Она стала двигать торсом в одном ритме с движениями его пальцев, шепча:
— Сильнее! Еще, еще, еще! Только не прекращай, заклинаю!
Сжав ягодицы, Моника ждала наступления оргазма, абсолютно не думая о том, что кто-то может застать их за этим наиприятнейшим занятием. Но желанный миг все не наступал, и тогда она прошептала:
— У меня ничего не получается, так дело не пойдет! Если бы на ней были надеты не колготки, а чулки, он смог бы дотронуться пальцами непосредственно до ее промежности, а не только до плотной ткани.
— Я тебя не чувствую! — в отчаянии воскликнула она.
— Ступай в спальню, она наверху, — спокойно сказал он. — Я поднимусь туда через минуту.
— Нет, я не могу! — в отчаянии простонала она. — Платье помялось.
— Тогда снимай колготки и трусы здесь! — сказал он.
— Нет, мне нужно в ванную! — возразила она. — Подожди меня здесь, я мигом обернусь.
Он взглянул на нее с удивлением и легким испугом, но не осмелился перечить, видимо, что-то угадав по выражению ее лица.
Моника порывисто вскочила с кресла и, поправив платье, побежала вон из комнаты и на второй этаж. Очутившись в дамской уборной, она заперлась там и перевела дух.
У нее дрожали колени, грудь учащенно вздымалась, на раскрасневшемся лице застыло странное выражение. Это безумие, подумала Моника, глядя на себя в зеркало. Несомненно, она сошла с ума, ведь нормальные люди тай себя не ведут. В промежности все еще сохранилось ощущение, что там находятся пальцы незнакомца. Боже, до чего она дошла! Моника затравленно оглянулась на ванну и стену, словно бы там могло быть объяснение ее поведению. Неужели она опьянела от нескольких глотков вина? Нет, причина ее порыва в другом — ей требовались ласка и сочувствие, она нуждалась в утешении и сексуальном удовлетворении. Что же делать? Чего она добивается?
Неожиданно мысль об измене Майкла пронзила Монику с невероятной силой. Накатившаяся волна ярости и ненависти к предателю заставила ее разрыдаться. Однако ей удалось быстро справиться с эмоциями, распрямиться и улыбнуться. Игра еще не закончена! Не в ее характере так легко сдаваться и превращаться в безвольное ничтожество. Пусть Майклу и удалось лишить ее веры и любви, ему не отнять у нее достоинства. Моника решила быть сильной и всем это доказать.
Позволяя ласкать себя незнакомцу в укромной малой гостиной, она действительно находилась в состоянии сильного душевного волнения. Но сейчас ей захотелось сделать это исключительно для себя, получить плотское удовольствие и убедиться, что жажда мести и обида не лишили ее способности наслаждаться.
Между тем накал сладострастия несколько уменьшился, и она смогла спокойно снять колготки и трусики. Только вот куда их положить? Ни сумочки, ни жакета с карманами у нее не было. Не раздумывая, Моника сунула трусики в бачок для мусора, стоявший под раковиной, натянула колготки, надела туфли и, спустив воду, вышла в коридор. Здесь ее ожидал сюрприз: мужчина, к которому она стремилась, поджидал ее возле двери туалетной комнаты. Глаза его светились от задора и похоти. Что же он задумал?
— Сюда! — прошептал он и, затащив ее в спальню, запер за собой дверь.
— Тогда не будем терять время на поцелуи! — воскликнула Моника, ощутив новый прилив желания, и заставила его опуститься на колени.
Он с готовностью подчинился. Она задрала подол юбки и прижала незнакомца лицом к своей пылающей промежности.
Едва лишь он коснулся ее ртом, как по телу Моники пробежала крупная дрожь. Она вцепилась руками в его волосы. Его язык дотронулся до клитора, и из груди Моники вырвался стон. Он стал настойчиво работать языком, и вскоре черная нейлоновая ткань колготок стала совершенно мокрой. Моника раздвинула пошире ноги и стала ритмично двигать торсом, все плотнее прижимаясь лоном к его лицу.
Вся эта сцена отражалась в большом зеркале, стоявшем у стены, и Монике было прекрасно видно, как напрягаются мышцы ее бедер и икр, как его пальцы впиваются в ее ягодицы и как искажается в сладострастной гримасе ее лицо.
Почувствовав, что она уже на грани оргазма, он похотливо засопел у нее под подолом и принялся охаживать ее промежность языком с еще большим энтузиазмом.
— Да! Да! — прохрипела Моника, вздрагивая от первых ударов божественного экстаза. — Только не прекращай! Продолжай! Умоляю.
Закрыв глаза, он уткнулся носом и языком в ее росистую расселину и стал жадно ее сосать и облизывать. И наконец это свершилось — все поплыло у Моники перед глазами, колени подкосились, и она наверняка упала бы на пол, не поддержи он ее снизу за бедра. На лбу у нее высыпал пот, из открытого рта вырвался хрип.
