– Егор отвернулся и вновь стал переговаривать с кем-то по видеофону.
Император повернулся к сидящему рядом Склане, который уже тоже поменял форму тела на природную мимикрийскую. Они принялись общаться о чем-то на родном булькающем языке. Никто не обратил внимание на то, что Смотритель маяка поднял упавший стул и, сев в него, медленно достал из кобуры револьвер. Взял его двумя руками, сунул дуло в рот и нажал курок. Пуля сорок пятого калибра вылетела с задней стороны черепа вместе с кусками мозга, костей и роем брызг крови. Никто не ожидал выстрела и поэтому все вскочили со своих мест. Два охранника тут же подбежали к мертвому Ульфу, но, увидев, что Мышкин уже находится возле Хакеннена и прощупывает пульс на горле самоубийцы, вернулись на свои места к створкам дверей.
– Мертв, – просто сказал Егор и развел ладони в стороны, показывая этим, что сделать тут уже ничего нельзя.
Подошел Хозяин усадьбы и, взглянув на труп, безразличным тоном произнес:
– Вот так просто и закончилась династия Хакенненов-Смотрителей.
Мышкин отдал приказ охранникам и те вынесли тело. Через минуту в зал вошел мимикриец с небольшой квадратной коробкой, которую держал за длинную рукоятку. Он направил коробку на кровь. Из прибора вырвались плотные струи синеватого пара, и следы самоубийства в местах, куда попадал этот пар, стали быстро исчезать.
Император посмотрел на Хозяина усадьбы и сказал ему:
– Ты дольше всех служишь на этой планете. Посоветуй мне кандидата на должность Смотрителя маяка. Сам понимаешь, раз в данный момент я нахожусь на этой планете, мне и придется назначать кого-нибудь на эту должность. К тому же мы лишились еще и Главного чистильщика, а это значит, что в колонии нет основных корректировщиков действий. Все базы разрознены, персонал наверняка в растерянности. Надо срочно назначить хотя бы Главного чистильщика. Может на короткое время, эту должность займешь ты?
Старый мимикриец ничего не ответил. Он повернул голову и, посмотрев на Чистильщика российской базы, который в этот момент опять общался с кем-то по видеофону, спросил его:
– Мышкин, с кем ты сейчас разговариваешь?
Егор посмотрел на Склане и ответил:
– Понимаете, Смотритель маяка уже давно не выполнял своих обязанностей, а после того, как был убит еще и Главный чистильщик, все базы стали связываться со мной. Поэтому мне, временно, приходится нести службу вместо Хакеннена и Спиле. Постоянно слежу за обстановкой и управляю действиями баз. Прошу прощения, я знаю, что по уставу мне не положено этим заниматься, но после того, как Император прилетел на мою базу, все доклады и предложения почему-то приходят на мой адрес.
Хозяин усадьбы посмотрел на Императора.
– Вот вам и ответ.
– Вспыльчив очень.
– Только ради дела. Дайте ему власть, Император. Это будет лучший Чистильщик планеты, я и сам к нему иногда обращался. Умен и лоялен. А должность Смотрителя маяка пусть совмещает, пока не найдется достойная кандидатура. Смотрителей обучают с детства, когда закончится весь этот хаос, я сам подберу мальчика. Когда-то я нашел Хакеннена-первого, и тот отлично справлялся со своими обязанностями.
– Всегда удивлялся мудрости пожилых мимиков, – произнес Винтулер. – Да будет так, как ты сказал.
– А вы не удивляетесь, Император, что мы с вами общаемся сейчас на чужом языке? Ведь рядом нет ни одного человека.
– У нашей расы в генах заложено брать лучшее у других.
– Заметьте, вы сказали – лучшее.
– Наши ученые брали с этой планеты какие-нибудь идеи?
– Нет, только давали, но это не значит, что их тут нет.
– Что-то ты уж слишком печешься об этой колонии. Надеюсь, она стоит того, чтобы империя к ней присмотрелась повнимательней. Не забудь мне напомнить об этом.
– Слушаюсь!
– Чистильщик, – обратился Винтулер к Егору. – У тебя все готово?
– Да, Император, отлетаем через пару минут.
– Отлично справляешься, Мышкин. Давай присядем за стол, у меня к тебе есть серьезный разговор. Как ты считаешь, у тебя достаточно опыта, чтобы занять место Главного чистильщика Земли?
Глава 19. «Мавзолей».
19 октября. Россия. г. Казань. 18-55. Время местное.
