Чейз нахмурился:
– Где ты был? Мы тебя обыскались. – Рид потупился:
– Да так, дела.
Ланс ввел его в курс дела.
– Я подожду тебя в пикапе, – сказала Мэдди. Чейз кивнул и отошел в сторонку с Ридом и Лансом.
– Ну, как у тебя с ней? – спросил Рид.
– Присматриваешь? – подхватил Ланс.
Чейз сглотнул, кляня себя за то, что согласился на эту роль.
– Да. Мы встретились, чтобы обсудить дизайн интерьера. – Ланс похлопал его по спине.
– Хорошо. Мне гораздо спокойнее, когда она с тобой. Не сильно она тебе досаждает?
Чейз усмехнулся, вспомнив их жаркий поцелуй. Вернее, два поцелуя.
– Да нет, не очень.
– После всех неприятностей с работой, – заметил Рид, – хотя бы Мэдди под присмотром.
Чейз поморщился и мысленно вернулся к их неудачам. У Ланса и Рида никогда раньше не было подобных случаев. А вот у него за последние годы появилось немало врагов. Вдруг этот саботаж имеет к нему непосредственное отношение?
– Я собираюсь пройтись по старым кварталам, чтобы освежить в памяти историю Саванны, – сказала Мэдди несколько минут спустя после того, как они покинули строительную площадку. – Давно я не устраивала себе таких экскурсий. В школе история штата меня не очень интересовала.
– Неплохая идея. Я с тобой, – сказал Чейз, и Мэдди оторопела. – Это поможет нам в работе над стилизацией интерьеров под старину.
– И у тебя есть время?
– Буду внимательно рассматривать детали старинных домов, а потом сверю со своей работой, – пояснил Чейз.
– Договорились.
«Жалкая дурочка», – мрачно подумала Мэдди.
Полчаса спустя они купили билеты на пешеходную экскурсию, которая начиналась у Факторс-роу, представлявшую собой ряд уникальных зданий из красного кирпича. Улицу назвали так из-за торговцев хлопком, превративших Саванну в хлопковую столицу. Затем группа двинулась по Бэй-стрит, потом свернула к причалу на Ривер-стрит, любуясь подвесными балкончиками с чугунными решетками и старыми кирпичными стенами. Мэдди заприметила несколько ресторанчиков и магазинов, в которые решила заглянуть после экскурсии. Они миновали музей паровозов, после чего группа разделилась. Часть отправилась самостоятельно осматривать статуи и памятники, а Чейз и Мэдди пошли еще раз полюбоваться на старинные здания, начиная с дома Эппинджера.
– Дом построен полностью из сосновых брусьев, – прошептал Чейз.
Мэдди улыбнулась: в его голосе слышалось детское восхищение. То же повторилось и с Розовым домом, и с Травяным.
– В Травяном доме ставни покрасили в голубой цвет, чтобы отгонять злых духов, – пояснил Чейз.
– У меня есть клиентка, которую это заинтересует, – лукаво заметила Мэдди.
– Твоя клиентка верит в привидения?
– О да! Это Нора Ледбеттер. – Чейз усмехнулся:
– А, леди-побрякушка! Странно, что ее браслеты не прогнали еще всех окрестных призраков.
Мэдди рассмеялась:
– Сказать по правде, ее ребенок – сущий чертенок. Он кого хочешь напугает до смерти. Если бы у меня был такой сорванец, я бы его в приют сдала.
Чейз помрачнел.
– Может, ему просто не хватает внимания?
Мэдди тут же поняла, что сморозила глупость, и принялась ругать себя за жестокосердие.
– Прости, Чейз, я сморозила глупость. Мать не обращает на него внимания, и он...
– Да ничего, забудь, Мэдди.
– Нет, правда! – Она схватила его за руку и заставила посмотреть ей в лицо. В глазах его она прочла затаенную боль, и у нее перехватило дыхание. – Я пошутила. Иногда я забываю, что ты...
Скулы его напряглись, голос стал хриплым.
– Что я из сиротского приюта?
– Да.
– А я всегда об этом помню, Мэдди. Ни на минуту не забываю. Сердце ее заныло, она выпустила его руку, и несколько минут они шли в молчании. Наконец он подвел ее к «Дому Пирата».
– Давай зайдем сюда, перекусим.
Мэдди согласилась, заметив, как Чейз шутливо поправил повязку на глазу. Усаживаясь рядом с ним за столик, она продолжала размышлять о его реакции на ее шутку. Она попыталась вспомнить детство и представить, что делал Чейз, когда в их семье справляли праздники. И ей стало ужасно грустно. Ей так не хватало родителей, но у нее хотя бы остались воспоминания. А что может вспомнить Чейз? Как его бросили? Передали в сиротский приют, где он справлял Рождество с шестьюдесятью такими же сиротами?
– В этом доме тоже водится призрак, – сказал Чейз.
– Расскажи мне про него, – попросила Мэдди, хотя на самом деле ей хотелось, чтобы Чейз поведал ей о призраках своего прошлого.
