ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


«OCR Хас»:
Аннотация
«Плата за страх» — одно из лучших произведений современного французского писателя Жоржа Арно Поставленный по этому роману фильм пользовался большим успехом. Но, как это нередко бывает, фильм не исчерпал всей глубины произведения. Картины жизни подрубленного под корень американской нефтяной компанией «Круд» портового городка Лас Пьедраса, новые грани характеров действующих лиц, авторские размышления найдет читатель в публикуемых главах романа.
Страсти, надежды, поражения незадачливых авантюристов в схватке с жизнью, трагическая участь человека незаурядных способностей, который в иных условиях мог бы стать героем, а в обстановке капиталистического хищничества идет по пути нравственного опустошения, — вот содержание романа.
Жорж Арно
Плата за страх
Не следует искать в этой книге географической точности, которая всегда обманчива.
Гватемалы, например, не существует. Я это знаю, потому что я там жил.
Ж.А.
Пятый, десятый раз звонит телефон в кабинете Большого Босса в деревянных бараках лагеря Лас Пьедрас. Измученные, задерганные служащие носятся из комнаты в комнату, хлопают тугие двери.
— Да, да… Сегодня ночью… Нет, сам я еще там не был. Меня предупредили слишком поздно. Риннер в ужасном состоянии, для него это было страшное потрясение. Разумеется, сам он тут ни при чем. Расследование? В среду. Показания индейцев? Остался только один: когда прибыла «Скорая помощь», второй уже умер. Конечно, его показания совпадут с риннеровскими: иначе и быть не может. Что? Судьбы не существует? Еще бы!.. Кстати, о газетчиках. Они нам и так заморочат голову. А вам легче, чем нам, предпринять все необходимое… Тринадцать убитых индейцев, сами посудите… Нам и без того осточертели проклятые комиссии по технике безопасности… Пенсии? Да, но самые минимальные. Я еще позвоню вам…
Прескверная история. С одной стороны, даже лучше, что Риннер ранен и пока не пришел в себя. Останься он невредим, было бы хуже для него и, соответственно, для компании.
— Из Торонто звонят, спрашивают г-на Риннера.
— Кто звонит?
— Его мать.
— Расскажите подробно о несчастном случае, передайте заключение больницы. Только ее еще не хватало! Мы ей не Армия Спасения, а компания «Круд энд Ойл лимитед». Пусть оставит номер телефона; если он умрет, ей позвонят.
Секретарь не любил брать инициативу на себя. Легко сказать: «Расскажите подробно»! Все было слишком свежо: это случилось вчера.
В ту ночь на нефтеносной равнине Зулако тьму рассеивают ажурные силуэты буровых вышек, увешанных гирляндами электрических лампочек. На шестнадцатой буровой работает ночная смена. Две автоцистерны беспрерывно подвозят воду.
Метисы — в алюминиевых касках; их голые спины блестят от пота, они снуют вокруг чудовища, питают его водой, мазутом. Всякий раз, когда буровая колонна полностью погружается в землю, механик останавливает машину.
Оборудование компании «Круд» на шестнадцатой буровой давно обветшало. Пятнадцать человек вручную на талях поднимают и ставят вертикально следующую секцию буровой колонны. Длинная труба высотой с вышку поднимается, раскачиваясь и вздрагивая. Монтажник, вооружившись веревкой и специальным ключом с очень широким захватом, зацепляет ее на лету и, упираясь ногами, вставляет в отверстие вращательного стола, едва возвышающегося над землей. Пока его помощник удерживает трубу в этом положении, монтажник бросается наверх отцеплять крюки тали. Те, кто внизу тянул веревки, предусмотрительно отходят в сторону. А наверху индеец вступает в единоборство со скользким металлом. Обняв и прижав трубу к груди, он передвигает ее напряжением всего тела. Веревка, которой он привязан к вышке, врезается ему в бока, сдавливает грудь, живот. Если он промахнется, то будет раздавлен между каркасом вышки и железом буровой трубы. Еще усилие, и труба на месте. Механик поворачивает рукоятку сцепления. Щелчок. Зажатая в челюсти вращательного стола, труба начинает свинчиваться с теми трубами, которые уже вошли в землю. Шестьдесят, восемьдесят, сто оборотов в минуту, и вот она постепенно скрывается в скважине, а индеец, который ее установил, уже отвязывается и спускается. Время дорого: чем больше труб будет опущено за десятичасовую смену, тем выше премия.
Бесперебойная работа машин — это пот, а порой и кровь людей. Всю ночь им приходится терпеть жару и бороться со сном.
Каждые двадцать минут после очередной стыковки труб главный инженер берет пробу раствора. Он исследует его при свете прожектора, определяет состав и плотность. По мере надобности он тут же делает анализ с помощью несложных приборов, установленных на верстаке механика. Малейшая ошибка может стать роковой. Когда бурение идет в слишком сухих пластах, буровая труба может перегреться, а затем расколоться с чудовищным хрустом перекаленной стали. Осколки, выброшенные напряжением металла и центробежной силой вращения, убьют рабочих и могут даже опрокинуть вышку. Если же, наоборот, раствор слишком жидок, а бур в этот момент проходит сквозь карман над нефтеносным слоем, струя горючего газа с оглушительным грохотом вырвется наружу, грозя свалить вышку и вспыхнуть от малейшей искорки, от свечи в компрессоре, от соприкосновения с раскаленным металлом, от чего угодно. И тогда…
Начальник буровой Риннер обеспокоен. Что-то сегодня не ладится. Уже дважды из скважины вырывались слабые струи газа. Он не рискнул подойти с открытым огнем; ему чудился запах нефти. Но пассат, овевающий долину, тоже несет сладковатую нефтяную вонь. Попробуй тут отличить!
Неподалеку над равниной полыхает самый мощный в мире факел скважины Анако, окрашивая тени в медный цвет. Риннеру не терпится увидеть вторую автоцистерну, которая давно выехала за водой к соседней речушке. Та, что у вышки, уже почти пуста. Риннер не решается прервать работу — ведь львиная доля премии достается ему! Он садится в свой «пикап» и отправляется на поиски пропавшей автоцистерны.
Из-за размытой ровной линии горизонта равнина кажется совершенно плоской. На самом же деле она сильно изрезана. Как только потеряешь из виду верхние огни буровой, легко потерять дорогу. Факел Анако очень яркий и в то же время расплывчатый, от него только отблески в небе: это плохой ориентир. Остаются только следы колес. На развилке двух дорог следы внезапно разбегаются. Риннер останавливает машину, выходит и при свете фар пытается разобраться.
— Что этому кретину там понадобилось? Ведь ему нужно было свернуть налево.
Инженер сворачивает и едет по следу; время тянется для него невыносимо: глубокая ночь, и он обеспокоен. Наконец он подъезжает к водокачке. Автоцистерна должна быть здесь. Встав рядом с машиной, он освещает темень лучом подвижной фары.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27