Несколько суток надо было тащиться в вагоне, в котором на
скамейках сидели вплотную по четыре человека, по двое корчились на верхних
полках, часть народа лежала на полу - все с мешками, сундуками, большинство
курили, злились друг на друга, сквернословили. А когда приехали - то как
добраться до лагеря и куда деваться там?
Но плохо ли, хорошо ли все-таки всюду жили люди. Какой-то мужичок на своей
телеге довез маму до лагеря, а рядом была деревня. Мама пошла по деревенским
домам. В ближайшей избе, когда она рассказала, откуда и к кому приехала, ее
пожалели, дали кружку молока и пшенной каши. А хлебушка, сказали, нет. Ее
приютили в углу, и она за долгое время впервые смогла улечься на лавке.
Утром пошла искать. Большущее пространство было огорожено высоким забором из
двойного ряда колючей проволоки, на углах стояли вышки с вооруженной
охраной. Она подошла к проходной. Там сидели солдаты и играли в козла. Она
не решалась заговорить с ними. Но через проходную шел здоровый, одетый в
аккуратную телогрейку парень. Он производил впечатление полной
независимости. Взглянул на нее, все понял и спросил: "К кому?" Оказалось,
что это лагерный нарядчик.
- А, Зубчанинов! Старик из конструкторского бюро? Он теперь бесконвойный,
ходит на стройку. Я его выведу.
Пошел в лагерь, и минут через двадцать - тридцать мама увидела человека с
наголо остриженной головой, с полуседой отросшей бородой в необычной, не по
росту рабочей одежде. Первые секунды она не могла сообразить, что это отец,
потом бросилась к нему на грудь и, дрожа и прижимаясь, заплакала от радости,
жалости и горя.
Нарядчик разнес новость о приезде жены к старику Зубчанинову по всему
конструкторскому бюро, и вскоре из лагеря вышли два хорошо знакомых по
Москве инженера. Они обеими руками жали мамину руку.
- Господи! Да вы знаете, Надежда Адриановна, куда вы приехали? Что по
сравнению с вашим подвигом воспетый в литературе подвиг княгини Волконской!
Ведь тут есть нечего!
Подошел и нарядчик. Он все знал и все умел устроить. Около лагеря стояли
бараки так называемых вольнонаемных и ссыльно поселенных, хотя и
беспартийных, но проживающих вне зоны. Бараки были разделены на комнаты.
Одна из них была разгорожена занавеской, за которой жила старуха - мать
хозяев, которая согласилась предоставить угол моей маме. Убогая и все-таки
радостная жизнь наладилась. Мама с отцом виделась каждый день. Он приносил
ей половину своей хлебной пайки. Они теперь не были разобщены.
Но в одну из очередных встреч его не вывели из лагеря. Оказалось, ночью его
взяли и увезли. Новый удар. Мама несколько дней подождала и вынуждена была
вернуться в Москву. Через пару месяцев стало известно, что отец условно
освобожден и назначен главным инженером крупнейшего Красавинского
льнокомбината. Он приехал в Москву, получил подъемные и вместе с мамой
отправился на новое место работы.
Сначала все шло очень хорошо. Добрый директор-пьяница относился к отцу с
большим уважением, старался создать ему нормальные условия. Но отцу уже
пошел седьмой десяток, и тащить громадный комбинат становилось трудней и
трудней. То не хватало рабочих, то недодавали сырья, то не было сменных
деталей для машин. А Москва требовала и требовала выполнения плана, ничего
не давала, не помогала, но бранилась, выговаривала и грозилась. Через год
сняли директора, назначили человека, который согласно тогдашней терминологии
мог "жать". Жать он стал, конечно, на главного инженера.
Отец стал добиваться освобождения от работы. Он надеялся, что скоро введут
пенсии. У какой-то старухи они сняли комнатку. "Будем жить тем, что Бог
даст. Будем ждать сыновей". Вдруг в одну из ночей к ним постучали, явились
трое в штатских пальто, но когда разделись, то все оказались в формах
офицеров государственной безопасности. Всю ночь они чего-то искали, все
перерыли и с рассветом отца увели. К девяти часам утра мама побежала к
тюрьме. Стала бегать каждое утро. Но вскоре ей сказали, что отец отправлен в
Вологду. Она поехала туда. Я не знаю, как она устроилась в этом чужом
городе. Каждый день с утра она была у тюрьмы. Через пару недель ей сказали,
что Василий Михайлович Зубчанинов скончался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11
скамейках сидели вплотную по четыре человека, по двое корчились на верхних
полках, часть народа лежала на полу - все с мешками, сундуками, большинство
курили, злились друг на друга, сквернословили. А когда приехали - то как
добраться до лагеря и куда деваться там?
