Я провела чудеснейший вечер.
Приближался праздник Пасхи. Мое пребывание на Пуэрто-Рико затянулось уже на три месяца, и я начала скучать. К тому же ребята вернулись домой, а Дэвид, находясь в затруднительном положении, существовал за мой счет. Иногда я давала ему десять-двадцать долларов и даже позволяла жить в моей комнате. К тому времени я наполовину переехала в прекрасную квартиру и жила с профессиональным игроком по имени Норрис. Он не был в полном смысле слова клиентом, хоть не платил мне, но обеспечивал всем, в чем я нуждалась: одеждой и питанием.
После отъезда ребят у меня с Дэвидом сложились чисто платонические отношения. За два дня до Пасхи он заявил мне, что собирается уехать на неделю в Майами проворачивать сделку с наркотиками, сулившую принести ему приличный барыш. Он уезжал из Сан-Хуана в шесть вечера.
Я намеревалась вернуться с пляжа пораньше, попрощаться с Дэвидом и, может быть, проводить его. Но, вернувшись к четырем часам в пансионат, сразу почувствовала неладное. В моей комнате было тихо, но когда я туда вошла, с ужасом увидела, что по ней будто прошел ураган.
Ящики стола и шкафы были выпотрошены, вещи валялись на полу, чемоданы открыты, дно их – вспорото. Деньги исчезли!
Я бросилась к шкафу и перерыла карманы всех моих платьев. Пусто! В паспорте и записных книжках – тоже ничего.
Тот, кто это сделал, не дошел до крайности: оставил мне мелочь, которой хватило бы для телефонного звонка.
Мне необходимо было срочно найти Дэвида. Он уезжал через два часа, но если бы удалось его перехватить, он смог бы мне помочь, так как был знаком со всеми ворами Пуэрто-Рико.
Я добежала до пляжа, где его подружка-хиппи Би Джи предлагала «травку» каждому встречному.
– Ты видела Дэвида? – спросила я.
– Да, час назад, – ответила она. – Он уехал в аэропорт.
– В аэропорт! – воскликнула я. – Ты уверена? Он улетает только через два часа!
– А он сказал мне совершенно иное, – ответила Би Джи. – Он очень торопился и просил меня посторожить его пальто и сумку, пока ходил в отель звонить. Ты знаешь, мне показалось, что он слишком много внимания уделял этому пальто, даже попросил меня, чтобы никто к нему не прикасался. Было похоже, что подкладка и карманы набиты бумагой.
Я сразу же все поняла. Мой друг Дэвид, которого я, можно сказать, содержала эти последние недели, обворовал меня. Никакого чувства благодарности!
Я бросилась к дороге, остановила патрульную полицейскую машину, объяснила, что со мной произошло, и убедила полицейских доставить меня в аэропорт Сан-Хуан, чтобы попытаться перехватить Дэвида. Я знала, что у него украденный билет на имя Л. Либермана и что его самолет вылетает через час.
В аэропорту я сразу же направилась к стойке регистрации пассажиров.
– Господин Либерман не регистрировался на шестичасовой рейс, – сказал служащий. – Он сел на только что взлетевший самолет.
Остановить его не было никакой возможности. Мне оставалось только сказать: «Прощайте, мои две тысячи долларов!». Я была вынуждена отнестись ко всему происшедшему философски. Так же быстро потеряла я эти деньги, как и заработала. По крайней мере, у меня хоть остался обратный билет в Нью-Йорк.
9. НАЗЫВАЙТЕ МЕНЯ «МАДАМ»
В течение двух месяцев после моего возвращения с Пуэрто-Рико я работала в одиночку. Но очень скоро заметила, что так на хорошую жизнь не заработаешь.
За ночь с четырех клиентов «свободные» охотницы зарабатывают в среднем двести долларов. Их доход зависит от постоянной, но ограниченной клиентуры, вкусы которой легко удовлетворить.
Тем не менее, чтобы предложить своим клиентам что-то новенькое, они объединяются и меняются клиентами. Например, Глория отправляет своего клиента Сэнди. Сэнди же направляет своего Глории. Но если Сэнди не может оказать такую же услугу, то она должна Глории энную сумму – как правило, сорок процентов от суммы, уплаченной клиентом.
Работая таким образом, девушки защищают себя от конкуренции, но такой метод – временный. Весьма вероятно, что какая-нибудь новая соблазнительная девушка вторгнется в этот круг и отобьет всех клиентов.
Система обмена позволяет выявлять новеньких, но не приносит никакой дополнительной прибыли, И вскоре я поняла, что «свободные» рано или поздно несут убытки. Я была уверена, что овладею всеми необходимыми качествами, чтобы стать «мадам» и преуспеть в этой профессии: я просто прирожденный руководитель, у меня нюх на дела, а мое физическое состояние всегда было исключительным. При необходимости мне хватало четырех-пяти часов сна.
