При этом он достаточно хорошо разбирался в политике. Начав говорить о фильмах Стэнли Кубрика и в частности о «Заводном апельсине», мы перешли к обсуждению тоталитарного общества.
— Мне кажется, — сказал Брайан. — Что Америка с каждым годом все больше и больше напоминает тоталитарное государство — то, что описано в «1984» Оруэлла. Смотри, у нас есть почти все характерные черты описанного там общества: умелое манипулирование общественным мнением (сейчас американцы думают, что Саддам Хуссейн связан с Бен Ладеном, хотя на самом деле это не доказано) и сосредоточение власти в руках 5 процентов населения — так называемой элиты. Сейчас пробиться с самого низа на самый верх, как это было с Линкольном, практически невозможно — руководителями страны становятся дети политиков и богачей, которых абсолютно не интересуют проблемы простых людей.
Мне эта речь до боли напомнила статьи российских национал-патриотов, громящих Америку в газете «Завтра» — все эти разговоры про отсутствие настоящей демократии, про власть доллара и тому подобные вещи. И тем более странно было слышать такие вещи от американца — причем, такого, которого нынешняя власть вряд ли чем-то обидела.
— Так какой же выход ты можешь предложить? — спросил я. — Устраивать революцию, бунтовать — как в фильме «Бойцовский клуб»? Я думаю, это обернется для вашей страны еще большими несчастиями. Так что же делать?
— Вот это сложный вопрос. We are fucked, как говорится, — отметил он с иронией. — И у этой проблемы вряд ли есть решение.
И все-таки напоследок я сказал ему, что полное равенство и справедливость невозможны в принципе, а в Америке равноправие продвинулось дальше, чем во многих других странах. Закончился спор ничем, да и было понятно, что молодой студент, пламенно выступавший против несправедливого общественного строя в Америке, не был революционером. Когда на следующий день я увидел его в новенькой, чистой и сверкающей на солнце машине, на которой он собирался съездить в соседний город, то понял — революции в этой стране не будет никогда. Тезис Карла Маркса про пролетариат, которому нечего терять, кроме своих цепей, в США не сработает: даже ярые обличители власти корпораций и денег сами являются собственниками и никогда не захотят потерять дом, машину или другое имущество. А таких людей — которым есть, что терять, и которым не нужны перемены — здесь большинство. Это большинство под названием «средний класс», просто не допустит ни революции, ни переворота.
Через несколько дней после этой дискуссии в лагерь стали заезжать дети. «Лохикан» стал заметно оживленнее, а у нас прибавилось работы, потому что пришлось кормить уже около семисот детей и пару сотен человек из вожатых и лагерного начальства. Американские пионеры (если их можно так назвать) были в возрасте от шести до шестнадцати лет. От русских детей они мало чем отличались — такие же шумные, веселые и сопливые. С их появлением лагерь как-то сразу оживился. Теперь почти везде можно было встретить маленьких американцев, которые вместе или поодиночке шли купаться, занимались в кружках по интересам или готовились к каким-то лагерным мероприятиям.
Одно из таких мероприятий провели в первый же вечер. Как и в России, оно называлось лагерным костром (campfire) и ничем не отличалось от аналогичного явления в российском пионерлагере. Перед стоящей на улице сценой собралось несколько сотен детей: кто сидел на деревянных скамейках, кто прямо на траве — и стали слушать. Я и еще трое русских ребят тоже пришли посмотреть и встали чуть подальше, облокотившись на деревянную изгородь. Дети выходили на сцену, что-то пели и играли на гитарах, выступал кто-то из начальства или вожатых. У нас какой-нибудь ребенок спел бы на гитаре последнюю песню «Сплина», тут же длинноволосый паренек минут десять терзал всех хитом группы «Oar» «That Was A Crazy Game Of Poker»:
I say of, you say a
I say revolution, and you say die
I say of, you say a
I say revolution, and you say die dah dah
Day day oh!
