— Я уверен, что местным совершенно все равно, где говорить о нехорошем. Повторяю, что для них само упоминание его нежелательно.
На этом расспросы хозяина дома и закончились. На следующее утро Валерий пришел в себя. Его вполне осмысленный взгляд блуждал по нашим лицам. Галкин распорядился вывести парня из духоты дома на свежий воздух. Ноги Валерия подкашивались, и, если бы его не поддерживали под руки, он бы наверное упал. Усадив парня в тени машины, ему принесли пить.
— Как вы себя чувствуете, Валерий? — поинтересовался майор Галкин.
Молодой геолог пошевелил запекшимися губами и прошептал:
— Где я?
— Вы в безопасности, — постарался тут же успокоить парня Галкин.
Неожиданно выражение лица Валерия резко изменилось. Теперь это уже было и не лицо вовсе, а гримаса животного ужаса.
— А-г… а-г… — стал сильно заикаться парень, — это-о-о-о!!!?
Воронян обнял его за плечи, крепко прижав к своей могучей груди. При этом глаза армянина закрылись, а на лице были заметны следы внутренней борьбы. Что меня, однако, больше всего удивило, так это то обстоятельство, что никто, видимо, даже и не думал вмешиваться в непонятные мне действия сержанта. Но вскоре мне пришлось удивляться по новой. Ибо Валерий как-то весь обмяк, а на его лице теперь отражалось самое что ни на есть вселенское спокойствие. Воронян ослабил свою медвежью хватку, слегка придерживая голову геолога.
— Валерий, — тихонько коснулся плеча парня Галкин, — мне необходимо с тобой поговорить. Это одинаково важно как для меня, так и для тебя самого. Ты можешь говорить?
— Могу, — словно бы находясь в трансе, спокойно и без малейшей эмоции в голосе отозвался геолог из Ленинграда.
— Расскажи мне, что с вами произошло? С тобой, с Сергуней и батей?
— Мы поехали к чинку, чтобы поохотиться.
— А дальше?
— У чинка мы разошлись. Борис Изральевич направился вдоль песчаной впадины. Он еще десятью минутами раньше обнаружил следы небольшой стаи сайгаков. Сергуня полез по склону чинка. Он знал расщелины, в которых гнездятся голуби. А я решил еще раз проверить свое ружье, прежде чем последовать за Сергуней.
На лбу Валерия выступила испарина. Майор дал сигнал Вороняну, чтобы тот был начеку и мог вовремя прийти на помощь.
— Что же случилось после? — заметив, что геолог снова молчит, задал вопрос Галкин.
— А потом я услышал крики. Кричал Борис Изральевич. Минутой позже я увидел и его самого. Он бежал очень быстро, размахивая своим ружьем. Я не понял, в чем дело, и вылез из машины, чтобы идти ему навстречу. А вниз по склону уже бежал Сергуня. Он на ходу перезаряжал свое ружье. Видимо, крупной дробью начинял. Когда батя к нам подбежал, он сначала ничего толком не мог объяснить. Но с самого начала было ясно, что нам угрожает какая-то опасность, и он требует, чтобы мы залезали в машину и уезжали отсюда как можно скорее. Когда мы оказались в салоне, батя, расплескивая содержимое своей походной фляги, сделал несколько больших глотков и только потом заорал на Сергуню: «Да, заводи ж ты машину, черт!» Потом он быстро стал рассказывать. Как он спустился на дно впадины и метров через триста увидел трех сайгаков…
Однако прятаться было уже негде. Он слишком поздно их заметил, и у него почти не оставалось шансов на удачный исход охоты. Обычно эти пугливые звери, заприметив человека, быстро ретируются. И все же сайгаки продолжали топтаться на одном месте. К тому же они, явно, даже не обращали на батю никакого внимания. Батя, не веря в свою удачу, уже было вскинул ружье. Но уже в следующую минуту опешил: там, где только что находились три сайгака, стояли теперь только два. Они кружили на одном месте, пугливо прижимаясь друг к другу. Батя, все еще ничего не понимая, но уже чувствуя, что здесь творится что-то неладное, опустил оружие. И тут он увидел, как песок под ногами антилоп вдруг взметнулся вверх и накрыл собой одного из двух сайгаков. Животное в последний раз вскрикнуло и изчезло. Только теперь Борис Изральевич увидел, что поверхность песка под копытами последней антилопы странно пульсирует. Там и здесь вздувались непонятного происхождения «вены». Словно на теле какого-то гигантского монстра. А иногда из-под песка показывался словно бы край огромного ковра с двигающейся бахромой. Когда же и третий сайгак в мгновение ока был утащен под землю, и волны песка потянулись в его, батином, направлении, он, позабыв про свое ружье, бросился бежать…
Валерия заколотило. Сержант Воронян коснулся его шеи двумя пальцами. Потом сделал несколько мягких движений вдоль шейных позвонков, и молодой геолог успокоился.