Вагоновожатый трамвая не стал сбавлять скорость на крутом повороте. Вагон качнуло влево и пассажиров, которые стояли, бросило в сторону. Хватаясь за поручни и наваливаясь на соседей, они общим гулом и отдельными выкриками выразили отношение к водителю, обзывая и посылая как самого водителя, так и его родственников в разные места, в основном в несуществующие. Некоторые реплики достались и пожилой женщине-контролеру, которая, видимо уже привыкнув к этому, не обратила на ругань внимание и в очередной раз громко выкрикнула:
– Кто не обилетился, передавайте деньги на абонементы. На линии контроль!
Орлов с Винпулькером сели в трамвай на конечной остановке и только поэтому сейчас занимали хоть и жесткие, но сидячие места. Переполненный вагон на каждой остановке стоял чуть больше запланированного времени. Люди, просто не желая дожидаться очередного трамвая, пытались в любом случае влезть в салон. Пятница. Заканчивался последний на этой неделе рабочий день, народ торопился быстрее попасть домой.
Винпулькер расположился у прохода и занимался тем, что вслушивался в разговоры пассажиров, явно пытаясь перенять их слова и манеры поведения. Григорий же упер локоть правой руки в колено, а ладонь в подбородок и просто смотрел в окно. Накрапывал несильный, обычный для этого времени года дождь. Тоненькими струйками, будто слезами, он стекал по покрытому мокрой пылью и пятнами грязи стеклу. Трамвай ехал по центральной улице города. Магазины сверкали своими разноцветными неоновыми вывесками. Рекламные щиты каждые несколько секунд меняли видеоролики. По тротуару быстро передвигались люди, спешащие по своим каким-то делам. Под пластиковым козырьком перед входом в небольшое кафе скрывалось от дождя несколько девушек. Очень короткие юбки, цветные капроновые колготки и туфли на высоком каблуке. Внешний вид выдавал в барышнях представителей древнейшей профессии. Хотя в последнее время молодежь и не промышлявшая проституцией предпочитала одеваться тоже подобным образом. У тротуара притормозил автомобиль и тут же одна из девушек, видимо соблюдая очередь, направилась к нему. Машин на улице было мало и они, светя фарами, то и дело обгоняли медленно движущийся, скрипящий колесами на поворотах трамвай. Проезжая часть освещалась желтыми лучами уличных фонарей, однако от этого в городе не становилось светлее, так как грязный асфальт ничего не отражал. Сверкающими и в тоже время темными, вечерними улицами встретила двух беглецов столица Татарстана Казань.
– Ничего не могу придумать, – произнес Орлов.
– Ты что-то сказал?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80
Император повернулся к сидящему рядом Склане, который уже тоже поменял форму тела на природную мимикрийскую. Они принялись общаться о чем-то на родном булькающем языке. Никто не обратил внимание на то, что Смотритель маяка поднял упавший стул и, сев в него, медленно достал из кобуры револьвер. Взял его двумя руками, сунул дуло в рот и нажал курок. Пуля сорок пятого калибра вылетела с задней стороны черепа вместе с кусками мозга, костей и роем брызг крови. Никто не ожидал выстрела и поэтому все вскочили со своих мест. Два охранника тут же подбежали к мертвому Ульфу, но, увидев, что Мышкин уже находится возле Хакеннена и прощупывает пульс на горле самоубийцы, вернулись на свои места к створкам дверей.
– Мертв, – просто сказал Егор и развел ладони в стороны, показывая этим, что сделать тут уже ничего нельзя.
Подошел Хозяин усадьбы и, взглянув на труп, безразличным тоном произнес:
– Вот так просто и закончилась династия Хакенненов-Смотрителей.
Мышкин отдал приказ охранникам и те вынесли тело. Через минуту в зал вошел мимикриец с небольшой квадратной коробкой, которую держал за длинную рукоятку. Он направил коробку на кровь. Из прибора вырвались плотные струи синеватого пара, и следы самоубийства в местах, куда попадал этот пар, стали быстро исчезать.
Император посмотрел на Хозяина усадьбы и сказал ему:
– Ты дольше всех служишь на этой планете. Посоветуй мне кандидата на должность Смотрителя маяка. Сам понимаешь, раз в данный момент я нахожусь на этой планете, мне и придется назначать кого-нибудь на эту должность. К тому же мы лишились еще и Главного чистильщика, а это значит, что в колонии нет основных корректировщиков действий. Все базы разрознены, персонал наверняка в растерянности. Надо срочно назначить хотя бы Главного чистильщика. Может на короткое время, эту должность займешь ты?
Старый мимикриец ничего не ответил. Он повернул голову и, посмотрев на Чистильщика российской базы, который в этот момент опять общался с кем-то по видеофону, спросил его:
– Мышкин, с кем ты сейчас разговариваешь?
