– Вот. Давайте я вам помогу.
– Я сама.
– Вы уже говорили это несколько минут назад.
– На этот раз, я имею в виду, именно это. – Дэни подняла руки к пуговицам на свитере. – Дайте мне минуту.
– Минуту, не больше. Вам будут накладывать швы.
– Это необходимо?
– Это нормально, – сказал Шейн. – Я буду держать тебя за руку. – Он будет держать ее за руку? Какой черт тянул его за язык?
Медсестра окинула его оценивающим взглядом:
– А вы, собственно, кто?
Это он и сам хотел знать. Но кто бы там ни тянул его за язык, он свое дело знал туго.
– Я с ней.
– Никому не позволяется находиться здесь, кроме…
– Член семьи, – вставил Шейн, разглядев, наконец, затылок Дэни, когда сестра повернула ее. У него свело живот. – И я никуда не уйду.
– Это мило с вашей стороны, дружок, – похвалила его медсестра. – Но правилами запрещается…
– Я ее муж. – Надо же, как распетушился!
Дэни уставилась на него:
– Ты опять?
– Муж? – недоверчиво переспросила медсестра и повернулась к Дэни: – Почему вы не сказали, что замужем, когда я заполняла вашу карту?
– М-м… потому что я не…
– Новобрачные, – прервал ее Шейн. – Это непривычно для нас обоих.
– Непривычно, – тихо повторила Дэни.
– А, как славно! – Сестра заулыбалась. – И как давно вы вместе?
– Два дня, – пробормотала Дэни, закрыв глаза.
– Два дня? Что ж, неудивительно, что вы забыли!
– Это, как ураган, знаете ли. – Сотовый Шейна завибрировал. Достав телефон, он увидел на дисплее имя Мишель и переключил на голосовую почту. Он разговаривал с ней перед этим и мягко объяснил (снова), что им не следует встречаться. Он понимал, что Мишель так легко не отстанет и ему придется объясняться с ней еще не один раз, но с этим придется повременить.
– Ураган, – эхом отозвалась Дэни, не открывая глаз.
Ладно, это уже начало сводить его с ума.
– С ней все в порядке? – спросил он у медсестры.
– Давайте, вы наденете на вашу жену рубашку, а я пойду, приведу доктора. Тогда и посмотрим, с чем мы имеем дело.
Когда она ушла, Дэни протяжно вздохнула.
– Муж, – пробормотала она.
– Даже не пытайся отвлечь меня. – Она была такой бледной, даже зеленой, и он просто притянул ее к себе, испачкав при этом кровью свою рубашку.
– Извини, – прошептала она.
– Не надо, даже не думай об извинениях. Она судорожно вздохнула и закрыла глаза.
– Дэни?
– Ш-ш…
– Дэни, не засыпай.
– Либо так, либо вытошнит. На минутку только вздремну, ладно?
– Не ладно.
Она доверчиво прильнула к нему, и у него сжалось сердце.
– Дэни.
Она не ответила.
Он словно перестал слышать свое сердце. В его жизни было много травм. В десять лет он вывалился из чердачного окна и с десятиметровой высоты упал на землю. Тогда один из братьев толкнул его, прежде чем он успел ухватиться за висевшую там веревку. Потом были болезненные травмы, когда он играл в баскетбол, занимался сноубордингом… Но стоять здесь, рядом с той, кто ему был небезразличен, когда она ранена, во сто крат хуже.
– Дэни.
– Ш-ш… Она спит.
Облегченно вздохнув, Шейн забрал у нее рубашку и потянулся к ее свитеру.
– Останься со мной.
Свитер застегивался спереди на тысячу крохотных пуговок. Ему удалось расстегнуть три, после чего он решил, что ему ни за что не справиться с остальными, поэтому просто стянул свитер через ее голову.
– Эй.
Ее протест последовал с пятисекундным запозданием и был произнесен таким слабым голосом, что он снова испугался. На ней был бледно-желтый бюстгальтер с маргариткой посередине, между грудей. Его пальцы скользнули по ее груди, но он был так встревожен, что ничего не ощутил при этом.
Оказалось, что трусики у нее тоже были бледно-желтыми. Малюсенькие такие стринги с маргаритками на каждом бедре.
Шейн изо всех сил пытался не смотреть на них.
– Не вздумай снимать с меня белье, – пробормотала Дэни. – Я всегда теряю его, когда ты рядом. – Глаза ее все еще оставались закрытыми, ресницы казались иссиня-черными в сравнении со скулами. – Я не собираюсь лежать здесь голой.
– Не хотелось говорить тебе, детка, но ты уже наполовину голая.
– Не спорь со своей новобрачной.
Шейн успел только засунуть ее руки в рукава рубашки, когда в бокс вошел парень в хирургической робе с медицинской картой в руках.
– Дэни Питерсон? Пора на магнитно-резонансную томографию.
Поскольку аппарат для магнитно-резонансной томографии вмещал только одного человека, Шейн был отправлен в комнату ожидания, где он был волен мерить шагами место вынужденного пребывания.
Броуди, развалившись на стуле, разговаривал по сотовому телефону с Ноем.
– Да, он здесь. – Он стрельнул глазами в Шейна. – Протирает дырку в ковре.
Сидевшая рядом маленькая девочка похлопала Броуди по руке.
Он прикрыл микрофон и повернулся к ней:
– Да?
Ласково улыбаясь, девочка указала на висевшую, на стене табличку, на которой было написано: «В комнате ожидания запрещается пользоваться сотовыми телефонами».
Броуди уставился на девочку.
– Да, не отключайся, – сказал он Ною. – Меня тут воспитывают.
Девочка положила руки на бедра. Броуди ласково улыбнулся ей и поднял палец, показывая, что он почти закончил.
– Говорю тебе, Ной, он такой же чокнутый, как и она. Может, нам стоит вмешаться…
– Она не чокнутая! – взвился Шейн.
– Ной, подожди. С тобой хочет поговорить парень, ухлестывающий за женщиной, которой мерещатся мертвецы.
Шейн вскинул вверх руки.
– Никто не считал сумасшедшим Ноя из-за того, что он влюбился в похитившую его женщину.
– Мы с тобой считали его сумасшедшим, – напомнил ему Броуди. – Ты даже полетел в Мехико, чтобы отговорить его, забыл, что ли?
– Гм! – сказала девочка, выказывая очень серьезное отношение к запрету в отношении пользования мобильниками.
Броуди со вздохом поднялся со стула. При его росте в метр девяносто он возвышался как гора над маленькой девочкой.
Ее это, похоже, не тревожило. Она указала на дверь.
Броуди двинулся к двери, изумленно глядя на Шейна, который, наверное, расхохотался бы над проявлением робости в отношении маленькой девочки со стороны здоровенного хамоватого Броуди, не будь он так сильно встревожен состоянием Дэни. По пути он схватил Шейна за руку и потащил к выходу.
– Эй, я не уйду, пока…
– Да, да. – Броуди не отпустил его, пока они не вышли наружу, где было темно и прохладно. По-прежнему прижимая телефон к уху, он цепким взглядом окинул Шейна. – Я спрошу его, – сказал он. – Ной спрашивает: может, ты влип во что-нибудь и не можешь выпутаться?
– Господи! – Шейн потер лицо. – Я возвращаюсь.
– Подожди. Ной говорит, если ты влип, это хорошо… Что?.. Нет, я не собираюсь говорить, что…
Шейн выхватил у него телефон.
– Я возвращаюсь внутрь. Приезжай, забери этого козла, чтобы у меня осталась машина.
– Еще что-нибудь нужно?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58