И к черту все меры предосторожности!
– Нет, Майк! – Бет тихо ахнула, почувствовав, как его рука проникает все глубже. – Ты же не хочешь… оказаться связанным.
– Может быть, именно этого я всю жизнь и хотел. – Дыхание его стало прерывистым.
– Нет, я не хочу… чтобы ты… – Бет замолчала, забыв, что собиралась сказать, потому что желание вытеснило все мысли из ее головы.
– Мы и так потеряли… столько времени! – С хриплым криком он достиг вершины, и теплый источник забил под пальцами Бет.
Они вернулись в больницу ближе к вечеру. Майк настоял на том, чтобы перекусить в одном из кафе по дороге. Когда они уже шли по больничному коридору, Бет, нахмурившись, пригладила свою помятую одежду, которую была вынуждена снова надеть после того, как приняла душ в номере отеля.
– Ну и видок у меня!
Майк улыбнулся: его забавляло, что ее так волнует собственная внешность, тогда как ему достаточно бросить на нее всего один взгляд, чтобы вновь почувствовать возбуждение. Обхватив Бет за плечи, он притянул ее к себе:
– Ты просто красавица.
– Да уж!
Он остановился и развернул ее лицом к себе.
– Ты самая прекрасная женщина из всех, что я встречал.
Полный сомнения взгляд подсказал Майку, что она не верит ему.
– Знаешь, мне обидно, что ты не доверяешь мне, особенно обидно потому, что я этого совсем не заслуживаю. Можешь ты назвать хоть один случай, когда я солгал тебе?
– А помнишь, как ты убедил меня, будто в водосточной канаве водятся крокодилы-людоеды?
– Это были детские выдумки, и ты знала, что это не правда. Я имею в виду что-нибудь серьезное.
– Надеюсь, Майк, что ты всегда был честен. Он недоуменно поднял брови.
– Ты о чем?
– Я хочу верить тому, что рассказал мне ты, а не Алана. Но если я когда-нибудь узнаю, что это ложь…
– Нет, Бет, это правда, хотя я прекрасно понимаю, почему тебе не хочется мне верить.
– Наоборот! Я смогу жить в мире с самой собой, только если буду верить тебе. Так что, пожалуйста, всегда говори мне правду.
– А я и говорю. Ладно, пойдем навестим отца. – Взяв Бет за руку, Майк снова зашагал по коридору. Выходит, она верит ему, размышлял он. Пока еще верит. Но будет ли верить ему и завтра, когда вернется Алана и, несомненно, назовет его бессовестным лжецом? Именно так она и поступит – если только эти восемь лет не изменили ее…
Эрни, к счастью, бодрствовал. И вид у него был уже получше.
Он с трудом улыбнулся.
– Эй, смотрите-ка, кто пришел. Похоже, вы решили совсем забросить работу, а?
Майк понял, что отец, верно, не помнит, что они заходили к нему на рассвете.
– Можно сказать и так, – ответил Майк. – Ну и напугал же ты нас, папа!
– Да уж, мне порассказали. – Эрни перевел взгляд на Бет:
– Ты прямо светишься, малышка. Тебе это идет.
Майк искоса посмотрел на Бет: ему хотелось узнать, как она отреагирует на это замечание.
Ясное дело, она покраснела как маков цвет.
– Я просто рада, что тебе лучше, Эрни, – выговорила она с трудом.
– Мне, конечно, льстит такое объяснение, но что-то я не верю, будто старая развалина вроде меня может вогнать тебя в краску.
Бет покраснела еще сильнее.
– Я…
– Ладно, что уж там. Иди поцелуй меня, а потом оставь меня с Майком: нам надо поговорить.
Бет повиновалась, а затем вышла из палаты. На мгновение она встретилась глазами с Майком, и он понял, что она не хочет, чтобы он докладывал Эрни какие-либо подробности.
Майк едва заметно кивнул.
– Пойди сюда, Майк, – позвал Эрни, когда Бет прикрыла за собой дверь.
