Если ехать по польскому району, который растянулся на много миль в западной части города, везде можно увидеть многочисленные надписи на польском, либо магазины, рестораны, клубы с названиями «Poland» и «Polonia».
Работу здесь найти легко, даже не нужно покупать газету с объявлениями. В польском районе есть место — небольшой пустырь рядом с бензоколонкой, где по утрам собираются люди в поисках работы. Сюда же приезжают работодатели, которым нужны рабочие. Стричь газон, убирать мусор, работать на стройке, ремонтировать квартиры — вот то, чем обычно занимаются иммигранты. Стройка — одна из самых высокооплачиваемых работ. Даже новичек получает там не меньше 8 долларов в час, а уж профессионал (со стажем в несколько недель или месяцев) может получать 10-20 долларов. Цифры для России просто невиданные, и из-за них даже американские цены не кажутся такими высокими. Скажем, та скромная комната в полуподвальном помещении, которую снимают Леня с Денисом, стоит 300 долларов в месяц. Вначале я поразился этой цифре, сопоставимой со стоимостью съемной квартиры в Москве; но Денис сказал:
— Да ты что! Снимать такую комнату на двоих — очень дешево. Чтобы заплатить триста долларов — это всего лишь нужно один день обоим хорошо поработать.
Мне вспомнилось, как на подъезде к Чикаго Лёня заехал к своему боссу и взял зарплату. Вернувшись в машину, он показал мне чек с цифрой 1620 $:
— Вот плата за неделю, — сказал он. — Да, мне тоже нравится. Впрочем, это еще не так много. На следующей неделе получу еще больше — 1700. За полмесяца выходит 3400 долларов — по-моему, неплохо, — заключил он таким тоном, что сразу стало ясно — этот парень знал, зачем оставался в Америке.
Чикаго — город, созданный для того, чтобы зарабатывать деньги. Здесь от этого занятия людей почти ничто не отвлекает. Некоторые так увлекаются этим процессом, что забывают обо всем на свете. Например, Денис, живущий в этом городе уже несколько месяцев, ни разу не удосужился посмотреть центр города и посетить самые известные его достопримечательности. Так что я в итоге рассказывал ему, сколько стоит билет на смотровую площадку «Сирс-Тауэр» и что интересного есть в Музее естественной истории.
Это был первый пункт в целом ряду городов, которые я посетил после этого. И если другие места были занятны своей историей, атмосферой или какой-то необычной архитектурой, то Чикаго интересен тем, что позволяет познакомиться с Америкой работящей и трудолюбивой. Это не город развлечений или отдыха. Это город торговли, транспорта, промышленности и бизнеса. Все здесь служит тому, чтобы работать, зарабатывать деньги и увеличивать в конечном итоге внутренний валовой продукт страны. Небоскребы построены не на радость туристам, а для того, чтобы удобнее и с меньшими издержками разместить многочисленные офисы американских компаний. В Чикаго можно воочию увидеть, кто работает и кто создает Америку. Именно этот большой город на севере — один из главных источников американского богатства и процветания.
Глава 4. От Великих Озер к Скалистым Горам.
Я провел в Чикаго два дня, по прошествии которых решил продолжить свое путешествие на запад и ехать дальше в Денвер, штат Колорадо. К нему от Чикаго вел все тот же 80-й интерстейт хайвей, а в штате Колорадо — 76-я дорога.
Одна из главных проблем для хитчхайкера, оказавшегося в большом городе, — это как выбраться из него на трассу. Я решил её до гениальности просто — купил на автовокзале билет на утренний автобус до пригорода Чикаго под названием Джолиет (Joliet), через который проходил 80-й хайвей.
Начало, как со мной часто происходило в Америке, было не самым приятным. Прежде всего, Джолиет оказался не таким маленьким городком, как я предполагал, и мне пришлось идти целый час по пустынным и грязноватым улицам этого пригорода, прежде чем добраться до хайвея. Уже на дороге дело пошло быстрее. В среднем голосование длилось не больше получаса. Меня поочередно подвезли: мексиканец с сыном на старой и явно требующей ремонта машине, доктор из Чикаго и парень с девушкой хипповского вида. Последние ехали в той чисто американской разновидности автомобиля, которая у нас встречается редко — нечто среднее между грузовиком и микроавтобусом типа «Газели». Позади кабины водителя находится что-то вроде вагончика — передвижного дома на колесах. Внутри есть шкафы, встроенная кровать, раковина — в общем, все рассчитано на долгое путешествие, во время которого можно жить прямо здесь, не останавливаясь в гостинице.
