— Нис стоял и смотрел на тех двоих, под мостом в родной деревне.
— Ложитесь, — сказал ему Берк.
— Не желаю ложиться, — ответил Нис громко и сердито.
— Вас увидят.
— Противно мне прятаться от таких. — Эта необходимость прятаться, когда чувствуешь то, что чувствовал он, вызывала в нем гнев, отвращение, тошноту.
— Повесят и вас, что толку, — нетерпеливо сказал. Берк.
— Разве в вас нет гнева? Разве вы не видите?
— Вижу, — спокойно сказал Берк.
Стоун сказал:
— Успокойтесь и лягте.
— Ничего вы не видите, — сказал Нис, и напряженное выражение вдруг сошло с его лица. Он чувствовал все бессилие одиночки, вынужденного прятаться. Он остро ощущал никчемность одиночки. Он хочет истребить этих железноголовых. Его, одиночку, остановят выстрелы их орудий. И втроем их все равно остановят. Это задача не для отдельных людей. Тут нужен размах. Сила. Жесткость. Его теперь особенно мучило то, что он один в этой борьбе. Что он не может с ревом, с грохотом ринуться вниз, истребить всех железноголовых и поднять из развалин деревушку Сирнос и вернуть к жизни Спада и его жену.
Стоун и Берк встали и пошли, а он все стоял.
— Идем, — нетерпеливо сказал ему Стоун.
Нис медленно двинулся вслед за ними. Они открыто шли по откосу вверх. Когда они перевалили через вершину, по ту сторону открылась небольшая, размытая морем балка, и там были люди. Стоун и Берк круто остановились.
— Это жители Сирноса, — сказал Нис.
Он был прав. Человек пятнадцать — двадцать расположились под нависшей скалой. Горел костер, что-то варилось в котелке, кругом лежали узлы с пожитками. Нис стал спускаться к тому месту, где был костер. Стоун и Берк шли за ним, поотстав немного.
Нис остановился. Перед ним были загорелые низкорослые рыбаки в лохмотьях, женщины, несколько ребятишек.
— Калимера , — сказал он им.
— Калимера , — ответили ему.
— Из Сирноса? — спросил он.
— Нэ . — Непостижимое греческое «да».
Он сказал, как его зовут, и про своего отца Галланоса, и про то, что он знал Спада.
— Я о тебе слыхал, только не теперь, давно уже, — сказал один.
— За что они повесили Спада? — спросил Нис.
— Метаксистский сборщик налогов донес на него, — сказал тот самый, что слыхал про Ниса.
— О чем же он донес?
— Что Спада был раньше антиметаксистом.
— И за это его казнили? — спросил Нис.
Тот, который слыхал про Ниса, высокий, как Стоун, сутуловатый, с жесткими курчавыми волосами, ответил)
— Нашли убитого часового. Кто-то перерезал ему глотку. Потом хватились, что лодки Спада нет на месте. Тогда железноголовые объявили: если не признается тот, кто убил, они сожгут всю деревню и угонят лодки.
— Сволочи, — сказал Нис.
— Никто не признался, — продолжал высокий.
— По ведь не Спада убил часового?
— Нет. А сборщик налогов сказал, что он. Боялся, что, если железноголовые сожгут всю деревню, не с кого будет брать налоги. Он неплохо наживался тут, на этих налогах. Он сказал железноголовым, что Спада против Метаксаса — значит, и против них, железноголовых, тоже; и сказал, что это он, Спада, перерезал глотку часовому. Вот железноголовые и повесили Спада вместе с женой. — Курчавый замолчал.
— А почему же все-таки взорвали деревню?
— Железноголовые велели своему дружку, сборщику налогов, сказать нам, что мы — все равно что рыба, которую мы ловим. А потом взяли и взорвали деревню.
— А лодки?
— Угнали в Сулию.
— Слушайте, — сказал им Нис. — Это я перерезал глотку часовому. Я и вот эти два австралос взяли у Спада лодку, чтобы плыть в Египет. Часовой увидел нас, и мы его убили. Нам пришлось вернуться из-за мельтеми . Разве на мосту не нашли зеленую рубашку австралос ?
— Про это ничего не говорили, — сказала толстая женщина.
— Вот сестра Смаро, — сказал курчавый.
— Я сожалею о том, что случилось с тобой, — тихо сказал Нис женщине, ожидая вспышки гнева.
— Я всегда ждала, что его повесят за динамит. — Она слегка пожала плечами.
— Примите мою дружбу и располагайте мною, ведь это из-за меня вы лишились лодок, — сказал он веем остальным.
Никто не ответил.
— Что же вы думаете делать? — спросил он.
— Вернуть свои лодки, — сказал курчавый.
— Вы хотите увести их у железноголовых?
— Без лодки — значит с пустым желудком, — сказал кто-то.
— Мы вернем их. — Это сказал мальчик лет пятнадцати.
— Сюда вы их не можете привести.
— Нет. Мы разойдемся по деревням Ласити. — Он говорил о деревнях гористого южного берега Крита.
— Как вы думаете вернуть лодки?