Майку показалось, что он снова стал ребенком, который спешит на зов отца. Майк пододвинул к кровати стул и сел.
– Я тут, папа.
– Между вами что-то происходит, верно?
– Да.
– Это серьезно?
– Да.
– Алана возвращается. Майк кивнул:
– Слышал.
– Я хочу знать, справишься ли ты. Майк заглянул в глаза отца, запавшие от боли – Эрни ее, очевидно, скрывал.
– Справлюсь, отец. Восемь лет назад я струсил, но теперь справлюсь.
– Вот и хорошо… – Отец прикрыл глаза. Майк коснулся руки Эрни и встревожился: кожа его казалась сухой, как пергамент.
– Позвать сиделку?
– Нет, не надо. – Эрни открыл глаза. – Черт бы все побрал! Так хочется быть на ногах, если возникнут осложнения!
– Обещаю, что не будет никаких осложнений.
– Пит говорит, что, возможно, сумеет быть поблизости, но я не уверен, что у него получится.
Майк перепугался. Наверное, у отца начинается бред.
– Позволь мне позвать кого-нибудь, папа. Эрни резко взглянул на него.
– Нет! – На его губах заиграла слабая улыбка. – А-а, вот в чем дело. Тебя удивили мои слова о Пите.
– Папа, Пит умер.
– Ну, не совсем, не совсем.
– Но, папа…
– Выслушай, что я скажу, Майк. Только обещай, что никому не проболтаешься.
– Папа, как я могу что-то обещать, когда речь идет о твоем здоровье?
– Тогда я тебе ничего не скажу.
Майк с досадой посмотрел на отца и решил, что будет лучше, если он все-таки узнает, в чем дело.
– Ладно, обещаю.
– Во-первых, знай, что я не спятил. Во-вторых, когда у меня случился инфаркт, я встретился с Питом – там, на другой стороне. И с тех пор мы с ним разговариваем.
– Папа, – мягко заговорил Майк, – иногда бывает, что некоторые лекарства имеют так называемый побочный эффект, и тогда…
– При чем тут лекарства! Я лишь хочу сказать, что мы с Питом всегда знали: ты и Бет будете вместе. Алане нужно, чтобы вокруг нее было множество народу, а вы с Бет – одиночки. Вы отлично подходите друг другу, вот и все. Так что сейчас мы с Питом изо всех сил стараемся, чтобы вы с Бет сами поняли это.
– О Господи… – Майк откинулся на спинку стула и уставился в потолок. Сначала отец сознается, что ведет беседы с умершим другом, а потом заявляет, что всю жизнь знал о том, о чем сам Майк только-только начинает догадываться. – Так почему же ты ни разу не обмолвился, что мне, по-твоему, больше подходит Бет, а не Алана?
– Ха! Надеюсь, когда-нибудь у тебя родится сын, который будет таким же незнайкой, как ты. Тебя нельзя было убедить даже в общеизвестном факте, что людям положено ходить на ногах, а не на голове, – где уж было намекать, что ты выбрал не ту сестру! Но сейчас мне кажется, ты повзрослел достаточно, чтобы самому во всем разобраться. Именно на Бет тебе следует жениться.
Майк выпрямился.
– Постой-ка, отец. Я ведь ни слова не сказал о том, что хочу на ней жениться. Все верно, мы с ней славно поладили, но я просто не знаю, создан ли для семейной жизни. И не забывай о том, что Бет хочет жить в Бизби. А я не собираюсь отказываться от странствий по Южной Америке, так что вряд ли…
– Стоп, стоп, стоп. Тебе следует хорошенько прислушаться к своему сердцу. Когда любишь женщину, поневоле меняешься. И она изменится. Жизнь не так коротка, чтобы ничему не научиться.
Когда любишь женщину. Отец заставляет его признаться самому себе в том, о чем он боялся и думать – даже после восьми лет безудержных фантазий, даже после блаженства, которое он пережил с Бет несколько часов назад.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40
– Нет, Майк! – Бет тихо ахнула, почувствовав, как его рука проникает все глубже. – Ты же не хочешь… оказаться связанным.