Но плохо ли, хорошо ли все-таки всюду жили люди. Какой-то мужичок на своей
телеге довез маму до лагеря, а рядом была деревня. Мама пошла по деревенским
домам. В ближайшей избе, когда она рассказала, откуда и к кому приехала, ее
пожалели, дали кружку молока и пшенной каши. А хлебушка, сказали, нет. Ее
приютили в углу, и она за долгое время впервые смогла улечься на лавке.
Утром пошла искать. Большущее пространство было огорожено высоким забором из
двойного ряда колючей проволоки, на углах стояли вышки с вооруженной
охраной. Она подошла к проходной. Там сидели солдаты и играли в козла. Она
не решалась заговорить с ними. Но через проходную шел здоровый, одетый в
аккуратную телогрейку парень. Он производил впечатление полной
независимости. Взглянул на нее, все понял и спросил: "К кому?" Оказалось,
что это лагерный нарядчик.
- А, Зубчанинов! Старик из конструкторского бюро? Он теперь бесконвойный,
ходит на стройку. Я его выведу.
Пошел в лагерь, и минут через двадцать - тридцать мама увидела человека с
наголо остриженной головой, с полуседой отросшей бородой в необычной, не по
росту рабочей одежде. Первые секунды она не могла сообразить, что это отец,
потом бросилась к нему на грудь и, дрожа и прижимаясь, заплакала от радости,
жалости и горя.
Нарядчик разнес новость о приезде жены к старику Зубчанинову по всему
конструкторскому бюро, и вскоре из лагеря вышли два хорошо знакомых по
Москве инженера. Они обеими руками жали мамину руку.
- Господи! Да вы знаете, Надежда Адриановна, куда вы приехали? Что по
сравнению с вашим подвигом воспетый в литературе подвиг княгини Волконской!
Ведь тут есть нечего!
Подошел и нарядчик. Он все знал и все умел устроить. Около лагеря стояли
бараки так называемых вольнонаемных и ссыльно поселенных, хотя и
беспартийных, но проживающих вне зоны. Бараки были разделены на комнаты.
Одна из них была разгорожена занавеской, за которой жила старуха - мать
хозяев, которая согласилась предоставить угол моей маме. Убогая и все-таки
радостная жизнь наладилась. Мама с отцом виделась каждый день. Он приносил
ей половину своей хлебной пайки. Они теперь не были разобщены.
Но в одну из очередных встреч его не вывели из лагеря. Оказалось, ночью его
взяли и увезли. Новый удар. Мама несколько дней подождала и вынуждена была
вернуться в Москву. Через пару месяцев стало известно, что отец условно
освобожден и назначен главным инженером крупнейшего Красавинского
льнокомбината. Он приехал в Москву, получил подъемные и вместе с мамой
отправился на новое место работы.
Сначала все шло очень хорошо. Добрый директор-пьяница относился к отцу с
большим уважением, старался создать ему нормальные условия. Но отцу уже
пошел седьмой десяток, и тащить громадный комбинат становилось трудней и
трудней. То не хватало рабочих, то недодавали сырья, то не было сменных
деталей для машин. А Москва требовала и требовала выполнения плана, ничего
не давала, не помогала, но бранилась, выговаривала и грозилась. Через год
сняли директора, назначили человека, который согласно тогдашней терминологии
мог "жать". Жать он стал, конечно, на главного инженера.
Отец стал добиваться освобождения от работы. Он надеялся, что скоро введут
пенсии. У какой-то старухи они сняли комнатку. "Будем жить тем, что Бог
даст. Будем ждать сыновей". Вдруг в одну из ночей к ним постучали, явились
трое в штатских пальто, но когда разделись, то все оказались в формах
офицеров государственной безопасности. Всю ночь они чего-то искали, все
перерыли и с рассветом отца увели. К девяти часам утра мама побежала к
тюрьме. Стала бегать каждое утро. Но вскоре ей сказали, что отец отправлен в
Вологду. Она поехала туда. Я не знаю, как она устроилась в этом чужом
городе. Каждый день с утра она была у тюрьмы. Через пару недель ей сказали,
что Василий Михайлович Зубчанинов скончался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11