Это же и меня касается! Это не только его жизнь, но и моя!
— Просто он чувствует ответственность за тебя. И не хочет, чтобы ты провела свои лучшие годы рядом с ним, а потом в итоге оказалась ни с чем. Я скажу тебе сейчас одну вещь, только очень тебя прошу, не говорить Диме о том, что я тебе это рассказала. У Димы не может быть детей. В ранней юности он в водном походе перевернулся на байдарке и здорово простыл. К врачам он обращаться не стал, и лечился сам, как мог. Мы прожили вместе уже пять лет, дети у нас все не спешили появиться на свет, и он решил сходить провериться. Прогнозы оказались малоутешительными. Проще говоря, врачи оставили ему один шанс на тысячу. Вот и представь себя на его месте: юная женщина, которая рано или поздно захочет иметь настоящую семью, детей, и он, стареющий и увы, бесплодный.
— Но как же мне быть?
— Позволь событиям развиваться своим чередом. Ты сама поймешь, надо ли тебе оставаться или пора уходить. Если я правильно угадала, то Дима дальше будет ворчать еще больше, лишь бы сподвигнуть тебя бросить его, потому что выгнать тебя сам он не сможет — сил не хватит. Сможешь или нет это пережить — выбирай сама. Хотя дай Бог, чтобы я ошибалась. Он ведь влюблен в тебя. На самом деле. Я его знаю как облупленного, так что можешь мне поверить.
— Спасибо, Юля.
— За что?
— За то, что выслушала меня. Не поверишь, насколько легче стало. То есть, конечно, я понимаю, что все равно ничего не могу здесь поделать, но мне сейчас уже не так страшно.
— Марина, а у тебя, кроме Димы, нет никого, с кем бы ты могла просто так поболтать обо всем?
— Нет. У меня не осталось друзей.
— Слушай, чего бы там у вас с Димой в итоге не вышло, ты всегда можешь рассчитывать на мою помощь в любой ситуации. И приезжай ко мне в гости. Просто так, когда захочется. И не бойся, что как-то стеснишь меня или еще что-нибудь. Мне тоже бывает скучно и одиноко, тем более, что Алексей вернется только через четыре месяца. Работа, конечно, отвлекает от лишних тягостных раздумий, но роскошь человеческого общения ни на что не променять. А хочешь, я стану твоей подругой?
— Я… я не знаю.
— Ты чего-то опасаешься? Скажи, в чем дело.
— У меня никогда не было настоящих подруг. Так, одни знакомые или однокурсницы. Я всегда одна.
— Тогда ответь, только не мне, а себе. Откровенно. Тебя устраивает такое положение дел? От начала до конца? И кто выбрал для тебя одиночество, ты сама или еще кто-то сделал это за тебя?
— Мама, — ответила Марина прежде, чем даже успела что-то подумать.
— Вот видишь? Так что решай, как жить дальше. Решай сама и не слушай никого. Ты уже видела, к чему приводит слепое следование чьим-то советам. Да и маму твою назвать образцом человеческого поведения как-то сложно, ты не находишь? На собственном же опыте убедилась и неоднократно.
— Я хочу, чтобы ты была моей подругой. Очень. Только боюсь, что тебе со мной будет скучно. Ты же старше меня, много повидала, много чего знаешь. А я… Чем я могу заинтересовать тебя? У меня кроме как про школу и институт и рассказать-то тебе нечего!
— Вот еще глупости! Придумаешь тоже! Для дружбы возраст никогда не был помехой, или я не права?
Когда Дмитрий вернулся домой с двумя бутылками яблочного вина «Баккара», Юля и Марина успели, что называется, по уши проникнуться друг другом. Они выдвинули в большой комнате стол, накрыли его, водрузили миски с салатом и нарезкой. Марина давно уже не сидела в такой непринужденной атмосфере, ей было весело и спокойно. Куда только делась ее первоначальная робость и нежелание общаться с бывшей женой своего любовника! Она шутила, рассказывала анекдоты, вместе с Юлей упрашивала Диму взять в руки гитару и спеть. Даже не заметила, как напилась. Вино было настолько легким, что пилось, как сок или компот, но свойства вина при этом не теряло. Так что, слушая очередную безумно смешную Юлькину историю про капризного клиента (Юля работала риэлтером в солидной фирме, занимающейся покупкой-продажей квартир), Марина, не успев даже понять, что происходит, тихонько сползла по Диминому плечу. Он быстро подхватил ее на руки и осторожно, чтобы не потревожить, переложил на кровать.
— Устала, маленькая. Хороший ты мой ребенок, добрый ты мой. Сейчас мы тебя укроем, и спи крепко. Вот так, моя сладкая, ложись на бочок и смотри красивые сны. Димка, я тебе не устану удивляться. Как ты с ней умудрился познакомиться?
— Не поверишь, но когда я ее в первый раз увидел, она стояла посреди сугроба в одних тапочках. Ничего вразумительного ответить не могла, так что пришлось везти ее сюда, отогревать, откармливать. Обул ее в твои ботинки и выгнал домой. А она пришла обратно. Так и осталась.
