— доверительно сообщает старичок; к счастью, он такой маленький, что слова его слышит только наклонившийся к нему Артур.
Возмущенно пыхтя, старичок удаляется, размахивая руками и изрыгая гневные речи против роскоши. Как уже сказано, громкость его голоса, к счастью для него, соответствует росту.
— Действительно, почему бы У не отдавать эту пищу миниедам, раз им так трудно самим добывать ее? — возмущается Артур.
— Все лучше, чем выбрасывать в жертвенный источник, — поддерживает его Барахлюш.
— Ужасный У является живым воплощением зла. Ему хорошо, когда всем вокруг плохо. Ему доставляет удовольствие смотреть на страдания других. Сознание того, что он без особого труда может погубить целый народ, доставляет ему особую радость, — словно повторяя заранее заученный текст, объясняет Селения.
— Но говорят, раньше он был таким же минипутом, как ты и твои земляки, — произносит Артур.
— Откуда ты знаешь? — изумляется принцесса.
— Барахлюш рассказал мне, что давным-давно У прогнали из ваших земель.
Селения мрачно смотрит на брата, и тот, понимая, что ему грозит очередная порция наставлений, старательно глядит в другую сторону.
— И кто только разукрасил фасад этими мерзкими рожами?! — возмущенно произносит юный принц, желая сменить тему разговора. Своим молчанием Селения поддерживает брата, но Артур, не заметив, что этот разговор Селении неприятен, продолжает расспросы:
— Что тогда случилось? Почему его прогнали?
Мальчику хочется побольше узнать о минипутах.
— Это долгая история, и я расскажу ее тебе потом. Если захочешь. А пока у нас есть более важные дела. Следуйте за мной! — командует Селения.
Пробравшись через толпу, принцесса пристраивается рядом с одной из телег. Неожиданно из толпы выскакивает маленький силон и цепкой лапкой хватает жареного таракана, предназначенного для Ужасного У. Сунув таракана за щеку, силон мчится под крыло родителя.
К силону-старшему подбегает стражник — явно с намерением наказать его. Но силон лучезарно улыбается, обнажив все сорок восемь зубов-лезвий, острых, словно бритва. При виде такого мощного распилочного станка, осмат вздрагивает, громко икает и отступает.
— Ладно, — снисходительно произносит он, на всякий случай отступая еще дальше, — на первый раз не буду вас штрафовать. Но советую вам крепче держать вашего сорванца, — заключает стражник. У него нет никакого желания знакомиться с челюстями взрослого силона.
В толстой гранитной стене дворца выбита сводчатая арка. Многие тысячи насекомых трудились над ее сооружением. В глубине арки видна тяжелая дверь, украшенная более скромными, чем на портале, но не менее мерзкими изображениями. Караван направляется прямо к этой двери.
При приближении повозок двери автоматически распахиваются, и они медленно, одна за другой, въезжают под мрачные каменные своды.
Народ толпится на почтительном расстоянии от входа, никто не осмеливается переступить невидимую черту, никто не пытается заглянуть в распахнутую дверь.
Никто, кроме наших трех героев, всегда готовых к новым приключениям.
Спрятавшись за огромным валуном, Селения смотрит, как, пропустив последнюю телегу, дверь медленно закрывается.
Сбросив меховой плащ, она готовится прыгнуть.
— Здесь наши дороги расходятся, Артур! — шепчет она и, изловчившись, одним прыжком достигает двери.
— Ни за что! — также шепотом отвечает отважный Артур, устремляется за принцессой… и сталкивается с неожиданным препятствием: острый клинок упирается ему в горло.
Клинок — в руках Селении: быстрее молнии она выдергивает его из ножен и направляет на резвого поклонника.
— Это моя миссия, и я сама должна исполнить ее, — задиристо говорит она.
— А как же я? Мне что делать? — растерянно спрашивает мальчик. Такого поворота он не ожидал.
— Тебе надо искать клад и спасать свой сад. А я найду Ужасного У и сделаю все, чтобы спасти свой народ.
Голос Селении звучит уверенно: она все продумала и все решила.
— Если мне удастся выполнить возложенную на меня задачу, я вернусь на это же самое место ровно через час. Так что ждите меня здесь, — уточняет она.
— А если у тебя не получится? — на всякий случай спрашивает Артур; мысль о возможном поражении принцессы его нисколько не радует.
Селения глубоко вздыхает. Она и сама не раз думала о возможности плачевного исхода своего предприятия. Ей прекрасно известно, что победить Всемогущего и Ужасного У неимоверно трудно.
