— Женщинам всегда просто дружить с геями.
Потому что они не ждут от нас сексуального внимания и не напрягаются, решая заранее, как реагировать.
— Гм… интересная мысль. — Молли сделала еще глоток. — А у тебя отличный кофе получается.
— Угу, — согласился Барри, усаживаясь напротив.
Некоторое время они молча сидели и пили, потом Молли заговорила:
— Я встретилась с ним случайно. Провожала одного человека в аэропорту, а он подошел ко мне. Я была не в лучшем настроении и рявкнула на него, а потом долго раскаивалась, что вылила злость не на того. И, представляешь, прошло несколько дней и я наткнулась на него в магазине. Подошла извиниться, и вскоре мы уже начали беседовать. Он… — она усмехнулась, он чем-то напоминает тебя… , — Неужели тоже гей? Может, тогда мне стоит откликнуться на его объявление, выдав себя за тебя?
Молли фыркнула.
— Интересно, каким образом? Парик наденешь? — Слава богу, Барри не обиделся на ее бестактный намек, а весело рассмеялся в ответ. Нет, я имела в виду, что с ним так же легко разговаривать, как и с тобой.
— Собираешься позвонить ему? — спросил он.
Молли вздохнула и потупилась.
— Едва ли…
— Почему? Чувствуется, ты произвела на него неизгладимое впечатление. Раз уж он пошел на такой шаг…
— Да, похоже.
— Тогда почему же не хочешь? Он что, урод?
— Нет! — воскликнула она. Потом повторила уже спокойнее:
— Нет, напротив. Он удивительно хорош собой. Высокий голубоглазый блондин. Фигура ошеломительная!
Барри даже застонал.
— Вот это да! Я бы на твоем месте… Впрочем, я на своем, а ищет он тебя. А ты…
— Знаешь, мне неловко с ним встречаться.
Потому что повела себя… как бы это сказать… — Молли замолчала, пытаясь скорее не ему, а себе объяснить, что же тогда произошло.
— А, понял! Ты переспала с ним, точно?
— Откуда ты знаешь? — изумилась она.
— Да чего ж тут непонятного? Все вполне естественно.
— Ты считаешь естественным прыгать в кровать с мужчиной, которого видишь второй раз в жизни?
— Может, для женщины и не совсем, они все же в основной своей массе крайне неискренние создания. Но вообще не вижу тут ничего особенного. Жизнь коротка, и надо спешить пользоваться тем, что она предоставляет… Впрочем, это моя точка зрения… Не собираюсь тебе ее навязывать. Ты — взрослый человек, сама решишь, что тебе делать. — С этими словами он допил кофе, поднялся и легко чмокнул ее в щеку. — Ладно, мне пора бежать.
— Уже? — разочарованно воскликнула Молли.
— Я, знаешь ли, вынужден зарабатывать себе на жизнь, как и все остальные. Если хочешь, заскочу к тебе завтра утром. Узнать, что ты решила с этим летчиком. Вдруг тебе захочется пооткровенничать?
— Давай! — обрадовалась она. — А сегодня вечером не сможешь?
Барри помрачнел. Ответил односложно:
— Нет.
И Молли поняла, что не у нее одной есть в жизни проблемы. Возможно, проблемы Барри намного сложнее… Она не стала ничего выяснять, только попросила оставить ей номер его телефона. «На всякий случай», И заметила, что он вроде бы обрадовался просьбе.
Проводив Барри до двери и получив приглашение звонить в любое время, когда только вздумается, вернулась в кухню, выбрала персик и перечитала объявление заново. Закрыла глаза и ощутила руки Рэнди на своей груди, почувствовала, как его губы покрывают поцелуями ее тело — и содрогнулась.
Да что такое со мной творится? — в ужасе подумала она. Неужели это произошло не случайно? Может быть, я превратилась в сексуально-озабоченную особу, готовую кинуться на шею, вернее не на шею, первому встречному?
Внутренний голос ответил — точнее, попытался ответить, — что это далеко не так. Что дело не в сексуальном голоде или озабоченности, а в личности Рэнди. Но Молли отмахнулась от него, предпочтя заняться самобичеванием.
Время, однако, не позволяло отдаться ему с полным самозабвением, и она вынуждена была перейти к более насущным делам, оставив тоскливые раздумья на более подходящий момент.
День прошел скучно и невыразительно. Студенты были невнимательны, тема занятия неинтересна ни им, ни самой Молли. А отвратительное самочувствие постоянно напоминало о главной ее проблеме, которую еще только предстояло решить.
Она вздохнула с облегчением, когда пришла пора возвращаться домой. Но, оказавшись там, затосковала еще больше и поняла, что уютная маленькая квартира постепенно и поэтому незаметно превратилась для нее в тюремную камеру. Она задыхалась в знакомых четырех, стенах, пропитанных воспоминаниями о Кларенсе, а телефон вообще казался заклятым врагом.
Потому что вызывающе молчал…
О, Клар, почему же ты не звонишь? Разве ты не скучаешь по мне так же, как я по тебе?
Возможно ли, что карьера и новая жизнь так ударили в голову, что заставили совсем забыть о нашем чувстве?
Разве я требовала от тебя чего-нибудь? Ты ведь сам говорил мне, сам! И о том, что хочешь жить со мной, и о том, что непременно разведешься. Вот только выполнишь свои обязательства, и потом мы будем вместе… навсегда… на всю оставшуюся жизнь…
Я не тянула тебя за язык, Клар! Зачем же ты тешил меня надеждами? Чтобы удержать? Но во имя чего? Желая удовлетворить свое мужское тщеславие? Вот ты какой потрясающий любовник — влюбил в себя девчонку вдвое моложе! Недостойно… Мелочно… Омерзительно…
Ее затошнило от отвращения. Молли вскочила, схватила телефон и швырнула его в стену.
Чтобы не ждать больше проклятого звонка. Никогда!
Оставалось только покончить с основной проблемой, решение которой она откладывала так долго. Будь проклят Кларенс Уайнберг, так подло поступивший с ней!.. Но ведь ребенок ни в чем не виноват…
Глава 5
А неделю спустя случилось то, что за нее решило проблему. Организм не выдержал нервного перенапряжения, и Молли лишилась ребенка. Она вернулась домой после нескольких дней, проведенных в больнице, опустошенная, измученная, в отчаянии от того, что произошло. Утешало лишь, что отныне ее ничто больше не будет связывать с Кларенсом, она освободится от гнета своей зависимости и начнет жизнь заново, с новой страницы!
Молли оглянулась по сторонам — квартира показалась ей вдруг чужой, мрачной и неприветливой. И она в ней — одна, совсем одна, как в тюремной камере, без единого просвета, без крошечного лучика надежды.
Она прошла к холодильнику, открыла его и постояла, глядя внутрь невидящим взглядом.
Зачем я пришла сюда? Что я тут делаю? Ах да, мне надо выпить лекарство. А врач приказал принимать его после еды. Фу, какая гадость!..
Отвернувшись и борясь с приступом тошноты, Молли поспешила захлопнуть дверцу.
Господи, как же мне нужен кто-нибудь живой, с кем можно поговорить, поделиться своей болью, своей горечью…
Почему у меня нет подруги? Ни одной? Почему сейчас, в тяжелую минуту, когда хочется разыскать в шкафу старую бельевую веревку, намылить ее и повеситься, рядом со мной нет человека, который бы утешил, ободрил, посоветовал?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38