Однако, даже не принимая в расчет его страха перед непонятными экспериментами, он не мог заставить себя в это поверить. Он не чувствовал себя ответственным за что бы то ни было, и особенно — за нынешнее исчезновение корабля. В конце концов, и его жизнь была под угрозой, а страсти к самоубийству у него никогда не было.
Но пока они выполняли контрольные операции, Рик начал сомневаться и в этом. Очутился бы он здесь, если б его подсознательно не тянуло к смерти? Ведь подобное путешествие само по себе таило смертельную опасность. Даже в самых рутинных процедурах скрыт элемент опасности. Например, когда они отделили от лунного модуля отработавшую третью ступень, эта длинная труба начала кувыркаться, вертеться вокруг поперечной оси, распыляя остатки топлива у самого корабля. Чтобы уйти от нее, пришлось дважды включать корректировочные двигатели, и только тогда они с облегчением увидели, как эта штуковина исчезает в пространстве...
«Вращение на вертеле» было запущено без помех, температура обшивки выровнялась, но когда Рик отстегнулся и подплыл к отсеку с навигационными инструментами, обнаружилось, что маневрирование увело корабль с курса.
— Похоже, мы ближе к полярной траектории, чем к экваториальной, — доложил Рик Калининграду после того, как зафиксировал звезду-ориентир и надлежащую точку на лунной поверхности, а компьютер произвел расчеты.
Полярная траектория не слишком удобна: посадку и стыковку после взлета много легче проводить, обращаясь вблизи лунною экватора. Тогда командный модуль при каждом обороте вокруг Луны проходит над местом посадки, и каждые два часа наступает момент, удобный для взлета лунного модуля — без горизонтальных перемещений и траты горючего.
Григорий отозвался:
— Наш радар подтверждает ваши замеры. Обождите минуту, мы рассчитаем корректирующий маневр.
— Вас понял.
Рик вернулся в кресло, и короткий толчок главного системного двигателя вернул корабль на экваториальный курс. Что, сверх всего прочего, дало им чувство облегчения — ГСД был последней составляющей той цепи, которая привела их сюда, в небеса, и если бы он не поджегся, корабль не смог бы перейти на лунную орбиту и даже скорректировать курс для пертурбационного полета к Земле.
Теперь надо было проверить лунный модуль. Йошико держала Тес-су за лодыжки, пока та открывала переходной люк и снимала элементы стыковочного устройства, освобождая проход. Рик уложил стыковочное устройство в отсек с оборудованием и тоже полез в спускаемый аппарат, но там было так тесно, что ему пришлось остаться в горловине люка. Странно было видеть сверху приборную панель и рукоятки управления полетом. Цилиндрический двигатель, которому предстояло поднять модуль с Луны, высился между местами командира и второго пилота — немного похоже на расположение мотора в старых грузовиках, где двигатель помешался между водителем и пассажиром.
— На этом вы сидите во время полета? — спросила Йошико. Тесса со смехом объяснила:
— Нет, здесь летают стоя, с ногами, пристегнутыми к палубе.
— Ты меня разыгрываешь.
— Нисколечко.
Йошико разглядывала снаряжение — воистину спартанское. Ради экономии веса сюда не поставили ничего сверх абсолютно необходимого. Не было даже кожухов на переключателях и труб для проводов. Трубки подачи воздуха и горючего проходили прямо по стенкам; рундучки были защищены не металлическими крышками, а нейлоновыми сетками. Модуль казался хрупким, он и был таким. Стенку можно проткнуть отверткой — если кому захочется-
— Кажется, я рада, что в этой штуке полетите вы.
До сих пор они не обсуждали, кто останется на борту, пока двое будут высаживаться на Луну. Но оставить здесь Йошико, с ее мастерством в стыковочных маневрах, было бы самым логичным решением. Рик спросил:
— Ты в этом уверена? Я готов тянуть жребий.
Она покачала головой.
— Ни к чему. Для меня это уже отличное приключение. И кто знает: вдруг мы воодушевим людей настолько, что у меня появится случай высадиться на Луне, когда моя страна пошлет свою экспедицию.
Любопытно, как будет выглядеть японский посадочный модуль, подумал Рик. Наверное, много лучше, чем этот. Хотя, если быть честным, сейчас любой лунник из современных материалов был бы лучше, кто бы его ни построил. И любое оборудование — компьютеры, двигатели и так далее — можно было закупить из того, что имеется. Сегодня построить такой кораблик в тысячу раз легче, чем в 60-х.
Что ж, это может случиться — кто знает?
