РД-1 не удивился и не испугался, лишь пожалел, что произошло это все-таки слишком рано. Как раз в тот момент, когда он стоял на пороге важного открытия. Впрочем, осадил он себя, он всю жизнь стоял на пороге нового важного открытия, то одного, то другого, и террористам или как их там… повстанцам пришлось бы долго ждать, чтобы не оборвать своим выстрелом никакого открытия.
Человек в черном встал, подошел поближе и чинно поклонился. РД-1 еще никогда не видел такого вежливого террориста и поэтому так же молча поклонился в ответ.
— Я безоружен, — сказал черный, для наглядности похлопав себя по карманам. — Если вам не хочется узнать, зачем я пришел, можете вызвать охрану.
РД-1 машинально пригласил его сесть, опустился в кресло рядом, придвинул «гостю» сигареты; оба неторопливо закурили, будто бы заранее условились об этой столь приятной встрече.
— Как вы сюда попали?
— Видите ли, я в своей стране. Здесь все двери для меня, можно сказать, распахнуты настежь.
— И форточки, — добавил РД-1.
«Гость» пропустил это замечание мимо ушей.
— Простите, профессор. У меня к вам деловой разговор. Но как я должен вас называть? РД-1, сами понимаете, не годится для дружеской беседы.
— Видите ли, приобретя имя в науке, я в некотором роде потерял собственное.
— Понимаю. И все же… как звали вас мальчишки во дворе? Надеюсь, это не секрет. Меня, например, звали Джо.
— А меня Рико.
— Отлично. Позвольте, Рико, сразу перейти к делу.
— Прежде вопрос, Джо. Вы пришли убить меня?
— Упаси бог! Если бы это зависело от меня, я сделал бы все, чтобы ни один волос с вашей головы не упал.
— Благодарю вас, особенно учитывая состояние моей шевелюры. Так, значит, вы не тер… не партизан?
— Не террорист, но партизан. Однако у партизан нет никаких резонов убивать вас, Рико. И даже если бы резоны были… мы ведь понимаем, что значит для Лорингании РД-1. Когда мы установим в стране народную власть, мы сможем гордиться таким ученым.
— Любопытно. Тогда зачем же вы здесь?
— Гм… Нам нужна консультация.
— У партизан затруднения психологического характера?
— Скажем точнее: проблемы. Но позвольте, почему вы решили, что партизаны должны вас убить?
Что-то неуловимо располагающее было в этом человеке, в этом партизане, которых газеты изображали злодеями, извергами, чудовищами. Скромность? Простота? Острый и быстрый ум? Проникновенный, но добрый взгляд? уверенность в себе? А может, все это вместе взятое? РД-1 уже не покидало ощущение, что давным-давно, еще мальчишками, они были знакомы, даже дружны. Возможно, именно это ощущение подсказало ему единственно верную в сложившейся ситуации тактику: будь откровенен, будь по возможности откровенен.
— Честно говоря, Джо, я не очень-то вникал в политику. Времени не хватало. Но как-никак я работаю над военной проблемой по заданию правительства и, стало быть, с вашей точки зрения, продался «акулам».
— А с вашей точки зрения?
— С моей? Пожалуй, да. Пожалуй, я и впрямь продался «акулам». Но взамен получил возможность заниматься наукой, которая в конечном итоге принесет благо людям.
— Значит, Рико, становясь на вашу точку зрения, надо рассуждать так: террористы должны меня убить, если вред, который я приношу народу, работая на «акул», перевешивает то благо, которое моя наука принесет народу в будущем. Стало быть, вред таки перевешивает?
— Когда Уатт изобрел паровой двигатель, едва ли эта неуклюжая машина перевешивала в глазах обывателя упряжку битюгов.
— Но, помнится, открытие радиоактивности, которое сулило народам исключительно благо, обернулось не только Хиросимой, но и гонкой вооружений, затормозившей развитие человечества, по крайней мере, на четверть века.
— Вы считаете, моя работа здесь идет во вред народу?
— Разумеется. Но мы понимаем и другое. РД-1 не спешит поставить свою науку на службу «акулам». Естественно, в той мере, чтобы это промедление не вызвало подозрений и не помешало чисто научной работе.
РД-1 вынул платок и долго тер им свою крупную голову. «Гость» дождался, когда большой клетчатый платок исчез в кармане, и продолжил:
— Но мы отвлеклись, Рико. Я хотел спросить: вы знаете доктора Климмера?
— Климмера? Это крупный ученый, специалист в области эмбриологии и генетики. Лично я с ним незнаком, но, думаю, его имя тоже… делает честь Лорингании.
