Скоро выяснилось, что они пересекают широкие, хорошо заполненные снегом трещины-ущелья шириной до 30 ярдов , но не встретили никаких признаков большой трещины-ущелья, замеченной с воздуха. Пройдя 50 миль , они поняли, что, должно быть, миновали ее восточный конец; это их очень ободрило, так как мы все боялись, что она может оказаться серьезным барьером, преграждающим путь походу на юг. Устроив склад на 78° 40' южной широты, они повернули обратно на базу, куда прибыли через три дня, путешествуя налегке в довольно плохих условиях.
Позже та же партия совершила вторую поездку с дополнительными материалами для склада. Затем 7 декабря Блейклок и Голдсмит выехали в далекий поход к горам Терон, открытым нами с воздуха в феврале. В первые два дня проехали 45 миль . На третий день они прихватили на складе на 50-й миле добавочную провизию и продолжали двигаться к югу по плоскому и однообразному шельфовому леднику. Кое-где попадались большие ямы и отдельные трещины, но ничего такого, что могло бы мешать саням с собачьей упряжкой. Пока они не дошли до 78°57' южной широты, их маршрут определялся широкой трещиноватой областью, расположенной вдоль подошвы покрытых снегом холмов к востоку от их пути. Впоследствии холмы эти получили название «холмы Тачдаун»; между ними и горами Терон на восток простирается широкая ледовая бухта шельфового ледника. Теперь партия на санях направилась поперек этой области к единственной скалистой вершине, возвышавшейся над горизонтом.
В течение нескольких дней эта гора стала привычным ориентиром, всегда впереди, никогда, казалось, не приближаясь, и они называли ее Фаравей (далекая).
Погода была отличная, ярко светило солнце, температура держалась около —7°. В этих условиях снег стал таким мягким, что они были вынуждены перейти к езде ночью, когда более холодная погода обеспечивала саням поверхность потверже. Продвигаясь за день на 16—16 миль, они раз в три дня сообщали в Шеклтон о своем местонахождении. Постепенно к горе Фаравей присоединились другие темные массы, начавшие выступать из-за горизонта, и наконец стала видна огромная стена скал, пересеченная круто падающими ледниками и тянущаяся на восток за пределы видимости. 17 декабря они сделали привал примерно в четырех милях от горы Фаравей, а на следующий день с некоторым трудом перебрались через широкий быстрый поток талой воды, вливавшийся в маленькое озеро, образовавшееся на поверхности льда в нескольких милях оттуда. В конце концов они нашли, где пересечь поток, и устроили привал у самых скал. Выше маленькие водопады сбегали со скалистых обрывов и ледяных склонов, питая реку, которая текла вдоль подошвы гор. Удивительно было такое обилие воды в столь высоких широтах; оно свидетельствовало о больших количествах тепла, поглощаемого скалами, когда солнце высоко стоит в небе. По мере того как день клонился к концу и солнце опускалось ниже, казалось, что невидимая рука медленно выключает подвод воды, сводя каскады и стремительные потоки к ручейкам, пробирающимся с журчанием под каменной осыпью, или к медленной капели с нависающих масс ледопадов.
Высоко, на фоне 2000-футовых скалистых утесов, кружились среди отдельных скал сотни качурок: там у них были гнезда. На более низких недоступных местах жили их жестокие враги — поморники, выжидая возможности покормить свое потомство яйцами и птенцами качурок.
У подножия горы Фаравей Блейклок произвел наблюдение солнца, чтобы установить местоположение южного конца их похода от базы; затем, собрав много интересных образцов пород, которые показали, что цепь сложена песчаниками, сланцами и известняками, они повернули обратно, имея запас продовольствия на восемь дней и находясь в 120 милях от своего склада. Они прибыли туда на рождество после трудной езды по мягкому снегу в дурную погоду. Рождественская еда подбодрила и людей и собак. Собаки получили добавочную плитку пеммикана, а люди — хотите верьте, хотите нет — обед из супа, копченой лососины, спаржи, ананасового сиропа и по глотку бренди.
Последние 50 миль они покрыли за два дня; гало вокруг солнца и ложные солнца предвещали ухудшение погоды, идущее с юга. К счастью, ветер дул в спину, не мешая продвижению, и они достигли Шеклтона в 9 часов утра, пройдя 360 миль за 20 дней.
