А чего ради я стану развлекать постороннюю девушку?
– Но потом тебе придется объяснять им, почему я вдруг исчезла из твоей жизни.
– Это моя забота. – Он выразительно пожал плечами. – Не стоит сейчас над этим задумываться. Лучше постараемся не портить друг другу вечер.
Катер оказался больше, чем показалось Флоренс вначале. Он поразил ее своей роскошью. Кают-компания на нижней палубе выглядела так, словно в ней собиралась трапезничать титулованная особа. Стол был застелен дамасской накрахмаленной скатертью, сервирован сверкающим хрусталем и начищенным до зеркального блеска серебром. В уголках темно-синих салфеток Флоренс разглядела изящно вышитые серебряными нитками буквы Б и И.
– Это у вас в порядке вещей? – поинтересовалась Флоренс. Или в честь прибытия на борт босса?
Клод полноценно улыбнулся.
– У нас так заведено. Гостей мы всегда встречаем на высшем уровне.
– Вообще-то очень мило.
– Мне приятно, что тебе нравится.
– И много у тебя таких кораблей?
– Да, несколько штук имеется.
Вечер прошел весьма приятно. Флоренс боялась, что они окажутся одни за столиком, но вышло не так. С ними сели еще две незнакомые пары, но в конце вечера все чувствовали себя старыми друзьями.
Морин была уже дома, когда Флоренс вернулась. После порядочной дозы шампанского, которое неустанно подливал ей Клод, она пребывала в весьма благодушном настроении. Тетя была несказанно этому рада и немедленно принялась выспрашивать подробности.
На следующее утро Флоренс проснулась с головной болью. За завтраком ее подташнивало, и Морин шутливо пожурила ее за невоздержанность.
– Ну ничего, изредка можно позволить себе расслабиться, – утешила она племянницу.
Прошло несколько дней, но Флоренс продолжала чувствовать недомогание. Она решила, что, видимо, слегка чем-то отравилась, хотя Клод и уверял, что на его катерах подается пища лишь самого высшего качества. Флоренс не стала ничего говорить ему, когда он позвонил на следующий день, и обрадовалась, услышав, что он собирается в Кингстон по делам.
– Не знаю, как долго я там пробуду, – сказал он, – наша компания сейчас переживает творческие муки расширения.
Оставайся в своем Кингстоне сколько тебе угодно, подумала Флоренс. Для нее это было большим облегчением. Она крайне нуждалась в передышке. Флоренс только не понимала, почему Клод не сообщил ей о своей поездке вчера. Даже Морин нашла это странным. Впрочем, Флоренс пришла к выводу, что таким путем Клод избежал неловкой для него ситуации.
Неделю спустя Флоренс поняла, в чем причина ее нездоровья.
10
Никогда прежде не случалось у Флоренс нарушений в ее регулярных циклах. Осознав, что она могла забеременеть, Флоренс впала в глубокое отчаяние. Она и Клод не предохранялись всего однажды – нет, учитывая недавний «эпизод», дважды. Но второй раз не в счет. Это произошло в душе, после того как она сломала руку. От воспоминаний Флоренс бросило в жар. Тот, первый раз отличало нечто совсем особенное…
В правильности своей догадки она не сомневалась. Но Клод ничего не должен знать. По крайней мере до тех пор, пока Флоренс не покинет Новую Зеландию. Ведь он немедленно решит, что она подстроила это нарочно, чтобы заставить его жениться. С него станется. И тогда ее жизнь будет невыносимой.
Кое-как ей удавалось скрывать утренние приступы дурноты от тети. Помогало то, что Морин была ярко выраженным жаворонком и любила завтракать вне дома, с подругой. Только раз она неожиданно зашла к племяннице, когда та нагнулась над раковиной, но Флоренс сумела убедить ее, что только что «подавилась виноградной косточкой».
Клод звонил достаточно часто, чтобы Морин не усомнилась, что их любовь протекает гладко. Он всегда звал Флоренс к телефону и говорил с ней о разных незначащих вещах, но только не об их притворных отношениях. В конце разговора он неизменно просил ее признаться ему в любви.
Скажи это громко, чтобы слышала Морин, – настаивал он. – Пусть она чувствует себя счастливой.
Флоренс становилось крайне не по себе. Клод явно упивался этой игрой, но она-то нет. Флоренс очень хотела прямо сказать ему об этом, но тетя Мо всегда оказывалась где-то поблизости.
Однажды вечером Клод объявил, что завтра возвращается, и сердце Флоренс тревожно застучало. Что, если он заметит в ней какие-то перемены? Ничего, будь храброй, подбадривала она себя. Держись как ни в чем не бывало, не давай ему ни малейшего повода для подозрений.
– Не знаю, в котором часу я заеду, – сказал он. – Скорее всего уже вечером. Но ты спать без меня не ложись, влюбленным девушкам это несвойственно.
