Очень хорошо. Все происходит нормально? Очень хорошо. Пусть все продолжается так, как оно идет, само по себе. Еще одну минуту просьба оставаться наедине с самой собой. А теперь оцените свое состояние по шкале запутанности.
Состояние запутанности как бы само по себе разрешилось? Стоит ли спросить Ваше бессознательное, готово ли оно дать ответ на этот вопрос? Если Ваше бессознательное будет готово вернуться внутрь и решить, какие следующие практические шаги необходимы для Вас, закроются ли Ваши глаза сами по себе? Поэтому, обращаясь к аудитории, я хочу сказать: вы видите, как я позволяю бессознательному пациента ответить на этот вопрос. Я задаю такие вопросы, на которые бессознательное может ответить каким-то сигналом. Очень хорошо. Я опять обращаюсь к аудитории: вы обратили внимание на то, что происходит? Света открыла глаза, но ни одна часть ее тела даже не пошевельнулась. И это показывает, что она остается в состоянии транса. А я не сказал ни слова. Будет ли кто-нибудь из вас сомневаться в том, что она продолжала внутреннюю работу даже с закрытыми глазами? Очень хорошо. Я прошу вас оставаться в этом состоянии. Ну и как?

Обсуждение сеанса
Света: Я в будущем увидела результат: если я сделаю выбор, то это будет тот же выбор, который я бы сделала раньше.
Эрнест: Тем не менее Вы считаете, что это правильный выбор?
Света: Наверное, да.
Эрнест: Часто нам приходится принимать решения, о которых мы жалеем. Но мы принимаем решения. Это жизнь. И для того, чтобы это делать, требуется определенное мужество. Если я так сделаю, то я встану на другой путь, на ступеньку выше в своем развитии – и в личном, и в профессиональном. Такое впечатление, что я буду не прозябать, а действительно жить. Вы чувствуете удовлетворение от своего решения?
Света: Я не могу сказать, что на 100%. Потому что есть чувство жалости. И все-таки неизвестно, как будет. Все относительно.
Эрнест: Безусловно. Мы не можем принять наилучшее решение, исходя из того, что знаем. Я лично чувствую удовлетворение от того, что Вы здесь проделали. Мне кажется, что Вы тоже удовлетворены?
Света: Да, легче стало.
Эрнест: Следует ли нам задать вопрос Вашему бессознательному, удовлетворено ли оно? Вы понимаете, как важно терапевту не прерывать этот процесс? Как долго, Вы думаете, продолжалась эта работа?
Света: Приблизительно 25 минут.
Эрнест: Так оно и было. Закончим на этом или позволим задать вопросы Вам? Можно задавать вопросы. Светлана, Вы решили свою проблему?
Света: До этого я знала, что нужно так поступить, но ресурса не было. А сейчас я поняла. Мне было очень тяжело, но сейчас есть силы для решения проблемы.
Эрнест: Вы видите, как я помог ей получить доступ к этим ресурсам, даже не произнося этого слова. Стоит ли терапевту менять ощущения пациента? Никогда. Потому что ощущения пациента – это очень важные сигнальные системы. Кто из нас достаточно мудр, чтобы направить в другую сторону ощущения пациента? Мне хотелось бы знать, что именно Вы чувствовали во время Вашей внутренней работы?
Света: Это были ощущения и картинки. А картинки я определяю по ощущениям. Я руками чувствовала: вот это уходит от меня, это уходит, а вот это остается.
Эрнест: Вы слышали, чтобы я предлагал ей рассматривать какие-то визуальные образы? Никогда. Конечно, интересно впоследствии задать такие вопросы и посмотреть, какие модальности были задействованы в этой работе. А представьте себе, что я даю ей указание что-то увидеть, а она мне отвечает: «Ой, извините, доктор, мне это так сложно, я не могу, я не умею». Существуют целые направления, целые школы, которые как бы предписывают зрительные образы. Таков их способ излечения. И есть достаточно исследований, которые подтверждают, что это действительно полезный этап. В этом тоже должно быть какое-то рациональное зерно. Многие используют зрительные образы для разрешения своих проблем. Но я не решаюсь сказать пациенту, что он должен делать и испытывать, в надежде на то, что он не смутится и не скажет: «Доктор, я этого не умею». Мне интересно узнать вот что. Когда вам сказали «Постарайтесь продумать это, у вас это как-нибудь осталось?..»
Света: Я об этом и так думала. То есть не то чтобы думала…
Эрнест: Я-то знал, что в ней продолжается работа, и слова эти произносил для аудитории. Когда я работаю индивидуально, то стараюсь говорить как можно меньше. Но когда я работаю для аудитории, то использую какие-то стандартные фразы для пояснений. Во многом эта работа связана с умением считывать минимальные реакции пациента. То, что в ней продолжается работа, было видно по неосознанному движению ресниц. Разве всем нам не приходится ощущать или видеть, как наши руки двигаются, как бы стараясь что-то нащупать? И одно из преимуществ данного подхода состоит в том, что у терапевта есть возможность наблюдать сигналы пациента, его движения, язык его тела. У вас есть еще вопросы?
Вопрос: Вы интерпретировали каким-нибудь особым образом движения рук?
Эрнест: Я никогда не интерпретирую поведение рук. Я воспринимаю это как сигнал продолжающейся работы. Конечно, когда руки двигаются полубессознательным, не механическим образом, они отражают какие-то процессы, происходящие в мозге. Но иногда в этом невольном движении действительно проскакивает что-то значимое. Все эти глубокие и таинственные процессы, происходящие в мозге, которые пытались распознать Фрейд и Юнг, каким-то образом отражаются в определенных реакциях, сигналах. И по мере того, как вы получаете опыт в работе с этим подходом, вы можете задать пациенту такой вопрос: как вы думаете, в какой степени движения ваших рук были осознанными, а в какой это было невольное подсознательное движение? Как бы вы оценили это движение, в какой степени оно было сознательным, а в какой – произвольным?
Света: Я не контролирую.
Эрнест: Ну, как обычно, я ошибся. Видите, через 20 лет работы я все еще ошибаюсь. Ну что, я действительно такой глупый? На самом деле, когда я учился в третьем и четвертом классе, некотороые считали, что я умственно отсталый. Но по закону штата, где я учился, ребенок должен был сдать экзамен на чтение. Тут у меня результаты оказались очень высокие, и тогда все поняли, что я не могу быть умственно отсталым – у меня просто другие реакции, другие речевые манеры. Таким образом меня не отдали в специальную школу.
Конечно, вы можете поиграть в подобные игры сами с собой и посмотреть, насколько вы умны. Вначале я получил психоаналитическое образование фрейдовской школы, затем учился теории Юнга, а потом стал председателем совета Ассоциации юнгианской терапии в Америке. И когда я анализировал, интерпретировал поведение пациента с юнгинской точки зрения, мне это удавалось очень хорошо, я был очень успешен, и все считали, что все замечательно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86