— Дима, говорю тебе вполне серьезно. Ты мне за эту девочку головой отвечаешь. Не вздумай ее обидеть, слышишь! И что еще за новости о том, что ты пытаешься ее прогнать?
— Это она тебе так сказала?
— Дима, я слишком хорошо тебя знаю, чтобы не сложить два и два. Ты что, своей глупой головой не можешь понять, что уже все нервы ей измотал? Не толкай ее, она еще не готова встретить своего человека, и поэтому воспринимает то, что ты вытворяешь, как предательство. Наступит время, она сама для себя все решит, поверь.
— Это ты пойми, что она с каждым днем все сильнее и сильнее привязывается ко мне. Что я могу сделать для нее, кроме как дать хорошего пинка под зад, чтобы она начала думать своей головой, а не полагаться на кого-либо еще? Первое и последнее, что она сделала без моего участия, так это крупно насолила своей сестре. Отомстила за издевательства над собой. Больше она эту квартиру по своим делам не покидала, разве только что для встреч с отцом. Ты просто всего не знаешь, а она без меня уже и шагу ступить не может, зависит буквально во всем.
— Ну и что? Кстати, не так сильно, как ты думаешь. Просто у нее, кроме тебя, больше нет никого. Ты для нее — свет в окне. И мама, и папа, и нянька, и работодатель-кормилец, и муж. Ее и так по жизни предавали все близкие ей люди, не хватает, чтобы еще ты пополнил собой этот список. У нее же вообще может крышу снести от таких «подарков судьбы», ты что, этого еще не понял? Ребенок пока чувствует себя раком-отшельником и ведет себя соответствующе, а ты от нее хочешь, чтобы она в одночасье стала компанейской девчонкой. Не бывает так, поверь! Подожди, появятся у нее друзья, найдет себе дело по душе, и все само собой устроится. Не гони лошадей, Евдокимов!
— Что ж, может быть ты и права. Только мне все равно на душе не спокойно. Что так я девчонке жизнь калечу, что этак. Ладно, пошли на кухню, а то чего доброго разбудим ее.
— Пойдем, только свет здесь погаси.
* * *
Вот так у Марины впервые в жизни появилась близкая подруга. Сначала Юля звонила Марине и вытаскивала ее к себе, а потом и сама Марина, осмелев, набирала иногда ее номер телефона и договаривалась о встрече или просто «трещала» об одном, о другом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
— Просто он чувствует ответственность за тебя. И не хочет, чтобы ты провела свои лучшие годы рядом с ним, а потом в итоге оказалась ни с чем. Я скажу тебе сейчас одну вещь, только очень тебя прошу, не говорить Диме о том, что я тебе это рассказала. У Димы не может быть детей. В ранней юности он в водном походе перевернулся на байдарке и здорово простыл. К врачам он обращаться не стал, и лечился сам, как мог. Мы прожили вместе уже пять лет, дети у нас все не спешили появиться на свет, и он решил сходить провериться. Прогнозы оказались малоутешительными. Проще говоря, врачи оставили ему один шанс на тысячу. Вот и представь себя на его месте: юная женщина, которая рано или поздно захочет иметь настоящую семью, детей, и он, стареющий и увы, бесплодный.
— Но как же мне быть?
— Позволь событиям развиваться своим чередом. Ты сама поймешь, надо ли тебе оставаться или пора уходить. Если я правильно угадала, то Дима дальше будет ворчать еще больше, лишь бы сподвигнуть тебя бросить его, потому что выгнать тебя сам он не сможет — сил не хватит. Сможешь или нет это пережить — выбирай сама. Хотя дай Бог, чтобы я ошибалась. Он ведь влюблен в тебя. На самом деле. Я его знаю как облупленного, так что можешь мне поверить.
— Спасибо, Юля.
— За что?
— За то, что выслушала меня. Не поверишь, насколько легче стало. То есть, конечно, я понимаю, что все равно ничего не могу здесь поделать, но мне сейчас уже не так страшно.
— Марина, а у тебя, кроме Димы, нет никого, с кем бы ты могла просто так поболтать обо всем?
— Нет. У меня не осталось друзей.
— Слушай, чего бы там у вас с Димой в итоге не вышло, ты всегда можешь рассчитывать на мою помощь в любой ситуации. И приезжай ко мне в гости. Просто так, когда захочется. И не бойся, что как-то стеснишь меня или еще что-нибудь. Мне тоже бывает скучно и одиноко, тем более, что Алексей вернется только через четыре месяца. Работа, конечно, отвлекает от лишних тягостных раздумий, но роскошь человеческого общения ни на что не променять. А хочешь, я стану твоей подругой?
— Я… я не знаю.
— Ты чего-то опасаешься? Скажи, в чем дело.
— У меня никогда не было настоящих подруг. Так, одни знакомые или однокурсницы. Я всегда одна.
