Маргарет смотрела вслед и ощущала: вот он, ее Мужчина. Мужчина всей жизни. Она сгорает от любви к нему и до гроба будет любить только его одного.
Эпилог
В субботу Федерико не прилетел и даже не позвонил. Но в характере Маргарет появилась новая черточка — она отнеслась к случившемуся спокойно. Не терзала себя бессмысленным анализом своих поступков, не кусала губы, не плакала. Что говорить, несколько дней волшебной сказки и так были подарком судьбы. Сказки не становятся явью и в этом их прелесть.
День был ненастный, в толстом пушистом свитере фигурка Маргарет, спешащей по набережной квартала Кристиансхавн на деловой завтрак с редактором журнала мод, казалась еще стройнее и тоньше. Холодный ветер с моря заставлял низко пригибать голову. И вначале женщине показалось, что к ней бросился городской сумасшедший: так нелепа была фигура в долгополой куртке, в шапочке, натянутой на самые брови, с двумя велосипедами, висящими на плечах.
— Маргарет, это называется лето? Привет! Если ты не согреешь беднягу-южанина, я погибну!
— Федерико! Поехали греться! — потянула к себе велосипед Маргарет. — Как родители?
— Все нормально, а какие новости у тебя?
— Карен позвонила и рассказала, что собирается выйти замуж за Феликса. Помнишь, я тебе говорила: он — компаньон по ресторанному бизнесу сестры. Лучшего отца для Рикардо не найти.
Федерико вертел головой по сторонам, рассматривал краснокирпичные стены домов, баржи и яхты, стоящие на канале. Задирал голову на островерхие крыши соборов.
— Молодец Карен, рад за Рикардо. Красиво здесь, но у нас в Толедо лучше! Куда мы едем?
— В «Толедо»! — без тени улыбки произнесла Маргарет.
В крохотном одноместном номере гостиницы «Толедо», окошко которого выходило на пристань Гаммель Странн, было уютно и тепло. Федерико с блаженным видом вытянул длинные ноги.
— Выгляни в окно, видишь, к этой пристани швартуются катера, которые возят туристов. А справа видна церковь Хольменскирке, в 1619 году она была перестроена из якорной кузницы по приказанию короля Кристиана IV, начала быстро говорить Маргарет, когда они остались наедине. Нет, она все еще боялась его, поэтому превратилась в гида-самоучку.
— Маргарет, у меня самолет через два часа!
— Как раз успеешь осмотреть церковь, милый. А у меня важная встреча с редактором, боюсь, что не успею тебя проводить.
Она наклонилась и поцеловала его губы, расплывшиеся в улыбке. Господи, она снова как в омут прыгнула.
— Через неделю я сама прилечу к тебе, милый! — выдохнула после длинного поцелуя Маргарет.
— И совершишь ошибку, — в субботу я буду в Гонконге. Запомни число — наша свадьба состоится семнадцатого июля. А помолвка — немедленно! — Федерико полез в карман куртки, вытащил замшевый футляр и раскрыл его. Казалось, вся комната осветилась от сверкнувшего ограненного камешка на колечке, украсившего палец Маргарет.
Нарядная толпа гостей, среди которых были Ник, Иона, Феликс, Карен, Рикардо — любимые, лучащиеся радостью лица! — окружала прекрасную пару. Какими счастливыми выглядели Камилла и Бартоломео, будто женился не их сын, а они сами. Прекрасный день, волшебный день, сказка, ставшая явью.
От церкви кортеж автомобилей двинулся к дому родителей Федерико, у подъезда которого возвышались шесты с разноцветными лентами. На ступенях лестницы, на газонах, всюду стояли гости, и каждый умудрялся осыпать молодоженов рисом, конфетти и лепестками роз. Опускались сумерки, везде вспыхнули фонари. Оркестр был готов играть без устали, шампанское лилось рекой. У Маргарет голова шла кругом от поздравлений, от шампанского, от близости мужа, крепко держащего ее за руку.
— Скажи что-нибудь! — Она подняла счастливые глаза.
— Не хочу говорить, — тихо ответил Федерико. — Лучше я что-нибудь сделаю! Бежим отсюда!
Ночь уже вступала в свои права, на темном бархате неба вспыхивали звезды, фары несущегося по дороге спортивного автомобиля высвечивали придорожные деревья.
— Еще быстрее! Быстрее! — смеясь, приговаривала Магги. — Тащимся как черепахи!
— Ладно, признаюсь, — сказал Федерико. — Мне сегодня в первый раз стало страшно, подумал, что мы никогда не останемся наедине.
— Сколько же было гостей?
— Тысяча, — ответил коротко он, подумал и уточнил:
— Или две. Но в моем, то есть в нашем доме, никого не будет, кроме нас с тобой. Его голос был такой глубокий, что напоминал Маргарет рычание доброго животного, такими голосами разговаривают львы в зоопарке Копенгагена. Маргарет представила Федерико, сидящего в клетке, и фыркнула от смеха.
