Нигде я не чувствовал себя так
спокойно и безмятежно, как в гостях у Арна.
Но надо было лететь обратно. Дела не ждали.
Провожая меня к машине, Арн передал мне папку с бумагами.
- Ты увидешься с мжэром, - сказал он. - Передай ему это. Не хочется мне
пользоваться каналами связи - может услышать кто посторонний. А мэр -
человек умный.
- И что это?
- Видишь ли, я думаю, для всех очевидно, что от освоения нам теперь не
уйти. Но я лично собираюсь отстоять хотя бы эту часть континента.
- Как?
- Я скупаю небольшие участки. По гектару, по два - не больше. Столько, на
сколько хватает денег. Они разбросаны на большой площади. Эту площадь не
удастся освоить, не затронув моих земель. Если нас, владельцев таких
участков, будет много - они на этом споткнуться. Я хочу, чтобы мэр знал о
моем плане. Он человек умный, он будет знать, как действовать.
- И еще там заказ в Метрополию, - сказал Арн, когда мы подошли к машине. -
Заказ на оружие.
Я молчал, и он, не дождавшись моего вопроса, сказал:
- Нам скоро может потребоваться оружие. Эффективное оружие - не то, что
есть на Сэлхе сейчас.
Я открыл дверь машины и замер. Мне вдруг мучительно, до боли, захотелось
сказать ему, как-то предупредить его, предотвратить неизбежное. Но это
желаение владело мной лишь несколько секунд. Я быстпро взял себя в руки,
сел на сиденье, кивнул на прощанье и закрыл дверь.
Через минуту огни фермы скрылись позади. Я переключил управление на
автопилот и сидел, уставившись в черноту ночи перед собой. Внизу от
горизонта до горизонта искрился океан, до поселка было полтора часа полета.
Есть время подумать.
Наверное, впервые в жизни я чувствовал себя последним мерзавцем.
Но менять что-нибудь было уже поздно.
* * *
Второе сообщение специально для Сэлха пришло утром ровно через неделю. Я
держал его в руках и не знал как быть. Мне стало противно все, что я делаю
здесь, и какое-то время я даже думал о том, стоит ли нести сообщение мэру,
не лучше ли взорвать сейчас Станцию Связи и дальше пусть все будет так, как
будет. Детские мысли. Сентиментальные мысли. Только сентиментов мне еще и
не хватало.
Собственно говоря, удивляться было нечему. Все развивалось логично и
естественно, и это можно было предвидеть. Всем давно известно, что
коенцентрат из листьев гла-у может быть исапользован для производства
весьма эффективного галлюциногена длительного воздействия. И всем было
столь же хорошо известно, что он давно и в достаточно широких масштабах
именно для этого и используется, исчезая под разными благовидными
предлогами из технологических циклов при производстве лекарств фирмами, его
закупающими. Раньше на это предпочитвали закрывать глаза, поскольку
наркотики - выгодная отрасль производства и удобное средство массированного
воздействия на опредленные слои населения. Теперь об этом решили вспомнить.
Вспомнитьь просто для того, чтобы выбить почву из-под ног экономики Сэлха.
Сухим канцелярским языком в сообщении говорилось, что в последнее время
Департаментом общественного здоровья отмечено значительное увеличение
потребления определенных производных концентрата гла-у. В связи с этим
движимое интересами общества правительство Метрополии берет под строгий
контроль ввоз концентрата в Метрополию, его переработку и использование
готовой продукции. Концентрат гла-у переводится из числа товаров
двенадцатой категории импорта в число товаров категории импорта 2А (хорошо
еще, что не в первую категорию, хотя для производителей разница невелика).
Это означает, что импорт гла-у ограничивается определенной, устанавливаемой
правительством квотой, а цены на концентрат на внутреннем рынке Метрополии
значительно повышаются. Повышаются, естественно, и закупочые цены, но,
учитывая размеры пошлины на товары группы 2А, а также еще не установленные
размеры квоты ежегодного ввоза концентрата в Метрополию (которые наверняка
составят не больше двадцати-тридцати процентов от нынешнего его
производства), можно было с уверенностью предсказать, что Сэлх терял
практически все возможности получения прибыли за счет экспорта в Метрополию
своей монокультуры. Экономика Сэлха теперь обречена, на планете оставалось
лишь одно богатство - реенгрит.
Меня поразило, что мэр нисколько не удивился. Он взял у меня листки с
сообщением, пробежал глазами по первой странице, пролистал остальные - не
столь важные, содержащие лишь различные дополнения и уточнения, и сказал
совершенно обыденным тоном:
- Ну что ж, я ждал этого.
