По правде говоря, речь шла не о подлинной человеческой руке, а её подобии из стали, причем, плоть и кожу заменял пластик, а ногти — тончайшие костяные пластинки. Но в целом она была сотворена настолько искусно, что, натянутая на культю, превосходно реагировала на все команды, поступавшие непосредственно от нервной системы.
У того протеза была своя особая история. Принадлежал он человеку крайне опасному, некоему монголу по имени Минг, он же — Желтая Тень, объявившему всему человечеству беспощадную войну, но успешно нейтрализованному Мораном, действовавшим, вместе со своим другом Биллом Баллантайном.
Последний подстрелил Минга, но прежде чем тело его врага оказалось погребенным под многотонной массой обрушившихся горных пород, сумел изъять у него эту накладную руку в качестве трофея. Впоследствии он преподнес её в качестве подарка Морану.
Указанные события имели место более года тому назад, Боб вспоминал о них крайне редко, не чаще, чем люди обычно думают о каком-то исключительно гадком кошмаре, случившемся в их жизни. Но нечаянная встреча на набережной оживила образы прошлого, которые Моран хотел бы вообще перечеркнуть раз и навсегда. Вместо этого он оказался сейчас вынужденным переживать их вновь с почти болезненной остротой.
Командан с трудом стряхнул с себя своеобразные мрачные чары, которые навеяло на него созерцание стальной руки.
— А ну хватит! — громко прикрикнул он на самого себя. — Опять разыгралось воображение. Стоило заметить желтые глаза — и уже скован ужасом перед Желтой Опасностью! Но он же погиб, там , в подземных карьерах на севере Шотландии, и ничто не в силах вернуть его к жизни…
Схватив стальную руку, он решительно сунул её обратно в ящик, затолкав в самый дальний угол. Моран твердо настроился напрочь выбросить эту историю, так и самого покойного мосье Минга.
— Воспользуюсь-ка лучше этими прекрасными послеполуденными часами, — подбодрил он самого себя, — вместо того, чтобы предаваться пустым и необоснованным страхам.
А посему он покинул квартиру, тщательно заперев за собой дверь, и отправился прогуляться по набережным Сены. Закатное, почти у горизонта, солнце особо нежно оттеняло в тот час нежную зелень листвы на деревьях и золотистыми полосками отсвечивало от обитых цинком крышках закрепленных на парапетах ящиков букинистов. Перед ними неспешно фланировала разношерстная публика, как местная, так и туристы, обвешанные фото и кинокамерами.
Боб, поддавшись этому расслабленному ритму, побрел по набережной Вольтера, затем Малакэ. По пути он останавливался, чтобы порыться в развалах в поисках какого-нибудь редкого или старинного издания, не торопясь перелистывал выставленные книги, и рассматривал почтенного возраста карты и гравюры.
Так, и не найдя для себя ничего интересного, он старательно прошагал до Архиепископского моста. К этому моменту уже почти стемнело. Боб развернулся и снова, но в обратном направлении, продефилировал по набережным Монтебелло и Сен-Мишель, а затем втянулся в одноименный бульвар. Он пристроился на террасе какого-то бойкого кафе и мирно пропустил апперитив. А через три четверти часа, уже сидел за столиком в крупной пивной вблизи Сен-Жермен де Пре перед плато с дюжиной отличных португальских устриц. За ними последовало блюдо из почек по-провансальски. Он уже переходил к десерту, и думать забыв о неожиданной встрече, что приключилась вскоре после полудня, как в заведение появилась, судя по внешности и повадкам, цыганка. Тряся не первой свежести широкими юбками, она сразу же устремилась к Морану, сидевшему ближе всех к двери, и с ходу выпалила:
— Давайте погадаю, дорогой мой, раскрою все будущее!
Боб собрался было отказаться, так как ни в грош не ставил предсказания такого рода, но цыганка уже ухватила его за левую руку и впилась взглядом в ладонь. Почти тотчас же на её смуглом лице отразились ужас и смятение.
— Что такое? — насмешливо улыбнулся Моран. — Неужто какой-то зловещий знак?
Предсказательница судьбы утвердительно кивнула головой и прошелестела:
— Да… Ждите большой беды, дорогой… Об этом говорят линии руки.
Она, казалось, заколебалась, продолжать ли, Боб стал настаивать:
— Что ещё за напасти?
Женщина никак не решалась закончить фразу, но затем все же глухо промолвила:
— Смерть…
— Так значит, я помру, — все ещё улыбаясь, протянул Моран. — Ну, в этом ничего необычайного не вижу. Все помрем, один — раньше, другие — позже.
Но цыганка мотнула головой.
— Нет, дорогой, не раньше и не позже. А скоро. И даже очень… Через несколько дней, завтра, а может, и сегодня…
Она замолчала, но не надолго, затем спросила:
— Водите ли вы машину?
— Разумеется, — ответил Боб. — Как и все.
— Так вот, остерегайтесь! Курносая поджидает вас где-то на дороге. И ей очень не терпится. Берегитесь… БУДЬТЕ КРАЙНЕ ОСТОРОЖНЫ…
Последние слова женщина произнесла с надрывом, с пафосом вошедшей в тран пифии.
— И сколько же я вам должен за столь радостное прорицание? — поинтересовался Боб довольно кислым тоном.
— Пятьсот франков!
Боб беззвучно рассмеялся.
— Надо же: 500 франков за то, чтобы предсказать скорую погибель? Это же дорого… Знаете, как вознаграждали в старину гонцов, приносивших плохие вести?.. Снимали голову. Так что, вот сотня и благодарите свою счастливую звузду, что вам выпало родиться в двадцатом веке…
С этими словами он небрежно отмахнулся от цыганки и принялся смаковать уже несколько подтаившее фруктово-ягодное мороженое. Гадалка прошла в глубину зала, где ей удалось подцепить ещё одного клиента. Покончив с ним и получив вознаграждение, она выскочила из ресторана и мгновенно исчезла. Посетитель, которому она только что возвестила судьбу, коренастый и толстенький человечек с усиками, подстриженными словно зубная щетка, незамедлительно подошел к Морану.
— Разрешите у вас кое-что спросить? — тихо обратился он к нему.
Боб, подняв глаза, увидел выражение глубокой печали, омрачившее склоненное к нему лицо.
— Спросить? Да ради Бога… Чем могу быть полезен?
Человечек двинул подбородком в сторону ускользнувшей цыганки.
— Не посчитайте за нескромность, но не могли ли бы вы сказать, что она вам предсказала?
— Нескромность? — повторил Боб. — Да причем тут она, если в любом случае это не более чем дурная шутка. Она накаркала, что в скором времени я погибну в автокатастрофе…
— Она и меня оповестила о неминуемой смерти, с той лишь разницей, что мне якобы суждено утонуть, а не разбиться на машине…
Он внезапно замолчал, стоя с перекошенным от страха лицом, а затем еле слышно пробормотал:
— Возвращаясь вечером домой, я вынужден обязательно проходить вдоль канала Урк… а плавать не умею…
Было очевидно, что этот субъект относился к числу тех, кто искренне верят пророчествам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29