А вот выйти — может, кто и вышел, потому как время было предобеденное.
Я внимательно осмотрел пятерых мужчин, которыми занимались другие мастера. На двух из них были синие брюки. И у одного из этих двух под большим носом темнели усы; лицо второго, розовое от бритья, не было ни худым, ни полным, не отличался ни красотой, ни уродством и профиль его. Это был мужчина лет тридцати пяти, светловолосый. Я заметил, как он улыбнулся своему мастеру, когда тот ему что-то сказал: мне бросилась в глаза неестественная ровность и белизна его зубов.
— Когда вошел клиент, который сидит в третьем кресле?
— Если не ошибаюсь, Как раз перед ограблением. Когда раздался выстрел, он отстегивал воротничок. Это-то я запомнил.
— Благодарю вас.
— Тут некого ловить, — пробормотал сержант.
Я смерил его презрительным взглядом:
— Вы забываете или, быть может, думаете, что я забыл о перчатках Найта.
Сержант Фоли хохотнул:
— Ах да, я и забыл совсем, упустил из виду. Я стал таким рассеянным.
— Притворство вряд ли еще кому помогало, сержант Фоли. Наш клиент сейчас выйдет. — И правда, как только я это сказал, тот встал с кресла. — Предложим ему пройти с нами к ювелиру.
— Можно, — согласился сержант.
Клиент пристегнул воротничок, надел синий пиджак, серое пальто и серую шляпу. И тогда, предъявив ему свою бляху, детектив представился:
— Сержант Фоли. Прошу вас немного прогуляться со мной тут неподалеку.
— Что?!
Удивление было совершенно неподдельным, как и следовало ожидать. Сержант слово в слово повторил приглашение.
— Зачем это?
На этот вопрос как можно короче ответил я:
— Вы арестованы за ограбление ювелирного магазина Барнабла.
Тут этот человек не без сарказма заметил, что его фамилия Бреннан, что его хорошо знают в Окленде, что кое-кто заплатит за оскорбление, и т. д. и т. п. Мне на миг показалось, что придется применить силу, чтобы сопроводить задержанного к месту преступления, и сержант Фоли уже сжал ему запястье, но Бреннан подчинился, согласившись идти с нами.
У Гленна побледнело лицо и задрожали колени, когда мы ввели Бреннана в магазин, где Барнабл, Джулиус, Найт, Стронг и миссис Долан тотчас же сгрудились вокруг нас.
Полисмен, которого сержант назвал Тимом, остался у выхода.
— Говорить, вероятно, будете вы, — сказал сержант Фоли, делая меня центром внимания.
— Это он, мистер Барнабл? — спросил я.
Карие глаза ювелира чуть не выкатились из орбит.
— Нет, мистер Тин.
Я повернулся к задержанному:
— Снимите, пожалуйста, шляпу и пальто. Сержант Фоли, где у вас кепка, брошенная грабителем? Спасибо, сержант. — И попросил задержанного: — Будьте любезны, наденьте эту кепку.
— Будь я проклят, если я это сделаю! — взорвался он.
Сержант протянул ко мне руку:
— Дайте-ка ее мне. Эй, Стронг, подержи-ка этого молодца, пока я делаю ему примерку.
Бреннан покорился.
Кепка была ему явно велика, но, надевая ее то так, то эдак, я сообразил: можно нацепить этот головной убор таким образом, что его несуразность будет не слишком бросаться в глаза, к тому же его размер позволял скрыть волосы и изменить очертания головы.
— А теперь не будете ли вы любезны, — попросил я, отступая назад, чтобы получше взглянуть на него, — вынуть ваши зубы.
Эта просьба вызвала страшный переполох. Тот, кто назвался Найтом, кинулся на детектива Стронга; Гленн метнулся ко входной двери; а Бреннан со злостью заехал сержанту Фоли кулаком в лицо. Я бросился ко входу, чтобы занять место полисмена, оставившего пост ввиду схватки с Гленном, и краем глаза заметил, что миссис Долан забилась в угол, а Барнабл и Джулиус, не желая впутываться в драку, мечутся по магазину.
Наконец порядок был восстановлен: детектив Стронг и полисмен сковали Найта и Гленна одними наручниками, а сержант Фоли, сидя верхом на Бреннане, победно взмахнул вставной челюстью, вытащенной у того изо рта.
Жестом приказав полисмену занять пост у двери, я помог сержанту Фоли поставить Бреннана на ноги, и мы снова надели кепку ему на голову. Теперь он являл собою самого настоящего злодея: рот, лишившись зубов, ввалился, отчего лицо сделалось худым и старым, а нос удлинился, размяк и сплющился.
— Это ваш молодец? — обратился сержант Фоли к ювелиру, встряхивая арестанта.
— Да! Да! Он самый! — Ликование на лице ювелира сменилось озадаченностью. — Только вот шрама нет, — медленно добавил он.
— Этот шрам, по всей вероятности, мы найдем у него в кармане.