— Я бы не сказал этого. Доктор Климмер в отличие от вас, Рико, спешит. Спешит поставить свою науку на службу «акулам». То есть уже поставил. В джунглях действует отряд людей-роботов, отряд головорезов, выращенных в реторте на фабрике доктора Климмера.
— Действует? Вы сказали — уже действует?
— Да. И эти парни вырезали в джунглях несколько деревень. Раскромсали ножами стариков, детей, женщин.
РД-1 спросил хрипло:
— Вы хотите, чтоб я… и другие ученые… объявили протест?
— Нет. Это бесполезно. «Акул» протестами не прошибешь. Я хочу лишь заметить, доктор Климмер выбивает у вас почву из-под ног. Он создает солдат, которых не потребуется «околпачивать».
— Вам знаком этот термин? Сугубо внутренний, институтский термин?
— Я же в своей стране, Рико.
— Ах, да. Но мы не собираемся никого околпачивать буквально. Этот шутливый термин появился только потому, что на голову подопытного надевается контактный колпак, который…
— Который позволяет стереть у человека собственные извилины и перенести в его мозг извилины из-под колпака некой модели, образца, «эталонного солдата». Так?
— Грубо говоря, так. — Рико вздохнул. — Я вижу, вы неплохо информированы. Но из наших лабораторий не вышел еще ни один «эталонный солдат», потому что…
Джо засмеялся. Его мягкий смех и твердый жест руки остановили РД-1.
— Потому что в вашей лаборатории существует еще и третий, никакой наукой не предусмотренный колпак, верно?
— Что за чушь, Джо? О чем вы говорите?
— О вашей бритой голове, Рико. И о следах от присосок, которые еще сейчас видны у вас на затылке. А третий колпак вместо «эталонного солдата» формирует некоего нейтрала, человека вне политики, вроде вас, не правда ли?
На сей раз большой клетчатый платок РД-1 изрядно-таки намок. Но, протерев насухо свой череп, Рико озорно подмигнул и рассмеялся.
— А мы бы подружились, Джо. Я имею в виду, во дворе, когда я был Рико, а вы Джо. Вы играли в нападении?
— Нет, я выступал центральным защитником.
— А я левым краем. Боже мой, как давно это было!
— Да, Рико, это было давно. К тому же теперь мы поменялись местами: я выступаю на левом краю, а вы, так сказать, в центре.
— Но я готов сместиться влево. Конечно, если вы подскажете, как это сделать.
— Сделать это очень просто. Мы приглашаем вас на денек в джунгли, в партизанский центр. Нам нужна консультация, как я уже говорил.
— Исключено, Джо. Я здесь слишком на виду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21
Человек в черном встал, подошел поближе и чинно поклонился. РД-1 еще никогда не видел такого вежливого террориста и поэтому так же молча поклонился в ответ.
— Я безоружен, — сказал черный, для наглядности похлопав себя по карманам. — Если вам не хочется узнать, зачем я пришел, можете вызвать охрану.
РД-1 машинально пригласил его сесть, опустился в кресло рядом, придвинул «гостю» сигареты; оба неторопливо закурили, будто бы заранее условились об этой столь приятной встрече.
— Как вы сюда попали?
— Видите ли, я в своей стране. Здесь все двери для меня, можно сказать, распахнуты настежь.
— И форточки, — добавил РД-1.
«Гость» пропустил это замечание мимо ушей.
— Простите, профессор. У меня к вам деловой разговор. Но как я должен вас называть? РД-1, сами понимаете, не годится для дружеской беседы.
— Видите ли, приобретя имя в науке, я в некотором роде потерял собственное.
— Понимаю. И все же… как звали вас мальчишки во дворе? Надеюсь, это не секрет. Меня, например, звали Джо.
— А меня Рико.
— Отлично. Позвольте, Рико, сразу перейти к делу.
— Прежде вопрос, Джо. Вы пришли убить меня?
— Упаси бог! Если бы это зависело от меня, я сделал бы все, чтобы ни один волос с вашей головы не упал.
— Благодарю вас, особенно учитывая состояние моей шевелюры. Так, значит, вы не тер… не партизан?
— Не террорист, но партизан. Однако у партизан нет никаких резонов убивать вас, Рико. И даже если бы резоны были… мы ведь понимаем, что значит для Лорингании РД-1. Когда мы установим в стране народную власть, мы сможем гордиться таким ученым.
— Любопытно. Тогда зачем же вы здесь?
— Гм… Нам нужна консультация.
— У партизан затруднения психологического характера?
— Скажем точнее: проблемы. Но позвольте, почему вы решили, что партизаны должны вас убить?