К тому времени, когда Клод наконец появился, Флоренс уже решила, что он не придет, и собралась ложиться спать. Морин еще раньше ушла к себе.
– Я устала, – сказала она, – и больше ждать просто не в силах. И он хочет повидаться с тобой, а не со мной. Поцелуй его за меня.
Меньше всего Флоренс собиралась это делать. Никаких больше интимностей с Клодом, даже невинного поцелуя. Пора начинать процесс расставания.
Едва успев открыть ему дверь, Флоренс подумала, что вид у него очень усталый.
– Входи, – пригласила она, с удивлением отмечая, что голос ее охрип.
Странно, ведь она вовсе не жаждет его видеть, отчего же так ослабели ноги? Отчего сердце выбивает барабанную дробь?
– Морин ушла спать, – проговорила она отрывисто. – Она передавала тебе привет.
– Я знаю, что уже поздно, – сказал он, – но…
– Лучше бы ты пришел завтра.
– Не забывай, что я пылкий влюбленный. – Его дымчато-серые глаза внимательно вгляделись в ее лицо, как она и ожидала. – Ты неважно выглядишь. Это Морин так тебя загоняла?
Флоренс слабо улыбнулась и покачала головой.
– Просто очень спать хочется. – И она отвернулась чтобы Клод не высмотрел на ее лице новых предательских признаков. – Налить тебе что-нибудь выпить?
Он устало потер лоб.
– Хорошо бы чашечку крепкого кофе. Знаю, что кофе на ночь вредно, но мне сейчас просто необходимо взбодриться, я с ног валюсь.
Зачем же он в таком случае пришел? Непонятно… Флоренс приготовила кофе и отнесла ему на террасу. Сначала она подумала, что Клод заснул. Он неподвижно сидел в кресле, вытянув длинные ноги, заложив большие пальцы за пояс, откинув голову на спинку кресла. Но когда Флоренс приблизилась, он пристально взглянул на нее из-под полуопущенных ресниц. Хорошо, что в темноте нельзя было заметить, как краска залила ей щеки.
Последние несколько дней Флоренс прилагала немалые усилия, чтобы выбросить его из головы, убеждала себя, что он больше ничего для нее не значит. Но вот – стоило ему приблизиться на расстояние протянутой руки, и она снова принадлежит ему душой и телом.
– Это первая минута покоя, которая у меня выдалась с тех пор, как я уехал, – сказал он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
– Но потом тебе придется объяснять им, почему я вдруг исчезла из твоей жизни.
– Это моя забота. – Он выразительно пожал плечами. – Не стоит сейчас над этим задумываться. Лучше постараемся не портить друг другу вечер.
Катер оказался больше, чем показалось Флоренс вначале. Он поразил ее своей роскошью. Кают-компания на нижней палубе выглядела так, словно в ней собиралась трапезничать титулованная особа. Стол был застелен дамасской накрахмаленной скатертью, сервирован сверкающим хрусталем и начищенным до зеркального блеска серебром. В уголках темно-синих салфеток Флоренс разглядела изящно вышитые серебряными нитками буквы Б и И.
– Это у вас в порядке вещей? – поинтересовалась Флоренс. Или в честь прибытия на борт босса?
Клод полноценно улыбнулся.
– У нас так заведено. Гостей мы всегда встречаем на высшем уровне.
– Вообще-то очень мило.
– Мне приятно, что тебе нравится.
– И много у тебя таких кораблей?
– Да, несколько штук имеется.
Вечер прошел весьма приятно. Флоренс боялась, что они окажутся одни за столиком, но вышло не так. С ними сели еще две незнакомые пары, но в конце вечера все чувствовали себя старыми друзьями.
Морин была уже дома, когда Флоренс вернулась. После порядочной дозы шампанского, которое неустанно подливал ей Клод, она пребывала в весьма благодушном настроении. Тетя была несказанно этому рада и немедленно принялась выспрашивать подробности.
На следующее утро Флоренс проснулась с головной болью. За завтраком ее подташнивало, и Морин шутливо пожурила ее за невоздержанность.
– Ну ничего, изредка можно позволить себе расслабиться, – утешила она племянницу.
Прошло несколько дней, но Флоренс продолжала чувствовать недомогание. Она решила, что, видимо, слегка чем-то отравилась, хотя Клод и уверял, что на его катерах подается пища лишь самого высшего качества. Флоренс не стала ничего говорить ему, когда он позвонил на следующий день, и обрадовалась, услышав, что он собирается в Кингстон по делам.
– Не знаю, как долго я там пробуду, – сказал он, – наша компания сейчас переживает творческие муки расширения.
