Элизабет, как всегда, интуитивно чувствовала неуверенность падчерицы.
На следующее утро, когда они все еще лежали в постели, Глория сказала Джонатану о телефонном звонке мачехи.
— Да, — подтвердил он, — они приезжают. Мне надо отдать тебе мой настольный календарь, чтобы я не забывал сообщать тебе о таких вещах. Она засмеялась.
— Чаще мы заняты совсем другим.
— И это прекрасно, — сказал Джонатан, целуя ее в шею. — Итак, хочешь ли ты остаться жить здесь, в моем доме? — прошептал он.
— Конечно, мне здесь нравится, — промолвила Глория все еще хрипловатым от желания голосом. — Кровать довольно большая… а это самое главное. — Не открывая глаз, она улыбнулась в ответ на его смех.
— Это правда. — Он снова поцеловал ее и вздохнул. — Мне нужно идти. У меня сегодня утром важная встреча.
Глория зевнула.
— Да, ты должен идти.
Джонатан поцеловал ее живот. Ему понравилось, как она напряглась от его прикосновения.
— Черт, я не хочу уходить.
— Ты никогда не хочешь уходить. И я не хочу, чтобы ты уходил. — Глория пожала обнаженными плечами. — Но что мы можем сделать?
— Жить на необитаемом острове. — Он крепко поцеловал ее в губы и встал. — Я найду тебя, когда закончу дела в офисе. Настройся на китайскую кухню.
— На китайскую кухню я всегда настроена. Глория встала с кровати и потянулась.
— Пожалуйста, не делай этого, — отворачиваясь, сказал Джонатан.
Они решили принять душ вместе, но скоро поняли, что совершили ошибку: это сделало расставанье еще более трудным. Другим испытанием, которому они подвергались каждый день, был процесс одевания: они не могли отвести друг от друга глаза.
— У нас должны быть разные комнаты, мрачно заметил «Джонатан, — и если я смогу это вынести, они у нас будут. Мне нравится этот костюм, — добавил он, — ты отлично в нем выглядишь: по-деловому и сексуально.
— Но разве это не противоречие?
— Только не в твоем случае. Ну, все, нужно бежать.
Он поцеловал ее и торопливо вышел из комнаты.
Через какое-то время Глория пошла прогуляться. Вернувшись, нажала на кнопку автоответчика, чтобы проверить, не поступило ли каких сообщений. И сразу почувствовала, как ей становится дурно. Адвокат, добрый мистер Годдис, несколькими словами разбивал ее мир на части. Его сообщение было о брачном контракте. Мистер Маннинг, адвокат Джонатана, звонил ему насчет поправки в параграфе шестом. Не позвонит ли Глория мистеру Годдису?
Контракт? Глория ничего не понимала. Их адвокаты составили его, Глория и Джонатан подписали и сразу же забыли о его существовании. По крайней мере, Глория забыла.
Она набрала номер адвоката.
— Мистера Годдиса, пожалуйста. Звонит Глория Стенли. — Ее голос звучал глухо. Здравствуйте. Я получила ваше сообщение. Да, я понимаю. Нет, я не хочу, чтобы вы говорили ему об этом. Я подпишу его… и я сделаю это сегодня.
Даже не дослушав вежливых возражений адвоката, Глория повесила трубку и, вся дрожа, откинулась на спинку кресла.
Десятки мыслей пронеслись у нее в голове за одну минуту. Во всем происходящем был смысл, который Глория еще отказывалась понимать. Холодно и неумолимо все встало на свои места. Глорию охватило смешанное чувство страха и невыразимой печали, но она подавила его. «Будь разумной, практичной, не теряй голову», — говорила она себе. Но страх блокировал любую ее попытку успокоить ее боль.
Она договорилась о встрече с адвокатом Джонатана, потом заставила себя взяться за работу. Во время ланча Глория, не выпив своей обычной порции сливок и фруктовой простокваши, закрыла квартиру и пошла во двор к своему автомобилю.
Боль была спутником Глории по пути к адвокатской конторе, которая находилась недалеко от Дворца Правосудия. Она доехала на лифте до десятого этажа и вошла в богато обставленную приемную. Звуконепроницаемые драпировки на стенах и обивка на мебели в офисе адвокатской конторы «Маннинг и Шарп»
были выполнены в розовато-лиловых тонах. В приемной звучала тихая приятная музыка. Со всей этой обстановкой контрастировал висевший на одной из стен авангардистский рисунок в абстрактном стиле.
— Я Глория Стенли, — сказала она выхоленной секретарше. — У меня встреча с…
— Да, конечно. Мистер Маннинг ждет вас. Вот те двойные двери налево.
Улыбающаяся женщина в очках размером с блюдце нажала кнопку, и двери открылись с тихим шорохом.