И нашли — в виде носового платка, покрытого коричневыми пятнами, еще влажного и пахнущего спиртом. Кроме платка мы извлекли из его карманов связку ключей, две сигары, спички, перочинный нож, 36 долларов и авторучку.
Бреннан не противился обыску, и лицо его оставалось безучастным, пока Барнабл не воскликнул:
— А камни? Где же камни?
— Скорее облезете, чем их найдете! — окрысился Бреннан.
— Мистер Стронг, будьте любезны, обыщите эту парочку, — кивнул я на скованных одной цепью Найта и Гленна.
Он исполнил мою просьбу, не найдя, как я и ожидал, ничего существенного.
— Благодарю вас, мистер Стронг, — сказал я и направился в угол, где стояла миссис Долан. — Будьте любезны, позвольте мне осмотреть вашу хозяйственную сумку.
Веселые карие глаза миссис Долан сразу потускнели.
— Будьте любезны, позвольте мне осмотреть вашу хозяйственную сумку, — повторил я.
В горле у нее как-то странно булькнуло, и она протянула мне сумку. В другом конце магазина находилась застекленная витрина, на нее-то я и поставил сумку миссис Долан. Кроме сельдерея и латука, о которых я уже упоминал, в сумке оказались сверток с нарезанным ломтиками беконом, пачка стирального порошка и бумажный пакет со шпинатом. Я вытряхнул его на витрину, и среди зеленых листьев сверкнули острые грани неоправленных бриллиантов. Менее заметные, выглядывали из-под листьев и денежные банкноты.
Способная! Именно так, если помните, охарактеризовал я миссис Долан при первом знакомстве с ней. И мое определение тотчас же подтвердилось: эта женщина повела себя как человек, который способен на все. К счастью, детектив Стронг тут же двинулся за нею следом и успел завернуть ей руки за спину, ограничив таким образом ее свободу. Но он не смог лишить ее последней свободы — свободы слова, и этой единственно оставшейся она воспользовалась на полную катушку, разразившись потоком брани, которую мне здесь вовсе не обязательно повторять.
Было начало третьего, когда я вернулся в нашу контору.
— Ну и?.. — Папа перестал диктовать мисс Кинан текст очередного письма и повернулся ко мне: — Я все ждал, что ты позвонишь.
— Это не понадобилось, — ответил я не без некоторого удовлетворения. — Операция закончилась успешно.
— Преступление раскрыто?
— Да, сэр. Воры — трое мужчин и одна женщина — в городской тюрьме, украденная собственность полностью возвращена владельцу.
1 2 3 4 5
Я внимательно осмотрел пятерых мужчин, которыми занимались другие мастера. На двух из них были синие брюки. И у одного из этих двух под большим носом темнели усы; лицо второго, розовое от бритья, не было ни худым, ни полным, не отличался ни красотой, ни уродством и профиль его. Это был мужчина лет тридцати пяти, светловолосый. Я заметил, как он улыбнулся своему мастеру, когда тот ему что-то сказал: мне бросилась в глаза неестественная ровность и белизна его зубов.
— Когда вошел клиент, который сидит в третьем кресле?
— Если не ошибаюсь, Как раз перед ограблением. Когда раздался выстрел, он отстегивал воротничок. Это-то я запомнил.
— Благодарю вас.
— Тут некого ловить, — пробормотал сержант.
Я смерил его презрительным взглядом:
— Вы забываете или, быть может, думаете, что я забыл о перчатках Найта.
Сержант Фоли хохотнул:
— Ах да, я и забыл совсем, упустил из виду. Я стал таким рассеянным.
— Притворство вряд ли еще кому помогало, сержант Фоли. Наш клиент сейчас выйдет. — И правда, как только я это сказал, тот встал с кресла. — Предложим ему пройти с нами к ювелиру.
— Можно, — согласился сержант.
Клиент пристегнул воротничок, надел синий пиджак, серое пальто и серую шляпу. И тогда, предъявив ему свою бляху, детектив представился:
— Сержант Фоли. Прошу вас немного прогуляться со мной тут неподалеку.
— Что?!
Удивление было совершенно неподдельным, как и следовало ожидать. Сержант слово в слово повторил приглашение.
— Зачем это?
На этот вопрос как можно короче ответил я:
— Вы арестованы за ограбление ювелирного магазина Барнабла.
Тут этот человек не без сарказма заметил, что его фамилия Бреннан, что его хорошо знают в Окленде, что кое-кто заплатит за оскорбление, и т. д. и т. п. Мне на миг показалось, что придется применить силу, чтобы сопроводить задержанного к месту преступления, и сержант Фоли уже сжал ему запястье, но Бреннан подчинился, согласившись идти с нами.
У Гленна побледнело лицо и задрожали колени, когда мы ввели Бреннана в магазин, где Барнабл, Джулиус, Найт, Стронг и миссис Долан тотчас же сгрудились вокруг нас.
Полисмен, которого сержант назвал Тимом, остался у выхода.