И что-то в этом роде. Гитариста сменили вожатые, которые покричали имена и названия своих отрядов — а дети, состоящие в них, дружно откликались. После этого на сцену вышел один из представителей лагерного начальства и рассказал историю. Помню я её плохо, да и английский на тот момент знал довольно слабо, но постараюсь своими словами передать общий её смысл:
— У папы с мамой был сын. Рос он умным и добрым мальчиком, учился хорошо, всегда слушался своих родителей. Была у него только одна странность: на каждый свой день рожденья он просил покупать ему мячики для пинг-понга. Он попросил об этом родителей, когда ему исполнилось пять лет, шесть лет и так далее. К окончанию школы он попросил подарить ему коробку с мячиками для пинг-понга. Но, наконец, он повзрослел, поумнел и в честь поступления в колледж попросил подарить ему машину, — рассказчик сделал паузу, — наполненную мячиками для пинг-понга, — смех среди слушателей, — И так повторялось несколько раз. Он окончил колледж, начал с отцом совместный бизнес, который принес им много-много денег. И только одно оставалось неизменным — на каждый значительный повод или праздник он просил дарить ему мячики для пинг-понга. Ему исполнилось тридцать лет, когда случилось несчастье — он заболел смертельно опасной болезнью. Дни его были сочтены. И когда родители, со слезами на глазах спросили, что он хочет перед смертью, он ответил: «Подарите мне грузовик, наполненный мячиками для пинг-понга», — опять смех в зале, интерес к истории все больше возрос. — Родители выполнили его просьбу. И вот как-то раз он ехал на этом грузовике по одинокой пустынной дороге. И неожиданно выехал на встречную полосу и столкнулся с автомобилем. Его грузовик перевернулся, все мячики для пинг-понга выкатились на дорогу. И вот он лежал среди этих мячиков, весь в крови и ждал скорой смерти. Приехали родители, которые увидели, что произошло с их сыном. И тогда отец, не выдержав, склонился к сыну, и спросил: «Сынок, ты скоро умрешь. Пожалуйста, не мучь нас, скажи — зачем тебе нужны были мячики для пинг-понга?», — слушатели напряглись, с нетерпением ожидая развязки. — Их сын глубоко вдохнул, собрал последние силы и ответил: «Я… кхе-кхе… просил вас… купить мне эти мячики, — человек говорил уже охрипшим голосом, — затем, чтобы…», — долгая пауза и рассказчик трагическим голосом объявил: — И он умер.
Секунду стояла тишина, потом все, и мы в том числе, покатились со смеху. Одну такую историю я слышал и раньше, это рассказ из серии «поиздевайся над слушателем, но так, чтобы он с удовольствием это принял». Что и произошло в данном случае.
Кроме лагерных костров, случались другие запоминающиеся мероприятия. Большим событием в жизни лагеря стало празднования Дня Независимости — 4 июля.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68
— Мне кажется, — сказал Брайан. — Что Америка с каждым годом все больше и больше напоминает тоталитарное государство — то, что описано в «1984» Оруэлла. Смотри, у нас есть почти все характерные черты описанного там общества: умелое манипулирование общественным мнением (сейчас американцы думают, что Саддам Хуссейн связан с Бен Ладеном, хотя на самом деле это не доказано) и сосредоточение власти в руках 5 процентов населения — так называемой элиты. Сейчас пробиться с самого низа на самый верх, как это было с Линкольном, практически невозможно — руководителями страны становятся дети политиков и богачей, которых абсолютно не интересуют проблемы простых людей.
Мне эта речь до боли напомнила статьи российских национал-патриотов, громящих Америку в газете «Завтра» — все эти разговоры про отсутствие настоящей демократии, про власть доллара и тому подобные вещи. И тем более странно было слышать такие вещи от американца — причем, такого, которого нынешняя власть вряд ли чем-то обидела.
— Так какой же выход ты можешь предложить? — спросил я. — Устраивать революцию, бунтовать — как в фильме «Бойцовский клуб»? Я думаю, это обернется для вашей страны еще большими несчастиями. Так что же делать?
— Вот это сложный вопрос. We are fucked, как говорится, — отметил он с иронией. — И у этой проблемы вряд ли есть решение.
И все-таки напоследок я сказал ему, что полное равенство и справедливость невозможны в принципе, а в Америке равноправие продвинулось дальше, чем во многих других странах. Закончился спор ничем, да и было понятно, что молодой студент, пламенно выступавший против несправедливого общественного строя в Америке, не был революционером. Когда на следующий день я увидел его в новенькой, чистой и сверкающей на солнце машине, на которой он собирался съездить в соседний город, то понял — революции в этой стране не будет никогда. Тезис Карла Маркса про пролетариат, которому нечего терять, кроме своих цепей, в США не сработает: даже ярые обличители власти корпораций и денег сами являются собственниками и никогда не захотят потерять дом, машину или другое имущество. А таких людей — которым есть, что терять, и которым не нужны перемены — здесь большинство. Это большинство под названием «средний класс», просто не допустит ни революции, ни переворота.