Егор посмотрел на Склане и ответил:
– Понимаете, Смотритель маяка уже давно не выполнял своих обязанностей, а после того, как был убит еще и Главный чистильщик, все базы стали связываться со мной. Поэтому мне, временно, приходится нести службу вместо Хакеннена и Спиле. Постоянно слежу за обстановкой и управляю действиями баз. Прошу прощения, я знаю, что по уставу мне не положено этим заниматься, но после того, как Император прилетел на мою базу, все доклады и предложения почему-то приходят на мой адрес.
Хозяин усадьбы посмотрел на Императора.
– Вот вам и ответ.
– Вспыльчив очень.
– Только ради дела. Дайте ему власть, Император. Это будет лучший Чистильщик планеты, я и сам к нему иногда обращался. Умен и лоялен. А должность Смотрителя маяка пусть совмещает, пока не найдется достойная кандидатура. Смотрителей обучают с детства, когда закончится весь этот хаос, я сам подберу мальчика. Когда-то я нашел Хакеннена-первого, и тот отлично справлялся со своими обязанностями.
– Всегда удивлялся мудрости пожилых мимиков, – произнес Винтулер. – Да будет так, как ты сказал.
– А вы не удивляетесь, Император, что мы с вами общаемся сейчас на чужом языке? Ведь рядом нет ни одного человека.
– У нашей расы в генах заложено брать лучшее у других.
– Заметьте, вы сказали – лучшее.
– Наши ученые брали с этой планеты какие-нибудь идеи?
– Нет, только давали, но это не значит, что их тут нет.
– Что-то ты уж слишком печешься об этой колонии. Надеюсь, она стоит того, чтобы империя к ней присмотрелась повнимательней. Не забудь мне напомнить об этом.
– Слушаюсь!
– Чистильщик, – обратился Винтулер к Егору. – У тебя все готово?
– Да, Император, отлетаем через пару минут.
– Отлично справляешься, Мышкин. Давай присядем за стол, у меня к тебе есть серьезный разговор. Как ты считаешь, у тебя достаточно опыта, чтобы занять место Главного чистильщика Земли?
Глава 19. «Мавзолей».
19 октября. Россия. г. Казань. 18-55. Время местное.
Вагоновожатый трамвая не стал сбавлять скорость на крутом повороте. Вагон качнуло влево и пассажиров, которые стояли, бросило в сторону. Хватаясь за поручни и наваливаясь на соседей, они общим гулом и отдельными выкриками выразили отношение к водителю, обзывая и посылая как самого водителя, так и его родственников в разные места, в основном в несуществующие. Некоторые реплики достались и пожилой женщине-контролеру, которая, видимо уже привыкнув к этому, не обратила на ругань внимание и в очередной раз громко выкрикнула:
– Кто не обилетился, передавайте деньги на абонементы. На линии контроль!
Орлов с Винпулькером сели в трамвай на конечной остановке и только поэтому сейчас занимали хоть и жесткие, но сидячие места. Переполненный вагон на каждой остановке стоял чуть больше запланированного времени. Люди, просто не желая дожидаться очередного трамвая, пытались в любом случае влезть в салон. Пятница. Заканчивался последний на этой неделе рабочий день, народ торопился быстрее попасть домой.
Винпулькер расположился у прохода и занимался тем, что вслушивался в разговоры пассажиров, явно пытаясь перенять их слова и манеры поведения. Григорий же упер локоть правой руки в колено, а ладонь в подбородок и просто смотрел в окно. Накрапывал несильный, обычный для этого времени года дождь. Тоненькими струйками, будто слезами, он стекал по покрытому мокрой пылью и пятнами грязи стеклу. Трамвай ехал по центральной улице города. Магазины сверкали своими разноцветными неоновыми вывесками. Рекламные щиты каждые несколько секунд меняли видеоролики. По тротуару быстро передвигались люди, спешащие по своим каким-то делам. Под пластиковым козырьком перед входом в небольшое кафе скрывалось от дождя несколько девушек. Очень короткие юбки, цветные капроновые колготки и туфли на высоком каблуке. Внешний вид выдавал в барышнях представителей древнейшей профессии. Хотя в последнее время молодежь и не промышлявшая проституцией предпочитала одеваться тоже подобным образом. У тротуара притормозил автомобиль и тут же одна из девушек, видимо соблюдая очередь, направилась к нему. Машин на улице было мало и они, светя фарами, то и дело обгоняли медленно движущийся, скрипящий колесами на поворотах трамвай. Проезжая часть освещалась желтыми лучами уличных фонарей, однако от этого в городе не становилось светлее, так как грязный асфальт ничего не отражал. Сверкающими и в тоже время темными, вечерними улицами встретила двух беглецов столица Татарстана Казань.
– Ничего не могу придумать, – произнес Орлов.
– Ты что-то сказал?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80