– У вас было счастливое детство?
– Очень! Хотя, может быть, несколько-богемное. Но я всегда ощущала родительскую заботу и ласку.
– Ваши родители до сих пор живут в Бостоне?
Лаура покачала головой.
– Однажды их послали сделать репортаж о пожаре на химическом заводе. Они оба погибли при взрыве.
– Давно это было?
– Когда я училась последний год в колледже.
– Я могу спросить вас, сколько вам лет? Лаура помедлила, потом ответила:
– Скоро двадцать шесть, – и по его лицу поняла, что он считал ее гораздо старше.
– И давно вы работаете няней?
– После того, как бросила колледж, – Ей было стыдно говорить неправду, но ничего не оставалось: ее дальнейшая биография была ему отлично известна.
Зеленые глаза Дэвида Апперли внимательно изучали ее лицо. Его глаза всегда обладали способностью согревать или замораживать. Сейчас он словно почувствовал, что она солгала: взгляд был ледяным.
Минуту помолчав, Дэвид сменил тему разговора.
– Миссис Бернсайд настаивала на том, чтобы вы носили спецодежду?
– Нет, она не любит формальностей.
– Вы не будете возражать, если вам придется надеть ее?
– Нет, – пожала плечами Лаура, хотя такая перспектива ее вовсе не радовала.
– Что побудило вас стать няней?
– Я люблю детей.
Это было правдой: она всегда ощущала привязанность к детям.
Голос Дэвида вдруг стал вкрадчивым.
– Может быть, вы рассматриваете уход за детьми как легкий способ заработать на жизнь?
Это ее возмутило.
– Я никогда так не думала! И должна сказать, что уход за детьми – вовсе не легкий способ заработать на жизнь. Просто мне это нравится.
Он разглядывал ее несколько секунд, показавшиеся ей вечностью, потом спросил, поджав губы:
– А какая профессиональная подготовка у вас есть, кроме того, что вы «любите детей»?
Лаура слегка покраснела.
– Я закончила курсы по уходу за детьми. Мы изучали их развитие, питание, оказание первой помощи...
– А что, по-вашему, является самым главным в жизни маленького ребенка?
– Безопасность и любовь! – ответила она, не колеблясь.
На мгновение ей показалось, что на его лице отразились какие-то эмоции, но оно тут же снова стало бесстрастным. Избегая глядеть ему в глаза, Лаура посмотрела на его руки – красивые, хорошей формы, с длинными пальцами и ухоженными ногтями.
Неожиданно Дэвид спросил:
– Вы курите?
Она моргнула.
– Нет.
– Пьете?
– Нет!
– Но у вас, несомненно... как бы это сказать... есть мужчина?
Лаура почувствовала себя оскорбленной этим вопросом.
– Вот уж не думала, что наличие мужчины является чем-то предосудительным!
Она сказала это излишне резко и тут же раскаялась: зачем сразу настраивать Дэвида Апперли против себя, если ей так хочется получить эту работу?
– Пожалуйста, не нужно сарказма, мисс Пейтсон, – нахмурился он.
– Извините. Но разве я не имею права на частную жизнь?
– Каждый имеет право на частную жизнь. Я просто должен убедиться в том, что ваша не будет влиять на исполнение обязанностей. Когда бабушка Сэнди умерла...
Сэнди! – подумала Лаура, чувствуя, как забилось сердце. Они назвали ее Сэнди!
– ...и мы были вынуждены нанять няньку, я совершил ошибку. – Его губы сжались. – И мне не хотелось бы ее повторять.
– Если бы у меня и был мужчина, я не позволила бы, чтобы это сказывалось на ребенке, отданном на мое попечение, – спокойно сказала Лаура. – Но у меня никого нет.
От волнения на лице у нее выступил пот, и очки начали соскальзывать. Она поправила их.
– Зачем вы носите очки?
Вопрос застал ее врасплох.
– Простите?
– Я спросил, зачем вы носите очки?
– Потому... потому что они мне нужны.
Не говоря ни слова, Дэвид неожиданно встал, наклонился через стол и одним движением снял очки с ее носа. Пока Лаура, словно в столбняке, ошарашенно глядела на него, он внимательно изучал ее аквамариновые глаза.
Что он увидел в них: страх, боль, одиночество, горе? На его собственном лице не отражалось при этом никаких чувств. Посмотрев сквозь линзы, Дэвид возвратил ей очки, и она поспешила снова надеть их.
– Зачем вам нужны очки, если это просто затемненные стекла?
Лаура окончательно растерялась и сказала первое, что пришло в голову:
– Просто мне хотелось выглядеть солиднее.
Ледяным тоном он заметил:
– Выглядеть солиднее – это не значит выглядеть лучше.
В висках у нее застучало, она почувствовала, что никогда не получит эту работу. Ей захотелось убежать прежде, чем эти безжалостные глаза заметят ее смятение и страх.
– Что ж, если вы считаете, что я вас не устраиваю...
– Пожалуйста, сядьте! – перебил Дэвид. – Я ничего подобного не говорил.
Она подчинилась, изо всех сил сжав на коленях руки.
– Пока вы добирались сюда сегодня утром, я имел продолжительную беседу с миссис Бернсайд. Она сказала мне, что вы работали у нее более двух лет, и отзывалась о вас исключительно высоко.
Лаура вздохнула с облегчением.
– А у кого вы работали до этого?
– До этого?
– Я имею в виду – до миссис Бернсайд.
Лаура вспомнила, что сказала ему, будто начала работать нянькой сразу после ухода из колледжа, и почувствовала, что тонет.
– Неужели вы не помните? – Он не давал ей никаких шансов.
Ей было противно лгать, но выхода не оставалось.
– У мистера Хантингфорда, – придумала она с ходу, вспомнив сюжет прочитанной недавно книжки. – Я ухаживала за его маленьким сыном, когда его бросила жена...
– И почему же вы оставили это место?
– Потом его жена вернулась, они помирились, так что я стала больше не нужна.
Лаура потупилась, боясь, что он заметит ее смущение.
– У вас есть рекомендации мистера Хантингфорда?
– Я... Это было так давно, я не помню, куда я их дела.
По его взгляду было видно, что он ей не поверил, и Лаура почувствовала, как краска стыда заливает щеки.
– Полагаю, что они были положительными, иначе Бернсайд не взял бы вас к себе...
Дэвид принялся постукивать ручкой по столу, и Лауре казалось, что каждый удар звучит, как грохот молота о наковальню, еще больше напрягая ее и без того натянутые нервы.
– Ну что ж, при условии, что вы понравитесь Сэнди, это место будет вашим. Вас устроит месячный испытательный срок?
Лаура молча смотрела на него, приоткрыв бескровные губы, и Дэвид, очевидно, воспринял то, как знак согласия.
– Теперь о практической стороне дела. Я готов предоставить вам столько же свободного времени, сколько вы имели у прежней хозяйки. А если вы останетесь после испытательного срока, то получите ежегодный двухнедельный отпуск. Ваше жалованье составит... – Он назвал чрезвычайно щедрую сумму. – Рядом с детской есть отдельная комната со всеми удобствами, которая, полагаю, нам подойдет.
Лаура продолжала молчать, и Дэвид удивленно поднял брови.
– Вас что-нибудь не устраивает? Может быть, передумали?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37