Завизжали тормоза, автомобиль чуть было не ткнулся в стену дома. Сбросив на ходу изящные туфельки, молодая женщина вбежала в холл и повернула сияющее лицо к своему мужу.
— Я тебя больше не боюсь!
— Неужели? — Федерико скорчил ужасную рожу:
— Сейчас проглочу!
— Попробуй!
Она закрыла глаза и шагнула навстречу Федерико. Какие у него губы! Поцелуй длился столетие. Сильные, но такие нежные руки ласкали плечи и спину женщины.
— Я сейчас задохнусь. — Маргарет изо всех сил уперлась руками в его грудь. — Отпусти меня!
Оказавшись на свободе, тут же вытащила из волос заколки, потрясла головой — локоны плотной волной рассыпались по плечам. Не отрывая взгляда от лица Федерико, она расстегнула пряжку пояска подвенечного платья, провела рукой по своим плечам — платье с легким шорохом упало к ногам, напоминая в свете яркой луны морскую пену.
— Сколько в этом доме спален? — прошептала Магги.
— Девять.., или восемь, не помню. — Белозубая улыбка Федерико манила к себе.
— Замечательно! — Переступив через платье, Маргарет сделала шаг навстречу своему любимому. — Покажи их, пожалуйста! Только ребра мне не сломай!
— А сколько у тебя ребер? Сколько, признавайся, — приговаривал Федерико, поднимаясь по лестнице и неся на руках жену.
Бесчисленные пуговицы на белье были освобождены нежными пальцами с такой осторожностью, что процесс раздевания превратился в ритуал преклонения мужественного Федерико перед красотой доставшейся ему по судьбе прекрасной женщины.
Его губы касались нежной груди, живота, бедер, дыхание Федерико обжигало тело, и терпеть эту сладкую пытку Маргарет больше не желала. Она любила этого мужчину, а чулки и подвязки, все эти легкие, изящные, парижские штучки сейчас ненавидела!
Выгнув спину, она сама сорвала с бедер трусы, и перевернулась на живот, подставила рукам Федерико застежки бюстгальтера. Мерзавец, он и не думал торопиться! Касаясь губами ложбинки внизу спины, он медленными движениями освобождал любимую от остатков одежды.
— Федерико, ты нехороший, ты упрямец! Как я хочу тебя! — Магги вскочила на колени, повернулась и быстро расстегнула оставшиеся застежки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40
Эпилог
В субботу Федерико не прилетел и даже не позвонил. Но в характере Маргарет появилась новая черточка — она отнеслась к случившемуся спокойно. Не терзала себя бессмысленным анализом своих поступков, не кусала губы, не плакала. Что говорить, несколько дней волшебной сказки и так были подарком судьбы. Сказки не становятся явью и в этом их прелесть.
День был ненастный, в толстом пушистом свитере фигурка Маргарет, спешащей по набережной квартала Кристиансхавн на деловой завтрак с редактором журнала мод, казалась еще стройнее и тоньше. Холодный ветер с моря заставлял низко пригибать голову. И вначале женщине показалось, что к ней бросился городской сумасшедший: так нелепа была фигура в долгополой куртке, в шапочке, натянутой на самые брови, с двумя велосипедами, висящими на плечах.
— Маргарет, это называется лето? Привет! Если ты не согреешь беднягу-южанина, я погибну!
— Федерико! Поехали греться! — потянула к себе велосипед Маргарет. — Как родители?
— Все нормально, а какие новости у тебя?
— Карен позвонила и рассказала, что собирается выйти замуж за Феликса. Помнишь, я тебе говорила: он — компаньон по ресторанному бизнесу сестры. Лучшего отца для Рикардо не найти.
Федерико вертел головой по сторонам, рассматривал краснокирпичные стены домов, баржи и яхты, стоящие на канале. Задирал голову на островерхие крыши соборов.
— Молодец Карен, рад за Рикардо. Красиво здесь, но у нас в Толедо лучше! Куда мы едем?
— В «Толедо»! — без тени улыбки произнесла Маргарет.
В крохотном одноместном номере гостиницы «Толедо», окошко которого выходило на пристань Гаммель Странн, было уютно и тепло. Федерико с блаженным видом вытянул длинные ноги.
— Выгляни в окно, видишь, к этой пристани швартуются катера, которые возят туристов. А справа видна церковь Хольменскирке, в 1619 году она была перестроена из якорной кузницы по приказанию короля Кристиана IV, начала быстро говорить Маргарет, когда они остались наедине. Нет, она все еще боялась его, поэтому превратилась в гида-самоучку.
— Маргарет, у меня самолет через два часа!
— Как раз успеешь осмотреть церковь, милый. А у меня важная встреча с редактором, боюсь, что не успею тебя проводить.