- Вот как?
- Конечно, Мэг. Это просто логически вытекало из первого сообщения.
Метрополия крепко нас держит.
Он сунул листки в щель приемника, потом немного посидел молча, барабаня
пальцами по матовой поверхности стола.
- Все очеень просто, Мэг, все очень просто. Они хотят исключить малейшую
возможность того, что мы сами будем разрабатывать реенгрит. И они ее
исключили. Черта с два мы теперь получим какие-нибудь кредиты!
- Странно устроено общество. Вроде бы, такое богатство на Сэлх свалилось -
а большинство населения оно чуть ли не по миру пускает.
- Да, многим теперь ничего не остается, кроме как включиться в разработку
месторождений реенгрита. И условия будем диктовать теперь не мы, а те, кто
получит право на разработку. С самого начала нам навязали этот гла-у в
качстве монокультуры, и рано или поздно все равно взяли бы нас за горло. Я
удивляюсь только, почему они нас вообще так долго не трогали.
- Наверное потому, что Сэлх не имел раньше никакого значения.
- Да, наверное именно поэтому.
Из мэрии я пошел в контору Службы Связи. Раньше это помещение почти всегда
пустовало - мало кому здесь требовались мои услуги. Но теперь именно сюда
стекались все послания, что хотели отправить в Метрополию местные жители.
Раз в сутки я заходил сюда за накопившейся корреспонденцией и относил к
себе на Станцию Связи. Нелепый старинный обычай - писать все послания на
бумаге, придавая им тем самым, как учили нас в Академии, силу документов.
Наверное, именно из-за своей нелепости этот обычай и дожил до наших дней.
В конторе я достал из ящика послания и разложил их по порядку. В основном
это оказались заказы, попалось также несколько запросов на кредиты и еще
какие-то бумаги о банковских операциях. И одно личное послание - это было
серьезно, над этим стоило подумать.
Я сложил бумаги в папку и побрел к себе на холм. Туда ко мне обычно никто
не поднимался, поскольку в помещение Станции мог входить лишь один человек
на планете - я сам. Даже если бы я захотел пригласить кого-то к себе,
Станция не пропустила бы его внутрь. Это железный, нерушимый обычай Службы
Связи Метрополии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48
спокойно и безмятежно, как в гостях у Арна.
Но надо было лететь обратно. Дела не ждали.
Провожая меня к машине, Арн передал мне папку с бумагами.
- Ты увидешься с мжэром, - сказал он. - Передай ему это. Не хочется мне
пользоваться каналами связи - может услышать кто посторонний. А мэр -
человек умный.
- И что это?
- Видишь ли, я думаю, для всех очевидно, что от освоения нам теперь не
уйти. Но я лично собираюсь отстоять хотя бы эту часть континента.
- Как?
- Я скупаю небольшие участки. По гектару, по два - не больше. Столько, на
сколько хватает денег. Они разбросаны на большой площади. Эту площадь не
удастся освоить, не затронув моих земель. Если нас, владельцев таких
участков, будет много - они на этом споткнуться. Я хочу, чтобы мэр знал о
моем плане. Он человек умный, он будет знать, как действовать.
- И еще там заказ в Метрополию, - сказал Арн, когда мы подошли к машине. -
Заказ на оружие.
Я молчал, и он, не дождавшись моего вопроса, сказал:
- Нам скоро может потребоваться оружие. Эффективное оружие - не то, что
есть на Сэлхе сейчас.
Я открыл дверь машины и замер. Мне вдруг мучительно, до боли, захотелось
сказать ему, как-то предупредить его, предотвратить неизбежное. Но это
желаение владело мной лишь несколько секунд. Я быстпро взял себя в руки,
сел на сиденье, кивнул на прощанье и закрыл дверь.
Через минуту огни фермы скрылись позади. Я переключил управление на
автопилот и сидел, уставившись в черноту ночи перед собой. Внизу от
горизонта до горизонта искрился океан, до поселка было полтора часа полета.
Есть время подумать.
Наверное, впервые в жизни я чувствовал себя последним мерзавцем.
Но менять что-нибудь было уже поздно.
* * *
Второе сообщение специально для Сэлха пришло утром ровно через неделю. Я
держал его в руках и не знал как быть. Мне стало противно все, что я делаю
здесь, и какое-то время я даже думал о том, стоит ли нести сообщение мэру,
не лучше ли взорвать сейчас Станцию Связи и дальше пусть все будет так, как
будет. Детские мысли. Сентиментальные мысли. Только сентиментов мне еще и
не хватало.
