— Я больше забочусь о своей…
Уроки вежливости и приличий, полученные в пансионате мисс Хукер, были начисто забыты. Да и вряд ли они могли пригодиться здесь, на раскаленной тропическим солнцем палубе пиратского корабля, среди ядовитых испарений отравленного болота!
— Часть сокровищ находится здесь неподалеку, — продолжала Анна, с горечью думая о том, как недалека была она от истины. — Если вы меня развяжете и возьмете с собой на берег, я покажу вам, где… Торопиться некуда: Черная Борода не сможет сам выбраться с отмели. У него нет ни капли воды…
При одном упоминании о воде у нее помутилось в голове от жажды.
— Они там все погибнут, и ничто их не спасет! Сперва вы погрузите на корабль ту часть сокровищ, которая находится здесь. Мы целых два дня закапывали их! А потом отправитесь на отмель за остальным, когда вам уже некому будет помешать. Там столько сокровищ, что хватит на всех. Только имейте в виду, что без меня вам их ни за что на свете не найти!..
Флай добродушно усмехнулся:
— Ну, что за умница, право! Ты все уже продумала за меня, моя прелесть? Беда только в том, что я тебе ни на грош не верю! Но правда ли, будет лучше, если мы отправимся с визитом к Черной Бороде и сами во всем убедимся? Никогда не мешает немного повременить, чтобы потом не оказаться в дураках!
Он обернулся к своим людям:
— Вы трое пойдете со мной — Корби, Даниэльс и Ханни! Разворачивайте баркас! Джессоп, — он многозначительно подмигнул альбиносу, — ты остаешься здесь на борту и держишь вахту. Оттащи девчонку назад в каюту и проследи, чтобы она чего-нибудь не натворила, пока мы будем отсутствовать. Пожалуй, распусти немного эти веревки, а то она, кажется, уже посинела!
Перспектива остаться наедине с Джессопом ничуть не улыбалась Анне. Тем не менее, это все же давало Лори какой-то шанс воспользоваться подходящим моментом. Анна в изнеможении закрыла блестевшие от лихорадки глаза, мысленно произнося благодарственные молитвы за то, что у Лори хватило здравого смысла оставаться спокойным на своем наблюдательном посту.
Флай и его люди перебрались в баркас, хохоча, словно мальчишки, отправляющиеся на пикник.
— Эй, не очень торопитесь, капитан! — окликнул их Джессоп с борта шлюпа. Нед Флай ответил ему усмешкой:
— Не волнуйся, Джессоп! Вахта у тебя будет достаточно долгой. Я собираюсь подойти к Черной Бороде на расстояние мушкетного выстрела и дать ему возможность полюбоваться, как мы пьем воду, пока он поджаривается там, на отмели! Я заставлю этого пса издохнуть от жажды, можешь на меня положиться!
Джессоп наблюдал, как баркас, стукаясь о борт, пробирался по узкому проходу между шлюпом и берегом. Затем, пинком распахнув дверь в капитанскую каюту, он втащил Анну внутрь и усадил ее у столба, поддерживавшего полог над кроватью.
— Эге, — проговорил он, с любопытством разглядывая девушку. — Старый хорек был прав, ты и верно синеешь! Небось, хотелось бы, чтобы я развязал эти веревки, а?
Горло Анны настолько пересохло, что она едва сумела прохрипеть:
— Пожалуйста… побыстрее!
— Ишь, чего захотела! — злобно захихикал Джессоп. — Побыстрее! Я не из тех, кто любит торопиться!
Он удобно устроился в плетеном кресле Тича, продолжая разглядывать пленницу.
— Давно мне хотелось попробовать, какие сигары курит Черная Борода! — проговорил он и снова визгливо рассмеялся.
Лори мучительно страдал от похмелья и острого ощущения собственной вины. Он клял себя на чем свет стоит за свою преступную слабость, беспечность и безволие. Неуклюже сползая по качающимся вантам вниз на палубу, он несколько раз едва не сорвался. К сожалению, угрызений совести было недостаточно, чтобы смыть дурман опьянения, и когда он наконец спустился вниз, доски палубы расплывались перед его глазами, словно в тумане, и все предметы казались дрожащими и бесплотными в знойном мареве ослепительного дня.
Лори почти дошел до входа в каюту Тича, прежде чем сообразил, что он безоружен. Целую вечность, казалось, добирался он до своей каюты и искал пистолет. Прошла еще целая вечность, пока он после долгой возни и произнесенных шепотом проклятий убедил себя в том, что пистолет, наконец, надлежащим образом заряжен и осмотрен.
— Один маленький глоток рома — вот что мне нужно! — подумал он, с отвращением глядя на свои дрожащие пальцы. Он потянулся было за флягой, лежавшей у койки, как вдруг внезапная решимость заставила его отбросить ее прочь. К счастью, кожаная фляга не наделала достаточно шума, чтобы он мог выйти за пределы его крошечной каютки.