Задыхаясь, Моника чувствовала, как ее обдает все новыми и новыми горячими волнами, и поражалась продолжительности оргазма. Наконец она упала на пол, закинув ноги ему на спину. Он изловчился и едва ли не зарылся лицом у нее между бедер, рыча и чавкая. Наконец Моника замерла, раскинув в изнеможении руки, и лежала так еще несколько секунд, соображая, что ей делать дальше.
Когда ее силы полностью восстановились, она оттолкнула от себя голову мужчины и встала с пола. Незнакомец продолжал лежать, вытаращив глаза. Моника одернула подол платья, поправила на себе колготки и молча вышла из спальни.
Яркий свет ослепил ее, она заморгала и, пошатываясь, стала спускаться по лестнице. В коридоре первого этажа она услышала возбужденный голос Майкла:
— Где ты пропадала? Я искал тебя по всему дому! Ты пьяна?
— Да… Может быть, уйдем отсюда? — ответила Моника и, украдкой убедившись, что таинственный незнакомец не вышел из спальни, велела Майклу взять из прихожей пальто и отвезти ее домой. Они ушли, не попрощавшись ни с гостями, ни с хозяевами.
Глава 2
Всю обратную дорогу оба молчали. Погруженная в транс после всего случившегося с ней в этот вечер, Моника смотрела прямо перед собой через лобовое стекло, еще ощущая сладкую боль внизу живота и напряжение в бедрах. Ей не верилось, что безумный экстаз, испытанный ею всего несколько минут назад, — это реальность, а не сон. На смену божественному удовольствию пришла отупляющая душевная опустошенность. Мужчина, с которым, как ей всегда казалось, была связана лучшая часть ее взрослой жизни, вдруг перестал вызывать у нее какие-либо эмоции. Он уже не мог быть ее опорой в трудную минуту, другом или объектом ее гнева, как раньше. Майкл стал ей безразличен, как любой незнакомец.
Очутившись в его квартире, они так же молча прошли в спальню и начали раздеваться. Сняв платье, Моника покосилась на Майкла, ожидая, что он заметит, в каком странном виде ее колготки, и потребует объяснений. Но он не дал ей повода устроить ему сцену, а с безразличным выражением лица забрался под одеяло и повернулся к ней спиной.
С отчаянным вздохом она присела на край кровати и сказала:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
— Сильнее! Еще, еще, еще! Только не прекращай, заклинаю!
Сжав ягодицы, Моника ждала наступления оргазма, абсолютно не думая о том, что кто-то может застать их за этим наиприятнейшим занятием. Но желанный миг все не наступал, и тогда она прошептала:
— У меня ничего не получается, так дело не пойдет! Если бы на ней были надеты не колготки, а чулки, он смог бы дотронуться пальцами непосредственно до ее промежности, а не только до плотной ткани.
— Я тебя не чувствую! — в отчаянии воскликнула она.
— Ступай в спальню, она наверху, — спокойно сказал он. — Я поднимусь туда через минуту.
— Нет, я не могу! — в отчаянии простонала она. — Платье помялось.
— Тогда снимай колготки и трусы здесь! — сказал он.
— Нет, мне нужно в ванную! — возразила она. — Подожди меня здесь, я мигом обернусь.
Он взглянул на нее с удивлением и легким испугом, но не осмелился перечить, видимо, что-то угадав по выражению ее лица.
Моника порывисто вскочила с кресла и, поправив платье, побежала вон из комнаты и на второй этаж. Очутившись в дамской уборной, она заперлась там и перевела дух.
У нее дрожали колени, грудь учащенно вздымалась, на раскрасневшемся лице застыло странное выражение. Это безумие, подумала Моника, глядя на себя в зеркало. Несомненно, она сошла с ума, ведь нормальные люди тай себя не ведут. В промежности все еще сохранилось ощущение, что там находятся пальцы незнакомца. Боже, до чего она дошла! Моника затравленно оглянулась на ванну и стену, словно бы там могло быть объяснение ее поведению. Неужели она опьянела от нескольких глотков вина? Нет, причина ее порыва в другом — ей требовались ласка и сочувствие, она нуждалась в утешении и сексуальном удовлетворении. Что же делать? Чего она добивается?
Неожиданно мысль об измене Майкла пронзила Монику с невероятной силой. Накатившаяся волна ярости и ненависти к предателю заставила ее разрыдаться. Однако ей удалось быстро справиться с эмоциями, распрямиться и улыбнуться. Игра еще не закончена! Не в ее характере так легко сдаваться и превращаться в безвольное ничтожество. Пусть Майклу и удалось лишить ее веры и любви, ему не отнять у нее достоинства. Моника решила быть сильной и всем это доказать.