– Может быть, именно этого я всю жизнь и хотел. – Дыхание его стало прерывистым.
– Нет, я не хочу… чтобы ты… – Бет замолчала, забыв, что собиралась сказать, потому что желание вытеснило все мысли из ее головы.
– Мы и так потеряли… столько времени! – С хриплым криком он достиг вершины, и теплый источник забил под пальцами Бет.
Они вернулись в больницу ближе к вечеру. Майк настоял на том, чтобы перекусить в одном из кафе по дороге. Когда они уже шли по больничному коридору, Бет, нахмурившись, пригладила свою помятую одежду, которую была вынуждена снова надеть после того, как приняла душ в номере отеля.
– Ну и видок у меня!
Майк улыбнулся: его забавляло, что ее так волнует собственная внешность, тогда как ему достаточно бросить на нее всего один взгляд, чтобы вновь почувствовать возбуждение. Обхватив Бет за плечи, он притянул ее к себе:
– Ты просто красавица.
– Да уж!
Он остановился и развернул ее лицом к себе.
– Ты самая прекрасная женщина из всех, что я встречал.
Полный сомнения взгляд подсказал Майку, что она не верит ему.
– Знаешь, мне обидно, что ты не доверяешь мне, особенно обидно потому, что я этого совсем не заслуживаю. Можешь ты назвать хоть один случай, когда я солгал тебе?
– А помнишь, как ты убедил меня, будто в водосточной канаве водятся крокодилы-людоеды?
– Это были детские выдумки, и ты знала, что это не правда. Я имею в виду что-нибудь серьезное.
– Надеюсь, Майк, что ты всегда был честен. Он недоуменно поднял брови.
– Ты о чем?
– Я хочу верить тому, что рассказал мне ты, а не Алана. Но если я когда-нибудь узнаю, что это ложь…
– Нет, Бет, это правда, хотя я прекрасно понимаю, почему тебе не хочется мне верить.
– Наоборот! Я смогу жить в мире с самой собой, только если буду верить тебе. Так что, пожалуйста, всегда говори мне правду.
– А я и говорю. Ладно, пойдем навестим отца. – Взяв Бет за руку, Майк снова зашагал по коридору. Выходит, она верит ему, размышлял он. Пока еще верит. Но будет ли верить ему и завтра, когда вернется Алана и, несомненно, назовет его бессовестным лжецом? Именно так она и поступит – если только эти восемь лет не изменили ее…
Эрни, к счастью, бодрствовал. И вид у него был уже получше.
Он с трудом улыбнулся.
– Эй, смотрите-ка, кто пришел. Похоже, вы решили совсем забросить работу, а?
Майк понял, что отец, верно, не помнит, что они заходили к нему на рассвете.
– Можно сказать и так, – ответил Майк. – Ну и напугал же ты нас, папа!
– Да уж, мне порассказали. – Эрни перевел взгляд на Бет:
– Ты прямо светишься, малышка. Тебе это идет.
Майк искоса посмотрел на Бет: ему хотелось узнать, как она отреагирует на это замечание.
Ясное дело, она покраснела как маков цвет.
– Я просто рада, что тебе лучше, Эрни, – выговорила она с трудом.
– Мне, конечно, льстит такое объяснение, но что-то я не верю, будто старая развалина вроде меня может вогнать тебя в краску.
Бет покраснела еще сильнее.
– Я…
– Ладно, что уж там. Иди поцелуй меня, а потом оставь меня с Майком: нам надо поговорить.
Бет повиновалась, а затем вышла из палаты. На мгновение она встретилась глазами с Майком, и он понял, что она не хочет, чтобы он докладывал Эрни какие-либо подробности.
Майк едва заметно кивнул.
– Пойди сюда, Майк, – позвал Эрни, когда Бет прикрыла за собой дверь.