Огромных размеров лилово-розовый ковер протянулся от дверей до белого стола из дуба, напоминавшего по форме почку. Напротив него стояли два одинаковых глубоких кресла с обивкой в тон ковру. Из-за стола поднялся мужчина и, улыбаясь, протянул Глории руку.
— Я Глория…
— …Стенли. Конечно. Роберт Маннинг, адвокат Джонатана. Мне говорили, что вы довольно привлекательная женщина. Теперь я вижу, что это было явным преуменьшением.
Его неприкрытая лесть подействовала на Глорию как наждачная бумага, однако она попыталась улыбнуться.
Ей показалось, что она шла до кресла целую вечность. Единственным звуком», раздавшимся в комнате, было шуршание точилки для карандашей, когда Маннинг вставил в нее карандаш левой рукой. Правую, руку он все еще протягивал Глории. Она поспешила пожать ее, совсем легонько. Маннинг, казалось, потерял равновесие и наклонился к столу. Глория улыбнулась. Теперь она не была единственной, кто чувствовал себя неловко.
Слегка нахмурившись, Маннинг жестом указал ей на одно из кресел напротив него, потом сел сам, положив сцепленные руки перед собой на стол.
— Приступим. Как вы знаете, миссис Стенли… Или, может быть, вы предпочитаете «мисс»?
Он склонил голову набок, отчего стал похож на птицу, и ждал ее ответа.
— Конечно, я могу звать вас просто Глорией. Он издал приглушенный смешок.
— Мисс Стенли мне подойдет.
У Глории пересохло во рту. Она, не мигая, смотрела на юриста, боясь услышать то, что приготовился ей сказать этот чопорный, похожий на высушенный чернослив, человек.
— Я должен сказать, — начал он, — что обычно не я выступаю как ваш.. . хм, как адвокат мистера Крейга. — Он кашлянул в кулак. — Мой отец, Джеймс Маннинг, ведет дела вашего… мистера Крейга и некоторых других наиболее выгодных… Так вот. Произошло недоразумение. Новый клерк перепутал папки, и ко мне попала папка мистера Крейга. — Он открыл ее, с шумом перелистывая и просматривая некоторые бумаги. Я не вижу здесь никаких проблем. Это относительно простое дело. Поэтому я решил освободить отца от некоторых его обременительных кли… То есть, я не имею в виду, что клиенты бывают обременительные, но с таким простым делом, как это, я могу справиться сам. Не то, чтобы я не берусь за более сложные дела…
— Мне ясна картина, мистер Маннинг, — сухо сказала Глория. — Не перейти ли нам к делу?
Она сцепила руки, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не закричать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29
На следующее утро, когда они все еще лежали в постели, Глория сказала Джонатану о телефонном звонке мачехи.
— Да, — подтвердил он, — они приезжают. Мне надо отдать тебе мой настольный календарь, чтобы я не забывал сообщать тебе о таких вещах. Она засмеялась.
— Чаще мы заняты совсем другим.
— И это прекрасно, — сказал Джонатан, целуя ее в шею. — Итак, хочешь ли ты остаться жить здесь, в моем доме? — прошептал он.
— Конечно, мне здесь нравится, — промолвила Глория все еще хрипловатым от желания голосом. — Кровать довольно большая… а это самое главное. — Не открывая глаз, она улыбнулась в ответ на его смех.
— Это правда. — Он снова поцеловал ее и вздохнул. — Мне нужно идти. У меня сегодня утром важная встреча.
Глория зевнула.
— Да, ты должен идти.
Джонатан поцеловал ее живот. Ему понравилось, как она напряглась от его прикосновения.
— Черт, я не хочу уходить.
— Ты никогда не хочешь уходить. И я не хочу, чтобы ты уходил. — Глория пожала обнаженными плечами. — Но что мы можем сделать?
— Жить на необитаемом острове. — Он крепко поцеловал ее в губы и встал. — Я найду тебя, когда закончу дела в офисе. Настройся на китайскую кухню.
— На китайскую кухню я всегда настроена. Глория встала с кровати и потянулась.
— Пожалуйста, не делай этого, — отворачиваясь, сказал Джонатан.
Они решили принять душ вместе, но скоро поняли, что совершили ошибку: это сделало расставанье еще более трудным. Другим испытанием, которому они подвергались каждый день, был процесс одевания: они не могли отвести друг от друга глаза.
— У нас должны быть разные комнаты, мрачно заметил «Джонатан, — и если я смогу это вынести, они у нас будут. Мне нравится этот костюм, — добавил он, — ты отлично в нем выглядишь: по-деловому и сексуально.
— Но разве это не противоречие?
— Только не в твоем случае. Ну, все, нужно бежать.
Он поцеловал ее и торопливо вышел из комнаты.
Через какое-то время Глория пошла прогуляться. Вернувшись, нажала на кнопку автоответчика, чтобы проверить, не поступило ли каких сообщений. И сразу почувствовала, как ей становится дурно. Адвокат, добрый мистер Годдис, несколькими словами разбивал ее мир на части. Его сообщение было о брачном контракте. Мистер Маннинг, адвокат Джонатана, звонил ему насчет поправки в параграфе шестом. Не позвонит ли Глория мистеру Годдису?