К этому времени в море Уэдделла находилось несколько судов: американский ледокол «Стейтен-Айленд» в сопровождении «Уайэндота» приближался к Халли-Бей, чтобы устроить новую базу где-нибудь на шельфовом леднике Фильхнера. 31 декабря оба этих судна прошли мимо Шеклтона по полынье, образовавшейся вдоль кромки шельфового ледника. Капитан Макдональд, командовавший «Стэйтен-Айлендом», и капитан Финн Ронн, который должен был остаться начальником новой базы, посетили Шеклтон. Они привезли свежие фрукты и рождественские подарки, что было чрезвычайно приятно для восьми членов экспедиции, оторванных в течение столь долгого времени от всего остального мира в условиях более суровых, чем кто-либо мог ожидать встретить даже в полярной области.
Несмотря на трудную жизнь в тесноте, несмотря на то что они спали всю полярную зиму в палатках на 78° южной широты и лишились большей части своих запасов, передовая рекогносцировочная партия выполнила свои задачи. Она построила домик и разведала первую часть пути на юг.
Теперь она должна получить подкрепление людьми, транспортными машинами и новыми запасами, чтобы встретить вторую зиму и приготовиться к переходу через континент.
Глава 6
Возвращение в Шеклтон
На обратном пути в Англию «Терон» заходил на Южную Георгию, в Монтевидео, на Мадейру и прибыл в Лондон 23 марта 1956 года. Последующие шесть месяцев были заняты подготовкой к нашему возвращению в Шеклтон в конце года. Управление на Виктория-стрит снова превратилось в трудолюбивый улей.
Члены экспедиции, возглавлявшие различные секции, занимались заготовкой запасов и оборудования, убеждая, где это было возможно, фирмы жертвовать нам нужные материалы или продавать со скидкой; и промышленность откликнулась весьма щедро.
Нужно было посещать фабрики по всей Англии, испытывать сноу-кэты в снегах Норвегии, перегнать самолеты «Оттер» из Канады через Гренландию и Исландию. Вскоре бесконечный поток запасов снова полился в руки агентов, взявших на себя упаковку и отправку нашего оборудования. Летом в Управление прибыли последние четыре члена экспедиции. Хэл Листер, 33 лет, провел два года в качестве гляциолога в Британской северо-гренландской экспедиции, что дало ему практический опыт, который он затем превосходно использовал в Антарктике. Увлекающийся научной работой, начальник станции Саут-Айс со своим веселым йоркширским акцентом в течение всей зимы был выразителем благополучия этой глубинной станции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99
Позже та же партия совершила вторую поездку с дополнительными материалами для склада. Затем 7 декабря Блейклок и Голдсмит выехали в далекий поход к горам Терон, открытым нами с воздуха в феврале. В первые два дня проехали 45 миль . На третий день они прихватили на складе на 50-й миле добавочную провизию и продолжали двигаться к югу по плоскому и однообразному шельфовому леднику. Кое-где попадались большие ямы и отдельные трещины, но ничего такого, что могло бы мешать саням с собачьей упряжкой. Пока они не дошли до 78°57' южной широты, их маршрут определялся широкой трещиноватой областью, расположенной вдоль подошвы покрытых снегом холмов к востоку от их пути. Впоследствии холмы эти получили название «холмы Тачдаун»; между ними и горами Терон на восток простирается широкая ледовая бухта шельфового ледника. Теперь партия на санях направилась поперек этой области к единственной скалистой вершине, возвышавшейся над горизонтом.
В течение нескольких дней эта гора стала привычным ориентиром, всегда впереди, никогда, казалось, не приближаясь, и они называли ее Фаравей (далекая).
Погода была отличная, ярко светило солнце, температура держалась около —7°. В этих условиях снег стал таким мягким, что они были вынуждены перейти к езде ночью, когда более холодная погода обеспечивала саням поверхность потверже. Продвигаясь за день на 16—16 миль, они раз в три дня сообщали в Шеклтон о своем местонахождении. Постепенно к горе Фаравей присоединились другие темные массы, начавшие выступать из-за горизонта, и наконец стала видна огромная стена скал, пересеченная круто падающими ледниками и тянущаяся на восток за пределы видимости. 17 декабря они сделали привал примерно в четырех милях от горы Фаравей, а на следующий день с некоторым трудом перебрались через широкий быстрый поток талой воды, вливавшийся в маленькое озеро, образовавшееся на поверхности льда в нескольких милях оттуда. В конце концов они нашли, где пересечь поток, и устроили привал у самых скал. Выше маленькие водопады сбегали со скалистых обрывов и ледяных склонов, питая реку, которая текла вдоль подошвы гор. Удивительно было такое обилие воды в столь высоких широтах; оно свидетельствовало о больших количествах тепла, поглощаемого скалами, когда солнце высоко стоит в небе. По мере того как день клонился к концу и солнце опускалось ниже, казалось, что невидимая рука медленно выключает подвод воды, сводя каскады и стремительные потоки к ручейкам, пробирающимся с журчанием под каменной осыпью, или к медленной капели с нависающих масс ледопадов.