— Действительно, у тебя будет больше шансов, чем у нас с Риком, — признала Тесса. — Нам ведь еще надо будет... ох!..
Сквозь панель управления полетом воссиял лунный диск. Через секунду он исчез — так же быстро, как появился, но... Корабль снова проделал этот скверный фокус.
— Твои штуки! — объявила Тесса, обличаюше указывая на Рика. — Ты опять подумал, что полеты возобновятся?
У него заколотилось сердце и проступил холодный пот. Он пробормотал:
— Да ничего такого...
— Ставлю любые деньги, что ты вновь предался мечтам!
— Да, но...
— Никаких «но». Каждый раз, как ты воображаешь, что с помощью нашей эскапады мы возродим космическую программу, корабль исчезает. А когда ты падаешь духом, он возникает снова. Согласись с этим, в конце концов'
Рик, висящий в узкой переходной горловине, вдруг ошутил приступ клаустрофобии.
— Не согласен! Здесь может действовать миллион совершенно других факторов! Мой оптимизм или пессимизм не способен командовать кораблем!
— Я думаю иначе.
Несколько секунд они смотрели друг на друга в упор, и тут по радио донесся голос Григория:
— Теория Тессы может оказаться верной. Наши исследования показывают: призраки зачастую бывают связаны с эмоциональным состоянием «подопытного».
— Исследования чего? — спросил Рик. — Вы же не в состоянии притащить призрак в лабораторию. Григорий рассмеялся.
— Конечно, нет, но иногда удается притащить лабораторию к призраку. Вы забыли, что у нас еще со времен холодной войны изучают паранормальные явления. Может, мы и не знаем все досконально, но кое-что нам известно.
Рик и Тесса удивленно посмотрели друг на друга. Русские действительно получили результаты? Немыслимо.
— Не верю! — заявил Рик.
Томичи, довольно давно молчавший, внезапно заговорил:
— Не одни русские занимаются этой тематикой. Подобное возможно. Как, японцы тоже? Рик посмотрел на Йошико, но та лишь пожала плечами и заметила:
— Я астроном, а не парапсихолог.
— Это уж точно, — пробормотал Рик, мысленно спрашивая ее: почему ты не вспомнила об этом, когда вы с Тессой устроили свой безумный мозговой штурм на сей счет? Но, очевидно, кое-кто в России — а возможно, и в Японии — воображает, что понимает происходящее. — Калининград!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19
Но пока они выполняли контрольные операции, Рик начал сомневаться и в этом. Очутился бы он здесь, если б его подсознательно не тянуло к смерти? Ведь подобное путешествие само по себе таило смертельную опасность. Даже в самых рутинных процедурах скрыт элемент опасности. Например, когда они отделили от лунного модуля отработавшую третью ступень, эта длинная труба начала кувыркаться, вертеться вокруг поперечной оси, распыляя остатки топлива у самого корабля. Чтобы уйти от нее, пришлось дважды включать корректировочные двигатели, и только тогда они с облегчением увидели, как эта штуковина исчезает в пространстве...
«Вращение на вертеле» было запущено без помех, температура обшивки выровнялась, но когда Рик отстегнулся и подплыл к отсеку с навигационными инструментами, обнаружилось, что маневрирование увело корабль с курса.
— Похоже, мы ближе к полярной траектории, чем к экваториальной, — доложил Рик Калининграду после того, как зафиксировал звезду-ориентир и надлежащую точку на лунной поверхности, а компьютер произвел расчеты.
Полярная траектория не слишком удобна: посадку и стыковку после взлета много легче проводить, обращаясь вблизи лунною экватора. Тогда командный модуль при каждом обороте вокруг Луны проходит над местом посадки, и каждые два часа наступает момент, удобный для взлета лунного модуля — без горизонтальных перемещений и траты горючего.
Григорий отозвался:
— Наш радар подтверждает ваши замеры. Обождите минуту, мы рассчитаем корректирующий маневр.
— Вас понял.
Рик вернулся в кресло, и короткий толчок главного системного двигателя вернул корабль на экваториальный курс. Что, сверх всего прочего, дало им чувство облегчения — ГСД был последней составляющей той цепи, которая привела их сюда, в небеса, и если бы он не поджегся, корабль не смог бы перейти на лунную орбиту и даже скорректировать курс для пертурбационного полета к Земле.