Сбоку на грузовике была нарисована карта Америки со штатами, некоторые из которых были раскрашены в яркие цвета. «Это штаты, в которых мы побывали», — объяснил парень. Вместе с ними ехала собака — довольно веселое и бойкое существо, которое бегало по всему салону и приставала с нежностями то к водителям, то к их случайному пассажиру. В этой машине я проехал несколько десятков миль, а на прощанье парень с девушкой насобирали мне целый пакет еды — бобы, суп и мясо в консервных банках.
Далее меня подвез фермер из северного Нью-Йорка. Работает на собственной ферме, держит шестьдесят коров, выращивает овощи и фрукты. Ему помогает сестра и брат. Не похож на американских фермеров, какими я их себе представлял. Молодой парень, длинные волосы, борода — скорее напоминает рок-музыканта времен 60-х. Он оставил меня в западном Иллинойсе, где я вновь принялся голосовать.
По прошествии часа ни одна машина не остановилось. Уже наступил вечер, а я понятия не имел, где мне придется ночевать. И тут — какая радостная встреча! — ко мне опять подъехала полицейская машина. Я хотел было уже подойти и поздороваться, но полицейский жестами показал, чтобы я оставался на месте. Он вышел из машины, приказал держать руки так, чтобы я их видел, затем тщательно обыскал на наличие оружия (предыдущий полицейский только спросил, есть ли у меня что-то подобное). В общем, разве только не надел наручники. После этой процедуры пригласил сесть в машину на заднее сиденье и отвез на ближайшую бензоколонку, объясняя по дороге американские дорожные законы:
— Вы не можете голосовать на интерстейт хайвее. На любом другом хайвее можете, но не на этом.
— Почему?
— Потому что это опасно.
— Для кого опасно — для меня или водителя?
— Для вас. Здесь очень сильное движение, много машин едет с большой скоростью и кто-то может вас зацепить.
— Но то, что здесь сильное движение, как раз помогает ездить мне автостопом, — начал я спорить с полицейским. — И если это опасно…
— Я не пишу законы, — перебил он меня. — Я слежу за их выполнением.
Он довез меня до бензоколонки рядом с небольшим городком, остановил машину и сказал: «Если пройдете отсюда на юг несколько кварталов, то найдете небольшую дорогу, по которой сможете добраться до стоянки для дальнобойщиков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68
Работу здесь найти легко, даже не нужно покупать газету с объявлениями. В польском районе есть место — небольшой пустырь рядом с бензоколонкой, где по утрам собираются люди в поисках работы. Сюда же приезжают работодатели, которым нужны рабочие. Стричь газон, убирать мусор, работать на стройке, ремонтировать квартиры — вот то, чем обычно занимаются иммигранты. Стройка — одна из самых высокооплачиваемых работ. Даже новичек получает там не меньше 8 долларов в час, а уж профессионал (со стажем в несколько недель или месяцев) может получать 10-20 долларов. Цифры для России просто невиданные, и из-за них даже американские цены не кажутся такими высокими. Скажем, та скромная комната в полуподвальном помещении, которую снимают Леня с Денисом, стоит 300 долларов в месяц. Вначале я поразился этой цифре, сопоставимой со стоимостью съемной квартиры в Москве; но Денис сказал:
— Да ты что! Снимать такую комнату на двоих — очень дешево. Чтобы заплатить триста долларов — это всего лишь нужно один день обоим хорошо поработать.
Мне вспомнилось, как на подъезде к Чикаго Лёня заехал к своему боссу и взял зарплату. Вернувшись в машину, он показал мне чек с цифрой 1620 $:
— Вот плата за неделю, — сказал он. — Да, мне тоже нравится. Впрочем, это еще не так много. На следующей неделе получу еще больше — 1700. За полмесяца выходит 3400 долларов — по-моему, неплохо, — заключил он таким тоном, что сразу стало ясно — этот парень знал, зачем оставался в Америке.
Чикаго — город, созданный для того, чтобы зарабатывать деньги. Здесь от этого занятия людей почти ничто не отвлекает. Некоторые так увлекаются этим процессом, что забывают обо всем на свете. Например, Денис, живущий в этом городе уже несколько месяцев, ни разу не удосужился посмотреть центр города и посетить самые известные его достопримечательности. Так что я в итоге рассказывал ему, сколько стоит билет на смотровую площадку «Сирс-Тауэр» и что интересного есть в Музее естественной истории.
