Один из его друзей из той же деревни, случайно тоже оказался в Нью-Дели и подумал: «Интересно посмотреть, насколько продвинулся Шантидас». И он пошел посмотреть — там была огромная толпа почитателей. Шантидас взглянул… и он его узнал, но ничем не показал этого. Человек его положения не может узнать крестьянина, хотя они и были друзьями. Тот человек сразу же понял: «Ничего не изменилось, потому что он посмотрел на меня, как будто не узнал, но на самом деле он меня узнал. Я увидел это по его лицу».
Итак, человек подошел ближе и спросил: «Я хочу задать простой вопрос. Как тебя зовут?»
Это привело Шантидаса в сильное раздражение. Он сказал: «Ты что, не читаешь газет? Вся столица знает меня. Мое имя Муни Шантидас».
Человек сказал: «У меня очень слабая память. Не можешь ли ты повторить?»
Это было уж слишком. Он ответил: «Я уже сказал тебе! Я повторю, но запомни, если ты меня спросишь еще раз… Ты меня прекрасно знаешь. Мое имя Муни Шантидас».
Человек сказал: «Еще раз».
Шантидас схватил свой посох и сказал: «Еще раз и я убью тебя!»
Человек сказал: «Зачем делать такую большую работу. Я хотел просто выяснить, изменился ли ты».
Двадцать лет воспитания всех добродетелей, а потом небольшой конфликт, и проявился прежний человек. Вся наша мораль, все наше воспитание искусственно. А я интересуюсь не искусственным воспитанием, а революцией, радикальной, которая возникает из вашей медитации.
Пока мы не вошли в медитацию… Вы пойдете в далекое пространство внутри себя. Идите веселыми и смеющимися. Я ненавижу серьезность — я говорю серьезно! Я хочу, чтобы мои будды танцевали, и пели, и радовались. Я хочу, чтобы мои будды не были мраморными статуями, а были живущими, дышащими, любящими.
Падди и Симас сидят в баре пивной Пиклд Президент. Падди рассказывает Симасу о своей недавней поездке в Америку.
«Ты знаешь, — говорит Падди, — этого парня Рональда Рейгана, президента Америки?»
«Да, — отвечает Симас, почесывая голову. — Это старый козел со своей подружкой шимпанзе, правильно?»
«Да, — говорит Падди. — А его офис находится в таком месте, которое называется Белый Дом».
«В самом деле? — говорит Симас. — Это похоже на пивную Белый Дом?»
«Возможно, — отвечает Падди, — но в офисе на его столе есть кнопка. Ему достаточно нажать на нее и — бум! — весь мир взлетит на воздух!»
«Мне это совсем не нравится, — говорит Симас, заказывая еще пива. — Мой дед моложе, чем этот Рональд Рейган, а мы не позволяем ему нажимать кнопки даже на телевизоре».
Папа-поляк обнаруживает, что его католическая империя разрушается. Он приказывает всем исследователям Ватикана попытаться найти средство от этого грядущего бедствия.
Однажды кардинал Катзасс стремительно врывается в папскую резиденцию.
«Я нашел! Я нашел! — пронзительно кричит Катзасс. — В одном из старых манускриптов говорится, что Бог оставил последнее послание на маленькой планетке, на краю вселенной, которая называется Истерия».
В отчаяньи Папа-поляк опустошает сейф Банко Ватикане и дает деньги русским, чтобы они построили ракету, которая доставила бы его на Истерию.
После недель тренировки Папа-поляк, кардинал Катзасс и пилот-шимпанзе отрываются от Земли и мчатся через пространство к далекой планете.
Несколькими световыми годами позже они приземляются в крошечном космопорте в середине пустыни на Истерии, и польский папа наконец-то касается всеми своими членами тамошней грязи. На указателе написано: «Последнее послание Бога — сорок миль».
Во всем облачении, со своим пастушеским посохом, остроконечной шапкой и в космическом костюме, Папа-поляк тащится по пустыне. Кардинал Катзасс, пока они идут, машет кадильницей.
Через десять часов и двадцать миль поляк-папа и кардинал Катзасс уже на четвереньках и задыхаются без воды.
На следующее утро мы видим эту пару поляков, которые заставляют себя брести через пески.
Той же ночью они достигают вершины небольшого подъема и видят вдалеке холмы. Там, сверкая неоновыми огнями так, что освещен весь холм от подножия до вершины, видно последнее послание Бога ко вселенной.
Оно гласит: «Мы приносим извинения за любые неудобства».
В полночь по темной аллее, позади пивной Хучин-Куит бродит бесстрашный напившийся адвокат Гарри Гиподжерк.
Неожиданно к нему приближается оборванный тип по имени Фред-урод, который одет в черное пальто, большую шляпу и темные очки.