Пока официантка расставляла перед ними тарелки с супом из стручков бамии и свежим хлебом, Чейз налил вина в бокалы, старательно пряча взгляд, чтобы не попасть в плен завораживающих глаз Мэдди. Зря он так близко к сердцу воспринял ее замечание насчет приюта.
Но как же иначе? Она просто пошутила, а на него тотчас нахлынули воспоминания, преследовавшие его день и ночь. В какой-то момент ему почудилось, что она ему глубоко сочувствует и хотела бы облегчить его страдания. И он уже готов был облегчить душу, но... Не нужна ему жалость Мэдди. Он хочет ее... ее тело. То есть, нет, оставаться ее другом.
Черт, придется свыкнуться с положением друга. Ланс и Рид убьют его, если он попытается стать для нее чем-то большим. «Даже если Мэдди сама об этом попросит?» – раздался еле слышный внутренний голос.
– Чейз, расскажи мне про привидение.
Он кивнул, загнав своих призраков в подсознание, и переключился на старинную легенду. По крайней мере тема довольно нейтральная.
– В комнате Пирата есть потайной лаз. Он ведет в туннель под комнатой Капитана. Легенда гласит, что, когда моряки заходили в наш порт, местные жители спаивали их, а потом тайком волокли по туннелю и сбрасывали в реку.
Мэдди глотнула вина и слегка нахмурилась:
– Какой ужас! Я-то думала, ты мне расскажешь красивую романтическую историю.
– Извини. – Чейз рассмеялся, ему нравилось ее поддразнивать. – Я и забыл, что ты романтическая натура, Мэдди.
– Женщины без ума от пиратов, это всем известно, – негромко заметила Мэдди.
Чейз шевельнулся, смущенно поправив повязку на глазу. А Мэдди тоже мечтает о пирате?
– Тебе идет эта повязка, Чейз. На тебя здесь все женщины заглядываются.
Но сам-то он видит только одну.
И это женщина в полном смысле слова.
– Как ты поранил глаз?
Чейз тронул рукой повязку и густо покраснел.
– Я... э-э... Ветка хлестнула меня по лицу, когда я осматривал застройку.
Мэдди не сводила с него глаз, и он решил, что попался. Потом она склонила голову, надкусила ломтик хлеба, на ее лицо легла тень, и Чейз забыл обо всем. Свечи мерцали, и их свет отражался в ее кофейно-золотистых глазах, напоминавших ему прозрачную карамель. Чейз не стал бы говорить, что интерьер ресторана (рыболовные снасти и темные деревянные потолочные балки) располагает к романтике, но напротив него сидела Мэдди, кудри ее рассыпались по плечам, нежные губы так и просили, чтобы он их поцеловал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72
– Где ты был? Мы тебя обыскались. – Рид потупился:
– Да так, дела.
Ланс ввел его в курс дела.
– Я подожду тебя в пикапе, – сказала Мэдди. Чейз кивнул и отошел в сторонку с Ридом и Лансом.
– Ну, как у тебя с ней? – спросил Рид.
– Присматриваешь? – подхватил Ланс.
Чейз сглотнул, кляня себя за то, что согласился на эту роль.
– Да. Мы встретились, чтобы обсудить дизайн интерьера. – Ланс похлопал его по спине.
– Хорошо. Мне гораздо спокойнее, когда она с тобой. Не сильно она тебе досаждает?
Чейз усмехнулся, вспомнив их жаркий поцелуй. Вернее, два поцелуя.
– Да нет, не очень.
– После всех неприятностей с работой, – заметил Рид, – хотя бы Мэдди под присмотром.
Чейз поморщился и мысленно вернулся к их неудачам. У Ланса и Рида никогда раньше не было подобных случаев. А вот у него за последние годы появилось немало врагов. Вдруг этот саботаж имеет к нему непосредственное отношение?
– Я собираюсь пройтись по старым кварталам, чтобы освежить в памяти историю Саванны, – сказала Мэдди несколько минут спустя после того, как они покинули строительную площадку. – Давно я не устраивала себе таких экскурсий. В школе история штата меня не очень интересовала.
– Неплохая идея. Я с тобой, – сказал Чейз, и Мэдди оторопела. – Это поможет нам в работе над стилизацией интерьеров под старину.
– И у тебя есть время?
– Буду внимательно рассматривать детали старинных домов, а потом сверю со своей работой, – пояснил Чейз.
– Договорились.
«Жалкая дурочка», – мрачно подумала Мэдди.
Полчаса спустя они купили билеты на пешеходную экскурсию, которая начиналась у Факторс-роу, представлявшую собой ряд уникальных зданий из красного кирпича. Улицу назвали так из-за торговцев хлопком, превративших Саванну в хлопковую столицу. Затем группа двинулась по Бэй-стрит, потом свернула к причалу на Ривер-стрит, любуясь подвесными балкончиками с чугунными решетками и старыми кирпичными стенами. Мэдди заприметила несколько ресторанчиков и магазинов, в которые решила заглянуть после экскурсии. Они миновали музей паровозов, после чего группа разделилась. Часть отправилась самостоятельно осматривать статуи и памятники, а Чейз и Мэдди пошли еще раз полюбоваться на старинные здания, начиная с дома Эппинджера.
