— А в тот, последний, раз вы соизволили захотеть сами?
— Да, мэм. — Джед спокойно выдержал ее взгляд.
Невероятный тип! Кейт чувствовала, что поддается его обаянию, несмотря на всю свою предубежденность. А кроме того, она не могла оставаться равнодушной к его мужской привлекательности. Черт побери, каков красавчик! Того и гляди она и впрямь ему поверит!
Но ведь он был и остается лицедеем. И кто ей докажет, что все эти душещипательные речи — не очередной спектакль?
— И что же изменилось?
— По официальной версии я потерял брата и решил изменить свою жизнь — но на самом деле даже такое потрясение не заставило бы меня протрезветь. Я… — Джед криво усмехнулся. — Конечно, это выглядит странно, но я не вру. Одна из бульварных газетенок поместила на первой полосе мое фото. Какой-то папарацци умудрился снять меня во время потасовки в баре. С того дня, как увидел ту фотографию, я больше не пью.
Джед смущенно замолк. С чего это он разболтался? Все эти годы людей вполне устраивало то, что он начал новую жизнь после смерти старшего брата. Все так просто. И ни к чему было выкладывать правду; прежде Джед откровенничал только со своим психотерапевтом в центре реабилитации.
Так что же заставило его размякнуть?
Эта Мери Кейт О'Лафлин застыла на противоположном конце необъятного сверкающего стола и всем своим видом показывает, что не находит Джерико привлекательным. Уж кто-кто, а Джед прекрасно разбирался в этих тонкостях. Искра проскочила между ними с первой же минуты, стоило ему войти в кабинет. А теперь дамочка строит из себя недотрогу, стараясь не поддаться его чарам. Она не желает ни в чем уступать. И не желает признавать, что он ей понравился.
Она нарочно напялила на себя этот костюм — спрятала свое божественное тело. И хотя брюки до пят укрывали ножки, стоившие не один миллион долларов, мягкая ткань все равно не могла скрыть великолепные формы. Правда, Джерико приходилось напрягаться, чтобы угадать их под слоями шелка.
Ее неподвижно застывшее лицо выглядело под стать костюму. Идеально прямой изящный нос, слегка задиристый упрямый подбородок. Губы, пожалуй, немного полноваты, чтобы считаться изящными, но их легкий изгиб никто не назвал бы чувственным. Милые голубые глаза — так, ничего особенного. Светлые волосы острижены слишком коротко и слишком гладко зачесаны назад, чтобы хоть как-то смягчить выражение лица.
А вот кожа светилась волшебным матовым светом. Джед видел такую кожу впервые в жизни. И ни в какое сравнение с ней не шли ни легендарные красотки с журнальных обложек, ни юные розовощекие девицы, ни томные статуэтки из слоновой кости. В свои неполные тридцать лет Мери Кейт О'Лафлин умудрилась сохранить по-детски свежую, дивную кож. И Джед не сомневался: если он отважится протянуть руку над этим проклятым столом шириной в целую милю, то пальцы прикоснутся к щечке более неясной, чем тонко выделанный невесомый шелк его сорочки.
И все это великолепие исчезало под высоким строгим воротником ее блузки. Джед не мог ее видеть, но явственно представлял матово отсвечивавшее тело, скрытое тканью делового костюма.
Джеду пришлось встряхнуться, чтобы вернуться к делу. Он постарался принять независимую позу. У Мери Кейт О'Лафлин уже сложилось представление о нем как о заправском скандалисте. Еще немного — и она окончательно решит, что с ним вообще невозможно договориться.
Между прочим, Джеда задела за живое отнюдь не ее точеная фигура. Скорее всего его тронула тонкая светлая прядь, выбившаяся из гладко зализанной деловой прически и слегка вившаяся над маленьким розовым ушком — совсем как у школьницы. И что-то в манере смотреть прямо в глаза… И конечно, ее признание, что он один сможет сыграть Ларами…
Она казалась Джеду то обжигающе горячей, то холодной как лед. То по-греховному мягкой и податливой, то твердой и неуступчивой как скала. Столь необычная комбинация была на удивление сексуальной, и Джеду захотелось понаблюдать за ней, чтобы разобраться, что в ее облике истинное, а что напускное.
А Кейт тем временем распиналась по поводу своих инвесторов, своей ответственности и о том, как люди начинают нервничать, рискуя деньгами. Ее голос звучал мягко и музыкально, выбиваясь из создаваемого ею образа. А она тем временем рассуждала о том, что сделает слишком рискованную ставку, если заключит с Джерико контракт, и что все ее инвесторы попадают в обморок от страха и все лето будут трястись оттого, что Бомон может погубить их фильм.
Вот так загнула! Уж если на то пошло, то не Джерико, а она сама, Мери Кейт О'Лафлин, — полный новичок в кинобизнесе. Конечно, она доказала свою жизнеспособность в мире скоросшивателей и картриджей для принтеров! Только кинобизнес — это совсем другая история. И если уж бояться, что кто-то из них может угробить фильм, то скорее это будет она, а не Джерико.
И хотя Кейт откровенно упивалась тем, что может в открытую поливать его помоями, Джед решил до поры помалкивать и держать свое мнение при себе.
— Скажите мне, мистер Бомон, как сильно вам хочется получить эту роль? — Стало быть, они снова вернулись к тому, с чего начали.
Джед подавил всплеск досады и наградил ее самой непринужденной улыбкой, вызвав в памяти облик нагого тела, распростертого на измятой постели.
— Вам следует лишь сказать, кого я должен убить! — Ну вот, очередная шутка осталась без ответа. Похоже, у дамочки отсутствует чувство юмора. Джед подался вперед:
— Вы и так отлично знаете, как сильно я хочу сыграть Ларами, мисс О'Лафлин. Так сильно, что пришел на пробы вместе с новичками. Так сильно, что сегодня явился сюда и стал объектом для вашей откровенной неприязни.
Тут он молча чертыхнулся. Ну вот, позволил Джеду выйти из-под контроля.
— Вы заслужили мою неприязнь.
Его снова затопила волна досады и отчаяния, так что пришлось проглотить вертевшиеся на языке злые, язвительные слова, принадлежавшие Джеду. Подумаешь! Не сумела пробиться в актрисы — даже со своим хваленым бюстом, — зато теперь щеголяет в короне из скрепок!
Нет, нет, ему никак нельзя выпускать на волю Джеда! Он сейчас Джерико, а Джерико не обижается на кинопродюсеров — по крайней мере до тех пор, пока те не подпишут с ним контракт.
Несмотря на пять лет абсолютно трезвой жизни, Джед так и не научился подавлять свою вспыльчивость без отупляющего действия таблеток и алкоголя. Где-то подспудно гнездилась мысль, что эта слабость будет преследовать его всю жизнь.
— У меня ни разу не возникло проблем во время съемок фильма «Тугие времена», законченного два месяца назад, — сообщил Джед. — Так что «Обещание» не станет первой работой после пятилетнего перерыва. Если желаете, можете сами позвонить режиссеру.
— Стэну Грогану, — отвечала Кейт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83