Это был первый пункт в целом ряду городов, которые я посетил после этого. И если другие места были занятны своей историей, атмосферой или какой-то необычной архитектурой, то Чикаго интересен тем, что позволяет познакомиться с Америкой работящей и трудолюбивой. Это не город развлечений или отдыха. Это город торговли, транспорта, промышленности и бизнеса. Все здесь служит тому, чтобы работать, зарабатывать деньги и увеличивать в конечном итоге внутренний валовой продукт страны. Небоскребы построены не на радость туристам, а для того, чтобы удобнее и с меньшими издержками разместить многочисленные офисы американских компаний. В Чикаго можно воочию увидеть, кто работает и кто создает Америку. Именно этот большой город на севере — один из главных источников американского богатства и процветания.
Глава 4. От Великих Озер к Скалистым Горам.
Я провел в Чикаго два дня, по прошествии которых решил продолжить свое путешествие на запад и ехать дальше в Денвер, штат Колорадо. К нему от Чикаго вел все тот же 80-й интерстейт хайвей, а в штате Колорадо — 76-я дорога.
Одна из главных проблем для хитчхайкера, оказавшегося в большом городе, — это как выбраться из него на трассу. Я решил её до гениальности просто — купил на автовокзале билет на утренний автобус до пригорода Чикаго под названием Джолиет (Joliet), через который проходил 80-й хайвей.
Начало, как со мной часто происходило в Америке, было не самым приятным. Прежде всего, Джолиет оказался не таким маленьким городком, как я предполагал, и мне пришлось идти целый час по пустынным и грязноватым улицам этого пригорода, прежде чем добраться до хайвея. Уже на дороге дело пошло быстрее. В среднем голосование длилось не больше получаса. Меня поочередно подвезли: мексиканец с сыном на старой и явно требующей ремонта машине, доктор из Чикаго и парень с девушкой хипповского вида. Последние ехали в той чисто американской разновидности автомобиля, которая у нас встречается редко — нечто среднее между грузовиком и микроавтобусом типа «Газели». Позади кабины водителя находится что-то вроде вагончика — передвижного дома на колесах. Внутри есть шкафы, встроенная кровать, раковина — в общем, все рассчитано на долгое путешествие, во время которого можно жить прямо здесь, не останавливаясь в гостинице.
Сбоку на грузовике была нарисована карта Америки со штатами, некоторые из которых были раскрашены в яркие цвета. «Это штаты, в которых мы побывали», — объяснил парень. Вместе с ними ехала собака — довольно веселое и бойкое существо, которое бегало по всему салону и приставала с нежностями то к водителям, то к их случайному пассажиру. В этой машине я проехал несколько десятков миль, а на прощанье парень с девушкой насобирали мне целый пакет еды — бобы, суп и мясо в консервных банках.
Далее меня подвез фермер из северного Нью-Йорка. Работает на собственной ферме, держит шестьдесят коров, выращивает овощи и фрукты. Ему помогает сестра и брат. Не похож на американских фермеров, какими я их себе представлял. Молодой парень, длинные волосы, борода — скорее напоминает рок-музыканта времен 60-х. Он оставил меня в западном Иллинойсе, где я вновь принялся голосовать.
По прошествии часа ни одна машина не остановилось. Уже наступил вечер, а я понятия не имел, где мне придется ночевать. И тут — какая радостная встреча! — ко мне опять подъехала полицейская машина. Я хотел было уже подойти и поздороваться, но полицейский жестами показал, чтобы я оставался на месте. Он вышел из машины, приказал держать руки так, чтобы я их видел, затем тщательно обыскал на наличие оружия (предыдущий полицейский только спросил, есть ли у меня что-то подобное). В общем, разве только не надел наручники. После этой процедуры пригласил сесть в машину на заднее сиденье и отвез на ближайшую бензоколонку, объясняя по дороге американские дорожные законы:
— Вы не можете голосовать на интерстейт хайвее. На любом другом хайвее можете, но не на этом.
— Почему?
— Потому что это опасно.
— Для кого опасно — для меня или водителя?
— Для вас. Здесь очень сильное движение, много машин едет с большой скоростью и кто-то может вас зацепить.
— Но то, что здесь сильное движение, как раз помогает ездить мне автостопом, — начал я спорить с полицейским. — И если это опасно…
— Я не пишу законы, — перебил он меня. — Я слежу за их выполнением.
Он довез меня до бензоколонки рядом с небольшим городком, остановил машину и сказал: «Если пройдете отсюда на юг несколько кварталов, то найдете небольшую дорогу, по которой сможете добраться до стоянки для дальнобойщиков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68