Высоко, на фоне 2000-футовых скалистых утесов, кружились среди отдельных скал сотни качурок: там у них были гнезда. На более низких недоступных местах жили их жестокие враги — поморники, выжидая возможности покормить свое потомство яйцами и птенцами качурок.
У подножия горы Фаравей Блейклок произвел наблюдение солнца, чтобы установить местоположение южного конца их похода от базы; затем, собрав много интересных образцов пород, которые показали, что цепь сложена песчаниками, сланцами и известняками, они повернули обратно, имея запас продовольствия на восемь дней и находясь в 120 милях от своего склада. Они прибыли туда на рождество после трудной езды по мягкому снегу в дурную погоду. Рождественская еда подбодрила и людей и собак. Собаки получили добавочную плитку пеммикана, а люди — хотите верьте, хотите нет — обед из супа, копченой лососины, спаржи, ананасового сиропа и по глотку бренди.
Последние 50 миль они покрыли за два дня; гало вокруг солнца и ложные солнца предвещали ухудшение погоды, идущее с юга. К счастью, ветер дул в спину, не мешая продвижению, и они достигли Шеклтона в 9 часов утра, пройдя 360 миль за 20 дней.
К этому времени в море Уэдделла находилось несколько судов: американский ледокол «Стейтен-Айленд» в сопровождении «Уайэндота» приближался к Халли-Бей, чтобы устроить новую базу где-нибудь на шельфовом леднике Фильхнера. 31 декабря оба этих судна прошли мимо Шеклтона по полынье, образовавшейся вдоль кромки шельфового ледника. Капитан Макдональд, командовавший «Стэйтен-Айлендом», и капитан Финн Ронн, который должен был остаться начальником новой базы, посетили Шеклтон. Они привезли свежие фрукты и рождественские подарки, что было чрезвычайно приятно для восьми членов экспедиции, оторванных в течение столь долгого времени от всего остального мира в условиях более суровых, чем кто-либо мог ожидать встретить даже в полярной области.
Несмотря на трудную жизнь в тесноте, несмотря на то что они спали всю полярную зиму в палатках на 78° южной широты и лишились большей части своих запасов, передовая рекогносцировочная партия выполнила свои задачи. Она построила домик и разведала первую часть пути на юг.
Теперь она должна получить подкрепление людьми, транспортными машинами и новыми запасами, чтобы встретить вторую зиму и приготовиться к переходу через континент.
Глава 6
Возвращение в Шеклтон
На обратном пути в Англию «Терон» заходил на Южную Георгию, в Монтевидео, на Мадейру и прибыл в Лондон 23 марта 1956 года. Последующие шесть месяцев были заняты подготовкой к нашему возвращению в Шеклтон в конце года. Управление на Виктория-стрит снова превратилось в трудолюбивый улей.
Члены экспедиции, возглавлявшие различные секции, занимались заготовкой запасов и оборудования, убеждая, где это было возможно, фирмы жертвовать нам нужные материалы или продавать со скидкой; и промышленность откликнулась весьма щедро.
Нужно было посещать фабрики по всей Англии, испытывать сноу-кэты в снегах Норвегии, перегнать самолеты «Оттер» из Канады через Гренландию и Исландию. Вскоре бесконечный поток запасов снова полился в руки агентов, взявших на себя упаковку и отправку нашего оборудования. Летом в Управление прибыли последние четыре члена экспедиции. Хэл Листер, 33 лет, провел два года в качестве гляциолога в Британской северо-гренландской экспедиции, что дало ему практический опыт, который он затем превосходно использовал в Антарктике. Увлекающийся научной работой, начальник станции Саут-Айс со своим веселым йоркширским акцентом в течение всей зимы был выразителем благополучия этой глубинной станции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99