Что-то неуловимо располагающее было в этом человеке, в этом партизане, которых газеты изображали злодеями, извергами, чудовищами. Скромность? Простота? Острый и быстрый ум? Проникновенный, но добрый взгляд? уверенность в себе? А может, все это вместе взятое? РД-1 уже не покидало ощущение, что давным-давно, еще мальчишками, они были знакомы, даже дружны. Возможно, именно это ощущение подсказало ему единственно верную в сложившейся ситуации тактику: будь откровенен, будь по возможности откровенен.
— Честно говоря, Джо, я не очень-то вникал в политику. Времени не хватало. Но как-никак я работаю над военной проблемой по заданию правительства и, стало быть, с вашей точки зрения, продался «акулам».
— А с вашей точки зрения?
— С моей? Пожалуй, да. Пожалуй, я и впрямь продался «акулам». Но взамен получил возможность заниматься наукой, которая в конечном итоге принесет благо людям.
— Значит, Рико, становясь на вашу точку зрения, надо рассуждать так: террористы должны меня убить, если вред, который я приношу народу, работая на «акул», перевешивает то благо, которое моя наука принесет народу в будущем. Стало быть, вред таки перевешивает?
— Когда Уатт изобрел паровой двигатель, едва ли эта неуклюжая машина перевешивала в глазах обывателя упряжку битюгов.
— Но, помнится, открытие радиоактивности, которое сулило народам исключительно благо, обернулось не только Хиросимой, но и гонкой вооружений, затормозившей развитие человечества, по крайней мере, на четверть века.
— Вы считаете, моя работа здесь идет во вред народу?
— Разумеется. Но мы понимаем и другое. РД-1 не спешит поставить свою науку на службу «акулам». Естественно, в той мере, чтобы это промедление не вызвало подозрений и не помешало чисто научной работе.
РД-1 вынул платок и долго тер им свою крупную голову. «Гость» дождался, когда большой клетчатый платок исчез в кармане, и продолжил:
— Но мы отвлеклись, Рико. Я хотел спросить: вы знаете доктора Климмера?
— Климмера? Это крупный ученый, специалист в области эмбриологии и генетики. Лично я с ним незнаком, но, думаю, его имя тоже… делает честь Лорингании.
— Я бы не сказал этого. Доктор Климмер в отличие от вас, Рико, спешит. Спешит поставить свою науку на службу «акулам». То есть уже поставил. В джунглях действует отряд людей-роботов, отряд головорезов, выращенных в реторте на фабрике доктора Климмера.
— Действует? Вы сказали — уже действует?
— Да. И эти парни вырезали в джунглях несколько деревень. Раскромсали ножами стариков, детей, женщин.
РД-1 спросил хрипло:
— Вы хотите, чтоб я… и другие ученые… объявили протест?
— Нет. Это бесполезно. «Акул» протестами не прошибешь. Я хочу лишь заметить, доктор Климмер выбивает у вас почву из-под ног. Он создает солдат, которых не потребуется «околпачивать».
— Вам знаком этот термин? Сугубо внутренний, институтский термин?
— Я же в своей стране, Рико.
— Ах, да. Но мы не собираемся никого околпачивать буквально. Этот шутливый термин появился только потому, что на голову подопытного надевается контактный колпак, который…
— Который позволяет стереть у человека собственные извилины и перенести в его мозг извилины из-под колпака некой модели, образца, «эталонного солдата». Так?
— Грубо говоря, так. — Рико вздохнул. — Я вижу, вы неплохо информированы. Но из наших лабораторий не вышел еще ни один «эталонный солдат», потому что…
Джо засмеялся. Его мягкий смех и твердый жест руки остановили РД-1.
— Потому что в вашей лаборатории существует еще и третий, никакой наукой не предусмотренный колпак, верно?
— Что за чушь, Джо? О чем вы говорите?
— О вашей бритой голове, Рико. И о следах от присосок, которые еще сейчас видны у вас на затылке. А третий колпак вместо «эталонного солдата» формирует некоего нейтрала, человека вне политики, вроде вас, не правда ли?
На сей раз большой клетчатый платок РД-1 изрядно-таки намок. Но, протерев насухо свой череп, Рико озорно подмигнул и рассмеялся.
— А мы бы подружились, Джо. Я имею в виду, во дворе, когда я был Рико, а вы Джо. Вы играли в нападении?
— Нет, я выступал центральным защитником.
— А я левым краем. Боже мой, как давно это было!
— Да, Рико, это было давно. К тому же теперь мы поменялись местами: я выступаю на левом краю, а вы, так сказать, в центре.
— Но я готов сместиться влево. Конечно, если вы подскажете, как это сделать.
— Сделать это очень просто. Мы приглашаем вас на денек в джунгли, в партизанский центр. Нам нужна консультация, как я уже говорил.
— Исключено, Джо. Я здесь слишком на виду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21