Ее шансы на победу ничтожны, наверное, один шанс из тысячи. Но она — настоящая принцесса, дочь императора Свистокрыла де Стрелобарба Пятнадцатого, наследница трона, которой предстоит сменить отца у руля власти, и она не имеет права отступать.
Пристально глядя Артуру в глаза, Селения, не опуская меча, вплотную подходит к нему.
— Если я потерплю поражение… надеюсь, ты станешь хорошим королем, — произносит она, и в голосе ее впервые не звучит ни насмешки, ни ехидства, ни злости.
Осторожно, по-прежнему не опуская меча, она притягивает к себе голову мальчика и целует его в макушку. Время останавливается. Воздух наполняется радостным жужжанием мириадов пчел, несущих в лапках медовые сердечки, с неба веселым дождем сыплются беленькие ромашки. Птички выводят звонкие трели, кудрявые облачка берутся за руки и под счастливое чириканье водят хороводы.
Никогда еще Артур не был так счастлив. Наверное, так бывает, когда мчишься по трассе на тобогане с высокой-превысокой горы, а вокруг светит солнышко, сияет снег, легкий ветерок овевает тебя, и кажется, что на свете нет ничего важнее и прекраснее этого спуска.
Дыхание Селении обжигает его, словно жаркий ветер Сахары, а прикосновение ее губ можно сравнить с нежным падением лепестка розы. Чтобы еще раз испытать это прикосновение, Артур готов вечно стоять в той неудобной позе, в какой он стоит сейчас. Но Селения позволяет себе расслабиться не более, чем на пару секунд. Она отходит от Артура, и внезапно возникший зачарованный мир столь же внезапно исчезает.
Артур никак не может опомниться от поцелуя принцессы. Никогда еще секунда не казалась ему до ужаса короткой и одновременно бесконечной.
Он изумлен, растерян, не знает, что сказать.
Селения ласково улыбается ему.
— Теперь, когда я передала тебе свою власть… распорядись ею разумно, — говорит она.
Когда между дверными створками остается щель размером не более двух миллиметров, принцесса проскальзывает во дворец.
— Но… подожди… не надо… — лепечет Артур, бросаясь к дверям. Но створки уже сомкнулись.
Артур в растерянности. Едва он осознал, что произошло, как уже пора привыкать к мысли, что случившееся больше не повторится.
К нему с радостным воплем подскакивает Барахлюш
— Браво!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42
Возмущенно пыхтя, старичок удаляется, размахивая руками и изрыгая гневные речи против роскоши. Как уже сказано, громкость его голоса, к счастью для него, соответствует росту.
— Действительно, почему бы У не отдавать эту пищу миниедам, раз им так трудно самим добывать ее? — возмущается Артур.
— Все лучше, чем выбрасывать в жертвенный источник, — поддерживает его Барахлюш.
— Ужасный У является живым воплощением зла. Ему хорошо, когда всем вокруг плохо. Ему доставляет удовольствие смотреть на страдания других. Сознание того, что он без особого труда может погубить целый народ, доставляет ему особую радость, — словно повторяя заранее заученный текст, объясняет Селения.
— Но говорят, раньше он был таким же минипутом, как ты и твои земляки, — произносит Артур.
— Откуда ты знаешь? — изумляется принцесса.
— Барахлюш рассказал мне, что давным-давно У прогнали из ваших земель.
Селения мрачно смотрит на брата, и тот, понимая, что ему грозит очередная порция наставлений, старательно глядит в другую сторону.
— И кто только разукрасил фасад этими мерзкими рожами?! — возмущенно произносит юный принц, желая сменить тему разговора. Своим молчанием Селения поддерживает брата, но Артур, не заметив, что этот разговор Селении неприятен, продолжает расспросы:
— Что тогда случилось? Почему его прогнали?
Мальчику хочется побольше узнать о минипутах.
— Это долгая история, и я расскажу ее тебе потом. Если захочешь. А пока у нас есть более важные дела. Следуйте за мной! — командует Селения.
Пробравшись через толпу, принцесса пристраивается рядом с одной из телег. Неожиданно из толпы выскакивает маленький силон и цепкой лапкой хватает жареного таракана, предназначенного для Ужасного У. Сунув таракана за щеку, силон мчится под крыло родителя.
К силону-старшему подбегает стражник — явно с намерением наказать его. Но силон лучезарно улыбается, обнажив все сорок восемь зубов-лезвий, острых, словно бритва. При виде такого мощного распилочного станка, осмат вздрагивает, громко икает и отступает.
