Почти тут же раздался новый
выстрел, пуля ударилась о ствол рядом с моей головой, но через мгновение я
снова был в безопасности. Отсюда я уже видел Эйгона. Он лежал внизу и
несколько в стороне, вжавшись животом в небольшую ложбинку, лежал
практически на открытом месте, и только боязнь попасть в айгла удерживала,
наверное, нападавших от того, чтобы его прикончить.
- Эйгон, вы меня слышите? - позвал я вполголоса.
- Да, - он не пошевелился и снова застонал.
- Куда вас ранило?
- В спину.
Плохо дело. Если рана серьезная, уйти отсюда вряд ли удастся. А долго
мы с Раджкаром не продержимся.
Сверху раздалось два выстрела подряд.
- Шеф, одного я снял, - послышался голос невидимого отсюда Раджкара.
И то удача. Большая удача. Тут же раздался еще один выстрел и следом тихое
ругательство Раджкара.
- Что там у вас?
- Второй проскочил. Похоже, скоро мы будем у него на мушке.
Плохо дело. Я осторожно приподнял голову, огляделся. Карабин Эйгона
лежал совсем недалеко, шагах в пяти, но на совершенно открытом месте.
- Эйгон, - спросил я. - Вы сможете перебраться дальше? Надо уходить,
нас всех здесь перебьют.
- Н-нет, - простонал он.
Черт бы его подрал! Ну и подыхал бы тогда, раз не может уйти! Если бы
его сразу прикончили, у нас были бы еще шансы, - пришла мне в голову
гадостная мысль.
Сверху раздались еще два выстрела.
- Ловок, черт! - выругался Раджкар. - Шеф, он уже на месте. Пора
сматывать.
- Эйгон не может идти.
- Конечно не может, - в голосе Раджкара не было ничего, кроме злобы.
- Зачем ему это, раз мы еще живы?
- Спускайтесь, пока не поздно. У вас справа ложбина, укройтесь там. А
я попытаюсь ему помочь.
- Сейчас, - послышался шум, затем выстрел откуда-то сверху. Но
Раджкару повезло, я увидел, как он скатился в ложбину и укрылся за
деревом. Место у него было отличное, несколько шагов - и он выходил из
простреливаемого пространства. А там - лес велик.
Но он не спешил, осмотрелся по сторонам, поглядел вверх - с его
позиции было наверняка хорошо видно, что там творится - потом обернулся к
Эйгону.
- Нет, шеф, вам тут не справится. Он снимет вас обоих. А если кто и
уцелеет, так это наш дорогой коллега, - потом, помолчав, спросил. - Вы его
карабин видите?
- Да. Но мне не дотянуться.
- Вот что. Пальните-ка, как я скажу, вверх из огнемета. Туда, откуда
вы спрыгнули. И сразу хватайте карабин и вниз. Там кусты, я хорошо вижу.
- Но мне тогда не подняться к Эйгону.
- Это уже моя забота. Ну, готовы?
- Да, - ответил я, помедлив. У меня не было другого выхода. Я точно
знаю теперь, что это был для нас единственный шанс. Но простить себе этого
я все равно не могу.
- Давайте, шеф! - крикнул Раджкар, и я, хлестанув пламенем из
"эктона", отбросил его в сторону и кинулся вниз, не разбирая дороги, но
успев каким-то образом схватить на бегу лямку карабина. Наверное, были
выстрелы - я не слышал. И только метрах в тридцати ниже остановился,
укрывшись за двумя толстыми сросшимися у основания стволами. И замер,
пытаясь понять, что происходит.
Сначала я услышал выстрел. Потом немного в стороне, метрах в двадцати
впереди меня по склону, увидел как в замедленной съемке падающего вперед
Раджкара, волочившего на своей спине Эйгона. И тут же - того, кто стрелял.
Совсем рядом, метрах в пятидесяти. С карабином в руках высунувшегося из-за
ствола и выискивающего глазами - меня! Но я успел выстрелить раньше.
И сразу стало тихо.
Несколько секунд я простоял, шатаясь и плохо понимая, что происходит.
Потом пришел в себя и побрел поперек склона туда, где упал Раджкар. О том,
что меня могут застрелить, застрелить безо всякого труда, я в тот момент
не думал. Я знал, что я увижу. Я почему-то знал это наверняка.
Пуля пробила Раджкару лоб. Я перевернул его на спину, снял шлем.
Что-то сделать было уже невозможно. Он прожил восемьдесят три года. Не
меньше двадцати из них он прожил, благодаря своему замученному айглу. Я
презирал людей, способных на это - но я никогда с тех пор не думал о
Раджкаре как о человеке, жившем за чужой счет. Никогда.
Раздался стон, и я пришел в себя. Обернулся.