Майку показалось, что он снова стал ребенком, который спешит на зов отца. Майк пододвинул к кровати стул и сел.
– Я тут, папа.
– Между вами что-то происходит, верно?
– Да.
– Это серьезно?
– Да.
– Алана возвращается. Майк кивнул:
– Слышал.
– Я хочу знать, справишься ли ты. Майк заглянул в глаза отца, запавшие от боли – Эрни ее, очевидно, скрывал.
– Справлюсь, отец. Восемь лет назад я струсил, но теперь справлюсь.
– Вот и хорошо… – Отец прикрыл глаза. Майк коснулся руки Эрни и встревожился: кожа его казалась сухой, как пергамент.
– Позвать сиделку?
– Нет, не надо. – Эрни открыл глаза. – Черт бы все побрал! Так хочется быть на ногах, если возникнут осложнения!
– Обещаю, что не будет никаких осложнений.
– Пит говорит, что, возможно, сумеет быть поблизости, но я не уверен, что у него получится.
Майк перепугался. Наверное, у отца начинается бред.
– Позволь мне позвать кого-нибудь, папа. Эрни резко взглянул на него.
– Нет! – На его губах заиграла слабая улыбка. – А-а, вот в чем дело. Тебя удивили мои слова о Пите.
– Папа, Пит умер.
– Ну, не совсем, не совсем.
– Но, папа…
– Выслушай, что я скажу, Майк. Только обещай, что никому не проболтаешься.
– Папа, как я могу что-то обещать, когда речь идет о твоем здоровье?
– Тогда я тебе ничего не скажу.
Майк с досадой посмотрел на отца и решил, что будет лучше, если он все-таки узнает, в чем дело.
– Ладно, обещаю.
– Во-первых, знай, что я не спятил. Во-вторых, когда у меня случился инфаркт, я встретился с Питом – там, на другой стороне. И с тех пор мы с ним разговариваем.
– Папа, – мягко заговорил Майк, – иногда бывает, что некоторые лекарства имеют так называемый побочный эффект, и тогда…
– При чем тут лекарства! Я лишь хочу сказать, что мы с Питом всегда знали: ты и Бет будете вместе. Алане нужно, чтобы вокруг нее было множество народу, а вы с Бет – одиночки. Вы отлично подходите друг другу, вот и все. Так что сейчас мы с Питом изо всех сил стараемся, чтобы вы с Бет сами поняли это.
– О Господи… – Майк откинулся на спинку стула и уставился в потолок. Сначала отец сознается, что ведет беседы с умершим другом, а потом заявляет, что всю жизнь знал о том, о чем сам Майк только-только начинает догадываться. – Так почему же ты ни разу не обмолвился, что мне, по-твоему, больше подходит Бет, а не Алана?
– Ха! Надеюсь, когда-нибудь у тебя родится сын, который будет таким же незнайкой, как ты. Тебя нельзя было убедить даже в общеизвестном факте, что людям положено ходить на ногах, а не на голове, – где уж было намекать, что ты выбрал не ту сестру! Но сейчас мне кажется, ты повзрослел достаточно, чтобы самому во всем разобраться. Именно на Бет тебе следует жениться.
Майк выпрямился.
– Постой-ка, отец. Я ведь ни слова не сказал о том, что хочу на ней жениться. Все верно, мы с ней славно поладили, но я просто не знаю, создан ли для семейной жизни. И не забывай о том, что Бет хочет жить в Бизби. А я не собираюсь отказываться от странствий по Южной Америке, так что вряд ли…
– Стоп, стоп, стоп. Тебе следует хорошенько прислушаться к своему сердцу. Когда любишь женщину, поневоле меняешься. И она изменится. Жизнь не так коротка, чтобы ничему не научиться.
Когда любишь женщину. Отец заставляет его признаться самому себе в том, о чем он боялся и думать – даже после восьми лет безудержных фантазий, даже после блаженства, которое он пережил с Бет несколько часов назад.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40