– Начнем? – отрывисто спросил он.
Венди Клэруайн прокашлялась. Лорд Мосби всегда недоумевал, почему она на своей визитной карточке упорно именует себя литературным агентом. В коммерческих операциях, которые они совместно осуществляли в прошлом, чего-либо литературного не было и в помине.
Маленькая, умная, жесткая, настырная, Венди Клэруайн, в строгом деловом костюме какого-то неправильного оттенка голубого цвета, напоминала взъерошенного хорька. Она обладала особым даром – как никто другой умела работать с теми ценностями, на которых, собственно, и зиждилась слава изданий Мосби и его капитал. Специализировалась она на знаменитостях, их мемуарах и скандалах. Но иные из этих корифеев не могли написать и строчки, и основную работу за них выполняли «негры», которых тоже представляла Клэруайн и которые в одних случаях выступали в качестве литзаписчиков, в других – как официальные соавторы. Поисками исполнителей – огранщиков сенсационных материалов – занималась Клэруайн и она же продавала их «Мосби Медиа». Это никогда не было головной болью лорда Мосби. Он плевал на частности, его интересовал лишь конечный результат и то, насколько шокирующим будет эффект, произведенный газетными заголовками.
Многие мемуары клиентов Венди Клэруайн оказывались достаточно объемными, чтобы обеспечить выпуск полнокровных автобиографических книг, издававшихся Мосби через американскую ветвь его империи – «Хэддон», некогда почтенную компанию, носившую имена двух старцев, у которых он ее и выкупил. Переориентация издательской политики, прежде направленной на выпуск шедевров, которыми заслуженно славилось «Хэддон», на скандальную литературу, издаваемую при новом, назначенном Мосби руководстве, раньше времени свела в могилу недавно обогатившихся мистера Хэддона и мистера Брукса.
Когда неделю назад Венди связалась с Мосби по телефону и сказала, что продает мемуары мадам Клео, он был захвачен врасплох. Мосби знал мадам Клео много лет. Взаимоотношения их были основаны на интересах интимного характера, которые просто не подлежали обсуждению. Принимая во внимание профессию и связи мадам Клео – по сути конфиденциальные, – он пришел к выводу, что то, о чем с таким пылом сообщила ему по трансатлантическому кабелю Венди, вряд ли заслуживает доверия. Он решил дозвониться до мадам Клео, но безуспешно. Удовлетворить свое любопытство после этого он мог, лишь согласившись на встречу.
Поразительно, но мадам Клео действительно прилетела в Лондон. Это означало, что она приняла решение сделать то, в чем клятвенно заверяла его Венди, – написать мемуары. Для Венди это был самый потрясающий издательский проект, и Мосби был настроен купить книгу, сколько бы она ни запросила. Сначала, однако, необходимо было выяснить, почему его старинная подруга решилась вдруг на столь необдуманный, на столь рискованный шаг.
– Лорд Мосби, – начала Венди, поднимая подбородок, – мы, как вы знаете, пришли сюда обсудить вопрос о мемуарах мадам Клео. Мы предлагаем мировые права на книгу за четыре миллиона американских долларов авансом. Размер авторских отчислений оговорим позже. Наша главная цель на сегодняшнее утро – достичь договоренности в цене.
– Крупная сумма, – сказал Мосби.
– Но ведь и права мировые, лорд Мосби. Я считаю, что это оправданная цена. То, что обнародует мадам, будет представлять международный интерес. Как вы знаете, ее карьера охватывает пять десятилетий, она лично знакома с самыми могущественными, самыми влиятельными...
Лорд Мосби поднял руку:
– Не переусердствуйте в рекламе, мисс Клэруайн. Я прекрасно знаю, кто ваши клиенты, и вполне осведомлен о весомости того, что мадам Клео соизволит сделать достоянием гласности. Тем не менее мне хотелось бы задать мадам Клео кое-какие вопросы.
– Разумеется, – чересчур пылко согласилась Венди.
– Наедине.
Счастливое выражение вмиг улетучилось с лица Венди. Она обернулась к адвокатам. Оба нахмурились. Доусон Сегура опустил глаза, не желая принимать участия в переговорах, принявших неожиданный поворот.
– Ну что ж, я, э... – начала Венди явно в замешательстве.
Мосби понимал, что навязывает Венди ситуацию, хуже которой для литагента не придумаешь: на какое-то время, пусть даже непродолжительное, оставить своего предварительно проинструктированного клиента наедине с потенциальным покупателем. В конференц-зале воцарилась неловкая тишина, пока слово не взял Андре Гиббо, парижский адвокат мадам Клео. В отличие от Сегуры и американского адвоката, Гиббо не был ангажирован «Мосби Медиа». Он повернулся к мадам Клео и спросил ее по-французски:
– Вы согласны, мадам?
Мадам Клео, которая все это время безмятежно разглядывала висевшую на дальней стене зала копию картины Моне «Вид на Английский Парламент», едва заметно улыбнулась и опустила глаза.
– Конечно, – сказала она.
Мосби поднялся со своего места.
– Мисс Дайверс, – сказал он, обращаясь к своей секретарше, – распорядитесь принести свежий кофе. В преддверии ленча, полагаю, нелишне будет выпить и аперитив. Прошу нас извинить.
Когда Мосби и мадам Клео направились к дверям, помощник, стоявший по одну сторону, шагнул было вперед. Отстранив его, Мосби устремился из зала.
Он провел мадам Клео по длинному холлу в просторный пустой кабинет и закрыл дверь.
– Прошу вас, присаживайтесь, моя дорогая, – сказал он, указывая на кожаное кресло.
Сам сел за письменный стол, поправил очки и пару раз провел тыльной стороной ладони по лицу, будто снимая с него усталость, потом бросил на нее сердитый и требовательный взгляд.
– Ну, – строго произнес он, – куда вы пропали? Я вас ищу с тех пор, как мне позвонила Венди Клэруайн. Не могу поверить. Это же безумство.
– Не ворчите, дорогой, – сказала мадам Клео.
В ее светлых глазах читалась мольба.
– По моему распоряжению Ула звонила вам сначала в Париж, потом в загородный дом. В самом деле, дорогая. Скажите мне, Бога ради, если вам нужны были деньги, почему вы не обратились непосредственно ко мне? – Его голос чуть смягчился, хотя он все еще был зол на нее.
По щеке ее покатилась одинокая слезинка.
– Вы и не могли дозвониться до меня, Билли, дорогой, потому что я сидела в тюрьме. – Дрожа, она взяла свою сумочку и достала из нее носовой платок, окаймленный тяжелыми бельгийскими кружевами. – Можете себе представить? В тюрьме!
– Но это же абсурд какой-то! – воскликнул Мосби.
– Они бросили меня в камеру к таким женщинам, чей вид просто невыносим для нормального человека. Вы представить себе не можете, как они обращались со мной. Ворвались в дом, как бандиты. Подумайте только, я в платье от Диора, меня тащат в тюрьму, как уличную воровку! Сначала даже по телефону не дали позвонить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105