Эйгон поднимался на четвереньки и вставал. Вставал! Наверное, на лице
моем отразилось что-то ужасное, потому что он на мгновение замер,
полураскрыв рот, но тут же снова застонал и забыл обо мне. А я уже взял
себя в руки. Нет, я не мог бы застрелить его, хотя он того и заслуживал.
Еще секунду назад - да, смог бы. И не винил бы себя за это. Но мгновение
было упущено.
Надо было выбираться отсюда.
- Сможете идти? - спросил я чужим голосом.
- Попробую, - он ступил на правую ногу и скривился от боли. Мне не
было его жалко. Нисколько.
- Тогда вниз по склону. Быстро. Пока нас тут не прикончили.
Я взял с собой рюкзак Раджкара - только для того, чтобы не оставить
бандитам пойманного айгла. Свой рюкзак пришлось бросить. Мы долго-долго
продирались через кустарник, то и дело останавливаясь и прислушиваясь. Но
нас не преследовали - возможно, нападавших было всего трое, и оставшийся
тоже уходил подальше от места стычки. Теперь этого уже не узнаешь. Да и
какая теперь разница?
С полкилометра мы спускались вниз, затем свернули в сторону, наконец,
наткнулись на заросшее кустарником болотце в глубокой ложбине между
холмами, нашли относительно сухой островок и затаились. Только там я
перевязал Эйгона.
Его ранило в задницу. По касательной. Даже крови он потерял совсем
немного. Но страдал он страшно, и мне стоило немалых трудов заставить его
не стонать.
В этом кустарнике мы отлеживались почти сутки. А на следующее утро,
накачав его обезболивающими, я приказал идти дальше. Через двое суток мы
кое-как добрели до поселка. Всю дорогу мы почти не разговаривали. Всю
дорогу я его ненавидел. Но я не мог его бросить и не мог дать выхода своей
ненависти. А он... Не знаю, но мне кажется, что для него все, что я делал,
было вполне естественным. И единственно возможным. Наверняка он даже не
подозревал о том, что творится в моей душе. Он был занят исключительно
собой, своими страданиями, своей дурацкой царапиной на заднице. О
Раджкаре, который его спас, который погиб из-за него, он наверняка не
подумал ни разу.
И только уже у самого поселка, когда опасность почти миновала, я
вдруг очнулся. И подумал: господи, да что же я делаю?! Я же довел его до
спасения! Я же вернул его в мир, где он снова сможет паразитировать на
других людях! Да мне же не будет прощения за это!
Он шел впереди. Всего лишь в пяти шагах. И в руках у меня был
карабин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14
выстрел, пуля ударилась о ствол рядом с моей головой, но через мгновение я
снова был в безопасности. Отсюда я уже видел Эйгона. Он лежал внизу и
несколько в стороне, вжавшись животом в небольшую ложбинку, лежал
практически на открытом месте, и только боязнь попасть в айгла удерживала,
наверное, нападавших от того, чтобы его прикончить.
- Эйгон, вы меня слышите? - позвал я вполголоса.
- Да, - он не пошевелился и снова застонал.
- Куда вас ранило?
- В спину.
Плохо дело. Если рана серьезная, уйти отсюда вряд ли удастся. А долго
мы с Раджкаром не продержимся.
Сверху раздалось два выстрела подряд.
- Шеф, одного я снял, - послышался голос невидимого отсюда Раджкара.
И то удача. Большая удача. Тут же раздался еще один выстрел и следом тихое
ругательство Раджкара.
- Что там у вас?
- Второй проскочил. Похоже, скоро мы будем у него на мушке.
Плохо дело. Я осторожно приподнял голову, огляделся. Карабин Эйгона
лежал совсем недалеко, шагах в пяти, но на совершенно открытом месте.
- Эйгон, - спросил я. - Вы сможете перебраться дальше? Надо уходить,
нас всех здесь перебьют.
- Н-нет, - простонал он.
Черт бы его подрал! Ну и подыхал бы тогда, раз не может уйти! Если бы
его сразу прикончили, у нас были бы еще шансы, - пришла мне в голову
гадостная мысль.
Сверху раздались еще два выстрела.
- Ловок, черт! - выругался Раджкар. - Шеф, он уже на месте. Пора
сматывать.
- Эйгон не может идти.
- Конечно не может, - в голосе Раджкара не было ничего, кроме злобы.
- Зачем ему это, раз мы еще живы?
- Спускайтесь, пока не поздно. У вас справа ложбина, укройтесь там. А
я попытаюсь ему помочь.
- Сейчас, - послышался шум, затем выстрел откуда-то сверху. Но
Раджкару повезло, я увидел, как он скатился в ложбину и укрылся за
деревом. Место у него было отличное, несколько шагов - и он выходил из
простреливаемого пространства. А там - лес велик.
Но он не спешил, осмотрелся по сторонам, поглядел вверх - с его
позиции было наверняка хорошо видно, что там творится - потом обернулся к
Эйгону.
