— Спускайся. Вода здесь замечательная!
Вода действительно была замечательная, похожая на тончайшую сахарную пудру. Ее принесли на Луну десятки тысяч ударов комет на протяжении тысячелетий; она собиралась по молекуле из водяных паров, метана и других газов и замерзала на дне затененных кратеров у полюсов. Здесь было слишком холодно, и сила тяжести была слишком мала для того, чтобы вода смерзалась в настоящий лед, и она оставалась пылью — вроде необыкновенно тонкого снега. Когда Тесса и Рик ступили на этот снег, они сейчас же провалились до колен, хотя и весили здесь примерно по пятьдесят фунтов. Они провалились бы еще глубже, если бы пошли дальше. Но астронавты уже чувствовали, что холод пробирается к ногам, так что они собрали образцы снега в специальные термосы и направились обратно. Термосы нашлись в модуле, предназначенном для посадки на полюсе, но вот скафандры астронавтов были рассчитаны на соприкосновение с вакуумом, а не со снегом, активно отбирающим тепло,
Поэтому Рик и Тесса пошли по гребню кратера — своеобразными прыжками, похожими на движения кенгуру, очень удобными при ходьбе в слабом поле тяготения. Искали, что еще может оказаться любопытным. Рику казалось интересным абсолютно все — он был на Луне! Об этом напоминала каждая деталь, от каменистой почвы под ногами до острой, зубчатой линии горизонта. Рик посмотрел на Землю, на две трети возвышающуюся над горизонтом — две трети этой части были освещены солнцем, — и по спине прошла дрожь. Он подумал, что никогда не видел Землю такой, кроме как на фото тридцатилетней давности.
Теперь они сами делали такие снимки! Тесса работала ТВ-камерой и на ходу давала беглые комментарии. От Григория они услышали, что ее передачу смотрит вся Россия и вся Европа, а Томичи добавил сюда и Японию. Что самое удивительное — Лора сказала то же самое о Соединенных Штатах и добавила: «Из-за вас даже прервали телепередачи!»
— Ого, — пробормотал Рик. — Может, наша страна не так уж безнадежна.
— Осторожней, — сказала Тесса, сама не зная, чего она опасается: то ли, что он обидит аудиторию, то ли, что опять загорится надеждой.
Рик не обратил на это внимания. Они были на Луне, Тесса и он — на вершине успеха, доступного космонавту. Там, куда они и не мечтали попасть. Неважно, что может случиться на обратном пути... все теперь было неважно. Отныне и навсегда о Рике Спенсере и Тессе Маклин будут упоминать одновременно, и это ему необыкновенно приятно. Он смотрел, как она скачет по гребню кратера, слушал ее восхищенные возгласы при каждом новом открытии и улыбался. Будет совсем неплохо оказаться рядом с ней на одной странице учебника истории.
На всем пути они собирали камушки и дополнительные образцы снега. Рик остановился, скатал пригоршню снега в рыхлый шарик и метнул его в Тессу — она подпрыгнула на добрых четыре фута, снежок ударился в освещенный солнцем склон кратера и взорвался, превратившись в клуб пара. Еще не опустившись на грунт, Тесса воскликнула:
— Ух ты! Видел? Ну-ка, еще раз!
Рик скатал еще один снежок, швырнул, а Тесса вела камеру следом за шариком, пока он не взорвался при ударе о скалу.
— Ребята, вы тоже видели? — спросила Тесса. — Почему они так взрываются?
Григорий отозвался:
— Думаю, из-за тепла. И вакуума. Солнечный свет не смягчен атмосферой, и камень здесь нагрет не меньше, чем на экваторе, так что соприкоснувшись со скалой, снег мгновенно испаряется.
— Похоже на то. Потрясающее зрелище.
— Интересно, из каких газов состоит снег. Рик, ты не мог бы плавно бросить снежок на освещенную поверхность, а мы посмотрим, как он испаряется.
Рик слепил комок из двух пригоршней снега и положил его на наклонную поверхность глыбы. Снег мгновенно начал испаряться, затем пар на несколько секунд исчез. Снежок слегка сполз вниз по камню, появилось еще одно облачко пара; прошло несколько секунд, и остаток снега превратился в булькающую лужицу.
— Ага! — воскликнул Григории. — Три фракции. Я думаю, первым испарился метан, затем — аммиак или двуокись углерода и, наконец, вода. Чудесные новости! И газы, и вода будут полезны для колонии.
— Если мы когда-нибудь ее создадим, — сказал Рик, стараясь говорить скептически, чтобы Тессу не испугал его оптимизм, но само это усилие заставило его громко расхохотаться.
— Черт возьми, Рик, ты напугал меня до полусмерти! — крикнула она.
Они обернулись к лунному модулю, сверкавшему, словно серебряная скульптура, на сером, цвета бетона, краю кратера, — модуль оставался прочным.
— Не беспокойся, — ответил Рик. — Может быть, мне и весело, но я до сих пор напуган не меньше твоего.
— Вот и славно.
Они занимались исследованиями еще час, но, не обойдя и десятой части кратера, двинулись обратно. Кислорода в скафандрах хватало только на два часа, а еще нужно было вернуться к модулю, подняться в него и снова загерметизировать кабину. На том их пребывание на Луне закончится — надо будет немедля возвращаться к «Надежде» и стартовать к Земле, прежде чем плоскость их полярной орбиты переместится слишком далеко от траектории обратного полета.
В главном двигателе «Надежды» оставалось достаточно топлива, чтобы изменить курс на несколько градусов, но чем дольше они будут тянуть с возвращением, тем больше потребуется горючего.
Они уже сделали достаточно. Обнаружили на Луне воду, выяснили, что здесь можно основать колонию, если человечество захочет этого. Теперь оставалось только одно — добраться домой живыми. А эта задача и требовала напряженных усилий.
Дожидаясь, пока Тесса заберется в модуль и стряхнет с башмаков лунную пыль, Рик подумал, что может сделать еще одно. При этой мысли у него сердце чуть не выскочило из груди — подобное было бы поистине триумфальным завершением превосходного дня, при условии, что он действительно этого хочет! И при условии, что он правильно понял Тессу.
Времени на раздумья не оставалось. Сейчас или никогда. Он глубоко вздохнул, пробормотал: «Кто колеблется, тот пропал», и двинулся в сторону от модуля.
— В чем дело? — спросила Тесса.
Она уже поднялась к дверце.
— Не заходи внутрь, подожди.
Рик прошел несколько ярдов и начал выводить каблуком ботинка пятифутовые буквы на похрустывающем грунте. В косом свете они были прекрасно видны.
— Что ты делаешь? — спросила Тесса.
Он не ответил: через минуту и так все станет ясно. Почему-то казалось, что в этих простых словах он наляпает ошибок; в голове гудело, он тяжело дышал, хотя писать на грунте было нетрудно. Это изменит его жизнь даже больше, чем полет на Луну.
— Ох, Рик, — сказала Тесса, когда он закончил первую строчку, и умолкла, увидев, что он принялся выводить другую. И продолжала молчать, когда он закончил послание:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19