Она наклонилась и поцеловала его губы, расплывшиеся в улыбке. Господи, она снова как в омут прыгнула.
— Через неделю я сама прилечу к тебе, милый! — выдохнула после длинного поцелуя Маргарет.
— И совершишь ошибку, — в субботу я буду в Гонконге. Запомни число — наша свадьба состоится семнадцатого июля. А помолвка — немедленно! — Федерико полез в карман куртки, вытащил замшевый футляр и раскрыл его. Казалось, вся комната осветилась от сверкнувшего ограненного камешка на колечке, украсившего палец Маргарет.
Нарядная толпа гостей, среди которых были Ник, Иона, Феликс, Карен, Рикардо — любимые, лучащиеся радостью лица! — окружала прекрасную пару. Какими счастливыми выглядели Камилла и Бартоломео, будто женился не их сын, а они сами. Прекрасный день, волшебный день, сказка, ставшая явью.
От церкви кортеж автомобилей двинулся к дому родителей Федерико, у подъезда которого возвышались шесты с разноцветными лентами. На ступенях лестницы, на газонах, всюду стояли гости, и каждый умудрялся осыпать молодоженов рисом, конфетти и лепестками роз. Опускались сумерки, везде вспыхнули фонари. Оркестр был готов играть без устали, шампанское лилось рекой. У Маргарет голова шла кругом от поздравлений, от шампанского, от близости мужа, крепко держащего ее за руку.
— Скажи что-нибудь! — Она подняла счастливые глаза.
— Не хочу говорить, — тихо ответил Федерико. — Лучше я что-нибудь сделаю! Бежим отсюда!
Ночь уже вступала в свои права, на темном бархате неба вспыхивали звезды, фары несущегося по дороге спортивного автомобиля высвечивали придорожные деревья.
— Еще быстрее! Быстрее! — смеясь, приговаривала Магги. — Тащимся как черепахи!
— Ладно, признаюсь, — сказал Федерико. — Мне сегодня в первый раз стало страшно, подумал, что мы никогда не останемся наедине.
— Сколько же было гостей?
— Тысяча, — ответил коротко он, подумал и уточнил:
— Или две. Но в моем, то есть в нашем доме, никого не будет, кроме нас с тобой. Его голос был такой глубокий, что напоминал Маргарет рычание доброго животного, такими голосами разговаривают львы в зоопарке Копенгагена. Маргарет представила Федерико, сидящего в клетке, и фыркнула от смеха.
Завизжали тормоза, автомобиль чуть было не ткнулся в стену дома. Сбросив на ходу изящные туфельки, молодая женщина вбежала в холл и повернула сияющее лицо к своему мужу.
— Я тебя больше не боюсь!
— Неужели? — Федерико скорчил ужасную рожу:
— Сейчас проглочу!
— Попробуй!
Она закрыла глаза и шагнула навстречу Федерико. Какие у него губы! Поцелуй длился столетие. Сильные, но такие нежные руки ласкали плечи и спину женщины.
— Я сейчас задохнусь. — Маргарет изо всех сил уперлась руками в его грудь. — Отпусти меня!
Оказавшись на свободе, тут же вытащила из волос заколки, потрясла головой — локоны плотной волной рассыпались по плечам. Не отрывая взгляда от лица Федерико, она расстегнула пряжку пояска подвенечного платья, провела рукой по своим плечам — платье с легким шорохом упало к ногам, напоминая в свете яркой луны морскую пену.
— Сколько в этом доме спален? — прошептала Магги.
— Девять.., или восемь, не помню. — Белозубая улыбка Федерико манила к себе.
— Замечательно! — Переступив через платье, Маргарет сделала шаг навстречу своему любимому. — Покажи их, пожалуйста! Только ребра мне не сломай!
— А сколько у тебя ребер? Сколько, признавайся, — приговаривал Федерико, поднимаясь по лестнице и неся на руках жену.
Бесчисленные пуговицы на белье были освобождены нежными пальцами с такой осторожностью, что процесс раздевания превратился в ритуал преклонения мужественного Федерико перед красотой доставшейся ему по судьбе прекрасной женщины.
Его губы касались нежной груди, живота, бедер, дыхание Федерико обжигало тело, и терпеть эту сладкую пытку Маргарет больше не желала. Она любила этого мужчину, а чулки и подвязки, все эти легкие, изящные, парижские штучки сейчас ненавидела!
Выгнув спину, она сама сорвала с бедер трусы, и перевернулась на живот, подставила рукам Федерико застежки бюстгальтера. Мерзавец, он и не думал торопиться! Касаясь губами ложбинки внизу спины, он медленными движениями освобождал любимую от остатков одежды.
— Федерико, ты нехороший, ты упрямец! Как я хочу тебя! — Магги вскочила на колени, повернулась и быстро расстегнула оставшиеся застежки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40