Кроме этого, у меня было то, что я называю «инстинктом мадам», то есть дар различать моменты, когда надо проявить жесткость при, в общем-то, мягком обращении, необходимые дипломатические качества для трудных клиентов, большой талант хозяйки и чувство юмора. С того времени, как я оставила обычную жизнь, у меня осталось только одно желание: стать звездой своей новой профессии. Итак, летним днем 1970 года я окончательно решила стать самой известной мадам Нью-Йорка.
Первое, что следовало сделать, – найти помещение. Работать в одиночку – это одно, и часто бывает, что в каком-нибудь доме в Манхэттене скромно проживает одна или две кол-герл, но когда речь идет о помещении для открытия «заведения», то все значительно усложняется.
Идеальное помещение должно быть прежде всего спокойным. Это означает, что владельцы и технический персонал терпят вас, сотрудничают с вами и даже защищают до тех пор, пока вы их подмазываете.
К сожалению, это может привести к досадным крайностям. В одном из кварталов Нью-Йорка существует такая армия «понятливых» портье и прислуги, что моя коллега Жоржетта Аркурт, обосновавшись здесь, вынуждена была платить ежемесячно пятьсот долларов сверх оплаты помещения.
Несколько домов в Манхэттене известны тем, что в них разместились специализированные заведения. В одном из этих зданий на Йорк-Авеню такое количество подобных заведений, что его окрестили «вертикальный бордель». На странице объявлений о недвижимости в «Нью-Йорк таймс» можно было прочесть абзац, расхваливавший предлагавшиеся там «услуги и комфорт». Имеется еще одно заведение такого рода на Саттон Плейс, но эти адреса ненадежны, так как полиция держит их под колпаком.
Искала помещение я довольно долго. В конце концов нашла, что нужно: двухкомнатную квартиру в здании с конторами. Это означало отсутствие помех со стороны соседей в нерабочее время. Начала я скромно, без лишних расходов. Я знала, что смогу использовать и гостиную, и спальню.
Теперь пришло время набирать команду. Хотите верьте, хотите нет, но очень трудно найти честных и работящих кол-герл. Конечно, были девицы, работавшие во второразрядных домах, но большая их часть ожесточилась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66
Приближался праздник Пасхи. Мое пребывание на Пуэрто-Рико затянулось уже на три месяца, и я начала скучать. К тому же ребята вернулись домой, а Дэвид, находясь в затруднительном положении, существовал за мой счет. Иногда я давала ему десять-двадцать долларов и даже позволяла жить в моей комнате. К тому времени я наполовину переехала в прекрасную квартиру и жила с профессиональным игроком по имени Норрис. Он не был в полном смысле слова клиентом, хоть не платил мне, но обеспечивал всем, в чем я нуждалась: одеждой и питанием.
После отъезда ребят у меня с Дэвидом сложились чисто платонические отношения. За два дня до Пасхи он заявил мне, что собирается уехать на неделю в Майами проворачивать сделку с наркотиками, сулившую принести ему приличный барыш. Он уезжал из Сан-Хуана в шесть вечера.
Я намеревалась вернуться с пляжа пораньше, попрощаться с Дэвидом и, может быть, проводить его. Но, вернувшись к четырем часам в пансионат, сразу почувствовала неладное. В моей комнате было тихо, но когда я туда вошла, с ужасом увидела, что по ней будто прошел ураган.
Ящики стола и шкафы были выпотрошены, вещи валялись на полу, чемоданы открыты, дно их – вспорото. Деньги исчезли!
Я бросилась к шкафу и перерыла карманы всех моих платьев. Пусто! В паспорте и записных книжках – тоже ничего.
Тот, кто это сделал, не дошел до крайности: оставил мне мелочь, которой хватило бы для телефонного звонка.
Мне необходимо было срочно найти Дэвида. Он уезжал через два часа, но если бы удалось его перехватить, он смог бы мне помочь, так как был знаком со всеми ворами Пуэрто-Рико.
Я добежала до пляжа, где его подружка-хиппи Би Джи предлагала «травку» каждому встречному.
– Ты видела Дэвида? – спросила я.
– Да, час назад, – ответила она. – Он уехал в аэропорт.
– В аэропорт! – воскликнула я. – Ты уверена? Он улетает только через два часа!
– А он сказал мне совершенно иное, – ответила Би Джи. – Он очень торопился и просил меня посторожить его пальто и сумку, пока ходил в отель звонить. Ты знаешь, мне показалось, что он слишком много внимания уделял этому пальто, даже попросил меня, чтобы никто к нему не прикасался. Было похоже, что подкладка и карманы набиты бумагой.