Это нравственное усилие настолько ослабило Лори, что он с трудом мог удержать трясущимися руками тяжелую рукоять пистолета. Он снова совершил нелегкий путь на палубу, запинаясь и спотыкаясь спустился по трапу и подошел к капитанской каюте. Крупные капли пота покрывали его лицо, когда он остановился у двери и прислушался.
Из-за двери доносился мужской голос и запах сигарного дыма. Лори услышал, как застонала Анна, и тут медлительность и осторожность оставили его. Он распахнул дверь и ворвался в каюту. Ошеломленный пират хрипло вскрикнул и выронил на пол сигару из полураскрытых губ. Он едва успел приподняться в кресле, когда Лори спустил курок.
Вся каюта, казалось, задрожала от грохота пистолетного выстрела. Вспышка огня, клуб черного дыма, фейерверк рассыпавшихся искр, — и Джессоп, целый и невредимый, стоящий у кресла. Выражение испуга еще не успело сойти с его лица, но в руке он уже держал нож. Лори остолбенело глядел на пирата, не понимая, почему тот продолжает стоять, но Джессоп вовсе и не собирался падать.
— Ты промахнулся, будь ты проклят! — обрадованно воскликнул он и метнул свой длинный нож. Стальное лезвие, тускло сверкнув в полумраке каюты, вонзилось в грудь Лори по самую рукоятку.
Джессоп ошибался. Лори не промахнулся. Пыж, удерживавший пулю в стволе, был забит слишком свободно, и когда Лори споткнулся на трапе, четырехунцовая пуля незаметно вывалилась из ствола. Он выстрелил всего лишь горстью пороха и небольшим комком ваты…
За мгновение до смерти Лори уже осознал, что произошло. Мозг его прояснился, и он понял, что совершил свою последнюю ошибку в жизни. Он не ощущал боли от ножа Джессопа, только холодную обессиливающую тошноту, подступившую к горлу. Рукоять ножа казалась ему неимоверно огромной — зловещий черный предмет, насильно вторгшийся в его тело. Согнувшись пополам, зажав обеими руками рану в груди и с трудом удерживаясь на ослабевших и подкашивающихся ногах, он слышал приглушенные рыдания Анны и, даже не глядя в ее сторону, видел, как она бьется в бессильной агонии…
Жгучая ненависть, боль и обида за сестру, за отца, за свою никчемную загубленную жизнь внезапно вспыхнула в его груди, словно вдохнув новые силы в его умирающее тело.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84
Уроки вежливости и приличий, полученные в пансионате мисс Хукер, были начисто забыты. Да и вряд ли они могли пригодиться здесь, на раскаленной тропическим солнцем палубе пиратского корабля, среди ядовитых испарений отравленного болота!
— Часть сокровищ находится здесь неподалеку, — продолжала Анна, с горечью думая о том, как недалека была она от истины. — Если вы меня развяжете и возьмете с собой на берег, я покажу вам, где… Торопиться некуда: Черная Борода не сможет сам выбраться с отмели. У него нет ни капли воды…
При одном упоминании о воде у нее помутилось в голове от жажды.
— Они там все погибнут, и ничто их не спасет! Сперва вы погрузите на корабль ту часть сокровищ, которая находится здесь. Мы целых два дня закапывали их! А потом отправитесь на отмель за остальным, когда вам уже некому будет помешать. Там столько сокровищ, что хватит на всех. Только имейте в виду, что без меня вам их ни за что на свете не найти!..
Флай добродушно усмехнулся:
— Ну, что за умница, право! Ты все уже продумала за меня, моя прелесть? Беда только в том, что я тебе ни на грош не верю! Но правда ли, будет лучше, если мы отправимся с визитом к Черной Бороде и сами во всем убедимся? Никогда не мешает немного повременить, чтобы потом не оказаться в дураках!
Он обернулся к своим людям:
— Вы трое пойдете со мной — Корби, Даниэльс и Ханни! Разворачивайте баркас! Джессоп, — он многозначительно подмигнул альбиносу, — ты остаешься здесь на борту и держишь вахту. Оттащи девчонку назад в каюту и проследи, чтобы она чего-нибудь не натворила, пока мы будем отсутствовать. Пожалуй, распусти немного эти веревки, а то она, кажется, уже посинела!
Перспектива остаться наедине с Джессопом ничуть не улыбалась Анне. Тем не менее, это все же давало Лори какой-то шанс воспользоваться подходящим моментом. Анна в изнеможении закрыла блестевшие от лихорадки глаза, мысленно произнося благодарственные молитвы за то, что у Лори хватило здравого смысла оставаться спокойным на своем наблюдательном посту.
Флай и его люди перебрались в баркас, хохоча, словно мальчишки, отправляющиеся на пикник.