– Дом построен полностью из сосновых брусьев, – прошептал Чейз.
Мэдди улыбнулась: в его голосе слышалось детское восхищение. То же повторилось и с Розовым домом, и с Травяным.
– В Травяном доме ставни покрасили в голубой цвет, чтобы отгонять злых духов, – пояснил Чейз.
– У меня есть клиентка, которую это заинтересует, – лукаво заметила Мэдди.
– Твоя клиентка верит в привидения?
– О да! Это Нора Ледбеттер. – Чейз усмехнулся:
– А, леди-побрякушка! Странно, что ее браслеты не прогнали еще всех окрестных призраков.
Мэдди рассмеялась:
– Сказать по правде, ее ребенок – сущий чертенок. Он кого хочешь напугает до смерти. Если бы у меня был такой сорванец, я бы его в приют сдала.
Чейз помрачнел.
– Может, ему просто не хватает внимания?
Мэдди тут же поняла, что сморозила глупость, и принялась ругать себя за жестокосердие.
– Прости, Чейз, я сморозила глупость. Мать не обращает на него внимания, и он...
– Да ничего, забудь, Мэдди.
– Нет, правда! – Она схватила его за руку и заставила посмотреть ей в лицо. В глазах его она прочла затаенную боль, и у нее перехватило дыхание. – Я пошутила. Иногда я забываю, что ты...
Скулы его напряглись, голос стал хриплым.
– Что я из сиротского приюта?
– Да.
– А я всегда об этом помню, Мэдди. Ни на минуту не забываю. Сердце ее заныло, она выпустила его руку, и несколько минут они шли в молчании. Наконец он подвел ее к «Дому Пирата».
– Давай зайдем сюда, перекусим.
Мэдди согласилась, заметив, как Чейз шутливо поправил повязку на глазу. Усаживаясь рядом с ним за столик, она продолжала размышлять о его реакции на ее шутку. Она попыталась вспомнить детство и представить, что делал Чейз, когда в их семье справляли праздники. И ей стало ужасно грустно. Ей так не хватало родителей, но у нее хотя бы остались воспоминания. А что может вспомнить Чейз? Как его бросили? Передали в сиротский приют, где он справлял Рождество с шестьюдесятью такими же сиротами?
– В этом доме тоже водится призрак, – сказал Чейз.
– Расскажи мне про него, – попросила Мэдди, хотя на самом деле ей хотелось, чтобы Чейз поведал ей о призраках своего прошлого.
Пока официантка расставляла перед ними тарелки с супом из стручков бамии и свежим хлебом, Чейз налил вина в бокалы, старательно пряча взгляд, чтобы не попасть в плен завораживающих глаз Мэдди. Зря он так близко к сердцу воспринял ее замечание насчет приюта.
Но как же иначе? Она просто пошутила, а на него тотчас нахлынули воспоминания, преследовавшие его день и ночь. В какой-то момент ему почудилось, что она ему глубоко сочувствует и хотела бы облегчить его страдания. И он уже готов был облегчить душу, но... Не нужна ему жалость Мэдди. Он хочет ее... ее тело. То есть, нет, оставаться ее другом.
Черт, придется свыкнуться с положением друга. Ланс и Рид убьют его, если он попытается стать для нее чем-то большим. «Даже если Мэдди сама об этом попросит?» – раздался еле слышный внутренний голос.
– Чейз, расскажи мне про привидение.
Он кивнул, загнав своих призраков в подсознание, и переключился на старинную легенду. По крайней мере тема довольно нейтральная.
– В комнате Пирата есть потайной лаз. Он ведет в туннель под комнатой Капитана. Легенда гласит, что, когда моряки заходили в наш порт, местные жители спаивали их, а потом тайком волокли по туннелю и сбрасывали в реку.
Мэдди глотнула вина и слегка нахмурилась:
– Какой ужас! Я-то думала, ты мне расскажешь красивую романтическую историю.
– Извини. – Чейз рассмеялся, ему нравилось ее поддразнивать. – Я и забыл, что ты романтическая натура, Мэдди.
– Женщины без ума от пиратов, это всем известно, – негромко заметила Мэдди.
Чейз шевельнулся, смущенно поправив повязку на глазу. А Мэдди тоже мечтает о пирате?
– Тебе идет эта повязка, Чейз. На тебя здесь все женщины заглядываются.
Но сам-то он видит только одну.
И это женщина в полном смысле слова.
– Как ты поранил глаз?
Чейз тронул рукой повязку и густо покраснел.
– Я... э-э... Ветка хлестнула меня по лицу, когда я осматривал застройку.
Мэдди не сводила с него глаз, и он решил, что попался. Потом она склонила голову, надкусила ломтик хлеба, на ее лицо легла тень, и Чейз забыл обо всем. Свечи мерцали, и их свет отражался в ее кофейно-золотистых глазах, напоминавших ему прозрачную карамель. Чейз не стал бы говорить, что интерьер ресторана (рыболовные снасти и темные деревянные потолочные балки) располагает к романтике, но напротив него сидела Мэдди, кудри ее рассыпались по плечам, нежные губы так и просили, чтобы он их поцеловал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72