Командарм Борис Громов неплохо относился к Руцкому. Да и международный скандал никому не нужен: если в плен (да ещё на территории мирной страны, члена ООН) попадает заместитель командующего воздушной армией, явившийся на истребителе, оргвыводы неизбежны. Перед Горбачевым все было представлено следующим образом: спасая свой штурмовик, подбитый моджахедами, полковник Руцкой совершил подвиг, достойный Звезды Героя, но оказался, как Карбышев, в плену. Хекматьяр был потрясен мужеством русского летчика и уже через несколько дней лично переправил его в Советский Союз.
Мог ли подумать Гульбельдин Хекматьяр, будущий премьер-министр Афганистана, что этот невероятно худой, тридцатидевятилетний полковник, трясущийся от страха, через несколько лет станет вице-президентом Российской Федерации?
Переговоры с моджахедами шли в главном штабе пакистанской военной разведки. Руцкой интересовался только пленными.
По данным Комитета государственной безопасности, в плену у афганской оппозиции содержались почти шестьдесят наших солдат и офицеров. По совести говоря, это были, конечно, не пленные, а предатели, — те, кто убежал к моджахедам с оружием в руках, сдавая им (случалось и такое) целые бригады. В списках КГБ они значились как пленные, графы «предателей» здесь не было. Тех бойцов, кто действительно оказывался в плену, моджахеды убивали: отказываясь от рабства, они превращались в проблему, которая решалась просто — пулей.
В Советском Союзе мало кто понимал, что эти люди — предатели. Руцкому очень хотелось показать, что у него есть международное влияние. Вернуть пленных в Москву, спасти им жизни — красиво!
Через посла Пакистана в Москве Хекматьяр передал Руцкому, что он отдает трех человек — бесплатно.
На тот случай, если деньги все-таки понадобятся, в самолете находился Белкин — живой кошелек Руцкого. Жаль, конечно, что Юзбашев не поехал, но ничего: Белкин справится!..
Как Ельцин не хотел, чтобы Руцкой встречался с моджахедами! «Надо сосредоточиться на решении внутренних вопросов!» — начертал он на прошении о поездке, но потом вдруг — совершенно неожиданно — сам отправил его на Ближний Восток.
Руцкой предчувствовал политический успех.
Эх, Алешка, Алешка, дурачок из Болшево — догадал же его черт столкнуть (лицом к лицу) двух злейших врагов, Хекматьяра и Раббани, лидера бадахшанских моджахедов, назвавшего себя единственным наследником покойного шаха.
Они ненавидели Наджибуллу, Кармаля, но больше всего они ненавидели друг друга: Афганистан — богатая страна, большое богатство — не делится.
Пока Руцкой ланчевал, Алешка договорился с Раббани об интервью, но вдруг прошел слух, что появился Хекматьяр: Алешка (под каким-то предлогом) оставил Раббани в библиотеке и кинулся на улицу:
— Ваше превосходительство! Ваше превосходительство! Два слова для крупнейшей русской газеты!
— О'кей! — улыбнулся Хекматьяр.
— Тогда в библиотеку… — обрадовался Алешка. — Там один ваш товарищ уже есть…
Увидев Раббани, охранники Хекматьяра выхватили оружие. Красавец Хекматьяр, один из самых образованных людей Востока (Хекматьяр написал более двадцати книг по историческим и религиозным проблемам, по вопросам права), был легендой Афганистана. Бандит, ученый и крупный политик — личность. Среди журналистов ходили слухи, что Хекматьяр импонирует Бушу, что в борьбе с Наджибуллой ЦРУ делает главную ставку на Хекматьяра…
Американцы, сволочи, всюду суют свой нос, «мировой жандарм», правильно в школе говорили… А приятно все-таки, когда Президент страны может сказать, обращаясь к нации: «Господа! Наше первенство в мире неоспоримо!..»
«Неужели правда, что через какой-то фонд американцы финансировали Ельцина, его предвыборную кампанию?» — эта мысль не давала Алешке покоя.
«Разведаю, — усмехнулся он. — Обязательно разведаю у Бурбулиса…»
Да, ошибся Андропов: если Амина и нужно было менять, то не на Кармаля, конечно, — на Хекматьяра. Получив деньги и власть, Хекматьяр с удовольствием продал бы душу кому угодно, если не ЦРУ, так КГБ — какая, к черту, разница? Главное для моджахедов — власть, кто будет «крышей» — не так уж важно, «крыша» будет все равно, это закон третьего мира.
Американская национальная идея, образ страны: сияющий храм на вершине холма.
Храм? Полноте! «Кто первый схватит, тот и сыт» — вот национальная идея!
Так — в России. Нет, везде, везде… — мир поглупел: главным действующим лицом в мировом театре стал доллар, он подчинил себе все и вся, он победил здравый смысл. О чем говорить, если даже в Гаване, у Кастро, вход в музей революции, где выставлен гроб Че Гевары, стоит три доллара? Не песеты, нет, здесь никого не интересуют песеты, — нам доллары, пожалуйста! О чем говорить, когда Ватикан, самое богатое государство в мире, если и радует какую страну гуманитарной помощью, то через губу? Папа Иоанн Павел, последний понтифик XX века, обожает странствовать по белу свету: где же, спрашивается, новые католические соборы, новые католические школы — где? Почему даже на реставрацию Сикстинской капеллы (святое дело, да?) кардиналы выделяли деньги ужасно неохотно? А соседние — с капеллой — залы, расписанные Рафаэлем и лучшими мастерами Возрождения, в XX веке, судя по всему, реставрации не дождутся, хотя разговоры об этом в Ватикане идут с середины 50-х годов.
«Кто первый схватит, тот и сыт!» — национальная идея, да? В Советском Союзе было иначе. 1941-й год: «За Родину, за Сталина!» — вот национальная идея. Не дай бог, что случится — можно ли представить (хотя бы представить) в окопах под Смоленском лидера ЛДПР или официальных советских миллионеров — Тарасова, Ходорковского, Борового и др.?
Время изменилось — да, в конце XX века в войнах, в любых войнах нет победителей и побежденных, есть только несчастные, все так, но в истории каждой страны случаются, увы, такие ситуации, когда за страну надо умирать. Что будет со страной, если умереть за неё некому?
Нет, все-таки нет: Андропов ошибся не только с Кармалем, он вообще ошибся, ибо истинной причиной афганской войны были не американские ракеты, а наркотики — Андропов об этом не знал. Если бы знал, войны бы не было.
Афганский рынок героина бросил вызов Колумбии, теснейшим образом связанный (деньгами) с США. Что уж, спрашивается, так бояться американских «Стингеров», которые вдруг появились близ Кабула, если Турция, член НАТО, выставила «Стингеры» вдоль всей границы с Советским Союзом. Не воевать же Турцию!
Тайная поездка Андропова в Кабул укрепила его в мыслях об «ограниченном контингенте». О чем он думал, там, на горе, перед дворцом Амина — он, всесильный член Политбюро, будущий Генсек, неузнаваемо загримированный ещё в самолете, — о чем?
Через десять дней КГБ привез в Кабул Бабрака Кармаля, найденного в Чехословакии, «Альфа» штурмом взяла дворец Амина, где лифт, к слову, спускался на два этажа ниже земли, сотрудник «Альфы», полковник Михаил Романов лично расстрелял из «калашникова» Амина и его любовницу, жену местного министра, выскочивших из постели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71