«Эй, — говорит Фред-урод, — ты адвокат?»
«Да, — распускает слюни Гарри, выравнивая галстук, — я адвокат».
«А ты ведешь уголовные дела?» — спрашивает Фред-урод.
«Да», — говорит Гарри, немного шатаясь.
«Ты мог бы даже помочь вору?» — спрашивает Фред-урод.
Гарри щурится, приводит в порядок свое пальто и говорит: «Конечно, сэр».
«О'кей! — говорит Фред-урод, доставая пистолет. — Тогда ты можешь начать помогать мне, отдав свой бумажник!»
Неведомо…
Будьте безмолвными.
Закройте глаза.
Почувствуйте, что ваше тело полностью застыло.
Смотрите внутрь так глубоко, как только сможете.
В самом конце найдете источник вашей жизни.
Этот источник жизни соединен с жизнью Вселенной.
Испытывать это — значит быть Буддой, испытывать
окончательную пустоту мира, но одновременно его
абсолютную наполненность счастьем,
благословлением, признательностью,
глубокой молитвой существованию, благодарностью…
Взгляните так близко, как только сможете,
на источник вашей жизни,
центр вашего сознания.
Потому что вам придется вспомнить его позже,
когда вы будете на периферии жизни…
Занимаясь всем,
но ни на мгновение не прерывая связь
с вашим сокровенным источником жизни.
Продолжая делать все, но как будда.
Просто знание «Я есть будда»
изменит весь ваш образ жизни.
Чтобы сделать это более ясным, неведомо…
Расслабьтесь.
Просто наблюдайте тело, ум.
Они — это не вы, вы — наблюдатель.
А наблюдатель — это другое имя для Будды.
Это счастливый вечер — десять тысяч человек
просто утонули в океане наблюдающего сознания.
Десять тысяч будд — никогда не было такого собрания.
Но будьте очень внимательны и осторожны,
чтобы не потерять это состояние наблюдения,
когда вы вернетесь из центра на периферию.
Неведомо…
Возвращайтесь, но возвращайтесь со всеми ощущениями,
полные радости, мира и тишины,
с милосердием и благодарностью.
Посидите несколько мгновений как Будда.
Это теперь будет вашей окончательной позой.
Медленно, медленно вы будете обживаться
в вашей буддовой природе.
И если мы сможем создать десять тысяч будд —
этого достаточно, чтобы спасти человечество —
десять тысяч будд достигнут каждого уголка мира,
распространяя любовь, сострадание, осознание.
И я не думаю, что если в мире будет так много будд,
преступные политиканы смогут его разрушить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
Итак, человек подошел ближе и спросил: «Я хочу задать простой вопрос. Как тебя зовут?»
Это привело Шантидаса в сильное раздражение. Он сказал: «Ты что, не читаешь газет? Вся столица знает меня. Мое имя Муни Шантидас».
Человек сказал: «У меня очень слабая память. Не можешь ли ты повторить?»
Это было уж слишком. Он ответил: «Я уже сказал тебе! Я повторю, но запомни, если ты меня спросишь еще раз… Ты меня прекрасно знаешь. Мое имя Муни Шантидас».
Человек сказал: «Еще раз».
Шантидас схватил свой посох и сказал: «Еще раз и я убью тебя!»
Человек сказал: «Зачем делать такую большую работу. Я хотел просто выяснить, изменился ли ты».
Двадцать лет воспитания всех добродетелей, а потом небольшой конфликт, и проявился прежний человек. Вся наша мораль, все наше воспитание искусственно. А я интересуюсь не искусственным воспитанием, а революцией, радикальной, которая возникает из вашей медитации.
Пока мы не вошли в медитацию… Вы пойдете в далекое пространство внутри себя. Идите веселыми и смеющимися. Я ненавижу серьезность — я говорю серьезно! Я хочу, чтобы мои будды танцевали, и пели, и радовались. Я хочу, чтобы мои будды не были мраморными статуями, а были живущими, дышащими, любящими.
Падди и Симас сидят в баре пивной Пиклд Президент. Падди рассказывает Симасу о своей недавней поездке в Америку.
«Ты знаешь, — говорит Падди, — этого парня Рональда Рейгана, президента Америки?»
«Да, — отвечает Симас, почесывая голову. — Это старый козел со своей подружкой шимпанзе, правильно?»
«Да, — говорит Падди. — А его офис находится в таком месте, которое называется Белый Дом».
«В самом деле? — говорит Симас. — Это похоже на пивную Белый Дом?»
«Возможно, — отвечает Падди, — но в офисе на его столе есть кнопка. Ему достаточно нажать на нее и — бум! — весь мир взлетит на воздух!»