— Валерий, — вкрадчивым голосом произнес Галкин, — как развивались события дальше?
Молодой человек поднял на него вполне осмысленный взгляд и стал рассказывать…
УА З недовольно заворчал и стал разворачиваться. Сергуня старался не заехать колесами в песок. Но, как оказалось, избежать песчаной западни можно было лишь одним способом. Для этого горе-охотникам было необходимо несколько метров проехать вверх по склону чинка. УАЗ-2206 — машина не из слабых — стал с легкостью взбираться в гору. Но уже в следующую минуту он резко дернулся и забуксовал. Сергуня занервничал. Борис Изральевич приоткрыл дверцу, чтобы посмотреть, что им мешает, и тут же резко ее захлопнул. Его лицо покрылось бледностью. Он без лишних слов бросил свою ногу поверх ноги Сергуни, которой тот отчаянно давил на газ. Под машиной заскрежетало. Создавалось впечатление, будто они наехали на какую-то корягу или железяку.
— Ну, давай же! — завопил батя, испугав неожиданным криком своих молодых спутников.
В задней части машины что-то противно заскрипело.
— Борис Изральевич, — поднял ошалелые глаза на батю Сергуня, — что же это с машиной происходит?
— Ребятки, — батя не отрываясь смотрел в зеркало заднего вида, — еще не поздно. Хватаем ружья и уходим вверх по чинку. Там есть камни. Большие камни… Там можно переждать… — И потом завопил что было сил: — Вон из машины, говорю!!!
Геологи как ошпаренные выскочили из УАЗа и бросились прочь от взбесившейся техники. А машина тем временем стала медленно сползать вниз. Люди бежали что было сил, а позади слышался предсмертный лязг их транспортного средства. Валерий обернулся и обомлел. С УАЗом происходило что-то совсем уж нереальное. Увиденное настолько поразило молодого человека, что он даже замедлил шаг. Там внизу, у основания чинка, с их машиной самым чудовищным образом расправлялись доселе невиданные бестии…
— Что они из себя представляли? — прервал торопливый рассказ Валерия майор Галкин.
— Этакие… — геолог с трудом подыскивал подходящие слова, — ромбовидные и плоские… существа. Плоские как ковры. Только очень большие. И по краю много-много коротких щупалец…
— Значит, как очень большие ковры… — задумчиво повторил слова молодого геолога Галкин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80
На этом расспросы хозяина дома и закончились. На следующее утро Валерий пришел в себя. Его вполне осмысленный взгляд блуждал по нашим лицам. Галкин распорядился вывести парня из духоты дома на свежий воздух. Ноги Валерия подкашивались, и, если бы его не поддерживали под руки, он бы наверное упал. Усадив парня в тени машины, ему принесли пить.
— Как вы себя чувствуете, Валерий? — поинтересовался майор Галкин.
Молодой геолог пошевелил запекшимися губами и прошептал:
— Где я?
— Вы в безопасности, — постарался тут же успокоить парня Галкин.
Неожиданно выражение лица Валерия резко изменилось. Теперь это уже было и не лицо вовсе, а гримаса животного ужаса.
— А-г… а-г… — стал сильно заикаться парень, — это-о-о-о!!!?
Воронян обнял его за плечи, крепко прижав к своей могучей груди. При этом глаза армянина закрылись, а на лице были заметны следы внутренней борьбы. Что меня, однако, больше всего удивило, так это то обстоятельство, что никто, видимо, даже и не думал вмешиваться в непонятные мне действия сержанта. Но вскоре мне пришлось удивляться по новой. Ибо Валерий как-то весь обмяк, а на его лице теперь отражалось самое что ни на есть вселенское спокойствие. Воронян ослабил свою медвежью хватку, слегка придерживая голову геолога.
— Валерий, — тихонько коснулся плеча парня Галкин, — мне необходимо с тобой поговорить. Это одинаково важно как для меня, так и для тебя самого. Ты можешь говорить?
— Могу, — словно бы находясь в трансе, спокойно и без малейшей эмоции в голосе отозвался геолог из Ленинграда.
— Расскажи мне, что с вами произошло? С тобой, с Сергуней и батей?
— Мы поехали к чинку, чтобы поохотиться.
— А дальше?
— У чинка мы разошлись. Борис Изральевич направился вдоль песчаной впадины. Он еще десятью минутами раньше обнаружил следы небольшой стаи сайгаков. Сергуня полез по склону чинка. Он знал расщелины, в которых гнездятся голуби. А я решил еще раз проверить свое ружье, прежде чем последовать за Сергуней.
На лбу Валерия выступила испарина. Майор дал сигнал Вороняну, чтобы тот был начеку и мог вовремя прийти на помощь.