Собственно говоря, удивляться было нечему. Все развивалось логично и
естественно, и это можно было предвидеть. Всем давно известно, что
коенцентрат из листьев гла-у может быть исапользован для производства
весьма эффективного галлюциногена длительного воздействия. И всем было
столь же хорошо известно, что он давно и в достаточно широких масштабах
именно для этого и используется, исчезая под разными благовидными
предлогами из технологических циклов при производстве лекарств фирмами, его
закупающими. Раньше на это предпочитвали закрывать глаза, поскольку
наркотики - выгодная отрасль производства и удобное средство массированного
воздействия на опредленные слои населения. Теперь об этом решили вспомнить.
Вспомнитьь просто для того, чтобы выбить почву из-под ног экономики Сэлха.
Сухим канцелярским языком в сообщении говорилось, что в последнее время
Департаментом общественного здоровья отмечено значительное увеличение
потребления определенных производных концентрата гла-у. В связи с этим
движимое интересами общества правительство Метрополии берет под строгий
контроль ввоз концентрата в Метрополию, его переработку и использование
готовой продукции. Концентрат гла-у переводится из числа товаров
двенадцатой категории импорта в число товаров категории импорта 2А (хорошо
еще, что не в первую категорию, хотя для производителей разница невелика).
Это означает, что импорт гла-у ограничивается определенной, устанавливаемой
правительством квотой, а цены на концентрат на внутреннем рынке Метрополии
значительно повышаются. Повышаются, естественно, и закупочые цены, но,
учитывая размеры пошлины на товары группы 2А, а также еще не установленные
размеры квоты ежегодного ввоза концентрата в Метрополию (которые наверняка
составят не больше двадцати-тридцати процентов от нынешнего его
производства), можно было с уверенностью предсказать, что Сэлх терял
практически все возможности получения прибыли за счет экспорта в Метрополию
своей монокультуры. Экономика Сэлха теперь обречена, на планете оставалось
лишь одно богатство - реенгрит.
Меня поразило, что мэр нисколько не удивился. Он взял у меня листки с
сообщением, пробежал глазами по первой странице, пролистал остальные - не
столь важные, содержащие лишь различные дополнения и уточнения, и сказал
совершенно обыденным тоном:
- Ну что ж, я ждал этого.
- Вот как?
- Конечно, Мэг. Это просто логически вытекало из первого сообщения.
Метрополия крепко нас держит.
Он сунул листки в щель приемника, потом немного посидел молча, барабаня
пальцами по матовой поверхности стола.
- Все очеень просто, Мэг, все очень просто. Они хотят исключить малейшую
возможность того, что мы сами будем разрабатывать реенгрит. И они ее
исключили. Черта с два мы теперь получим какие-нибудь кредиты!
- Странно устроено общество. Вроде бы, такое богатство на Сэлх свалилось -
а большинство населения оно чуть ли не по миру пускает.
- Да, многим теперь ничего не остается, кроме как включиться в разработку
месторождений реенгрита. И условия будем диктовать теперь не мы, а те, кто
получит право на разработку. С самого начала нам навязали этот гла-у в
качстве монокультуры, и рано или поздно все равно взяли бы нас за горло. Я
удивляюсь только, почему они нас вообще так долго не трогали.
- Наверное потому, что Сэлх не имел раньше никакого значения.
- Да, наверное именно поэтому.
Из мэрии я пошел в контору Службы Связи. Раньше это помещение почти всегда
пустовало - мало кому здесь требовались мои услуги. Но теперь именно сюда
стекались все послания, что хотели отправить в Метрополию местные жители.
Раз в сутки я заходил сюда за накопившейся корреспонденцией и относил к
себе на Станцию Связи. Нелепый старинный обычай - писать все послания на
бумаге, придавая им тем самым, как учили нас в Академии, силу документов.
Наверное, именно из-за своей нелепости этот обычай и дожил до наших дней.
В конторе я достал из ящика послания и разложил их по порядку. В основном
это оказались заказы, попалось также несколько запросов на кредиты и еще
какие-то бумаги о банковских операциях. И одно личное послание - это было
серьезно, над этим стоило подумать.
Я сложил бумаги в папку и побрел к себе на холм. Туда ко мне обычно никто
не поднимался, поскольку в помещение Станции мог входить лишь один человек
на планете - я сам. Даже если бы я захотел пригласить кого-то к себе,
Станция не пропустила бы его внутрь. Это железный, нерушимый обычай Службы
Связи Метрополии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48