— Тогда ответь, только не мне, а себе. Откровенно. Тебя устраивает такое положение дел? От начала до конца? И кто выбрал для тебя одиночество, ты сама или еще кто-то сделал это за тебя?
— Мама, — ответила Марина прежде, чем даже успела что-то подумать.
— Вот видишь? Так что решай, как жить дальше. Решай сама и не слушай никого. Ты уже видела, к чему приводит слепое следование чьим-то советам. Да и маму твою назвать образцом человеческого поведения как-то сложно, ты не находишь? На собственном же опыте убедилась и неоднократно.
— Я хочу, чтобы ты была моей подругой. Очень. Только боюсь, что тебе со мной будет скучно. Ты же старше меня, много повидала, много чего знаешь. А я… Чем я могу заинтересовать тебя? У меня кроме как про школу и институт и рассказать-то тебе нечего!
— Вот еще глупости! Придумаешь тоже! Для дружбы возраст никогда не был помехой, или я не права?
Когда Дмитрий вернулся домой с двумя бутылками яблочного вина «Баккара», Юля и Марина успели, что называется, по уши проникнуться друг другом. Они выдвинули в большой комнате стол, накрыли его, водрузили миски с салатом и нарезкой. Марина давно уже не сидела в такой непринужденной атмосфере, ей было весело и спокойно. Куда только делась ее первоначальная робость и нежелание общаться с бывшей женой своего любовника! Она шутила, рассказывала анекдоты, вместе с Юлей упрашивала Диму взять в руки гитару и спеть. Даже не заметила, как напилась. Вино было настолько легким, что пилось, как сок или компот, но свойства вина при этом не теряло. Так что, слушая очередную безумно смешную Юлькину историю про капризного клиента (Юля работала риэлтером в солидной фирме, занимающейся покупкой-продажей квартир), Марина, не успев даже понять, что происходит, тихонько сползла по Диминому плечу. Он быстро подхватил ее на руки и осторожно, чтобы не потревожить, переложил на кровать.
— Устала, маленькая. Хороший ты мой ребенок, добрый ты мой. Сейчас мы тебя укроем, и спи крепко. Вот так, моя сладкая, ложись на бочок и смотри красивые сны. Димка, я тебе не устану удивляться. Как ты с ней умудрился познакомиться?
— Не поверишь, но когда я ее в первый раз увидел, она стояла посреди сугроба в одних тапочках. Ничего вразумительного ответить не могла, так что пришлось везти ее сюда, отогревать, откармливать. Обул ее в твои ботинки и выгнал домой. А она пришла обратно. Так и осталась.
— Дима, говорю тебе вполне серьезно. Ты мне за эту девочку головой отвечаешь. Не вздумай ее обидеть, слышишь! И что еще за новости о том, что ты пытаешься ее прогнать?
— Это она тебе так сказала?
— Дима, я слишком хорошо тебя знаю, чтобы не сложить два и два. Ты что, своей глупой головой не можешь понять, что уже все нервы ей измотал? Не толкай ее, она еще не готова встретить своего человека, и поэтому воспринимает то, что ты вытворяешь, как предательство. Наступит время, она сама для себя все решит, поверь.
— Это ты пойми, что она с каждым днем все сильнее и сильнее привязывается ко мне. Что я могу сделать для нее, кроме как дать хорошего пинка под зад, чтобы она начала думать своей головой, а не полагаться на кого-либо еще? Первое и последнее, что она сделала без моего участия, так это крупно насолила своей сестре. Отомстила за издевательства над собой. Больше она эту квартиру по своим делам не покидала, разве только что для встреч с отцом. Ты просто всего не знаешь, а она без меня уже и шагу ступить не может, зависит буквально во всем.
— Ну и что? Кстати, не так сильно, как ты думаешь. Просто у нее, кроме тебя, больше нет никого. Ты для нее — свет в окне. И мама, и папа, и нянька, и работодатель-кормилец, и муж. Ее и так по жизни предавали все близкие ей люди, не хватает, чтобы еще ты пополнил собой этот список. У нее же вообще может крышу снести от таких «подарков судьбы», ты что, этого еще не понял? Ребенок пока чувствует себя раком-отшельником и ведет себя соответствующе, а ты от нее хочешь, чтобы она в одночасье стала компанейской девчонкой. Не бывает так, поверь! Подожди, появятся у нее друзья, найдет себе дело по душе, и все само собой устроится. Не гони лошадей, Евдокимов!
— Что ж, может быть ты и права. Только мне все равно на душе не спокойно. Что так я девчонке жизнь калечу, что этак. Ладно, пошли на кухню, а то чего доброго разбудим ее.
— Пойдем, только свет здесь погаси.
* * *
Вот так у Марины впервые в жизни появилась близкая подруга. Сначала Юля звонила Марине и вытаскивала ее к себе, а потом и сама Марина, осмелев, набирала иногда ее номер телефона и договаривалась о встрече или просто «трещала» об одном, о другом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73