Теперь надо было проверить лунный модуль. Йошико держала Тес-су за лодыжки, пока та открывала переходной люк и снимала элементы стыковочного устройства, освобождая проход. Рик уложил стыковочное устройство в отсек с оборудованием и тоже полез в спускаемый аппарат, но там было так тесно, что ему пришлось остаться в горловине люка. Странно было видеть сверху приборную панель и рукоятки управления полетом. Цилиндрический двигатель, которому предстояло поднять модуль с Луны, высился между местами командира и второго пилота — немного похоже на расположение мотора в старых грузовиках, где двигатель помешался между водителем и пассажиром.
— На этом вы сидите во время полета? — спросила Йошико. Тесса со смехом объяснила:
— Нет, здесь летают стоя, с ногами, пристегнутыми к палубе.
— Ты меня разыгрываешь.
— Нисколечко.
Йошико разглядывала снаряжение — воистину спартанское. Ради экономии веса сюда не поставили ничего сверх абсолютно необходимого. Не было даже кожухов на переключателях и труб для проводов. Трубки подачи воздуха и горючего проходили прямо по стенкам; рундучки были защищены не металлическими крышками, а нейлоновыми сетками. Модуль казался хрупким, он и был таким. Стенку можно проткнуть отверткой — если кому захочется-
— Кажется, я рада, что в этой штуке полетите вы.
До сих пор они не обсуждали, кто останется на борту, пока двое будут высаживаться на Луну. Но оставить здесь Йошико, с ее мастерством в стыковочных маневрах, было бы самым логичным решением. Рик спросил:
— Ты в этом уверена? Я готов тянуть жребий.
Она покачала головой.
— Ни к чему. Для меня это уже отличное приключение. И кто знает: вдруг мы воодушевим людей настолько, что у меня появится случай высадиться на Луне, когда моя страна пошлет свою экспедицию.
Любопытно, как будет выглядеть японский посадочный модуль, подумал Рик. Наверное, много лучше, чем этот. Хотя, если быть честным, сейчас любой лунник из современных материалов был бы лучше, кто бы его ни построил. И любое оборудование — компьютеры, двигатели и так далее — можно было закупить из того, что имеется. Сегодня построить такой кораблик в тысячу раз легче, чем в 60-х.
Что ж, это может случиться — кто знает?
— Действительно, у тебя будет больше шансов, чем у нас с Риком, — признала Тесса. — Нам ведь еще надо будет... ох!..
Сквозь панель управления полетом воссиял лунный диск. Через секунду он исчез — так же быстро, как появился, но... Корабль снова проделал этот скверный фокус.
— Твои штуки! — объявила Тесса, обличаюше указывая на Рика. — Ты опять подумал, что полеты возобновятся?
У него заколотилось сердце и проступил холодный пот. Он пробормотал:
— Да ничего такого...
— Ставлю любые деньги, что ты вновь предался мечтам!
— Да, но...
— Никаких «но». Каждый раз, как ты воображаешь, что с помощью нашей эскапады мы возродим космическую программу, корабль исчезает. А когда ты падаешь духом, он возникает снова. Согласись с этим, в конце концов'
Рик, висящий в узкой переходной горловине, вдруг ошутил приступ клаустрофобии.
— Не согласен! Здесь может действовать миллион совершенно других факторов! Мой оптимизм или пессимизм не способен командовать кораблем!
— Я думаю иначе.
Несколько секунд они смотрели друг на друга в упор, и тут по радио донесся голос Григория:
— Теория Тессы может оказаться верной. Наши исследования показывают: призраки зачастую бывают связаны с эмоциональным состоянием «подопытного».
— Исследования чего? — спросил Рик. — Вы же не в состоянии притащить призрак в лабораторию. Григорий рассмеялся.
— Конечно, нет, но иногда удается притащить лабораторию к призраку. Вы забыли, что у нас еще со времен холодной войны изучают паранормальные явления. Может, мы и не знаем все досконально, но кое-что нам известно.
Рик и Тесса удивленно посмотрели друг на друга. Русские действительно получили результаты? Немыслимо.
— Не верю! — заявил Рик.
Томичи, довольно давно молчавший, внезапно заговорил:
— Не одни русские занимаются этой тематикой. Подобное возможно. Как, японцы тоже? Рик посмотрел на Йошико, но та лишь пожала плечами и заметила:
— Я астроном, а не парапсихолог.
— Это уж точно, — пробормотал Рик, мысленно спрашивая ее: почему ты не вспомнила об этом, когда вы с Тессой устроили свой безумный мозговой штурм на сей счет? Но, очевидно, кое-кто в России — а возможно, и в Японии — воображает, что понимает происходящее. — Калининград!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19