Через несколько дней после этой дискуссии в лагерь стали заезжать дети. «Лохикан» стал заметно оживленнее, а у нас прибавилось работы, потому что пришлось кормить уже около семисот детей и пару сотен человек из вожатых и лагерного начальства. Американские пионеры (если их можно так назвать) были в возрасте от шести до шестнадцати лет. От русских детей они мало чем отличались — такие же шумные, веселые и сопливые. С их появлением лагерь как-то сразу оживился. Теперь почти везде можно было встретить маленьких американцев, которые вместе или поодиночке шли купаться, занимались в кружках по интересам или готовились к каким-то лагерным мероприятиям.
Одно из таких мероприятий провели в первый же вечер. Как и в России, оно называлось лагерным костром (campfire) и ничем не отличалось от аналогичного явления в российском пионерлагере. Перед стоящей на улице сценой собралось несколько сотен детей: кто сидел на деревянных скамейках, кто прямо на траве — и стали слушать. Я и еще трое русских ребят тоже пришли посмотреть и встали чуть подальше, облокотившись на деревянную изгородь. Дети выходили на сцену, что-то пели и играли на гитарах, выступал кто-то из начальства или вожатых. У нас какой-нибудь ребенок спел бы на гитаре последнюю песню «Сплина», тут же длинноволосый паренек минут десять терзал всех хитом группы «Oar» «That Was A Crazy Game Of Poker»:
I say of, you say a
I say revolution, and you say die
I say of, you say a
I say revolution, and you say die dah dah
Day day oh!
И что-то в этом роде. Гитариста сменили вожатые, которые покричали имена и названия своих отрядов — а дети, состоящие в них, дружно откликались. После этого на сцену вышел один из представителей лагерного начальства и рассказал историю. Помню я её плохо, да и английский на тот момент знал довольно слабо, но постараюсь своими словами передать общий её смысл:
— У папы с мамой был сын. Рос он умным и добрым мальчиком, учился хорошо, всегда слушался своих родителей. Была у него только одна странность: на каждый свой день рожденья он просил покупать ему мячики для пинг-понга. Он попросил об этом родителей, когда ему исполнилось пять лет, шесть лет и так далее. К окончанию школы он попросил подарить ему коробку с мячиками для пинг-понга. Но, наконец, он повзрослел, поумнел и в честь поступления в колледж попросил подарить ему машину, — рассказчик сделал паузу, — наполненную мячиками для пинг-понга, — смех среди слушателей, — И так повторялось несколько раз. Он окончил колледж, начал с отцом совместный бизнес, который принес им много-много денег. И только одно оставалось неизменным — на каждый значительный повод или праздник он просил дарить ему мячики для пинг-понга. Ему исполнилось тридцать лет, когда случилось несчастье — он заболел смертельно опасной болезнью. Дни его были сочтены. И когда родители, со слезами на глазах спросили, что он хочет перед смертью, он ответил: «Подарите мне грузовик, наполненный мячиками для пинг-понга», — опять смех в зале, интерес к истории все больше возрос. — Родители выполнили его просьбу. И вот как-то раз он ехал на этом грузовике по одинокой пустынной дороге. И неожиданно выехал на встречную полосу и столкнулся с автомобилем. Его грузовик перевернулся, все мячики для пинг-понга выкатились на дорогу. И вот он лежал среди этих мячиков, весь в крови и ждал скорой смерти. Приехали родители, которые увидели, что произошло с их сыном. И тогда отец, не выдержав, склонился к сыну, и спросил: «Сынок, ты скоро умрешь. Пожалуйста, не мучь нас, скажи — зачем тебе нужны были мячики для пинг-понга?», — слушатели напряглись, с нетерпением ожидая развязки. — Их сын глубоко вдохнул, собрал последние силы и ответил: «Я… кхе-кхе… просил вас… купить мне эти мячики, — человек говорил уже охрипшим голосом, — затем, чтобы…», — долгая пауза и рассказчик трагическим голосом объявил: — И он умер.
Секунду стояла тишина, потом все, и мы в том числе, покатились со смеху. Одну такую историю я слышал и раньше, это рассказ из серии «поиздевайся над слушателем, но так, чтобы он с удовольствием это принял». Что и произошло в данном случае.
Кроме лагерных костров, случались другие запоминающиеся мероприятия. Большим событием в жизни лагеря стало празднования Дня Независимости — 4 июля.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68