— Между нами не должно быть секретов, сага.
— Значит ли это, что ты готов рассказать мне обо всех твоих бывших любовницах? — Джуд коротко рассмеялась, представив Луку в этой спальне с одной из красоток, фотографии которых то и дело мелькали рядом с ним в желтых газетенках. — Впрочем, — добавила она, — мне не хотелось бы тратить целый месяц жизни на скабрезные подробности твоих похождений!
Темные глаза изучали ее пылающее лицо. И тут он сделал неожиданное открытие:
— А ведь ты меня ревнуешь!
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Джуд не ударила по этому самодовольному лицу, ничего не возразила в ответ. Она онемела от возмущения, стараясь привести в порядок свои разбросанные мысли.
— Я упомянул миссис Монтгомери в связи вот с чем, — объяснил Лука совершенно другим тоном, словно это вовсе и не он всего несколько секунд назад так настойчиво расспрашивал ее о любовных шашнях с братом. — Дело в том, что примерно неделю назад эта любезная дама приходила и к нам. Так сказал Карло. Меня тогда не было дома. Насколько я понял, она посетила всех жильцов.
— Ко мне она раньше не заходила, и я не понимаю, какое отношение все это имеет к…
— Она хотела, чтобы все мы подписали коллективную жалобу на шум в одной из квартир.
Джуд застыла, изо всех сил стараясь скрыть беспокойство.
— По ее словам, шум доносился из твоей квартиры.
Джуд проглотила тяжелый комок.
— Ее сильно разочаровал Карло, который посоветовал ей вместо того, чтобы собирать жалобы, постучаться и, если потребуется, предложить матери помощь. Такой поступок был бы более естественным, ведь, по ее словам, в квартире постоянно плакали дети. Но в Великобритании вообще много странных обычаев: например, в ресторан почему-то не пускают родителей вместе с детьми. В Италии такой дискриминации нет и в помине. Там считается, что дети — это божий дар, поэтому их не надо отделять от взрослых.
Пока он сообщал эти интересные подробности о культуре другого народа, Джуд чувствовала себя полностью униженной. Она ворвалась с ощущением морального превосходства, такая уверенная в себе и в том, что Лука виноват во всем, но теперь…
Конечно, теперь уже было поздно раскаиваться в агрессивном вторжении в квартиру Луки. Почему же я забыла о том, что события не совпадают по времени? — ругала она себя. Ведь она познакомилась с Лукой два дня назад, а жалоба поступила к ним дней семь назад.
Она не потрудилась подождать и спокойно поразмыслить. Поэтому теперь ей приходится стоять с виноватым видом перед Лукой и униженно оправдываться перед ним.
— Миссис Монтгомери написала жалобу на жильцов с нижнего этажа, когда те завели щенка, и тоже собирала подписи против них, — прошептала Джуд.
— Похоже, у нее склочный характер.
— Так, значит, это не ты пожаловался на меня? прошептала она.
— Верно, это был не я. Наверное, миссис Монтгомери не нашла необходимой поддержки у жильцов и избрала другую тактику.
— Господи! — вздохнула Джуд, поднимая лицо, и нехотя признала:
— Я, кажется, должна извиниться перед тобой.
— Выходи за меня замуж, и забудем обиды.
Яростное шипение вырвалось из горла Джуд, она зло уставилась ему в глаза. Но неожиданно для себя увидела на его лице добрую улыбку, а в темных сияющих глазах — теплоту. От этого она еще больше смутилась. Тряхнув головой, Джуд невольно рассмеялась, закинув голову.
— Когда тебе это надоест?
— Никогда.
В его глазах уже не было смеха, они приняли серьезное выражение. Но было в них что-то, отчего у нее невольно дрогнуло и часто забилось сердце.
— Это не оправдание, но я очень сильно испугалась, — зачастила Джуд, чтобы скрыть подступившее волнение. — Меня охватил ужас, когда я представила, что у меня заберут детей.
— Ты пошла бы на все, лишь бы не допустить этого, правда, Джуд?
Когда она обнаружила, что по-матерински привязана к детям? — задумалась Джуд. Трудно сказать.
Лука продолжал вопросительно смотреть ей в глаза.
— О, — воскликнула она с внезапным озарением, ты хочешь сказать, что именно поэтому ты… Ты чувствуешь, что таким путем?..
— Кажется, наконец-то мы нашли точку соприкосновения.
— Всего несколько дней назад я была бы счастлива, если бы кто-нибудь снял это бремя ответственности с моих плеч. — Вспомнив это, она от стыда прикусила дрожащую нижнюю губу. — Ты считаешь, что мои чувства нельзя сравнить с чувствами родной матери… но, клянусь, не знаю, смогла бы я чувствовать больше любви к собственным детям, чем к этим сиротам.
— Не пытайся прочесть мои мысли или узнать мое мнение об этом.
Он говорил резко и отрывисто. Джуд с настороженным удивлением смотрела в его нахмуренное лицо. Его выражение ни о чем ей не говорило, однако Джуд показалось, что она не поняла что-то очень важное.
— Я знаю, что тебе дороги эти дети, — продолжал он. — Но не об этом сейчас речь.
— Дэвид, должно быть, сошел с ума, когда ему взбрело в голову назначить меня их опекуншей… Хотя больше у нас никого нет, кроме мамы. — Под его пристальным взглядом она занервничала. — Правильнее сказать, нет никого, кто бы мог… — Ее глаза испуганно расширились. — Боже! Я же оставила маму с детьми! Мне надо спешить… — Она повернулась к дверям, но Лука оказался там раньше ее. Сердце в ее груди билось как сумасшедшее. — Мне действительно нужно идти. — К отчаянию Джуд, ее слова прозвучали слабо и неубедительно. Она словно хотела, чтобы кто-нибудь убедил ее остаться.
— Разве нельзя дать согласие хотя бы ради того, чтобы не было больше раздражающего стука в дверь, ради того, чтобы у детей было счастливое и спокойное детство… — Он поднял руку, не желая, чтобы она возражала. — Не притворяйся, будто ты ни разу не задумалась над моим предложением, Джуд. Даже если оно показалось тебе смешным, ты же все-таки немного думала обо мне. Ты умная женщина. Не позволяй, чтобы предрассудки повлияли на твое окончательное решение.
— Брак не должен основываться на жертвенности, сказала Джуд с облегчением, чувствуя, что голос ее становится почти нормальным. Ей трудно было выбирать между ним и свободой. Раньше в его присутствии она ощущала, что пол словно уходит у нее из-под ног, но сейчас все было иначе. Словно для того, чтобы компенсировать былую слабость, все ее эмоции крайне обострились. И все равно она чувствовала неловкость.
— Брак означает многое, хотя некоторым людям так и не дано этого понять и пережить, сага.
Его ласковое обращение растрогало ее, хотя она знала, что он не вкладывает в него никакого особенного смысла.
— Это очень циничное заявление. — Она склонила голову набок. Он уже знал, что у нее этот жест означает вопрос. — Разве ты не был женат на матери Валентины?
— Я никогда и ни на ком не был женат.
— Но ты хотел?
— Только не воображай меня жертвой жестокого романа, — попросил он с недовольным выражением лица.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37