Откуда он настолько хорошо ее знает? Она провела только три коротких дня — и притом не полных — в его обществе, а он уже читает ее как книгу. Он читал ее мысли, предсказывал ее слова, все знал о ее чувствах. И безжалостно пользовался этим знанием, управляя ситуацией и ею так, как хотел.
Он знал, как страстно она желала опустить голову ему на плечо, как жаждала, чтобы его губы целовали ее. Он чувствовал, как она хотела, чтобы этот зал и люди в нем исчезли и в мире остались только она и мужчина, делающий ее совсем другим, неизвестным для нее человеком. В его объятиях обычно рациональная и сдержанная Мерседес исчезала, и ее место занимала необузданная, чувственная, страстная женщина, чьи желания едва сдерживались.
Теперь, ворочаясь в своей постели, Мерседес не могла отделаться от воспоминания о том, какие чувства она испытывала тогда. Она хотела большего, а не только объятий Джейка, и была настолько уверена в его стремлении к тому же, что в следующее мгновение уступила бы своему желанию повернуться к нему лицом, прижаться, потянуться губами…
Но не сделала этого. Каким-то непостижимым образом переборов себя, Мерседес стояла неподвижно, в то время как каждая клеточка ее тела вопила и протестовала против пытки, которой она подвергала себя. Мерседес не поддалась чувственному искушению и теперь могла только благодарить Бога за сдержанность, ибо последующие слова Джейка ясно охарактеризовали природу его поступков, а ей указали, насколько глупой она могла бы оказаться, раскрыв ему свои чувства.
— Может быть, тебе следует знать, где я остановился? Будет странно, если моя предполагаемая невеста понятия не имеет, где меня найти. Получится некая Золушка наоборот.
— Конечно, — вздохнула она, зная, что он прав, но не желая это признавать. — Где ты будешь? В каком отеле?
— Никакого отеля. Я остановился у Рамона.
— У Рамона? О, конечно, он пригласил тебя. Как ты с ним познакомился? Ты никогда не говорил об этом.
— У нас общий бизнес, — уклонился от ответа Джейк. Иначе она поймет, насколько хорошо он знает Рамона, начнет сопоставлять факты и догадается обо всем, что нежелательно.
— И как долго он разрешил тебе жить у него?
— Пока не закончится его свадебное путешествие.
— Но они с Эстреллой уехали на месяц!
— Значит, я буду жить в его квартире месяц.
Этого не может быть! Пожалуйста, пусть это будет не правдой!
Одолеваемая беспокойством. Мерседес вылезла из кровати и подошла к окну, проведя рукой по своим длинным, черным, шелковым волосам.
Она думала, что Джейк останется только на день, максимум на три, и ей придется играть его невесту только несколько часов в день, а потом он вернется в Англию и она станет свободной.
Ну, а затем они могли бы поиграть еще немного, не стали бы торопиться, пока люди не забыли бы о той сцене ночью в саду, подождали бы, пока какой-нибудь другой скандал не займет их внимание. Тогда она могла бы начать намекать всем, что дела идут не очень хорошо, они ссорятся, у них есть проблемы. Она могла бы даже поехать в Англию, якобы попытаться уладить их отношения, но, конечно, ничего бы не получилось.
Она даже не должна была бы встречаться с Джейком — могла просто сказать, что видела его.
И потом она приехала бы домой, рассказала, что все испортилось, они расстались и исправить ничего нельзя. Можно было бы недолгое время выглядеть слегка бледной и печальной.
И затем все закончилось бы, и она была бы свободна.
Сейчас эта идея казалась некой безнадежной, глупой мечтой. Теперь она вынуждена играть роль невесты Джейка оставшиеся четыре недели, пока он живет в квартире ее брата, в десяти минутах езды на автомобиле от ее собственного дома.
И вот уже пять дней она играла эту роль. И если вечер помолвки был ужасным, то дни, которые последовали за ним, казались подобием ада на земле. Джейк появлялся в ее доме каждый день, играя преданного, внимательного жениха, и она должна была следовать его инициативе во всем.
Наихудшее состояло в том, что ее семья, казалось, приняла Джейка. Хоакин и Алекс общались с ним как старые друзья, и даже отец, всегда такой холодный и малообщительный с незнакомыми людьми, казался необычно учтивым.
Она не собиралась больше выносить это!
Приняв решение, Мерседес отошла от окна и направилась к гардеробу.
Хватит! Сегодня она встретится с Джейком и скажет ему, что игра закончена и пора искать некий выход из этой ситуации.
Джейк стоял у окна гостиной в квартире Рамона, держа в руке чашку с кофе, и пристально смотрел на город, постепенно пробуждающийся ото сна при холодных проблесках рассвета. Пройдет несколько часов, и снова будет жарко, солнце ярко осветит заполненные людьми шумные улицы.
Но сейчас спокойно и тихо, и у него есть время подумать о Мерседес.
В эти дни он мог думать только о ней, не в силах забыть свою чаровницу.
Казалось, что чем сильнее он пытался надавить на Мерседес, тем больше она ускользала из-под его власти. Общение с ней было похоже на попытку прикоснуться к радуге — она просто проскальзывала между его пальцами и исчезала. И все, что у него осталось, — это ряд мимолетных образов, расплывчатых, неуловимых, раздражающе разочаровывающих.
Он думал, что, когда объявит себя ее женихом, у него появится возможность узнать настоящую Мерседес, скрытую под множеством чужих образов. Но она стала еще более неуловимой.
Эта женщина казалась великолепно ограненным алмазом — яркая, блестящая, красивая, — но с таким количеством разных черт характера, что каждая из них поражала его.
Он все еще ее не понимал.
Гул приближающегося автомобиля на улице отвлек внимание Джейка. Так, значит, не он один проснулся в Барселоне в этот ранний час. На краткий миг он задался вопросом, что вытащило другого человека из кровати до восхода солнца. Хорошие новости или плохие? Он уже выехал куда-то, начиная новый день, или возвращается домой после ночного гулянья?
Он криво усмехнулся, вспоминая, как часто возвращался домой в то время, когда молочник уже приносил молоко. Молодость дана для наслаждений, Джейк всегда это чувствовал и пользовался этим сполна. В его жизни было много женщин, которые хотели тех же развлечений, что и он, и никогда не просили от него никаких обещаний. Он и не загадывал, как сложатся их отношения. Если они портились, следовало спокойное прощание, после чего каждый шел своей дорогой.
Все было очень цивилизованно.
Так почему сейчас он просто не отвернется и не уйдет от Мерседес?
Простой и честный ответ — он не мог уйти и, даже если бы сделал это, никогда не смог бы забыть о ней. Он желал ее больше, чем любую женщину в своей жизни, ее неуловимость только сильнее волновала его, желание усиливалось от разочарования и возможного неосуществления планов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30