— Они стоят в Сулии, — сказал курчавый. — Они все скованы вместе и привязаны к каменному молу. Мы уведем их.
— Все это не так просто, — сказал еще кто-то. — Надо перерезать цепи, поднять паруса и выйти в море. И за один раз все не уведешь, потому что людей мало.
— Вы пойдете ночью? — спросил Нис.
— Да, завтра ночью, — ответил курчавый.
— Располагайте мною, — сказал Нис.
Он ждал, что почувствует враждебность этих людей, но не почувствовал. Это были рыбаки, которые остались без лодок, и для них самое важное было получить лодки обратно. Вот и все. Железноголовые берут у человека лодку. А он, хоть кровь из носу, должен ее вернуть и вернет.
Все сказали, что, если Нис пойдет с ними в Сулию, это будет большая подмога.
— Я скажу и этим двум австралос .
— От них мы не можем требовать помощи, — сказал курчавый.
— Им это полезно, — сказал Нис.
Он смотрел на женщину, которая была повторением скороспелки, только старше и толще, широкоплечая, грудастая, с большим ртом, с сосредоточенным и недобрым взглядом. И ему снова вспомнилась скороспелка.
— А где сборщик налогов? — спросил он ее.
— Я его утопила, — ответила она просто.
— Он был не наш, не из Сирноса, — сказали другие в оправдание ей. — Метаксисты прислали его из Эллады. Он помогал выжимать из нас соки.
Нис рассеянно кивнул и пошел назад, к откосу, чтобы рассказать двум австралос про лодки в Сулии.
Он слышал, как сзади зашумели сирносцы. Особенно выделялся густой голос сестры Смаро, той самой, что утопила метаксистского сборщика налогов.
13
Спорить не пришлось. Нис просто сказал им:
— Они идут в Сулию, куда немцы угнали их лодки. Хотят увести их. Я иду с ними. Решайте, как вы.
Он не встретил возражений. Берк только спросил:
— А что мы должны делать?
Стоун промолчал.
Если и возникли возражения, их рассеяла память о Спада и скороспелке, висящих под аркой моста в родной деревне.
Спада — это выкуп за нас, за нас троих. И эти сирносцы, без крова и без лодок, тоже.
Для Стоуна и Берка это было уже второе отступление. Неизбежное. Более неизбежное, чем первое. Так бывает, когда подталкиваешь машину, которую кто-то, сильнее тебя, толкает назад, и приходится пятиться. Они знали, что уклоняются от своего пути. Но слишком близко был мост, и разрушенная деревня, и надпись на доске, чтоб можно было возражать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61
— Ложитесь, — сказал ему Берк.
— Не желаю ложиться, — ответил Нис громко и сердито.
— Вас увидят.
— Противно мне прятаться от таких. — Эта необходимость прятаться, когда чувствуешь то, что чувствовал он, вызывала в нем гнев, отвращение, тошноту.
— Повесят и вас, что толку, — нетерпеливо сказал. Берк.
— Разве в вас нет гнева? Разве вы не видите?
— Вижу, — спокойно сказал Берк.
Стоун сказал:
— Успокойтесь и лягте.
— Ничего вы не видите, — сказал Нис, и напряженное выражение вдруг сошло с его лица. Он чувствовал все бессилие одиночки, вынужденного прятаться. Он остро ощущал никчемность одиночки. Он хочет истребить этих железноголовых. Его, одиночку, остановят выстрелы их орудий. И втроем их все равно остановят. Это задача не для отдельных людей. Тут нужен размах. Сила. Жесткость. Его теперь особенно мучило то, что он один в этой борьбе. Что он не может с ревом, с грохотом ринуться вниз, истребить всех железноголовых и поднять из развалин деревушку Сирнос и вернуть к жизни Спада и его жену.
Стоун и Берк встали и пошли, а он все стоял.
— Идем, — нетерпеливо сказал ему Стоун.
Нис медленно двинулся вслед за ними. Они открыто шли по откосу вверх. Когда они перевалили через вершину, по ту сторону открылась небольшая, размытая морем балка, и там были люди. Стоун и Берк круто остановились.
— Это жители Сирноса, — сказал Нис.
Он был прав. Человек пятнадцать — двадцать расположились под нависшей скалой. Горел костер, что-то варилось в котелке, кругом лежали узлы с пожитками. Нис стал спускаться к тому месту, где был костер. Стоун и Берк шли за ним, поотстав немного.
Нис остановился. Перед ним были загорелые низкорослые рыбаки в лохмотьях, женщины, несколько ребятишек.
— Калимера , — сказал он им.
— Калимера , — ответили ему.
— Из Сирноса? — спросил он.
— Нэ . — Непостижимое греческое «да».
Он сказал, как его зовут, и про своего отца Галланоса, и про то, что он знал Спада.
— Я о тебе слыхал, только не теперь, давно уже, — сказал один.
— За что они повесили Спада? — спросил Нис.
— Метаксистский сборщик налогов донес на него, — сказал тот самый, что слыхал про Ниса.
— О чем же он донес?
— Что Спада был раньше антиметаксистом.