— Что же случилось после? — заметив, что геолог снова молчит, задал вопрос Галкин.
— А потом я услышал крики. Кричал Борис Изральевич. Минутой позже я увидел и его самого. Он бежал очень быстро, размахивая своим ружьем. Я не понял, в чем дело, и вылез из машины, чтобы идти ему навстречу. А вниз по склону уже бежал Сергуня. Он на ходу перезаряжал свое ружье. Видимо, крупной дробью начинял. Когда батя к нам подбежал, он сначала ничего толком не мог объяснить. Но с самого начала было ясно, что нам угрожает какая-то опасность, и он требует, чтобы мы залезали в машину и уезжали отсюда как можно скорее. Когда мы оказались в салоне, батя, расплескивая содержимое своей походной фляги, сделал несколько больших глотков и только потом заорал на Сергуню: «Да, заводи ж ты машину, черт!» Потом он быстро стал рассказывать. Как он спустился на дно впадины и метров через триста увидел трех сайгаков…
Однако прятаться было уже негде. Он слишком поздно их заметил, и у него почти не оставалось шансов на удачный исход охоты. Обычно эти пугливые звери, заприметив человека, быстро ретируются. И все же сайгаки продолжали топтаться на одном месте. К тому же они, явно, даже не обращали на батю никакого внимания. Батя, не веря в свою удачу, уже было вскинул ружье. Но уже в следующую минуту опешил: там, где только что находились три сайгака, стояли теперь только два. Они кружили на одном месте, пугливо прижимаясь друг к другу. Батя, все еще ничего не понимая, но уже чувствуя, что здесь творится что-то неладное, опустил оружие. И тут он увидел, как песок под ногами антилоп вдруг взметнулся вверх и накрыл собой одного из двух сайгаков. Животное в последний раз вскрикнуло и изчезло. Только теперь Борис Изральевич увидел, что поверхность песка под копытами последней антилопы странно пульсирует. Там и здесь вздувались непонятного происхождения «вены». Словно на теле какого-то гигантского монстра. А иногда из-под песка показывался словно бы край огромного ковра с двигающейся бахромой. Когда же и третий сайгак в мгновение ока был утащен под землю, и волны песка потянулись в его, батином, направлении, он, позабыв про свое ружье, бросился бежать…
Валерия заколотило. Сержант Воронян коснулся его шеи двумя пальцами. Потом сделал несколько мягких движений вдоль шейных позвонков, и молодой геолог успокоился.
— Валерий, — вкрадчивым голосом произнес Галкин, — как развивались события дальше?
Молодой человек поднял на него вполне осмысленный взгляд и стал рассказывать…
УА З недовольно заворчал и стал разворачиваться. Сергуня старался не заехать колесами в песок. Но, как оказалось, избежать песчаной западни можно было лишь одним способом. Для этого горе-охотникам было необходимо несколько метров проехать вверх по склону чинка. УАЗ-2206 — машина не из слабых — стал с легкостью взбираться в гору. Но уже в следующую минуту он резко дернулся и забуксовал. Сергуня занервничал. Борис Изральевич приоткрыл дверцу, чтобы посмотреть, что им мешает, и тут же резко ее захлопнул. Его лицо покрылось бледностью. Он без лишних слов бросил свою ногу поверх ноги Сергуни, которой тот отчаянно давил на газ. Под машиной заскрежетало. Создавалось впечатление, будто они наехали на какую-то корягу или железяку.
— Ну, давай же! — завопил батя, испугав неожиданным криком своих молодых спутников.
В задней части машины что-то противно заскрипело.
— Борис Изральевич, — поднял ошалелые глаза на батю Сергуня, — что же это с машиной происходит?
— Ребятки, — батя не отрываясь смотрел в зеркало заднего вида, — еще не поздно. Хватаем ружья и уходим вверх по чинку. Там есть камни. Большие камни… Там можно переждать… — И потом завопил что было сил: — Вон из машины, говорю!!!
Геологи как ошпаренные выскочили из УАЗа и бросились прочь от взбесившейся техники. А машина тем временем стала медленно сползать вниз. Люди бежали что было сил, а позади слышался предсмертный лязг их транспортного средства. Валерий обернулся и обомлел. С УАЗом происходило что-то совсем уж нереальное. Увиденное настолько поразило молодого человека, что он даже замедлил шаг. Там внизу, у основания чинка, с их машиной самым чудовищным образом расправлялись доселе невиданные бестии…
— Что они из себя представляли? — прервал торопливый рассказ Валерия майор Галкин.
— Этакие… — геолог с трудом подыскивал подходящие слова, — ромбовидные и плоские… существа. Плоские как ковры. Только очень большие. И по краю много-много коротких щупалец…
— Значит, как очень большие ковры… — задумчиво повторил слова молодого геолога Галкин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80