Резник грустно ухмыльнулся. Двойной стандарт — это традиционное российское правило. Репрессивные меры по отношению к Резнику и его компании, естественно, подстегнут бегство капитала из страны и отпугнут западных инвесторов надолго.
— Теперь вам понятны причины ареста? — вдруг услышал Анатолий Максимович насмешливый голос капитана.
Резник немного помолчал, глядя исподлобья на олицетворение законности — некрасивого равнодушного офицера. Наверное, он очень бодро продвигается по служебной лестнице, вряд ли рядовому сотруднику доверили производить арест.
— Мне понятно, — чётко произнёс он, — только одно: наша юстиция никогда не станет приличной дамой, а останется проституткой, избирательной и коррумпированной.
В кабинет вбежала взволнованная секретарша.
— Анатолий Максимович, — затараторила она, — Анатолий Максимович, миленький, вы не пугайтесь, но у вас в семье несчастный случай…
— С кем? — рявкнул Резник. — С Любой что-то не в порядке? Что с ней?
— Нет, это ваш сын…
— Вы ошибаетесь, — возразил Анатолий Максимович, — Павел в Лондоне. Если бы с ним что-то случилось, то первым делом позвонили бы домой, а не на работу!
— Павел сегодня прилетел в Москву, — срывающимся голосом сообщила женщина, теребя в руках платочек. — В него стреляли…
— Он жив? — перебил её Резник.
Она не отвечала, но опустила глаза. Глава «Теллурики» внезапно икнул и понял, что спиртное на него всё-же подействовало. Он вдруг почувствовал сильнейшую острую боль в сердце, как будто кто-то невидимый изо всех сил ударил его в самое сердце осиновым колом, словно вампира.
И в ту же самую секунду он рухнул на пол. Дежурный врач, весь рабочий день обретавшийся в огромном здании холдинга, констатировал обширный инфаркт.
Нина Николаевна в ужасе положила трубку. Секретарша Резника ей только что сообщила, что у Анатолия Максимовича в семье в этот проклятый день случилось ещё одно несчастье: Антон неосторожно разглядывал какое-то растение в зимнем саду, и выпал из окна. Он парализован, и что с ним будет дальше, одному богу ведомо.
Нина Николаевна приложила ладони к щекам. Она проиграла! Она поставила на Антона всё — и свои деньги, свои акции, и даже себя, и проиграла! Она-то была уверена, что ждала слишком долго, и вот ей, наконец, повезло: появился Антон. Он как нельзя лучше подходил на роль главы Теллурики. Впрочем, ей на это было плевать, главное — что она как нельзя лучше подходила на роль его заместителя. Антон должен был сделать её своей правой рукой, и сделал бы, она в этом уверена, кабы не это глупое, до слёз досадное происшествие с ним. Неужели он так напился, что вылетел в окно? Или решил, что он умеет летать, и хотел попробовать?
Нина Николаевна нервно закурила, открыла его кабинет и вошла туда. Чёрт, ну почему так получилось? Она так долго ждала удобного момента, и вот, когда наконец её будущая карьера сулила ей золотые горы, и она мечтала превратиться из секретарши в заместителя одного из директоров холдинга, бог так её наказал! Но разве она, проработавшая в этой компании пятнадцать лет, не заслуживает лучшего места?
Нина Николаевна присела на кресло Антона и прикрыла глаза. Чтобы привлечь Антона, заинтересовать его, ей пришлось стать его любовницей. Иначе вряд ли он согласился бы выслушать её и действовать согласно её плану. Нина знала, что империи рушатся и созидаются, и на крахе их можно сделать такие же деньги, как и на созидании, если не больше. У неё был продуман чёткий план, ведь секретарь всегда в курсе всех событий, так же как и в курсе потопления Теллурики. Вернее, Резника. А вот кто станет у руля Теллурики — это ещё вопрос. Нина Николаевна готова была на всё, чтобы продвинуть Антона. Возможно, кто-то сочтёт её пожелания невыполнимыми, но она-то знала, что с помощью того количества акций, которое скопилось у него, и с помощью её хитрости они вместе добьются всего, чего захотят. И для этого им вовсе необязательно продолжать быть любовниками, главное — она уже заинтересовала Антона, заставила себя выслушать, и он с ней согласился. И вот теперь, когда всё, казалось бы, на мази, когда Резника уже арестовали, в это самое время он, как последний раздолбай, бездарно выпал из окна!
Она в сердцах ударила кулаком по столу, и тут услышала в приёмной испуганный голос секретарши Резника.
— Ниночка, ты где?
Она поднялась из-за стола, и зашагала к двери. Испуганная Светлана, одна из секретарш главы Теллурики, бросилась к ней.
— Нина, в кабинете Анатолия Максимовича — обыск! Они сказали, что сейчас также обыщут кабинеты всех руководителей, представляешь, какой ужас?! Так что я тебя предупредила, а ты забери ценные вещи из кабинета шефа. А то знаем мы, как эти офицеры обыск делают, — закатила глаза Светочка. — Заберут всё, что им приглянется, а потом доказывай!
Она упорхнула, а Нина Николаевна, не мешкая, вернулась в кабинет. Она подошла к сейфу и набрала на нём комбинацию букв и цифр. Она была бы плохой секретаршей, если бы не смогла запомнить кодовое слово, которое Антон не раз набирал при ней.
Сейф открылся. Нина Николаевна распахнула дверцу и не поверила своим глазам: на полке гнездились пачки денег, много денег. Она, словно во сне, вернулась в приёмную, достала из своей сумочки пакет, с которым намеревалась после работы зайти в продуктовый магазин, и ссыпала в него все деньги. В голове у неё что-то звенело, она даже толком не понимала, что происходит: то ли это ей снится, то ли это просто какой-то розыгрыш. Может быть, Антон специально всё это подстроил, и ей солгали, что он парализован, а на самом деле он где-нибудь поблизости сидит и насмехается над ней? Нина Николаевна, словно зомби, машинально закрыла сейф и вернулась на своё рабочее место. Выключила компьютер, заперла кабинет Антона, забрала свою сумочку и вышла из приёмной.
Спустилась вниз, на вахте отдала дежурному ключ от кабинета, и вышла из здания. Через несколько шагов до неё вдруг дошло: те полтора миллиона, оказавшиеся в кабинете у Антона — настоящие! Это не розыгрыш, и эти деньги теперь принадлежат ей. С ними она может создать новую империю. Не такую мощную, как Теллурика, но зато — свою! Нина Николаевна нетвёрдым шагом направилась к своей машине, всё ещё не веря в то сумасшедшее счастье и удачу, свалившиеся на неё так неожиданно.
Любовь Андреевна сидела в кресле, обхватив себя за плечи, обтянутые палантином. Она раскачивалась, тупо глядя перед собой в одну точку. Мила подошла к ней и присела рядом.
— Не переживайте вы так, Антоша обязательно поправится! — выговорила она. — Вот увидите, надо отвезти его за границу, там делают такие операции, что и мёртвого могут на ноги поставить! И парализованных тоже лечат. Главное — заплатить, операции не дешёвые, а всё остальное…
— При чём тут Антон?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67