Натали его не оттолкнула. Они целовались вначале осторожно, но потом она прижалась к нему, он растворился в ней, и все годы безнадежности и боли сразу куда-то исчезли.
Натали дрожала. Ее руки обвили его шею, ему так хотелось, чтобы она забыла о горечи, печали и потерях.
– Нельзя, – прошептала она, но не шелохнулась, и он ее не отпустил.
– Разве? Поройся в памяти, Натали.
Он снова поцеловал ее. Все, все вернулось – страсть, упоение, легкость, с какой она возбуждалась от его прикосновений. Он не отпускал ее долго-долго, наслаждаясь тем, что вновь обрел, и молясь, чтобы она тоже вспомнила его. Но к ней воспоминания не возвращались, для Натали сегодня все начиналось сначала.
Джордан сделал последний шаг к свободе, которой он так упорно добивался.
26
Когда Джордан выходил из машины, Шейла стояла в дверях в черном шелковом белье, держа в руке стакан.
– Браво победителям! – поприветствовала она его.
«О нет, только не сейчас». – Он сразу понял, что она пьяна. Опять.
– Мой муж получает повышение по службе и даже не звонит, чтобы мне рассказать? Может, ты приехал домой попраздновать? С кем же ты отмечал радостное событие?
– Довольно! – Он хотел пройти мимо нее, но она загородила дверь и съездила ему по физиономии так сильно, как только смогла.
– Я еще жива, ты, скотина, и тебе придется со мной считаться!
– Дай мне войти. – Джордан попробовал протолкнуться мимо нее, но она не пускала его на лестницу. – Уйди с дороги!
– Не уйду, пока не выслушаешь меня.
До чего он устал от этих сцен, а сегодня ему особенно не хотелось, чтоб все началось сначала. Он устало посмотрел на нее.
– Ну ладно, Шейла, в чем дело?
Она улыбнулась.
– Это уже лучше.
Джордан сел на ступеньку, а она устроилась рядом и взяла его за руку.
– Я подумала, – сказала она, и интонация ее стала теперь более мягкой, – нам с тобой надо быть больше вместе, только вдвоем. Нам есть, о чем поговорить. Если бы мы могли провести какое-то время совсем одни, может быть, все снова бы наладилось. Я знаю, у нас получится. Я приняла решение – отправляю Адама в частную школу.
– Что?
– Да, я позвонила в школу Святой Анны для мальчиков.
– Святой Анны?
– Да, знаешь, – это прекрасная школа в Норс-Хилз, где учатся мальчики Сары Грегор.
Джордан оторопело посмотрел на нее.
– Она идиотка.
Шейла рассмеялась, и он отвернулся, чтобы не чувствовать ее дыхания.
– Ей там очень нравится, и она предлагает нам...
– Она предлагает? – Он зло усмехнулся.
– Какого черта, кто-то еще будет мне предлагать избавиться от собственного сына?
В ее голосе послышались властные нотки.
– Этой осенью Адам уезжает в частную школу, решено окончательно.
– Да пошла ты. – Он схватил ее и хотел ударить, но вовремя удержался. – Ты не посмеешь никуда отправить Адама! Забудь об этом!
Но Шейла привыкла добиваться того, чего хотела, и последнее слово всегда оставалось за ней. Сегодняшний разговор не представлял собой исключения. Она посмотрела на Джордана и улыбнулась омерзительной улыбкой.
– А ну-ка попробуй, помешай мне.
Ее слова врезались в его сознание. С него было достаточно.
– Я ухожу спать – один, поняла, один.
Джордан не заметил, что за ними наблюдают сверху два маленьких глаза. Адам, спрятавшись за перилами лестницы, слышал каждое их слово.
Из глаз его текли слезы, а лицо исказилось от ужаса. Остаток ночи он проплакал, зарывшись с головой в одеяло. Он не знал точно, что происходит, но понимал: что-то очень плохое, и отчаянно просил, чтобы отец пришел ему на выручку.
В эту же ночь Адам приснился Натали. Не Джордан, не Деннис, не лодки и не дни рождения. Ее сознание наводнили дети. И особенно один ребенок. Она проснулась от беспокойства. Магнитофон доктора Парата стоял на ночном столике, она включила его и продолжила прежнюю запись:
– У меня повторяются сны о детях, и особенно, об Адаме Бреннере. В этот раз он взбирался со мной на гору, мы были связаны веревкой. Потом он неожиданно соскользнул и упал, но веревка осталась, и он висел, но это было не опасно, колья, которые я вбила в гору, держали крепко. Потом склон горы превратился в стену огромной комнаты, а я оказалась привязана к ним той же веревкой, что спасла Адама Бреннера. Люди вытягивали веревку из моего тела...
Натали нажала на кнопку. Она неожиданно почувствовала неловкость и страх. Она снова легла, и ей показалось, что веки ее стали тяжелее, и она снова уплывает в тот же самый сон. Только теперь из нее вытаскивали эластичные трубки. Она была привязана к кровати, и люди, стоявшие рядом, смеялись над ней. Они продолжали вытягивать трубку, пока что-то тяжелое не застряло в ней.
Тянуть стали сильнее, но ничего не получалось, они вытащили Натали из кровати. Ей было странно стоять посреди больничной палаты и видеть предметы, которые, как она знала, ей не принадлежали.
«Я сплю», – поняла она. Пол у нее под ногами был очень холодный, а потом стал теплее и даже слишком горячий. Натали перешла опять на более прохладное место.
Возле ее двери остановилась женщина, которую она тут же узнала.
– Мама?
Женщина улыбнулась.
– Ты чудесно выглядишь, Натали.
Она посмотрела вниз, на красивое длинное платье, в которое была одета.
– Сегодня выпускной вечер, скоро придет Деннис.
– Знаю, – ответила мама, – я тебе принесла вот это.
Она протянула ей красивый кулон.
– Мама, зачем, это же твой изумруд.
– Твоя бабушка подарила мне его, когда я кончала школу, перед самой смертью. Я хочу, чтоб он был у тебя.
Натали испугалась:
– Потому что ты тоже должна умереть?
– Что? Что значит умереть? Эй, Парнелл, ты в уме?
– Мама, не уходи!
– Эй, это я – Франческа. Где ты там, Натали?
– Не уходи! Не уходи!
Франческа трясла подругу за плечи.
– Ты что, бредишь?
Натали очень огорченно посмотрела на Франческу.
– Произошел несчастный случай.
Франческа огляделась вокруг.
– Несчастный случай? Где?
– Мне надо попасть в больницу.
Франческа заволновалась.
– Ты и так в больнице.
– Где моя мама?
– Кто?
– Моя мама. Она попала в автомобильную катастрофу. В какой она палате?
– Все нормально, Натали. Тебе снится сон. Проснись.
– Нет! Нет!
– Сестра, – закричала Франческа, – сестра, скорее!
Оглядевшись, Натали увидела, как накрытое простыней тело матери везут на каталке через больничный холл.
– Мама, ой, мама!
– Сестра, скорее сюда!
Доктор Парат примчался вместе с ординатором, и вдвоем они смогли уложить Натали в постель.
– Она что, сомнамбула? – спросила Франческа.
– Галлюцинации, – коротко ответил Парат, – надо дать не очень сильное успокаивающее, – распорядился он.
Теперь Натали мерещилось, что она совсем проснулась, но не может двигаться. Она посмотрела на себя сверху вниз и увидела, что ее живот вздымается кверху.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64