ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


Хорошо, мысленно сказала она себе, скорей всего я ошиблась. Похоже, Айрин и в самом деле абсолютно счастлива. Но я-то — нет! Я чувствую себя несчастной и одинокой. Мне необходимо, чтобы кто-нибудь меня понял. Мне всегда было трудно говорить о себе, всегда не хватало общения. И разве не об этом же говорил Энди, объясняя причины крушения моего брака? Нам не хватало общения и детей. Теперь у Энди есть и то, и другое. А у меня?.. Только внимание сестры. Стеф сделала глубокий вдох и наконец решилась. Опустив глаза к чашке, она тихо спросила:
— Айрин, тебе никогда не бывает одиноко? — У Стеф перехватило горло, но она собралась с силами и продолжила. — Вики и Кэт теперь замужем, папа… — Стеф с трудом сдержала слезы. — Папа умер. Тебе не тяжело жить здесь совсем одной?
Только теперь осмелившись поднять глаза, Стеф увидела, как затуманился взгляд ее сестры. После секундной паузы Айрин мягко ответила:
— Думаю… Уверена, все мы в этой жизни бываем одиноки. — Закончив мыть посуду и поставив ее в сушилку, она села за стол напротив Стеф. — Я стараюсь не думать об этом, — сказала она, грустно улыбаясь одними глазами. — Я работаю, сижу с соседскими детьми, я все время занята. После смерти папы мне действительно его очень не хватает, но у меня есть ты и еще две сестры. Не важно, замужем мы или нет, все равно мы — одна семья. А теперь у нас еще есть маленький Александер. — Лицо Айрин просияло, грусть словно растаяла, а на губах вновь появилась улыбка, когда она упомянула о крошечном двухлетнем мальчугане, которого недавно усыновили Кэт и Тони. — И как знать, — голос Айрин звучал уже с обычной уверенностью, — быть может, чем больше малышей появится в нашей семье, тем чаще мы будем собираться здесь все вместе. И я даже не удивлюсь…
Стеф больше ничего не хотела слушать. Как ни любила она маленького Сэнди и как ни была рада за Кэт и Тони, в этот момент она не могла разделить их счастье. Пусть ее считают эгоистичной, подумала Стеф, но ведь ее-то брак закончился крахом, и совсем неудивительно, что ей тяжело слышать о чужих радостях. К тому же есть другие, более важные для нее вещи, которые она должна сказать прямо сейчас.
— Я не могу вернуться в Оклахому, — вдруг вырвалось у нее.
— Ч-что? — Брови Айрин удивленно поползли вверх. — Почему?
Стеф соскочила с табурета и, обхватив руками голову, возбужденно заговорила, едва не срываясь на крик:
— О, Айрин! Я весь день хотела тебе сказать! Знаешь, я не могу вернуться в Оклахому. Я выставила дом на продажу. Я еще не решилась уйти из школы, но сделаю это…
Она нервно рассмеялась и тут же сморщилась от боли в затылке. Голову будто стиснуло железным обручем. Стеф нелегко давалось признание в том, что она вовсе не такая сильная, каком ее считали в семье. Сколько она себя помнила, сестры всегда восхищались ее жизненной стойкостью. Сама же она изо всех сил старалась соответствовать их мнению. И все же, несмотря на постоянное стремление делить с семьей только свои победы, но никак не поражения, порой Стеф остро нуждалась, чтобы сестры не столько восторгались ее силой, сколько принимали ее слабость.
Айрин молча слушала Стеф, не сводя с нее глаз, полных тревоги.
— Я пока даже не знаю, что со мной будет дальше, — устало призналась Стеф. — Мне еще нужно какое-то время, чтобы прийти в себя. Чтобы обдумать все и решить…
Она не договорила, губы вдруг задрожали и слезы потоком хлынули у нее из глаз. Стеф опустила голову, и густые темно-русые волосы, словно два занавеса, опустились по обе стороны ее липа, почти полностью закрыв его.
— Я так одинока, Айрин! — еле слышно прошептала она. — Я уже совсем ничего не понимаю: ни что такое хорошо, ни что такое плохо. Если бы только я могла остаться здесь хотя бы до конца лета, пожить дома, с тобой, с Кэт и Вики, тогда я, наверное, собралась бы с силами и попробовала начать все сначала.
Стеф, не поднимая головы, без сил опустилась на табурет. Она никак не могла заставить себя взглянуть на Айрин, хотя и понимала, что это все равно придется сделать. Наконец она осмелилась поднять заплаканные глаза.
— Айрин, можно я поживу в моей прежней комнате? Ты позволишь?
Старшая сестра, не говоря ни слова, обогнула стол и, наклонившись, поцеловала Стеф в мокрые от слез глаза.
— Деточка моя, — тихо сказала она, ласково гладя Стеф по волосам, — мы с тобой так похожи!.. Такие гордые, ничего никому не говорим, все носим в себе. Конечно же, оставайся, моя хорошая. Ты могла об этом даже не спрашивать.
Стеф облегченно вздохнула и вытерла ладонью мокрые щеки.
Глава 6

Ночь выдалась жаркой и влажной. Даже при вдохе полной грудью Биллу не хватало воздуха. Сердце стучало так, что, казалось, оно сейчас выскочит из груди и пульсирующим кровавым комком покатится по земле. Его тяжелые удары тупой болью отдавались в голове.
Воздух был осязаемо плотен и абсолютно неподвижен, как будто привычный ночной бриз задохнулся и умер, не вынеся этой сырой и липкой духоты. И только москиты, гнусное порождение болот, прекрасно чувствовали себя в такую погоду. Их настырное, способное любого свести с ума, жужжание не прекращалось ни на минуту. Чертовы твари! — мысленно выругался Билл, в очередной раз хлопнув себя по шее.
Он сидел в шезлонге на крыльце своего дома. Рубашка с короткими рукавами, днем еще белая, а теперь потемневшая от пота, была расстегнута и выпростана поверх поблескивающих металлическими заклепками джинсов «Рэнглер».
Однако его тяжелые мысли были навеяны отнюдь не удушливой жарой и бесчинством москитов. Откинувшись на матерчатую спинку и закинув ногу на ногу, он задумчиво смотрел на Джеффа, примостившегося на лестнице. В бледном, рассеянном свете луны Билл отчетливо различал только белые волосы мальчика, остальное тонуло во тьме, и лишь неясный, расплывчатый силуэт показывал, что Джефф, повернувшись к отцу спиной, сидит, ссутулившись на ступеньках.
Билл тяжело вздохнул. Хочешь не хочешь, мысленно сказал он себе, а от неприятного разговора никуда не уйти.
— Ты не желаешь объяснить мне, что произошло? — нарушил он напряженную тишину, стараясь говорить как можно мягче.
До сих пор ему удавалось сохранять спокойствие. Выдержка ни разу не изменила ему даже во время безобразного скандала, который закатила у себя дома Оттилия. Потом они с Джеффом молча ехали по ночному шоссе. Мальчик старался отодвинуться от него подальше и так тесно прижимался к дверце кабины, что Билл всю дорогу боялся, как бы та не открылась и Джефф не вылетел в кювет. Но все же и тогда Билл сумел ничем не выдать своего волнения. Теперь же, когда они наконец у него дома, пришло время получить некоторые ответы.
Однако мальчишка не проронил ни звука и даже не пошевелился. Он неподвижно сидел на ступеньках, обхватив согнутые колени и положив на них голову.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60