— Ладно, — снисходительно произносит он, на всякий случай отступая еще дальше, — на первый раз не буду вас штрафовать. Но советую вам крепче держать вашего сорванца, — заключает стражник. У него нет никакого желания знакомиться с челюстями взрослого силона.
В толстой гранитной стене дворца выбита сводчатая арка. Многие тысячи насекомых трудились над ее сооружением. В глубине арки видна тяжелая дверь, украшенная более скромными, чем на портале, но не менее мерзкими изображениями. Караван направляется прямо к этой двери.
При приближении повозок двери автоматически распахиваются, и они медленно, одна за другой, въезжают под мрачные каменные своды.
Народ толпится на почтительном расстоянии от входа, никто не осмеливается переступить невидимую черту, никто не пытается заглянуть в распахнутую дверь.
Никто, кроме наших трех героев, всегда готовых к новым приключениям.
Спрятавшись за огромным валуном, Селения смотрит, как, пропустив последнюю телегу, дверь медленно закрывается.
Сбросив меховой плащ, она готовится прыгнуть.
— Здесь наши дороги расходятся, Артур! — шепчет она и, изловчившись, одним прыжком достигает двери.
— Ни за что! — также шепотом отвечает отважный Артур, устремляется за принцессой… и сталкивается с неожиданным препятствием: острый клинок упирается ему в горло.
Клинок — в руках Селении: быстрее молнии она выдергивает его из ножен и направляет на резвого поклонника.
— Это моя миссия, и я сама должна исполнить ее, — задиристо говорит она.
— А как же я? Мне что делать? — растерянно спрашивает мальчик. Такого поворота он не ожидал.
— Тебе надо искать клад и спасать свой сад. А я найду Ужасного У и сделаю все, чтобы спасти свой народ.
Голос Селении звучит уверенно: она все продумала и все решила.
— Если мне удастся выполнить возложенную на меня задачу, я вернусь на это же самое место ровно через час. Так что ждите меня здесь, — уточняет она.
— А если у тебя не получится? — на всякий случай спрашивает Артур; мысль о возможном поражении принцессы его нисколько не радует.
Селения глубоко вздыхает. Она и сама не раз думала о возможности плачевного исхода своего предприятия. Ей прекрасно известно, что победить Всемогущего и Ужасного У неимоверно трудно.
Ее шансы на победу ничтожны, наверное, один шанс из тысячи. Но она — настоящая принцесса, дочь императора Свистокрыла де Стрелобарба Пятнадцатого, наследница трона, которой предстоит сменить отца у руля власти, и она не имеет права отступать.
Пристально глядя Артуру в глаза, Селения, не опуская меча, вплотную подходит к нему.
— Если я потерплю поражение… надеюсь, ты станешь хорошим королем, — произносит она, и в голосе ее впервые не звучит ни насмешки, ни ехидства, ни злости.
Осторожно, по-прежнему не опуская меча, она притягивает к себе голову мальчика и целует его в макушку. Время останавливается. Воздух наполняется радостным жужжанием мириадов пчел, несущих в лапках медовые сердечки, с неба веселым дождем сыплются беленькие ромашки. Птички выводят звонкие трели, кудрявые облачка берутся за руки и под счастливое чириканье водят хороводы.
Никогда еще Артур не был так счастлив. Наверное, так бывает, когда мчишься по трассе на тобогане с высокой-превысокой горы, а вокруг светит солнышко, сияет снег, легкий ветерок овевает тебя, и кажется, что на свете нет ничего важнее и прекраснее этого спуска.
Дыхание Селении обжигает его, словно жаркий ветер Сахары, а прикосновение ее губ можно сравнить с нежным падением лепестка розы. Чтобы еще раз испытать это прикосновение, Артур готов вечно стоять в той неудобной позе, в какой он стоит сейчас. Но Селения позволяет себе расслабиться не более, чем на пару секунд. Она отходит от Артура, и внезапно возникший зачарованный мир столь же внезапно исчезает.
Артур никак не может опомниться от поцелуя принцессы. Никогда еще секунда не казалась ему до ужаса короткой и одновременно бесконечной.
Он изумлен, растерян, не знает, что сказать.
Селения ласково улыбается ему.
— Теперь, когда я передала тебе свою власть… распорядись ею разумно, — говорит она.
Когда между дверными створками остается щель размером не более двух миллиметров, принцесса проскальзывает во дворец.
— Но… подожди… не надо… — лепечет Артур, бросаясь к дверям. Но створки уже сомкнулись.
Артур в растерянности. Едва он осознал, что произошло, как уже пора привыкать к мысли, что случившееся больше не повторится.
К нему с радостным воплем подскакивает Барахлюш
— Браво!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42