Оставайся в своем Кингстоне сколько тебе угодно, подумала Флоренс. Для нее это было большим облегчением. Она крайне нуждалась в передышке. Флоренс только не понимала, почему Клод не сообщил ей о своей поездке вчера. Даже Морин нашла это странным. Впрочем, Флоренс пришла к выводу, что таким путем Клод избежал неловкой для него ситуации.
Неделю спустя Флоренс поняла, в чем причина ее нездоровья.
10
Никогда прежде не случалось у Флоренс нарушений в ее регулярных циклах. Осознав, что она могла забеременеть, Флоренс впала в глубокое отчаяние. Она и Клод не предохранялись всего однажды – нет, учитывая недавний «эпизод», дважды. Но второй раз не в счет. Это произошло в душе, после того как она сломала руку. От воспоминаний Флоренс бросило в жар. Тот, первый раз отличало нечто совсем особенное…
В правильности своей догадки она не сомневалась. Но Клод ничего не должен знать. По крайней мере до тех пор, пока Флоренс не покинет Новую Зеландию. Ведь он немедленно решит, что она подстроила это нарочно, чтобы заставить его жениться. С него станется. И тогда ее жизнь будет невыносимой.
Кое-как ей удавалось скрывать утренние приступы дурноты от тети. Помогало то, что Морин была ярко выраженным жаворонком и любила завтракать вне дома, с подругой. Только раз она неожиданно зашла к племяннице, когда та нагнулась над раковиной, но Флоренс сумела убедить ее, что только что «подавилась виноградной косточкой».
Клод звонил достаточно часто, чтобы Морин не усомнилась, что их любовь протекает гладко. Он всегда звал Флоренс к телефону и говорил с ней о разных незначащих вещах, но только не об их притворных отношениях. В конце разговора он неизменно просил ее признаться ему в любви.
Скажи это громко, чтобы слышала Морин, – настаивал он. – Пусть она чувствует себя счастливой.
Флоренс становилось крайне не по себе. Клод явно упивался этой игрой, но она-то нет. Флоренс очень хотела прямо сказать ему об этом, но тетя Мо всегда оказывалась где-то поблизости.
Однажды вечером Клод объявил, что завтра возвращается, и сердце Флоренс тревожно застучало. Что, если он заметит в ней какие-то перемены? Ничего, будь храброй, подбадривала она себя. Держись как ни в чем не бывало, не давай ему ни малейшего повода для подозрений.
– Не знаю, в котором часу я заеду, – сказал он. – Скорее всего уже вечером. Но ты спать без меня не ложись, влюбленным девушкам это несвойственно.
К тому времени, когда Клод наконец появился, Флоренс уже решила, что он не придет, и собралась ложиться спать. Морин еще раньше ушла к себе.
– Я устала, – сказала она, – и больше ждать просто не в силах. И он хочет повидаться с тобой, а не со мной. Поцелуй его за меня.
Меньше всего Флоренс собиралась это делать. Никаких больше интимностей с Клодом, даже невинного поцелуя. Пора начинать процесс расставания.
Едва успев открыть ему дверь, Флоренс подумала, что вид у него очень усталый.
– Входи, – пригласила она, с удивлением отмечая, что голос ее охрип.
Странно, ведь она вовсе не жаждет его видеть, отчего же так ослабели ноги? Отчего сердце выбивает барабанную дробь?
– Морин ушла спать, – проговорила она отрывисто. – Она передавала тебе привет.
– Я знаю, что уже поздно, – сказал он, – но…
– Лучше бы ты пришел завтра.
– Не забывай, что я пылкий влюбленный. – Его дымчато-серые глаза внимательно вгляделись в ее лицо, как она и ожидала. – Ты неважно выглядишь. Это Морин так тебя загоняла?
Флоренс слабо улыбнулась и покачала головой.
– Просто очень спать хочется. – И она отвернулась чтобы Клод не высмотрел на ее лице новых предательских признаков. – Налить тебе что-нибудь выпить?
Он устало потер лоб.
– Хорошо бы чашечку крепкого кофе. Знаю, что кофе на ночь вредно, но мне сейчас просто необходимо взбодриться, я с ног валюсь.
Зачем же он в таком случае пришел? Непонятно… Флоренс приготовила кофе и отнесла ему на террасу. Сначала она подумала, что Клод заснул. Он неподвижно сидел в кресле, вытянув длинные ноги, заложив большие пальцы за пояс, откинув голову на спинку кресла. Но когда Флоренс приблизилась, он пристально взглянул на нее из-под полуопущенных ресниц. Хорошо, что в темноте нельзя было заметить, как краска залила ей щеки.
Последние несколько дней Флоренс прилагала немалые усилия, чтобы выбросить его из головы, убеждала себя, что он больше ничего для нее не значит. Но вот – стоило ему приблизиться на расстояние протянутой руки, и она снова принадлежит ему душой и телом.
– Это первая минута покоя, которая у меня выдалась с тех пор, как я уехал, – сказал он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38