— А как же ты хотел? Любые объяснения — всегда труд. И между прочим, я рада, что ты не таишь свои сомнения в себе, а высказываешь их, так что, надеюсь, впредь между нами не будет недомолвок.
— Я тоже на это надеюсь, — признался он. — Понимаешь, куколка, каждому хочется, чтобы его любили. И если ты все же предпочитаешь Игоря… Согласись, будет глупо, если рядом со мной ты будешь думать о нем.
— Значит, ты хочешь гарантий?
— В некотором роде.
— Так, вот мы и пришли! — опять рассердилась Галя. — Ты хоть себя слышишь? Я должна, значит, поклясться, что рядом с тобой не буду думать об Игоре. То есть либо ты в себе не уверен, либо во мне. Тогда о каком браке может идти речь?!
— Нет-нет, Галчонок, я беру свои слова обратно. Лучше договоримся так: если ты меня и не любишь, я сделаю все, чтобы ты меня полюбила.
Она, не выдержав, опять улыбнулась: как ребенок, честное слово!
— Считаешь, любовь можно сделать?.. Подожди, Сережа, я и сама не знаю, чего вдруг завелась. Тебя успокоит такой факт: вчера я вдруг поняла, что больше не мечтаю об Игоре. Я возмущена лишь его неуважением ко мне и беспардонностью. И даже, чего греха таить, мне захотелось как-то отомстить ему. Сделать что-нибудь такое, чтобы и ему наконец стало больно. По крайней мере он бы почувствовал, в каком месте у него находится сердце… Впрочем, сомневаюсь, есть ли оно у него вообще?
Через день после их разговора состоялись похороны Жени.
Гале и вправду пришлось как следует поработать. Она бегала с Шуриком по всяким там фирмам ритуальных услуг — точнее, ездила с Сергеем, он их повсюду возил. И в дирекцию кладбища, и в кафе с заказом поминок.
Денег у Сергея Галя брать не стала — сестра и так ей дала больше чем достаточно, — хотя он упорно ей предлагал. Она хотела ему сказать, что пусть на свадьбу оставит, но в последний момент подумала, что это прозвучало бы кощунственно.
В общем, они много чего сделали сами, но в один прекрасный момент вдруг почувствовали, что кто-то их весьма существенно поддерживает. То есть и с кафе раньше их договорились, и оплатили столы на семьдесят человек, хотя Лена говорила, что достаточно сорока.
— Лена, у нас в кафе не стали брать деньги! — доложила Галя сестре по возвращении.
— Как не стали? — сначала удивилась Лена, но потом Галя заметила, как они с Александрой понимающе переглянулись, и сестра сказала: — Ну что ж, раз не взяли, значит, кто-то заплатил.
Даже на другой день после похорон, когда они все вместе приехали на кладбище, там уже стоял памятник и была установлена дорогая ажурная ограда.
— Неужели это он сделал? — вполголоса спросила сестру Александра.
— Конечно, он, кто же еще, — едва слышно пробормотала Лена, но Галя ничего не поняла.
В какой-то момент она даже обиделась: у сестры от нее секреты. А потом вспомнила ее высказывание насчет вины. Неужели даже свою сестру Галя как следует не знает? Что же она, совсем дура?
Но никому, даже Сергею, ни о чем говорить не стала. В конце концов, она же взрослая женщина. Это детям можно говорить, что такое хорошо, а что такое плохо. А у взрослых существуют еще полутона, которых куда больше, чем основных цветов.
В тот же день Сергей к ней переехал. Галя сделала легкий ужин, после которого они выпили на двоих бутылку мартини.
А когда пошли в спальню, Галя предложила:
— Давай не будем зажигать свет?
Перед этим, закрывшись в ванной, она себя внимательно осмотрела. Синяки еще не сошли. Сергей молча согласился.
Елена
Со дня похорон Жени прошло две недели, а показалось — целая жизнь.
Наверное, для меня этот отрезок времени получился таким емким и вместительным, что расположил в себе целую школу жизни для Елены Рагозиной.
Во-первых, я вдруг оказалась одна, лицом к лицу с кучей проблем, в числе которых была еще и металлобаза, принадлежавшая прежде моему мужу.
Как бы ни относилась к своим детям наша мама, мы всегда были обуты и одеты, и упрекать ее за недостаток ласки у меня не поворачивается язык — моя мама была слишком перегружена работой и вымотана, чтобы уделять время еще и сантиментам. А может, из нее получился не слишком хороший воспитатель малолетних детей? В любом случае никто из ее детей не пошел ни на панель, ни в криминал. Валерка только остался без образования. Мне жалко, светлая у него голова…
А что касается Жениной базы, его сотрудники, решив, что вдова ничего в бизнесе не понимает, тут же принялись разворовывать все, что плохо лежало, и остановить этот беспредел я не могла. Более всего по причине незнания основ его производства.
Срочно пришлось взяться за изучение трудового кодекса. Я скачивала из Интернета статьи закона и придирчиво их изучала. Я уже трижды заплатила адвокату в юридической консультации, который раз за разом отвечал на мои вопросы. В какой-то момент я даже подумала: а не завести ли мне личного адвоката? Но впрочем, тут же от затеи отказалась, понимая: не по карману.
А три дня назад со мной захотела встретиться молодая женщина по имени Ира, которая с места в карьер — мы встретились с ней в летнем кафе — заявила:
— Елена Михайловна, если не хотите остаться, пардон, с голой задницей, немедленно принимайте меры. Лучше всего заручиться поддержкой кого-нибудь сильного и умного, чтобы призвал воров к ответу. А еще лучше эту базу побыстрее продать. По крайней мере хоть что-то сможете за нее выручить.
— Почему вы заботитесь обо мне? — удивилась я.
— Потому! — Она смутилась и проговорила: — Чего уж там, дело прошлое, но мы с вашим мужем были несколько больше, чем просто коллеги по работе… Знаете, с той поры, как его убили, я, как ни странно, почувствовала какую-то ответственность за вас. Захотелось отмолить свои грехи перед вашей семьей, хотя я никогда не пыталась ее разрушить. Просто оторвала себе немного женского счастья… Теперь мы с вами больше не соперницы, а так, подруги по несчастью… Тем более что вы ничего не знаете, а я работаю на базе, и все происходит на моих глазах. Я попыталась защитить ваши интересы, но те люди, за оградой, они сильнее меня.
— Спасибо, — сказала я Ире. Она смутилась:
— Так вы меня простили?
Ей второй я сказала правду о себе:
— Кто из нас без греха.
Она поняла, что я имею в виду, и удивленно подняла брови. Еще одно свидетельство того, что мой муж Женя ни о чем не догадывался. По крайней мере меня не будет мучить совесть, будто он умер с мыслью о том, что жена ему не верна.
Но чего я вообще об этом беспокоюсь, если он сам… Почему мне не обидно об этом размышлять? Потому что у меня и самой рыльце в пушку или… Лучше мне оставить эту тему навсегда. Почему Женя уходил от меня? Чего-то я ему недодавала? Он тоже не слишком меня любил или чувствовал, что я, как говорится, лишь подставляю щеку?
Во всяком случае, я уверена, что кем Женя не был, так это кобелем, и скорее всего между ним и Ириной это случилось тогда, когда зашатался и дал течь его корабль, построенный собственными руками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61