ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


— Но мы ещё не закончили разговор, — напомнила Энни.
Да, не только Уин Сазерленд умел искусно манипулировать людьми.
— Послушай, Энни, — с напускной усталостью произнес Маккинли. — У меня болит голова, я совершенно не настроен с тобой препираться. Я хочу немного проветриться, а заодно, может, чего надумаю. Вернусь, тогда и поговорим.
— Значит ли это, что вы согласны мне помочь?
— Это значит лишь то, что я согласен подумать. А пока, на твоем месте, я бы расслабился и принял прохладный душ. Вид у тебя несколько потрепанный.
На самом же деле Энни выглядела как огурчик. Нельзя так долго обходиться без женщины, напомнил себе Джеймс. Он ожидал, что щеки Энни зардеются от смущения, однако дочь Уина была не из тех, кто легко смущается. Она просто откинула назад волосы и состроила гримаску.
— Чего ещё ожидать? Тут не курорт.
Уж точно не такое место, где ты привыкла отдыхать, подумал Джеймс. Тем более — в сопровождении спутников, которых лично отбирал сверхпридирчивый Уин.
— Постой под душем подольше, — посоветовал Джеймс с деланной небрежностью, в то время как каждая клеточка его тела была настороже. — Я вернусь примерно через час.
Он не хотел проявлять излишнюю настойчивость, чтобы не вызвать у неё подозрения. Душ располагался почти в самой середине дома. Там Энни будет в относительной безопасности, да и плеск воды может заглушить звуки пальбы. Конечно, к стволу его «беретты» был привинчен глушитель, но за противников Джеймс поручиться не мог. Нужно покончить с ними как можно быстрее и лишь уповать на то, что Энни ничего не заметит.
Он сошел с крыльца, наслаждаясь утренним тропическим воздухом и прислушиваясь к доносящимся из хижины звукам. Затем, ожидая, пока она пустит душ, закурил и принюхался. Свежий бриз донес до его чутких ноздрей запах чужого пота. Джеймс прикинул, что в его распоряжении есть минут десять; если повезет, то — двадцать. В былые времена он управился бы с троицей неприятельских агентов минут за шесть-семь. Но те времена канули в Лету, а сейчас он был утомлен и разгневан. А эмоции всегда ему мешали.
Еще один райский денечек, невесело подумал он, затягиваясь терпким дымом. В отдалении слышались крики птиц, потревоженных присутствием чужаков. Мерное шуршание прибойных волн растворялось в густой листве тропического леса. Да, в таких джунглях мест для засады хоть отбавляй. На мгновение Джеймс ощутил давно забытое, ненавистное и вместе с тем приятное возбуждение.
Первого из врагов он встретил за хибарой; тот с пистолетом наизготовку подкрадывался к заднему крыльцу. Джеймс призраком вырос у него за спиной и одним ударом сломал шею, после чего аккуратно опустил обмякшее тело на влажную, податливую как губка, землю.
Так, осталось двое, подумал он с отрешенностью врача, огибая дом. С первым он справился легко. Со вторым придется повозиться подольше.
Ага, вот и он, заметил Джеймс — к дому приближается. Ничего, сколь бы он ни был опытен и хорош в своем деле, до Энни ему не добраться. Чтобы попасть в дом, противнику придется выйти на открытое место, и тогда Джеймс легко уложит его с одного выстрела.
Конечно, вражеская команда могла прихватить с собой и взрывные устройства. Правда, в таком случае, им придется поспешно уносить отсюда ноги, и Джеймс не сомневался, что успеет сначала перестрелять их как кроликов, а потом и обезвредить заложенную бомбу.
Хорошо еще, что его коллеги и соотечественники, как настоящие профессионалы, никогда не принимали участия в самоубийственных операциях. Не то, что камикадзе. Остаться в живых всегда было важнее, нежели успешно выполнить операцию. Жаль даже, что этой троице не удастся ни то, ни другое.
Правда, не все для него складывалось гладко. Джеймс до сих пор не определил, где прятался третий противник.
Второй же тем временем совершил роковую ошибку, приостановив продвижение к хибаре. Джеймс обрушился на него, когда тот, сидя в кустах, перезаряжал пистолет пулями со смещенным центром тяжести. Если бы не это, Джеймс, возможно, и пощадил бы парня, однако эти пули, предназначенные для того, чтобы калечить и доставлять жертве невыносимые муки, решили судьбу агента. Тот, должно быть, в последний миг, почувствовал опасность. Он успел даже поднять голову и посмотреть смерти в глаза. Хотя Джеймс никогда раньше не видел этого человека, он знал его как самого себя. И убил выстрелом в упор.
Так, остался только один. Джеймс отбросил прочь окурок. Принюхавшись, он уловил сладковатый запах свежей крови, перемешанный с запахом смерти. И — с ещё одним запахом, до боли знакомым…
— Не может быть! — прошептал он.
— Может, Джеймс! — послышался за его спиной голос.
Он повернулся, нарочито медленно, и посмотрел на третьего и последнего из подосланных к нему палачей. Мэри Маргарет Хэноувер. Женщина с лицом ангела и с душой… Нет, черт побери, души у этого создания не было никогда.
— А ты ничуть не изменился, Джеймс, — холодно заметила она, осторожно огибая его и на дюйм не отводя ствола пистолета, нацеленного ему в пах. — Все та же дьявольская сноровка. Впрочем, я ничего иного и не ожидала. Я пыталась предупредить этих двоих, но они мне не поверили. Они считали, что ты такой же человек из плоти и крови, как они сами. Вот и просчитались.
— Ты собираешься убить меня, Мэри Маргарет? — спросил он, словно невзначай.
— Конечно. Пусть потом и пожалею, но выстрелю без колебаний. Я ведь просто выполняю приказ. Хотя лично против тебя, Джеймс, я ничего не имею. Да, мне было хорошо с тобой, но работа есть работа. Поверь — удовольствия мне твоя смерть не доставит.
— А жаль, — пробормотал он. — Обычно, убивая, ты испытываешь оргазм.
На мгновение улыбка стерлась с её ангельского лица.
— Ты за меня не беспокойся, Джеймс. Я наверстаю упущенное. Покончив с тобой, займусь девчушкой, которая сейчас плещется в душе. Вот с ней я уже повожусь в свое удовольствие.
— А ты знаешь, кто она такая?
— Если думаешь, что я пожалею её из-за Уина, то ты ошибаешься. Я не более сентиментальна, чем ты сам, Джеймс. И я просто выполняю приказ. Правда, в отличие от тебя, ещё получаю от этого удовольствие. Это ты у нас только делаешь это из одной любви к искусству.
— Неужели тебя никогда совесть не мучает, Мэри Маргарет? — спросил он.
От улыбки ангелочка кровь стыла в жилах.
— О нет, дорогой. Ты, конечно, дьявольски изобретателен в постели, ты блестящий стратег, но ты всегда был излишне совестлив. Работать вместе с тобой было бы трудно. Хорошо, что никто из нас никто не знал, чем занимаются другие. И все же, Джеймс, — закончила она, мило улыбнувшись, — я рада, что мы были знакомы. Кстати, твоя смерть поможет решить сразу несколько проблем.
— Я счастлив это слышать, Мэри Маргарет. Ответь мне только на последний вопрос:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48