— И за это его казнили? — спросил Нис.
Тот, который слыхал про Ниса, высокий, как Стоун, сутуловатый, с жесткими курчавыми волосами, ответил)
— Нашли убитого часового. Кто-то перерезал ему глотку. Потом хватились, что лодки Спада нет на месте. Тогда железноголовые объявили: если не признается тот, кто убил, они сожгут всю деревню и угонят лодки.
— Сволочи, — сказал Нис.
— Никто не признался, — продолжал высокий.
— По ведь не Спада убил часового?
— Нет. А сборщик налогов сказал, что он. Боялся, что, если железноголовые сожгут всю деревню, не с кого будет брать налоги. Он неплохо наживался тут, на этих налогах. Он сказал железноголовым, что Спада против Метаксаса — значит, и против них, железноголовых, тоже; и сказал, что это он, Спада, перерезал глотку часовому. Вот железноголовые и повесили Спада вместе с женой. — Курчавый замолчал.
— А почему же все-таки взорвали деревню?
— Железноголовые велели своему дружку, сборщику налогов, сказать нам, что мы — все равно что рыба, которую мы ловим. А потом взяли и взорвали деревню.
— А лодки?
— Угнали в Сулию.
— Слушайте, — сказал им Нис. — Это я перерезал глотку часовому. Я и вот эти два австралос взяли у Спада лодку, чтобы плыть в Египет. Часовой увидел нас, и мы его убили. Нам пришлось вернуться из-за мельтеми . Разве на мосту не нашли зеленую рубашку австралос ?
— Про это ничего не говорили, — сказала толстая женщина.
— Вот сестра Смаро, — сказал курчавый.
— Я сожалею о том, что случилось с тобой, — тихо сказал Нис женщине, ожидая вспышки гнева.
— Я всегда ждала, что его повесят за динамит. — Она слегка пожала плечами.
— Примите мою дружбу и располагайте мною, ведь это из-за меня вы лишились лодок, — сказал он веем остальным.
Никто не ответил.
— Что же вы думаете делать? — спросил он.
— Вернуть свои лодки, — сказал курчавый.
— Вы хотите увести их у железноголовых?
— Без лодки — значит с пустым желудком, — сказал кто-то.
— Мы вернем их. — Это сказал мальчик лет пятнадцати.
— Сюда вы их не можете привести.
— Нет. Мы разойдемся по деревням Ласити. — Он говорил о деревнях гористого южного берега Крита.
— Как вы думаете вернуть лодки?
— Они стоят в Сулии, — сказал курчавый. — Они все скованы вместе и привязаны к каменному молу. Мы уведем их.
— Все это не так просто, — сказал еще кто-то. — Надо перерезать цепи, поднять паруса и выйти в море. И за один раз все не уведешь, потому что людей мало.
— Вы пойдете ночью? — спросил Нис.
— Да, завтра ночью, — ответил курчавый.
— Располагайте мною, — сказал Нис.
Он ждал, что почувствует враждебность этих людей, но не почувствовал. Это были рыбаки, которые остались без лодок, и для них самое важное было получить лодки обратно. Вот и все. Железноголовые берут у человека лодку. А он, хоть кровь из носу, должен ее вернуть и вернет.
Все сказали, что, если Нис пойдет с ними в Сулию, это будет большая подмога.
— Я скажу и этим двум австралос .
— От них мы не можем требовать помощи, — сказал курчавый.
— Им это полезно, — сказал Нис.
Он смотрел на женщину, которая была повторением скороспелки, только старше и толще, широкоплечая, грудастая, с большим ртом, с сосредоточенным и недобрым взглядом. И ему снова вспомнилась скороспелка.
— А где сборщик налогов? — спросил он ее.
— Я его утопила, — ответила она просто.
— Он был не наш, не из Сирноса, — сказали другие в оправдание ей. — Метаксисты прислали его из Эллады. Он помогал выжимать из нас соки.
Нис рассеянно кивнул и пошел назад, к откосу, чтобы рассказать двум австралос про лодки в Сулии.
Он слышал, как сзади зашумели сирносцы. Особенно выделялся густой голос сестры Смаро, той самой, что утопила метаксистского сборщика налогов.
13
Спорить не пришлось. Нис просто сказал им:
— Они идут в Сулию, куда немцы угнали их лодки. Хотят увести их. Я иду с ними. Решайте, как вы.
Он не встретил возражений. Берк только спросил:
— А что мы должны делать?
Стоун промолчал.
Если и возникли возражения, их рассеяла память о Спада и скороспелке, висящих под аркой моста в родной деревне.
Спада — это выкуп за нас, за нас троих. И эти сирносцы, без крова и без лодок, тоже.
Для Стоуна и Берка это было уже второе отступление. Неизбежное. Более неизбежное, чем первое. Так бывает, когда подталкиваешь машину, которую кто-то, сильнее тебя, толкает назад, и приходится пятиться. Они знали, что уклоняются от своего пути. Но слишком близко был мост, и разрушенная деревня, и надпись на доске, чтоб можно было возражать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61