— Эй, не очень торопитесь, капитан! — окликнул их Джессоп с борта шлюпа. Нед Флай ответил ему усмешкой:
— Не волнуйся, Джессоп! Вахта у тебя будет достаточно долгой. Я собираюсь подойти к Черной Бороде на расстояние мушкетного выстрела и дать ему возможность полюбоваться, как мы пьем воду, пока он поджаривается там, на отмели! Я заставлю этого пса издохнуть от жажды, можешь на меня положиться!
Джессоп наблюдал, как баркас, стукаясь о борт, пробирался по узкому проходу между шлюпом и берегом. Затем, пинком распахнув дверь в капитанскую каюту, он втащил Анну внутрь и усадил ее у столба, поддерживавшего полог над кроватью.
— Эге, — проговорил он, с любопытством разглядывая девушку. — Старый хорек был прав, ты и верно синеешь! Небось, хотелось бы, чтобы я развязал эти веревки, а?
Горло Анны настолько пересохло, что она едва сумела прохрипеть:
— Пожалуйста… побыстрее!
— Ишь, чего захотела! — злобно захихикал Джессоп. — Побыстрее! Я не из тех, кто любит торопиться!
Он удобно устроился в плетеном кресле Тича, продолжая разглядывать пленницу.
— Давно мне хотелось попробовать, какие сигары курит Черная Борода! — проговорил он и снова визгливо рассмеялся.
Лори мучительно страдал от похмелья и острого ощущения собственной вины. Он клял себя на чем свет стоит за свою преступную слабость, беспечность и безволие. Неуклюже сползая по качающимся вантам вниз на палубу, он несколько раз едва не сорвался. К сожалению, угрызений совести было недостаточно, чтобы смыть дурман опьянения, и когда он наконец спустился вниз, доски палубы расплывались перед его глазами, словно в тумане, и все предметы казались дрожащими и бесплотными в знойном мареве ослепительного дня.
Лори почти дошел до входа в каюту Тича, прежде чем сообразил, что он безоружен. Целую вечность, казалось, добирался он до своей каюты и искал пистолет. Прошла еще целая вечность, пока он после долгой возни и произнесенных шепотом проклятий убедил себя в том, что пистолет, наконец, надлежащим образом заряжен и осмотрен.
— Один маленький глоток рома — вот что мне нужно! — подумал он, с отвращением глядя на свои дрожащие пальцы. Он потянулся было за флягой, лежавшей у койки, как вдруг внезапная решимость заставила его отбросить ее прочь. К счастью, кожаная фляга не наделала достаточно шума, чтобы он мог выйти за пределы его крошечной каютки.
Это нравственное усилие настолько ослабило Лори, что он с трудом мог удержать трясущимися руками тяжелую рукоять пистолета. Он снова совершил нелегкий путь на палубу, запинаясь и спотыкаясь спустился по трапу и подошел к капитанской каюте. Крупные капли пота покрывали его лицо, когда он остановился у двери и прислушался.
Из-за двери доносился мужской голос и запах сигарного дыма. Лори услышал, как застонала Анна, и тут медлительность и осторожность оставили его. Он распахнул дверь и ворвался в каюту. Ошеломленный пират хрипло вскрикнул и выронил на пол сигару из полураскрытых губ. Он едва успел приподняться в кресле, когда Лори спустил курок.
Вся каюта, казалось, задрожала от грохота пистолетного выстрела. Вспышка огня, клуб черного дыма, фейерверк рассыпавшихся искр, — и Джессоп, целый и невредимый, стоящий у кресла. Выражение испуга еще не успело сойти с его лица, но в руке он уже держал нож. Лори остолбенело глядел на пирата, не понимая, почему тот продолжает стоять, но Джессоп вовсе и не собирался падать.
— Ты промахнулся, будь ты проклят! — обрадованно воскликнул он и метнул свой длинный нож. Стальное лезвие, тускло сверкнув в полумраке каюты, вонзилось в грудь Лори по самую рукоятку.
Джессоп ошибался. Лори не промахнулся. Пыж, удерживавший пулю в стволе, был забит слишком свободно, и когда Лори споткнулся на трапе, четырехунцовая пуля незаметно вывалилась из ствола. Он выстрелил всего лишь горстью пороха и небольшим комком ваты…
За мгновение до смерти Лори уже осознал, что произошло. Мозг его прояснился, и он понял, что совершил свою последнюю ошибку в жизни. Он не ощущал боли от ножа Джессопа, только холодную обессиливающую тошноту, подступившую к горлу. Рукоять ножа казалась ему неимоверно огромной — зловещий черный предмет, насильно вторгшийся в его тело. Согнувшись пополам, зажав обеими руками рану в груди и с трудом удерживаясь на ослабевших и подкашивающихся ногах, он слышал приглушенные рыдания Анны и, даже не глядя в ее сторону, видел, как она бьется в бессильной агонии…
Жгучая ненависть, боль и обида за сестру, за отца, за свою никчемную загубленную жизнь внезапно вспыхнула в его груди, словно вдохнув новые силы в его умирающее тело.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84