Я уже поговорила с Дюком, и он согласен, что вам нужно построить дом, где вы могли бы жить независимо. Конечно, – она секунду помолчала, – я буду поблизости на всякий случай, да и Дюк тоже. Но, думаю, вам уже надоело слушать, что и как надо делать. Вы сами должны понять, что такое жизнь в браке. Я имею в виду не только строительство и домашние обязанности. Мне кажется, ты уже понимаешь, какой у Сола характер. – Она улыбнулась. – С ним не всегда просто, так ведь? Он мой сын. И неважно чей еще. А пока Дюк закончит строительство, у тебя будет несколько свободных от домашних дел недель, и ты сможешь помогать Солу разыскивать для работы камни. Он предан своему ремеслу, ты же знаешь.
– Да, знаю. Это очень важно для него.
– Даже более того, как ты потом поймешь. Я только надеюсь. – Леона вдруг замолчала, пожала плечами и отвернулась. – Нет, ничего. Я желаю вам обоим всего самого лучшего, Белла. Не хочется всякий раз называть тебя Арабеллой, это слишком длинно. А ты можешь называть меня Леоной. Леона и Дюк. Мы совсем еще не старые.
– Я никогда так и не думала.
– Конечно. Но все старятся, и моя юность уже прошла, она пролетела еще до того, как мы с Дюком поженились, а то у меня, может быть, были бы еще дети.
Арабелла сумела скрыть удивление, услышав новость о женитьбе. Она знала, что Леона и Дюк близки, но Сол ничего не говорил ей о смерти Сарна. Она абсолютно ничего не знала и о том, что Леона и Дюк обвенчались по обычаю цыган. Леона уловила удивление, мелькнувшее в ее глазах, и спросила:
– Ты не знала, что мы женаты? Ну, теперь знаешь. И это все, что тебе следует знать. Я – миссис Дарк, а Дюк – мой муж. Так что не спрашивай ни о чем моего сына. А если кто-то другой, услышав мое имя, что-нибудь скажет, сожми губы и ничего не говори. Поняла?
– Нет, – призналась Арабелла. – Но это не мое дело. В любом случае, – она покраснела, – для меня имеет значение только Сол. Боюсь показаться невоспитанной, но я не собираюсь вмешиваться в ваши дела, да и не хочу. У нас своих дел хватает.
– По крайней мере, честно. Хорошо. Теперь мы знаем, что к чему.
Конечно, сама Арабелла этого не знала. И хотя ее интересовало, что же случилось с Сарном, но Сол никогда не упоминал его имени, и для нее он как бы растворился в воздухе.
В течение первой недели после того, как они обвенчались, их дважды навещала Ева. Она была счастлива за сестру, но и немного грустила.
– Ева, дорогая, что тебя беспокоит? – волновалась Арабелла, когда они оставались одни. – Это потому, что тебе приходится слишком много работать по дому? Я чувствую себя виноватой.
– Нет-нет! – быстро перебила ее Ева. – Дело совсем не в этом. Просто... ну... папа...
Арабелла нахмурилась.
– Да? И что с ним? Я так и думала, что будут сложности. Расскажи мне все.
– Он несчастлив, Белла.
– Так было всегда.
– Нет, теперь все по-другому. Он не выходит из себя, ничего такого, даже с Рупертом. Нет, что-то тревожит его. Он не спит по ночам; просыпаясь иногда ночью, я слышу, как он ходит по своей комнате и что-то бормочет. Однажды я встала и решила послушать, приоткрыв чуть-чуть дверь. Я увидела, как он идет к лестнице, дошел до ступеней и покачнулся, я даже подумала, что он упадет. Но он схватился за перила и пошел вниз. – Она с трудом улыбнулась. – Мне не стоило говорить всего этого. Я не хотела портить тебе настроение, но надо же было поделиться хоть с кем-нибудь.
– Я понимаю. Может быть, мне заглянуть в Фернгейт? Я собиралась вскоре это сделать, просто ждала, когда все успокоится...
– Да, – согласилась Ева. – Может быть, мне не стоило ничего рассказывать. Но иногда мне очень страшно оставаться только с папой и с Рупертом. – Она выдавила улыбку. – По сути, мне хотелось найти предлог, чтобы навестить тебя. Тебе не стоит беспокоиться из-за меня, Белла, правда. На кухне мне помогают, а по дому я могу ничего не делать, если сама того не захочу. Это тоже странно, папа соглашается с любым моим предложением. И он стал нежадным на деньги. Я могу покупать любые вещи, какие захочу. – Она вздохнула. – Но ведь вещи не самое главное.
– Но деньги для него важны, – заметила Арабелла, – и это означает, что он стал относиться к тебе по-другому, как к своей дочери.
Ева медленно покачала головой.
– В этом я не уверена. Он видит что-то, но я не понимаю что. Иногда, когда мы с ним разговариваем, у меня возникает такое чувство, что я могу помахать рукой у него перед глазами, а он этого не заметит. Может быть, посоветоваться с врачом?
– А он захочет?
– Трудно сказать.
– Тогда оставь все, как есть. А я скоро загляну.
На этом разговор закончился. Но вскоре произошел случай, который подтвердил опасения Евы относительно состояния Роджера.
Арабелла бродила по берегу, выискивая камешки оникса и хрусталя для работы Сола, когда что-то, возможно инстинкт, заставило ее посмотреть вверх.
Был серый, абсолютно спокойный вечер, без единого дуновения ветерка. Вдалеке она увидела лошадь и рядом – неподвижную фигуру мужчины, который смотрел в ее сторону.
Сэр Роджер.
Арабелла приподнялась с песка, ожидая какой-нибудь его реакции, хотела позвать его по имени, но была не в силах пошевелиться от страха.
Хотя чего ей бояться? Отчим не имеет над ней никакой власти. Все, что должно было быть сказанным, уже сказано. Он не может причинить ей вреда. Она чувствовала, что он испытывает к ней не ненависть, а что-то более сильное и прочное.
Неожиданно Роджер вскочил в седло и ускакал.
Чувствуя себя неуютно, Арабелла решила, что на сегодня собрала уже достаточно. Внезапно ей захотелось оказаться подальше от этого пустынного берега, почувствовать себя в объятиях Сола. В этот день он уехал очень рано, и она надеялась, что он уже вернулся из Пензанса.
Но он не вернулся.
На кухне был Дюк.
– Ты пришла как раз вовремя, к чаю, – сказал он, когда Арабелла вошла. – Леона только что заварила.
– Да, – ответила Арабелла, посмотрев на чайник, – я вижу. – Она улыбнулась, оглядываясь.
– Ждешь Сола?
– Я думала, что он уже вернулся.
– Вернется. Он работает как одержимый. Не хочу сказать, что виню его за это, особенно теперь, когда ему нужно содержать такую очаровательную молодую жену. – Дюк наклонился вперед. – Тебе следует привыкнуть, Белла, к тому, что он так занят работой. Думаю, не всегда будет просто, но в конце концов ты будешь благодарна ему за это. Это – потребность создавать. Ты поймешь, о чем я толкую, когда у тебя появится парочка малышей.
Арабелла покраснела. Ей нравится Дюк, но его манера говорить обо всем прямо смущала ее. Она сомневалась, что он мог бы разговаривать так с Евой. Наблюдая за их отношениями, Арабелла понимала, что с ее сестрой никто так не обращался. Дюк каким-то чудесным образом нашел ключ к воображению Евы, которое стало проявляться в ее акварелях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40