Он стоял посреди гостиной номера-люкс лучшего отеля города и улыбался обеспокоенному Тиму Дойлу.
— Я сделал тебя из щенка политиком, — продолжал спокойным голосом Шейл, — потому, ты знаешь, могу и убрать. У меня есть право вернуться.
Доминик Руссо, сидя в кресле-качалке возле стены, смотрел на них — молчаливая фигура в углу.
Шейл разглядывал Дойла.
— Ты поставил не на тех людей. И в результате ты близок к тому, что потеряешь голоса тех, от кого зависят выборы в третьем округе: голоса итальянцев.
— Кто это сказал? — спросил Тим ледяным голосом.
— Я. Потому что благодаря Дому Руссо и братьям Фиоре они мои.
Дойл повернул голову и посмотрел на Руссо. Тот ответил твердым взглядом. Дойл отвел свой взгляд в сторону, не в силах смотреть в эти мягкие глаза.
— Никакого правонарушения не произойдет, мистер Руссо, но я думаю, что наши позиции не позволят вам собрать все голоса для Оуэна. Насколько я знаю, вы даже не можете появиться где-нибудь в городе, потому что на вас охотится Рэй Линч.
— Но я здесь, — возразил Руссо, — а ведь это городской район.
— Верно. Но если Линч найдет вас, то мне страшно подумать, что он с вами сделает.
— Ценю ваши заботы обо мне, — сказал Руссо тем же спокойным тоном. — Но я сомневаюсь, чтобы Линч смог что-либо сделать со мной.
— И я тоже, — сказал Оуэн Шейл, все еще не спуская глаз с Дойла. — Прими эту неприятность, Тим. Голоса итальянцев пойдут туда, куда я захочу. И если выборы будут не в твою пользу — если ты даже не сможешь удержать свой округ — тебя вывезут на осле. Поэтому тебе лучше выслушать меня: когда через одиннадцать месяцев наступит время выборов, мой младший брат собирается выставить свою кандидатуру в мэры от нашей партии. И он победит. Может быть, ты считаешь, что я не в состоянии это провернуть?
— Уверен, что сможешь, Оуэн. Кто, если не ты. — В голосе Дойла слышалась просьба о поддержке. — В политике никогда ничего не знаешь, и всегда лучше, как и в этом случае, помазать бутерброд маслом с обеих сторон. У тебя, конечно, есть нужные люди, обязанные тебе. Если они станут уважать эти обязательства...
— Станут, — уверил его Оуэн. — У меня достаточно фактов на каждого из них, чтобы поставить их перед судьями. Им там не очень понравится, это я знаю по опыту. Кроме того, я готов прокладывать им путь такими деньгами, каких они раньше не видели. Итак, находясь, как говорят, между морковкой и палкой, я думаю, они вспомнят о своих обязательствах.
Голос его зазвучал тише.
— Ты единственный, о ком бы я хотел знать, Тим. И ты должен решать быстрее.
— Теперь, — поддакнул Руссо.
Тим Дойл старался удержать бессмысленное выражение лица, подбирая уклончивый ответ, который бы не рассердил эту парочку, но и не загнал бы его самого в угол. Руссо встал и подошел к закрытой двери спальни Шейла. Открыв ее, он сказал вовнутрь:
— Думаю, ты теперь нужен.
Человек, вышедший оттуда, был Паоло Регалбуто. Он закрыл дверь и прислонился к ней, большой, исхудавший и мощный. Он смерил Дойла задумчивым спокойным взглядом, от которого у того застыла кровь в жилах.
— Думаю, ты знаешь Паоло Регалбуто? — спросил Шейл.
— Да, — горло Дойла перехватило так, что слово вырвалось очень тихо. В подтверждение он кивнул головой.
Паоло продолжал разглядывать Дойла темными глазами.
— Я слышал, вы отдали распоряжение полиции моего района подстрелить меня, мистер Дойл? Это правда?