- Нет, шеф, вам тут не справится. Он снимет вас обоих. А если кто и
уцелеет, так это наш дорогой коллега, - потом, помолчав, спросил. - Вы его
карабин видите?
- Да. Но мне не дотянуться.
- Вот что. Пальните-ка, как я скажу, вверх из огнемета. Туда, откуда
вы спрыгнули. И сразу хватайте карабин и вниз. Там кусты, я хорошо вижу.
- Но мне тогда не подняться к Эйгону.
- Это уже моя забота. Ну, готовы?
- Да, - ответил я, помедлив. У меня не было другого выхода. Я точно
знаю теперь, что это был для нас единственный шанс. Но простить себе этого
я все равно не могу.
- Давайте, шеф! - крикнул Раджкар, и я, хлестанув пламенем из
"эктона", отбросил его в сторону и кинулся вниз, не разбирая дороги, но
успев каким-то образом схватить на бегу лямку карабина. Наверное, были
выстрелы - я не слышал. И только метрах в тридцати ниже остановился,
укрывшись за двумя толстыми сросшимися у основания стволами. И замер,
пытаясь понять, что происходит.
Сначала я услышал выстрел. Потом немного в стороне, метрах в двадцати
впереди меня по склону, увидел как в замедленной съемке падающего вперед
Раджкара, волочившего на своей спине Эйгона. И тут же - того, кто стрелял.
Совсем рядом, метрах в пятидесяти. С карабином в руках высунувшегося из-за
ствола и выискивающего глазами - меня! Но я успел выстрелить раньше.
И сразу стало тихо.
Несколько секунд я простоял, шатаясь и плохо понимая, что происходит.
Потом пришел в себя и побрел поперек склона туда, где упал Раджкар. О том,
что меня могут застрелить, застрелить безо всякого труда, я в тот момент
не думал. Я знал, что я увижу. Я почему-то знал это наверняка.
Пуля пробила Раджкару лоб. Я перевернул его на спину, снял шлем.
Что-то сделать было уже невозможно. Он прожил восемьдесят три года. Не
меньше двадцати из них он прожил, благодаря своему замученному айглу. Я
презирал людей, способных на это - но я никогда с тех пор не думал о
Раджкаре как о человеке, жившем за чужой счет. Никогда.
Раздался стон, и я пришел в себя. Обернулся.
Эйгон поднимался на четвереньки и вставал. Вставал! Наверное, на лице
моем отразилось что-то ужасное, потому что он на мгновение замер,
полураскрыв рот, но тут же снова застонал и забыл обо мне. А я уже взял
себя в руки. Нет, я не мог бы застрелить его, хотя он того и заслуживал.
Еще секунду назад - да, смог бы. И не винил бы себя за это. Но мгновение
было упущено.
Надо было выбираться отсюда.
- Сможете идти? - спросил я чужим голосом.
- Попробую, - он ступил на правую ногу и скривился от боли. Мне не
было его жалко. Нисколько.
- Тогда вниз по склону. Быстро. Пока нас тут не прикончили.
Я взял с собой рюкзак Раджкара - только для того, чтобы не оставить
бандитам пойманного айгла. Свой рюкзак пришлось бросить. Мы долго-долго
продирались через кустарник, то и дело останавливаясь и прислушиваясь. Но
нас не преследовали - возможно, нападавших было всего трое, и оставшийся
тоже уходил подальше от места стычки. Теперь этого уже не узнаешь. Да и
какая теперь разница?
С полкилометра мы спускались вниз, затем свернули в сторону, наконец,
наткнулись на заросшее кустарником болотце в глубокой ложбине между
холмами, нашли относительно сухой островок и затаились. Только там я
перевязал Эйгона.
Его ранило в задницу. По касательной. Даже крови он потерял совсем
немного. Но страдал он страшно, и мне стоило немалых трудов заставить его
не стонать.
В этом кустарнике мы отлеживались почти сутки. А на следующее утро,
накачав его обезболивающими, я приказал идти дальше. Через двое суток мы
кое-как добрели до поселка. Всю дорогу мы почти не разговаривали. Всю
дорогу я его ненавидел. Но я не мог его бросить и не мог дать выхода своей
ненависти. А он... Не знаю, но мне кажется, что для него все, что я делал,
было вполне естественным. И единственно возможным. Наверняка он даже не
подозревал о том, что творится в моей душе. Он был занят исключительно
собой, своими страданиями, своей дурацкой царапиной на заднице. О
Раджкаре, который его спас, который погиб из-за него, он наверняка не
подумал ни разу.
И только уже у самого поселка, когда опасность почти миновала, я
вдруг очнулся. И подумал: господи, да что же я делаю?! Я же довел его до
спасения! Я же вернул его в мир, где он снова сможет паразитировать на
других людях! Да мне же не будет прощения за это!
Он шел впереди. Всего лишь в пяти шагах. И в руках у меня был
карабин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14