«Мне это совсем не нравится, — говорит Симас, заказывая еще пива. — Мой дед моложе, чем этот Рональд Рейган, а мы не позволяем ему нажимать кнопки даже на телевизоре».
Папа-поляк обнаруживает, что его католическая империя разрушается. Он приказывает всем исследователям Ватикана попытаться найти средство от этого грядущего бедствия.
Однажды кардинал Катзасс стремительно врывается в папскую резиденцию.
«Я нашел! Я нашел! — пронзительно кричит Катзасс. — В одном из старых манускриптов говорится, что Бог оставил последнее послание на маленькой планетке, на краю вселенной, которая называется Истерия».
В отчаяньи Папа-поляк опустошает сейф Банко Ватикане и дает деньги русским, чтобы они построили ракету, которая доставила бы его на Истерию.
После недель тренировки Папа-поляк, кардинал Катзасс и пилот-шимпанзе отрываются от Земли и мчатся через пространство к далекой планете.
Несколькими световыми годами позже они приземляются в крошечном космопорте в середине пустыни на Истерии, и польский папа наконец-то касается всеми своими членами тамошней грязи. На указателе написано: «Последнее послание Бога — сорок миль».
Во всем облачении, со своим пастушеским посохом, остроконечной шапкой и в космическом костюме, Папа-поляк тащится по пустыне. Кардинал Катзасс, пока они идут, машет кадильницей.
Через десять часов и двадцать миль поляк-папа и кардинал Катзасс уже на четвереньках и задыхаются без воды.
На следующее утро мы видим эту пару поляков, которые заставляют себя брести через пески.
Той же ночью они достигают вершины небольшого подъема и видят вдалеке холмы. Там, сверкая неоновыми огнями так, что освещен весь холм от подножия до вершины, видно последнее послание Бога ко вселенной.
Оно гласит: «Мы приносим извинения за любые неудобства».
В полночь по темной аллее, позади пивной Хучин-Куит бродит бесстрашный напившийся адвокат Гарри Гиподжерк.
Неожиданно к нему приближается оборванный тип по имени Фред-урод, который одет в черное пальто, большую шляпу и темные очки.
«Эй, — говорит Фред-урод, — ты адвокат?»
«Да, — распускает слюни Гарри, выравнивая галстук, — я адвокат».
«А ты ведешь уголовные дела?» — спрашивает Фред-урод.
«Да», — говорит Гарри, немного шатаясь.
«Ты мог бы даже помочь вору?» — спрашивает Фред-урод.
Гарри щурится, приводит в порядок свое пальто и говорит: «Конечно, сэр».
«О'кей! — говорит Фред-урод, доставая пистолет. — Тогда ты можешь начать помогать мне, отдав свой бумажник!»
Неведомо…
Будьте безмолвными.
Закройте глаза.
Почувствуйте, что ваше тело полностью застыло.
Смотрите внутрь так глубоко, как только сможете.
В самом конце найдете источник вашей жизни.
Этот источник жизни соединен с жизнью Вселенной.
Испытывать это — значит быть Буддой, испытывать
окончательную пустоту мира, но одновременно его
абсолютную наполненность счастьем,
благословлением, признательностью,
глубокой молитвой существованию, благодарностью…
Взгляните так близко, как только сможете,
на источник вашей жизни,
центр вашего сознания.
Потому что вам придется вспомнить его позже,
когда вы будете на периферии жизни…
Занимаясь всем,
но ни на мгновение не прерывая связь
с вашим сокровенным источником жизни.
Продолжая делать все, но как будда.
Просто знание «Я есть будда»
изменит весь ваш образ жизни.
Чтобы сделать это более ясным, неведомо…
Расслабьтесь.
Просто наблюдайте тело, ум.
Они — это не вы, вы — наблюдатель.
А наблюдатель — это другое имя для Будды.
Это счастливый вечер — десять тысяч человек
просто утонули в океане наблюдающего сознания.
Десять тысяч будд — никогда не было такого собрания.
Но будьте очень внимательны и осторожны,
чтобы не потерять это состояние наблюдения,
когда вы вернетесь из центра на периферию.
Неведомо…
Возвращайтесь, но возвращайтесь со всеми ощущениями,
полные радости, мира и тишины,
с милосердием и благодарностью.
Посидите несколько мгновений как Будда.
Это теперь будет вашей окончательной позой.
Медленно, медленно вы будете обживаться
в вашей буддовой природе.
И если мы сможем создать десять тысяч будд —
этого достаточно, чтобы спасти человечество —
десять тысяч будд достигнут каждого уголка мира,
распространяя любовь, сострадание, осознание.
И я не думаю, что если в мире будет так много будд,
преступные политиканы смогут его разрушить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44