановился. Лори, склонившись над плетеной корзинкой, заглянула внутрь. Симпатичный малютка с любопытством смотрел на незнакомую женщину. Брет тоже заглянул через плечо Лори.
— Как ты думаешь, откуда он взялся?
— Может, поговорим о капусте, в которой находят детей? — раздалось в ответ.
Брет почувствовал, как лицо заливает краска.
— Ты прекрасно знаешь, о чем я говорю, черт побери!
— Да и ты не менее прекрасно знаешь, откуда взялся этот ребенок. Из машины, которая недавно отъехала, — парировала Лори.
— Да, но кто?.. — Брет остановился и покачал головой, все еще не в состоянии прийти в себя. Голова кружилась так, словно он только что поднялся на поверхность из морских глубин.
— Полагаю, тебе лучше знать, кто привез малютку, — сказала Лори, — если ты отец…
— Какой из меня, к черту, отец!
— Тогда зачем же тебе подбросили ребенка? — задала девушка совершенно логичный вопрос.
— Откуда мне знать? И не смотри на меня так!
Лори на этот раз промолчала, но не перестала выразительно смотреть на него. Мужчина чувствовал, как кровь ударяет в голову, но молил Бога, чтобы девушка этого не заметила. Иначе Лори может воспринять ухудшение его самочувствия как волнение, подтверждающее факт отцовства.
— Ты так считаешь, потому что я не сплю с тобой… — проворчал он, проводя рукой по волосам.
— Не спишь? А кто пару дней назад тащил меня в постель?
— Но ведь так ничего и не было! — решительно запротестовал Брет.
— Да, можно подумать, благодаря тебе. И не рассказывай, что ты вел монашеский образ жизни в течение последних девяти лет. А эти розовые письма, от кого они?
— А это тут при чем? — сразу ощетинился Брет.
— Она так старалась связаться с тобой! — укоризненно воскликнула Лори.
Брет тихонько выругался, не желая обсуждать вопрос о женщине, которую Лори как-то назвала по цвету конверта «бледно-розовой дамой». Это наследие тех времен, о которых он вовсе не хотел вспоминать. И Брет только пожал плечами.
— Так что ты можешь сказать о ней? — настаивала Лори.
В ответ Брет только скрипнул зубами. Эта девица, по имени Сара Бернс, начала преследовать его с их первой встречи на одном из вечеров у общих знакомых в Нью-Йорке более года назад. Конечно, не следовало связываться с ней, но тогда было трудное время. В автокатастрофе погиб его близкий друг и товарищ по подводному плаванию Томас Ренгли. За рулем машины сидел Брет.
— Но твоей вины здесь нет, — не раз повторял Джейк.
И другие подтверждали это. Даже беременная жена Томаса не раз говорила так Брету. Правда, сначала она упала в обморок, когда Николсон приехал сообщить печальную весть.
Но заверения друзей не помогали Брету избавиться от чувства вины. Хотя на перекрестке на красный свет поехал другой водитель, Николсон продолжал мучить себя мыслью:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39