Позволяя ласкать себя незнакомцу в укромной малой гостиной, она действительно находилась в состоянии сильного душевного волнения. Но сейчас ей захотелось сделать это исключительно для себя, получить плотское удовольствие и убедиться, что жажда мести и обида не лишили ее способности наслаждаться.
Между тем накал сладострастия несколько уменьшился, и она смогла спокойно снять колготки и трусики. Только вот куда их положить? Ни сумочки, ни жакета с карманами у нее не было. Не раздумывая, Моника сунула трусики в бачок для мусора, стоявший под раковиной, натянула колготки, надела туфли и, спустив воду, вышла в коридор. Здесь ее ожидал сюрприз: мужчина, к которому она стремилась, поджидал ее возле двери туалетной комнаты. Глаза его светились от задора и похоти. Что же он задумал?
— Сюда! — прошептал он и, затащив ее в спальню, запер за собой дверь.
— Тогда не будем терять время на поцелуи! — воскликнула Моника, ощутив новый прилив желания, и заставила его опуститься на колени.
Он с готовностью подчинился. Она задрала подол юбки и прижала незнакомца лицом к своей пылающей промежности.
Едва лишь он коснулся ее ртом, как по телу Моники пробежала крупная дрожь. Она вцепилась руками в его волосы. Его язык дотронулся до клитора, и из груди Моники вырвался стон. Он стал настойчиво работать языком, и вскоре черная нейлоновая ткань колготок стала совершенно мокрой. Моника раздвинула пошире ноги и стала ритмично двигать торсом, все плотнее прижимаясь лоном к его лицу.
Вся эта сцена отражалась в большом зеркале, стоявшем у стены, и Монике было прекрасно видно, как напрягаются мышцы ее бедер и икр, как его пальцы впиваются в ее ягодицы и как искажается в сладострастной гримасе ее лицо.
Почувствовав, что она уже на грани оргазма, он похотливо засопел у нее под подолом и принялся охаживать ее промежность языком с еще большим энтузиазмом.
— Да! Да! — прохрипела Моника, вздрагивая от первых ударов божественного экстаза. — Только не прекращай! Продолжай! Умоляю.
Закрыв глаза, он уткнулся носом и языком в ее росистую расселину и стал жадно ее сосать и облизывать. И наконец это свершилось — все поплыло у Моники перед глазами, колени подкосились, и она наверняка упала бы на пол, не поддержи он ее снизу за бедра. На лбу у нее высыпал пот, из открытого рта вырвался хрип.
Задыхаясь, Моника чувствовала, как ее обдает все новыми и новыми горячими волнами, и поражалась продолжительности оргазма. Наконец она упала на пол, закинув ноги ему на спину. Он изловчился и едва ли не зарылся лицом у нее между бедер, рыча и чавкая. Наконец Моника замерла, раскинув в изнеможении руки, и лежала так еще несколько секунд, соображая, что ей делать дальше.
Когда ее силы полностью восстановились, она оттолкнула от себя голову мужчины и встала с пола. Незнакомец продолжал лежать, вытаращив глаза. Моника одернула подол платья, поправила на себе колготки и молча вышла из спальни.
Яркий свет ослепил ее, она заморгала и, пошатываясь, стала спускаться по лестнице. В коридоре первого этажа она услышала возбужденный голос Майкла:
— Где ты пропадала? Я искал тебя по всему дому! Ты пьяна?
— Да… Может быть, уйдем отсюда? — ответила Моника и, украдкой убедившись, что таинственный незнакомец не вышел из спальни, велела Майклу взять из прихожей пальто и отвезти ее домой. Они ушли, не попрощавшись ни с гостями, ни с хозяевами.
Глава 2
Всю обратную дорогу оба молчали. Погруженная в транс после всего случившегося с ней в этот вечер, Моника смотрела прямо перед собой через лобовое стекло, еще ощущая сладкую боль внизу живота и напряжение в бедрах. Ей не верилось, что безумный экстаз, испытанный ею всего несколько минут назад, — это реальность, а не сон. На смену божественному удовольствию пришла отупляющая душевная опустошенность. Мужчина, с которым, как ей всегда казалось, была связана лучшая часть ее взрослой жизни, вдруг перестал вызывать у нее какие-либо эмоции. Он уже не мог быть ее опорой в трудную минуту, другом или объектом ее гнева, как раньше. Майкл стал ей безразличен, как любой незнакомец.
Очутившись в его квартире, они так же молча прошли в спальню и начали раздеваться. Сняв платье, Моника покосилась на Майкла, ожидая, что он заметит, в каком странном виде ее колготки, и потребует объяснений. Но он не дал ей повода устроить ему сцену, а с безразличным выражением лица забрался под одеяло и повернулся к ней спиной.
С отчаянным вздохом она присела на край кровати и сказала:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38