Я сразу же все поняла. Мой друг Дэвид, которого я, можно сказать, содержала эти последние недели, обворовал меня. Никакого чувства благодарности!
Я бросилась к дороге, остановила патрульную полицейскую машину, объяснила, что со мной произошло, и убедила полицейских доставить меня в аэропорт Сан-Хуан, чтобы попытаться перехватить Дэвида. Я знала, что у него украденный билет на имя Л. Либермана и что его самолет вылетает через час.
В аэропорту я сразу же направилась к стойке регистрации пассажиров.
– Господин Либерман не регистрировался на шестичасовой рейс, – сказал служащий. – Он сел на только что взлетевший самолет.
Остановить его не было никакой возможности. Мне оставалось только сказать: «Прощайте, мои две тысячи долларов!». Я была вынуждена отнестись ко всему происшедшему философски. Так же быстро потеряла я эти деньги, как и заработала. По крайней мере, у меня хоть остался обратный билет в Нью-Йорк.
9. НАЗЫВАЙТЕ МЕНЯ «МАДАМ»
В течение двух месяцев после моего возвращения с Пуэрто-Рико я работала в одиночку. Но очень скоро заметила, что так на хорошую жизнь не заработаешь.
За ночь с четырех клиентов «свободные» охотницы зарабатывают в среднем двести долларов. Их доход зависит от постоянной, но ограниченной клиентуры, вкусы которой легко удовлетворить.
Тем не менее, чтобы предложить своим клиентам что-то новенькое, они объединяются и меняются клиентами. Например, Глория отправляет своего клиента Сэнди. Сэнди же направляет своего Глории. Но если Сэнди не может оказать такую же услугу, то она должна Глории энную сумму – как правило, сорок процентов от суммы, уплаченной клиентом.
Работая таким образом, девушки защищают себя от конкуренции, но такой метод – временный. Весьма вероятно, что какая-нибудь новая соблазнительная девушка вторгнется в этот круг и отобьет всех клиентов.
Система обмена позволяет выявлять новеньких, но не приносит никакой дополнительной прибыли, И вскоре я поняла, что «свободные» рано или поздно несут убытки. Я была уверена, что овладею всеми необходимыми качествами, чтобы стать «мадам» и преуспеть в этой профессии: я просто прирожденный руководитель, у меня нюх на дела, а мое физическое состояние всегда было исключительным. При необходимости мне хватало четырех-пяти часов сна.
Кроме этого, у меня было то, что я называю «инстинктом мадам», то есть дар различать моменты, когда надо проявить жесткость при, в общем-то, мягком обращении, необходимые дипломатические качества для трудных клиентов, большой талант хозяйки и чувство юмора. С того времени, как я оставила обычную жизнь, у меня осталось только одно желание: стать звездой своей новой профессии. Итак, летним днем 1970 года я окончательно решила стать самой известной мадам Нью-Йорка.
Первое, что следовало сделать, – найти помещение. Работать в одиночку – это одно, и часто бывает, что в каком-нибудь доме в Манхэттене скромно проживает одна или две кол-герл, но когда речь идет о помещении для открытия «заведения», то все значительно усложняется.
Идеальное помещение должно быть прежде всего спокойным. Это означает, что владельцы и технический персонал терпят вас, сотрудничают с вами и даже защищают до тех пор, пока вы их подмазываете.
К сожалению, это может привести к досадным крайностям. В одном из кварталов Нью-Йорка существует такая армия «понятливых» портье и прислуги, что моя коллега Жоржетта Аркурт, обосновавшись здесь, вынуждена была платить ежемесячно пятьсот долларов сверх оплаты помещения.
Несколько домов в Манхэттене известны тем, что в них разместились специализированные заведения. В одном из этих зданий на Йорк-Авеню такое количество подобных заведений, что его окрестили «вертикальный бордель». На странице объявлений о недвижимости в «Нью-Йорк таймс» можно было прочесть абзац, расхваливавший предлагавшиеся там «услуги и комфорт». Имеется еще одно заведение такого рода на Саттон Плейс, но эти адреса ненадежны, так как полиция держит их под колпаком.
Искала помещение я довольно долго. В конце концов нашла, что нужно: двухкомнатную квартиру в здании с конторами. Это означало отсутствие помех со стороны соседей в нерабочее время. Начала я скромно, без лишних расходов. Я знала, что смогу использовать и гостиную, и спальню.
Теперь пришло время набирать команду. Хотите верьте, хотите нет, но очень трудно найти честных и работящих кол-герл. Конечно, были девицы, работавшие во второразрядных домах, но большая их часть ожесточилась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66