Высокая, стройная женщина. В одежде, ближе к спортивному стилю. Такую одежду одевают, когда собираются на горнолыжный курорт. У нас, совсем недалеко, были Альпы. Поэтому, смотрелась она вполне адекватно, даже в этом сельском кафе.
Я, естественно не мог ее узнать. И даже когда она подошла к нам, совсем близко, мне никто из моих знакомых, из моего прошлого, не приходил на ум.
Только, когда она протянула руку и сказала:
— Лена.
— Здравствуй.
Вот, только тогда, до меня дошло. Что это…
Камчаткин, как-то сразу засуетился, побежал к хозяину кафе. Принес еще несколько подушек и пледов. Начал ее усаживать, к нам за столик и что-то ей предлагать выпить или поесть.
А я молча, сидел и разглядывал её.
Она — всё такая же. Короткая стрижка, немного вздёрнутый нос. Спортивный стиль. Симпатичная. И, какая-то «с хитринкой». Нет, не таинственная, а немного загадочная.
И она тоже молчала.
Когда он все приготовил, и поинтересовался у неё: — Всё ли в порядке? Она встала и отвела его на пару шагов. И что-то ему тихонько сказала. Он кивнул головой. И направился ко мне.
— Разрешите откланяться?
Ну, прямо не Камчаткин, а шут гороховый.
— Мне было очень приятно и …
Он произнес несколько, ничего не значащих фраз. Кивнул ей. И пошёл в сторону своего микроавтобуса. Через пару минут они вывернули на площадке у кафе и уехали в сторону города.
— Вот, я решила с тобой встретиться.
— Я, конечно, в меру возможностей, старалась быть в курсе, всего того, что с вами, и с тобой, происходило. Особенно, последние два года. И особенно, в связи с этой операцией.
Так она начала.
Я же, молчал. Не то, что бы я опешил. Просто, нахлынули воспоминания. И я ни как не мог сопоставить эту Лену, с той Леной Ч.
Да, с нашей «новенькой».
Конечно же, это была она.
Как будто, что-то сдвинулось во времени, или в пространстве. Её не могло быть. Она уехала. И потом выяснилось, что она ещё и шпионкой была. То есть, её вообще могло и не быть. Той, нашей «новенькой». Был какой-то человек, который выдавал себя за нашу «новенькую».
И вот теперь, она сидит тут, со мной. В этом сельском кафе. Вся укутанная в плед. И говорит, что решила со мной встретиться.
Поэтому, я молчал.
А она продолжала:
— Я не буду извиняться, не буду объяснять своё поведение.
— Теперь, ты, побывав в моей шкуре. Понимаешь, что это была работа. Только и всего.
— Когда я смотрела отчеты о вашей операции. Я видела вас всех. Видела, как вы праздновали. Видела, как вы работали и поддерживали друг друга.
— И, что-то внутри, мне сказало. Что я должна. Нет. Я хочу встретиться с вами. Но, сначала с тобой. А, потом, может быть и со всеми остальными.
— Да, я пробыла с вами, всего полгода. И еще, стала причиной, для вовлечения вас в неприятную ситуацию. Это я всё понимаю и чувствую, что не надо бы мне с вами встречаться. Лишнее, это всё.
— Но, с другой стороны. Что-то во мне, тянется к вам.
— У меня много друзей. Прекрасная семья. Любимая работа — и тогда, и сейчас.
Но…
— Я часто бываю на «вашем» Интернет сайте. Ты уж извини. Пароль не был для меня большой проблемой.
— Я прочитала всё. Что там есть.
На мгновение она замолчала. И в её глазах промелькнула какая-то грусть. Весь её монолог, весь рассказ, имел оттенок чего-то невысказанного, но очень важного. Потому, что слышались нотки и грустные, как у Шопена, так и настрой энергии, напора, тоже чувствовался. Если уж сравнивать — то я бы сравнил с Моцартом. То — меланхолия, до апатии. То взрыв и свистопляска.
Но не будем отвлекаться.
Она продолжала:
— Понимаешь, я ощущаю себя частичкой вашего класса. Маленькой такой, но частью, чего-то большого и важного для меня.
— Я плакала, когда вы почти все вместе помогали Коле Я. — в его болезни. Ваши врачи — Света и Женя, консультировали и добывали другие консультации. Как Лена А. и Марина З. ездили к нему в больницу, а потом всем рассказывали о его состоянии. Как Костя притащил какое-то специальное оборудование. А Галина Ш., находясь в Америке, нашла в каком-то фонде денег для операции.
— Вы, все вместе, может быть, и спасли его.
— А как Люсина дочка выходила замуж. Все давали советы, что и как лучше сделать. Она, и Люся, конечно, всё сделали по-своему. Это было понятно из видео со свадьбы. Но вы были все, как одна большая семья.
— А как Марат Ж. стал поставлять Марине К. продукты из Германии.
— Миша развернул туризм на вашем озере. Тоже, практически все, помогали.
— Зина, вместе с женой Евгения, что-то устраивают для детей.
— А Игорь Б. — отрабатывает свои предвыборные тезисы на вас. Ну а вы его все, ну чуть ли не матом.
— Борис с Леночкой надумали вернуться в Ленинград. И сделать там программу на телевидении.
— Сколько еще приятных и важных мелочей происходит у вас в жизни. И это при всём притом, что вы практически все, живете в разных странах.
— Да, этот сайт в Интернете — великолепная идея.
— Я хочу вернуться в ваш класс. Хочу все рассказать. И вернуть вашу любовь.
Это уже стало походить на какую-то исповедь. Мне даже как-то стало не по себе. Но для нее это было очень важно. Было видно. Поэтому я молча, слушал дальше.
— Ты знаешь. А ведь вы все, мне очень нравились. И Женя, с его благородством. И Костя, с его отвагой. И Боря — с его мягкостью. И ты, с твоим умом и тактом.
— Ну, ты же понимаешь, что я не могла идти на завязывание более близких отношений. Это была работа. Да и выбрать среди вас я тоже, ни как не могла. Кстати мой муж чем-то похож на Костю, но у него есть черты и всех остальных. Мне кажется,…
— Наверное, я бы выбрала Костю — если бы могла. Хотя, что об этом теперь гадать.
— Но вот ваш класс. Понимаешь. У меня был свой, такой класс. Но это была специализированная школа. И мы все, как-то, были подчинены одной цели. Лучше овладеть мастерством.
— А в вашем классе, я почувствовала жизнь. Полноценную жизнь.
Она всё говорила, и говорила. Казалось, она собирается рассказать мне всё, что она передумала за эти тридцать лет. Тридцать. Ну, почти тридцать лет прошло, с того времени, когда она уехала из нашего класса.
И я начал понимать, что о ней, мы тоже часто вспоминали. Что она тоже оставила в нас, практически во всех, свой след. И она нам по-своему дорога, несмотря ни на что. И даже на то, что она нас фактически обманывала. Вернее, не она, нас обманывала. Да, она была вынуждена это делать. Потому, что это была работа, и потому, что так было лучше, для всех, для нас.
Такие вот мысли ко мне приходили, пока я слушал ее «исповедь».
Но она уже взяла себя в руки. И сказала:
— Да что там говорить. Нужно действовать. Помоги мне вернуться в ваш класс!
И она замолчала. В надежде получить ответ.
Молчание повисло в воздухе. А я, не стал размышлять: — Как мне поступить?
Потому, что это не деловое предложение, и даже не просьба.
Это — так сложилась жизнь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36