— Это не я, — пролепетал Дойл. — Это Линч. Приказание его. Я только передал его. Он заставил меня.
— Я думаю, что вы можете отменить это приказание, — сказал Руссо, глядя на него.
— Я тоже так думаю, — спокойно прогудел Оуэн. — И думаю, что так действительно будет лучше, Тим. Потому что тебя в этом случае будет ждать приятная работа в третьем округе. Будет очень неудобно заменять тебя, если с тобой что-то случится.
— Ну какой-нибудь несчастный случай или что-то в этом роде, — добавил Руссо.
Тим Дойл смотрел на них и думал о потере третьего округа и о своем будущем в политике. Он смотрел на Паоло и думал о еще больших потерях: своем будущем и своей жизни. Он вспомнил о тех троих, которых убил Паоло, и как он их убил.
Он взглянул на Шейла.
— О'кей. Я с вами.
Улыбка Шейла была сердечной, теплой и искренней.
— Я очень рад, Тим. Ты сделал правильный выбор.
* * *
Наиболее доходная забегаловка Мюррея Джекобса помещалась в подвале под мясным магазином. Поэтому ее называли «Мясной магазин Мюррея».
В шесть часов вечера, когда туда зашел Рэй Линч, там, кроме Джекобса, беседующего о делах с барменом, никого не было.
Рэй не был первым вошедшим в дверь. Вначале появился Карло Раппопорт, которого Джекобс оставил наблюдать снаружи.
Он влетел в дверь, ударился о пол, перевернулся и встал на колени, шаря рукой подмышкой в поисках оружия.
Джекобс выхватил револьвер, а бармен положил на стойку обрез, когда крупными шагами вошел Рэй Линч — широкий и подтянутый, как буйвол. За ним вошли О'Нейл и Харриган и встали по обе стороны двери.
Линч ткнул кривым пальцем в Карло.
— Этот недомерок пытался остановить меня.
— Я только просил подождать, пока я не доложу о тебе, — огрызнулся Карло, держа револьвер и спрашивая у Джекобса взглядом разрешения применить его.
— Я не люблю ждать, — прорычал Линч. — Это непочтительно.
— Мистер Линч прав, — сказал Джекобс Раппопорту. — Всегда, когда он наносит дружеский визит, ты должен впускать его без разговоров. Убери эту пукалку.
Поднявшись на ноги и хмурясь, Карло повиновался. Он двинулся к бару, не спуская горящих глаз с телохранителей Линча. Бармен, не получив никаких указаний от Джекобса, продолжал держать свой обрез на стойке.
Джекобс спрятал револьвер и, холодно глядя на Линча, уселся за один из столов.
— Как-то странно видеть тебя здесь, Рэй.
— Почему? Из-за официанта Паоло и его пулеметчиков?
— Ну, в общем-то я не это имел в виду.
Линч вперил взгляд в Джекобса и криво улыбнулся.
— Ты встречал кого-либо, кто бы называл меня желтым, даже за моей спиной?
Джекобс изобразил, что задумался.
— Нет. Как Чарли Галлахер?
— Поправляется. Похоже, что ты все знаешь об этом, Мюррей.
Тот пожал плечами.
— Прошло три дня. А слухами земля полнится. Я много об этом слышал.
Линч улыбнулся.
— Ты слышал об этом от одного из своих парней, участвующих в этом? От Хайма?
— Хайм не всегда работает со мной. Что он делает для себя — это его дело.
Линч согласно кивнул. Он сел за стол напротив Джекобса и сказал:
— Знаешь что, Мюррей? Я бы выпил скотча. И, ради Бога, не домашней дешевки. Мой желудок этого дерьма не принимает.
— Будь гостем. — Джекобс кивнул в сторону бара. — Мою бутылку, Шерм.
Бармен достал из-под стойки бутылку шотландского и два больших стакана. Он наполнил до половины оба стакана, поставил на стол и вернулся за стойку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38