Контракт? Глория ничего не понимала. Их адвокаты составили его, Глория и Джонатан подписали и сразу же забыли о его существовании. По крайней мере, Глория забыла.
Она набрала номер адвоката.
— Мистера Годдиса, пожалуйста. Звонит Глория Стенли. — Ее голос звучал глухо. Здравствуйте. Я получила ваше сообщение. Да, я понимаю. Нет, я не хочу, чтобы вы говорили ему об этом. Я подпишу его… и я сделаю это сегодня.
Даже не дослушав вежливых возражений адвоката, Глория повесила трубку и, вся дрожа, откинулась на спинку кресла.
Десятки мыслей пронеслись у нее в голове за одну минуту. Во всем происходящем был смысл, который Глория еще отказывалась понимать. Холодно и неумолимо все встало на свои места. Глорию охватило смешанное чувство страха и невыразимой печали, но она подавила его. «Будь разумной, практичной, не теряй голову», — говорила она себе. Но страх блокировал любую ее попытку успокоить ее боль.
Она договорилась о встрече с адвокатом Джонатана, потом заставила себя взяться за работу. Во время ланча Глория, не выпив своей обычной порции сливок и фруктовой простокваши, закрыла квартиру и пошла во двор к своему автомобилю.
Боль была спутником Глории по пути к адвокатской конторе, которая находилась недалеко от Дворца Правосудия. Она доехала на лифте до десятого этажа и вошла в богато обставленную приемную. Звуконепроницаемые драпировки на стенах и обивка на мебели в офисе адвокатской конторы «Маннинг и Шарп»
были выполнены в розовато-лиловых тонах. В приемной звучала тихая приятная музыка. Со всей этой обстановкой контрастировал висевший на одной из стен авангардистский рисунок в абстрактном стиле.
— Я Глория Стенли, — сказала она выхоленной секретарше. — У меня встреча с…
— Да, конечно. Мистер Маннинг ждет вас. Вот те двойные двери налево.
Улыбающаяся женщина в очках размером с блюдце нажала кнопку, и двери открылись с тихим шорохом.
Огромных размеров лилово-розовый ковер протянулся от дверей до белого стола из дуба, напоминавшего по форме почку. Напротив него стояли два одинаковых глубоких кресла с обивкой в тон ковру. Из-за стола поднялся мужчина и, улыбаясь, протянул Глории руку.
— Я Глория…
— …Стенли. Конечно. Роберт Маннинг, адвокат Джонатана. Мне говорили, что вы довольно привлекательная женщина. Теперь я вижу, что это было явным преуменьшением.
Его неприкрытая лесть подействовала на Глорию как наждачная бумага, однако она попыталась улыбнуться.
Ей показалось, что она шла до кресла целую вечность. Единственным звуком», раздавшимся в комнате, было шуршание точилки для карандашей, когда Маннинг вставил в нее карандаш левой рукой. Правую, руку он все еще протягивал Глории. Она поспешила пожать ее, совсем легонько. Маннинг, казалось, потерял равновесие и наклонился к столу. Глория улыбнулась. Теперь она не была единственной, кто чувствовал себя неловко.
Слегка нахмурившись, Маннинг жестом указал ей на одно из кресел напротив него, потом сел сам, положив сцепленные руки перед собой на стол.
— Приступим. Как вы знаете, миссис Стенли… Или, может быть, вы предпочитаете «мисс»?
Он склонил голову набок, отчего стал похож на птицу, и ждал ее ответа.
— Конечно, я могу звать вас просто Глорией. Он издал приглушенный смешок.
— Мисс Стенли мне подойдет.
У Глории пересохло во рту. Она, не мигая, смотрела на юриста, боясь услышать то, что приготовился ей сказать этот чопорный, похожий на высушенный чернослив, человек.
— Я должен сказать, — начал он, — что обычно не я выступаю как ваш.. . хм, как адвокат мистера Крейга. — Он кашлянул в кулак. — Мой отец, Джеймс Маннинг, ведет дела вашего… мистера Крейга и некоторых других наиболее выгодных… Так вот. Произошло недоразумение. Новый клерк перепутал папки, и ко мне попала папка мистера Крейга. — Он открыл ее, с шумом перелистывая и просматривая некоторые бумаги. Я не вижу здесь никаких проблем. Это относительно простое дело. Поэтому я решил освободить отца от некоторых его обременительных кли… То есть, я не имею в виду, что клиенты бывают обременительные, но с таким простым делом, как это, я могу справиться сам. Не то, чтобы я не берусь за более сложные дела…
— Мне ясна картина, мистер Маннинг, — сухо сказала Глория. — Не перейти ли нам к делу?
Она сцепила руки, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не закричать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29