— Говорить, вероятно, будете вы, — сказал сержант Фоли, делая меня центром внимания.
— Это он, мистер Барнабл? — спросил я.
Карие глаза ювелира чуть не выкатились из орбит.
— Нет, мистер Тин.
Я повернулся к задержанному:
— Снимите, пожалуйста, шляпу и пальто. Сержант Фоли, где у вас кепка, брошенная грабителем? Спасибо, сержант. — И попросил задержанного: — Будьте любезны, наденьте эту кепку.
— Будь я проклят, если я это сделаю! — взорвался он.
Сержант протянул ко мне руку:
— Дайте-ка ее мне. Эй, Стронг, подержи-ка этого молодца, пока я делаю ему примерку.
Бреннан покорился.
Кепка была ему явно велика, но, надевая ее то так, то эдак, я сообразил: можно нацепить этот головной убор таким образом, что его несуразность будет не слишком бросаться в глаза, к тому же его размер позволял скрыть волосы и изменить очертания головы.
— А теперь не будете ли вы любезны, — попросил я, отступая назад, чтобы получше взглянуть на него, — вынуть ваши зубы.
Эта просьба вызвала страшный переполох. Тот, кто назвался Найтом, кинулся на детектива Стронга; Гленн метнулся ко входной двери; а Бреннан со злостью заехал сержанту Фоли кулаком в лицо. Я бросился ко входу, чтобы занять место полисмена, оставившего пост ввиду схватки с Гленном, и краем глаза заметил, что миссис Долан забилась в угол, а Барнабл и Джулиус, не желая впутываться в драку, мечутся по магазину.
Наконец порядок был восстановлен: детектив Стронг и полисмен сковали Найта и Гленна одними наручниками, а сержант Фоли, сидя верхом на Бреннане, победно взмахнул вставной челюстью, вытащенной у того изо рта.
Жестом приказав полисмену занять пост у двери, я помог сержанту Фоли поставить Бреннана на ноги, и мы снова надели кепку ему на голову. Теперь он являл собою самого настоящего злодея: рот, лишившись зубов, ввалился, отчего лицо сделалось худым и старым, а нос удлинился, размяк и сплющился.
— Это ваш молодец? — обратился сержант Фоли к ювелиру, встряхивая арестанта.
— Да! Да! Он самый! — Ликование на лице ювелира сменилось озадаченностью. — Только вот шрама нет, — медленно добавил он.
— Этот шрам, по всей вероятности, мы найдем у него в кармане.
И нашли — в виде носового платка, покрытого коричневыми пятнами, еще влажного и пахнущего спиртом. Кроме платка мы извлекли из его карманов связку ключей, две сигары, спички, перочинный нож, 36 долларов и авторучку.
Бреннан не противился обыску, и лицо его оставалось безучастным, пока Барнабл не воскликнул:
— А камни? Где же камни?
— Скорее облезете, чем их найдете! — окрысился Бреннан.
— Мистер Стронг, будьте любезны, обыщите эту парочку, — кивнул я на скованных одной цепью Найта и Гленна.
Он исполнил мою просьбу, не найдя, как я и ожидал, ничего существенного.
— Благодарю вас, мистер Стронг, — сказал я и направился в угол, где стояла миссис Долан. — Будьте любезны, позвольте мне осмотреть вашу хозяйственную сумку.
Веселые карие глаза миссис Долан сразу потускнели.
— Будьте любезны, позвольте мне осмотреть вашу хозяйственную сумку, — повторил я.
В горле у нее как-то странно булькнуло, и она протянула мне сумку. В другом конце магазина находилась застекленная витрина, на нее-то я и поставил сумку миссис Долан. Кроме сельдерея и латука, о которых я уже упоминал, в сумке оказались сверток с нарезанным ломтиками беконом, пачка стирального порошка и бумажный пакет со шпинатом. Я вытряхнул его на витрину, и среди зеленых листьев сверкнули острые грани неоправленных бриллиантов. Менее заметные, выглядывали из-под листьев и денежные банкноты.
Способная! Именно так, если помните, охарактеризовал я миссис Долан при первом знакомстве с ней. И мое определение тотчас же подтвердилось: эта женщина повела себя как человек, который способен на все. К счастью, детектив Стронг тут же двинулся за нею следом и успел завернуть ей руки за спину, ограничив таким образом ее свободу. Но он не смог лишить ее последней свободы — свободы слова, и этой единственно оставшейся она воспользовалась на полную катушку, разразившись потоком брани, которую мне здесь вовсе не обязательно повторять.
Было начало третьего, когда я вернулся в нашу контору.
— Ну и?.. — Папа перестал диктовать мисс Кинан текст очередного письма и повернулся ко мне: — Я все ждал, что ты позвонишь.
— Это не понадобилось, — ответил я не без некоторого удовлетворения. — Операция закончилась успешно.
— Преступление раскрыто?
— Да, сэр. Воры — трое мужчин и одна женщина — в городской тюрьме, украденная собственность полностью возвращена владельцу.
1 2 3 4 5