— Ну, погоди! Сейчас ты у меня выпьешь…
Смысл слова «выпьешь», по-видимому, дошел до Лори. Он слегка повернул голову и приоткрыл рот, с трудом шевеля ослабевшими челюстями. Без всякой жалости и колебаний Анна вылила ему в глотку полную кружку грязной мыльной воды. Она снова наклонилась к сливному ведру и, пока Лори, лежа навзничь, откашливался и задыхался, ловя ртом воздух в жестоком приступе тошноты, вылила ему в рот еще одну кружку.
Спустя несколько минут Лори пришел в себя достаточно, чтобы попытаться встать на ноги. Его густые рыжие волосы слиплись и торчали в разные стороны от многочисленных повторных окунаний в морскую воду, которая теперь доходила почти до колен на полу каюты. Он был зол, растерян и немного испуган, но Анна не позволила ему пуститься в выяснение отношений:
— Мистер Мэрки потерял ногу! — злобно выкрикнула она ему в лицо. — Слышишь, ты — потерял ногу, борясь со штормом, который всем нам угрожает смертью! Мы все выбиваемся из сил, а ты лежишь здесь, как пьяная свинья! Ему нужен врач, Лори! Ему нужен ты!
С болезненной гримасой Лори попытался пошевелить головой из стороны в сторону:
— Ладно, Ани… Дай мне еще минуту — и я буду на палубе!
Он неуклюже принялся приводить в порядок свой растрепанный костюм. Анна наблюдала за ним, внутренне раскаиваясь за свою вспышку гнева, но твердо решив не просить никаких извинений.
«Ямайскую Деву» сильно бросало. Сломанная мачта рухнула, словно поваленное дерево, увлекая за собой и грот мачту. Это спасло судно, ибо ослабило напор ветра на центральную часть и уменьшило опасный крен, который не позволил бы «Ямайской Деве»и нескольких секунд удержаться на поверхности. Обе мачты свалились за борт вместе с немыслимым переплетением спутанных вант и снастей, и когда весь этот хаос был обрублен матросскими топорами и сброшен в море, судно превратилось в беспомощную игрушку ветра и волн. Непосредственная угроза миновала, но судно потеряло управление, целиком очутившись во власти разбушевавшейся стихии. Почти весь палубный груз был утерян, даже свиньи и куры под аккомпанемент собственного визга и кудахтанья были смыты за борт.
Массивное тело мистера Мэрки было перенесено в сравнительно укрытое место. Его правая нога ниже колена представляла собой сплошную раздробленную массу, сочившуюся лимфой и кровью. Гигантские кулаки моряка были крепко сжаты, и он изо всех сил колотил ими. себя по бедру, словно в надежде на то, что новая боль сможет каким-то образом отвлечь его от жестоких страданий.
Лори протолкался мимо людей, столпившихся вокруг раненого, и, опустившись рядом с ним на колени, принялся быстро и умело ощупывать поврежденную конечность. Среди матросов послышались удивленные голоса, и мистер Мэрки недоверчиво посмотрел на Лори. Вряд ли он полностью сознавал окружающее, поскольку в первое время даже не узнал его.
— А-а, это вы, доктор! — прохрипел он наконец и попытался изобразить на своей зубастой физиономии некое отдаленное подобие улыбки.
Капитан Баджер, тоже стоявший на коленях возле своего изувеченного помощника, обернулся и пристально взглянул на Лори. Ярость шторма и для него не прошла бесследно: с его лица на время исчезло выражение алчности и лукавства. Он тяжело поднялся с колен и устало отошел в сторону:
— Отлично, доктор — хорошо, что вы оказались под рукой. Да еще в трезвом виде, кажется! Что ж, делайте вашу работу. Если что понадобится — скажите. Только ради бога, поскорее отнимите у него ногу и законопатьте его, пока он не истек кровью!
Голова Лори разламывалась от боли, в горле пекло от соленой морской воды, а в желудке тяжелым комом ворочалась отвратительная тошнота.
— Мне нужно что-нибудь вроде операционного стола, — сказал он. — И веревки, чтобы привязать пациента.
Баджер кивнул ближайшему матросу:
— Очистите эту решетку люка от обломков и положите его сверху!
— Придется привязать его к люку, — сказал Лори, додумав о том, что при такой качке неплохо было бы привязать и его самого. — Здоровую ногу укрепить в вытянутом положении. Есть у вас хирургический турникет, капитан? И вообще, какие-нибудь инструменты?
— Вроде чего инструменты, доктор?
— Ну — пила… Вообще, всякие?
— Можете воспользоваться моей ножовкой, доктор, — вмешался плотник. — Она слегка заржавела от морской воды, но я могу вам ее одолжить.
Лори кивнул:
— Хорошо. Тащите ее сюда. И немного поточите ее, если сумеете! Нужно, чтобы она пилила быстро и чисто. Мне также понадобится немного дегтя и жаровня — плесните рому на угли, если нужно, но добудьте мне огня! И топор с широким лезвием, надо будет накалить его докрасна…
— Доктор… — прохрипел мистер Мэрки. — Вышибите из меня дух — на время! Я вам буду очень признателен… — Он покопался в складках своей насквозь промокшей куртки и извлек откуда-то из ее недр увесистую такелажную свайку. — Стукните пару раз по башке покрепче… Во имя милосердия, доктор!
— Эй, эй — постойте! — вмешался капитан Баджер. — У мистера Мэрки череп, как причальная тумба! Вам придется расколотить его вдребезги, прежде чем он потеряет сознание!
— Тогда принесите бренди, — распорядился Лори. — Побольше бренди — и побыстрее!
Капитан Баджер заколебался. Его мгновенная решимость не жалеть ничего для спасения своего помощника внезапно угасла сама собой.
— Ром был бы подешевле, — пробормотал он, — а результат не хуже…
— О, боже! — взмолился несчастный мистер Мэрки. — Ром, бренди или удар по черепу — какая разница? Только вышибите из меня сознание, ради милосердия господнего!..
Он осушил подряд три фляги черного рома, удовлетворенно икнул, закрыл глаза и со вздохом облегчения погрузился в небытие…
— …и больше он не произнес ни звука, — впоследствии Лори рассказывал Анне. — Ни единого стона в течение всей процедуры! Впрочем, я тоже не медлил, несмотря на качку и все остальное. Я досчитал только до восьмидесяти трех от первого надреза до прижигания. В Коммерческом Госпитале не работают быстрее — со всеми необходимыми инструментами и оборудованием! Ногу он, конечно, потерял, но, кажется, не особенно огорчен этим. Хотелось бы мне иметь его выдержку!
Лори был доволен собой. Теперь он стал большим человеком в глазах команды «Ямайской Девы», которая следила за его уверенным и безжалостным мастерством с благоговейным ужасом, граничившим с полуязыческим восхищением. Его искусству они приписали и то, что мистер Мэрки не издал во время операции ни единого стона или крика. И теперь вся команда до последнего матроса считала, что на их долю выпало неслыханное счастье иметь у себя на борту такого чудодейственного врача. Это происшествие было главной темой для разговоров, даже в большей степени, чем разрушения, причиненные штормом, который, к счастью, немного поутих.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84