Поняв безрезультатность задуманного, венценосные руководители прибывших из Европы рыцарских отрядов стали собираться домой. Первым покинул Сирию Андраш II, не проявивший никакого военного рвения и решивший откупиться от дальнейшего участия в авантюре. Так, перед отъездом в январе 1218 г. он посетил крепости Крак де Шевалье и Маргаб и оставил размещенным там иоаннитам значительные денежные дары, своего рода плату за услуги по «защите истинной веры от неверных».
Однако боевой дух рыцарей вновь стал подниматься с прибытием новых подкреплений из Европы. Свои усилия против Египта они сосредоточили вокруг Дамиетты — важного торгового и стратегического центра султаната. Полтора года продолжалась безрезультатная осада крепости, гарнизон которой стоял насмерть. Желая прекратить изнурительную осаду Дамиетты, египетский султан аль-Камиль предложил франкам заключить мирный договор сроком на 30 лет и восстановить Иерусалимское королевство в границах 1187 г., за исключением крепостей Керак и Крак де Монреаль. Это было щедрое, поистине королевское предложение: город менялся на государство!
Наконец-то счастье было как будто бы на стороне любителей легкой наживы из Европы, но сделка не состоялась. Свою губительную роль сыграла здесь недальновидность крестоносцев, которые государственную мудрость аль-Камиля приняли за абсолютную слабость его армии. Жан де Бриенн, будучи лишь титулованным королем, радостно встретил известие о том, что может столь легко обрести «свое» королевство. Его поддержали местные бароны, французские рыцари и Магистр Тевтонского ордена; против выступили — папский легат Пелагий, высокопоставленные священнослужители, итальянские рыцари, а также тамплиеры и госпитальеры, на которых не действовали никакие разумные доводы. Им казалось, что остался один последний шаг — и Дамиетта, а вслед за ней и весь Египет будут вырваны из рук «неверных». В результате осада продолжалась.
Первое время удача вроде бы сопутствовала сторонникам «войны до победного конца». Еще недавно процветавший, город буквально задыхался в кольце осады. Из 80 тыс. его жителей, по словам Оливера Схоластика, в живых к концу осады оставалось лишь 3 тыс., да и те больные. 5 ноября 1219 г. франкские отряды ворвались наконец в Дамиетту через пролом в одной из башен, проделанный стенобитной машиной госпитальеров, и жестоко расправились с оставшимися в живых жителями. Почти все арабские историки единодушно отмечают, что крестоносцы частично вырезали их, а частично обратили в рабство. Стоимость захваченной рыцарями Христа добычи составила 400 тыс. безантов.
Однако дальнейший ход событий показал, что крестоносцы торжествовали преждевременно. За победой последовал целый ряд неудач и совершенно бесславный конец: «христианской рати» не только не удалось расширить свои владения, но в конце концов пришлось оставить и Дамиетту, за власть над которой разгорелись страсти, дошедшие до прямых военных столкновений между иоаннитами, тамплиерами, итальянскими и французскими рыцарями. Пятый крестовый поход потерпел полный крах. А где же все это время находился третий державный правитель, принявший обет, — Фридрих II Гогенштауфен? Дело в том, что, пока и «высокородные» и безземельные европейские рыцари гонялись за миражами где-то на Востоке, он не терял времени даром и вел ожесточенную борьбу с городами Северной Италии, которые стремился присоединить к своим владениям.
Но вот и на Востоке перед Фридрихом II как будто открылись перспективы: предприимчивый Гогенштауфен благодаря династическому браку с дочерью Жана де Бриенна вознамерился стать королем Иерусалима и отправился наконец в Палестину. Пожалуй, этот шестой по счету крестовый поход (1228—1229) принес более весомые результаты: германскому императору удалось вновь установить власть крестоносцев в Иерусалиме. Договор, подписанный с султаном аль-Камилем, обеспечивал мир на десять лет. Римский папа Григорий IX специальной буллой утвердил достигнутые соглашения (1231 г.) и, видимо, зная хорошо свои «кадры», сделал особый упор на том, что они являются обязательными для всех, включая тамплиеров и госпитальеров.
Но для орденов, возомнивших, что их власть на Латинском Востоке беспредельна, даже папская булла была не указ. Иоанниты за один только 1230 г. дважды затевали смуту, вначале вместе с правителем Дамаска выступив против аль-Камиля, а затем, объединившись со своими вассалами ассасинами, — против бывшего союзника Боэмунда IV. Интересны взаимоотношения ордена с этой тайной мусульманской сектой, образовавшейся в конце XI в. в Иране, но распространившей свою деятельность на территорию Сирии и Ливана, где им принадлежали крепости и замки. Практиковавшие убийство как средство борьбы, ассасины длительное время держали в страхе влиятельных лиц как франкского, так и мусульманского Востока. Так, они несколько раз покушались на жизнь Салах ад-Дина, осуществили убийство одного из видных участников третьего крестового похода маркиза Конрада Монферратского и сына Боэмунда IV Антиохийского. В дальнейшем они окажутся причастными еще к ряду политических акций, в частности против французского короля Людовика IX.
Естественно, что многие государственные деятели стремились привлечь к себе ассасинов, чтобы использовать это страшное оружие в своих целях. Известно, например, о нескольких посольствах к ним с дарами, снаряженных Фридрихом II. Жан де Жуанвиль, придворный историк Людовика IX, писал, что секта требовала подобных же даров и от французского короля, возглавившего очередной крестовый поход. Все это не помешало госпитальерам наладить тесные контакты с ассасинами, которых они даже заставили принести вассальную присягу. Забегая вперед, заметим, что конец могуществу секты положили удары монголов в Иране и мамлюков в Сирии в конце XIII в.
В 30-х годах XIII в. рыцари ордена продолжают свои пиратские вылазки против всех, кто стоит на дороге, будь то мусульмане или христиане. Потерпев поражение под г. Хама, госпитальеры переключились на окрестности г. Алеппо и крепости Маргаб.
Одновременно они действовали против Боэмунда IV. Суть конфликта заключалась в том, что этот антиохийский князь, боясь усиления иоаннитов, и кстати сказать не без оснований, так как по своему влиянию в Антиохии великий магистр был близок к княжеской власти, а обширные владения позволяли ордену при желании даже создать здесь собственное государство, конфисковал в свое время большую часть их земель и селений. В ответ орден отказался признавать князя своим сюзереном.
На сей раз госпитальеры прибегли на только к ощутимым военным ударам (например, они захватили и разорили крепость Джабалу), но и к «дипломатическому каналу».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54